|
Реферат: А. Н. Островский "Жестокие нравы" (Литература)
Жестокие нравы, сударь,
в нашем городе, жестокие!
А.Н.Островский «Гроза».
Пьеса А.Н.Островского «Гроза» была написана по материалам его поездки
по Волге.
Драматург задумал написать цикл пьес о про-
винциальном купечестве, который должен был бы называться «Ночи на Волге».
Но замысел так и не был осуществлён. В 1859 г. была написана первая драма
из этого цикла – «Гроза». Действие этой драмы происходит в провинциальном
городе Калинове.
Одной из главных героинь произведения является богатая купчиха,
вдова. Властная и суровая Кабаниха на публике следует «Домострою», а дома
не терпит ни в ком проявления личной воли. А.Н. Островский рисует её как
убеждённую защитницу устоев «тёмного царства». Но даже в своей семье, где
все безропотно ей подчиняются, она видит, что всё делается и говориться не
так, как надо. Она пытается принудить всех строить жизнь по себе. Весь её
гнев, вся злоба – во имя господства над другими людьми. Она тиранит людей,
чувствуя, что её самовластию приходит конец, а без этого ей незачем жить. «
Ханжа, сударь,- говорит Кулигин Борису. - Нищих оделяет, а домашних заела
совсем». А когда домашняя трагедия завершается гибелью ненавистной ею
невестки Катерины, побегом Варвары, бунтом Тихона, Кабанова готова
проклясть не только память о непокорной невестке, но и собственного сына:
«Прокляну, коли пойдёшь! Об ней и плакать-то грех!»
Под стать Кабанихе и Дикой – законченный тип купца-самодура, смысл
жизни которого заключается в том, чтобы любыми средствами сколотить
капитал. Уже фамилией Дикой Островский даёт ему характеристику. Его
жестокость и деспотизм держатся на деньгах. В городе все трепещут перед
Диким, а жаловаться на него – пустое дело. Речь его пестрит бранными
словами и грубыми выражениями: «дармоед», «тьфу ты, проклятый». Однако не
со всеми он так разговаривает, только с теми, кто ему разрешает. Стоит ему
натолкнутся на сопротивление, как он пасует. Эта его слабость, эта
трусость, свидетельствует о том, что Дикой, как и Кабаниха, недолговечен,
что их владычеству приходит конец.
Пьеса «Бесприданница» была написана через 19 лет после «Грозы».
Многое изменилось за это время. Появились новые лица. Это Кнуров,
Вожеватов, Паратов. Но все эти новые крупные дельцы с европейским лоском и
российским размахом в нравственном отношении ничуть не выше Дикого и
Кабановой. Стремление всё на свете выгодно продать или купить – вот основа
их жизненной философии.
Трагедия Ларисы Дмитриевны, которую мать готова выгодно сбыть с рук
любому состоятельному «покупателю», для них развлечение.
С чудовищным цинизмом, видя, что Лариса на краю гибели, Кнуров и
Вожеватов разыгрывают её в орлянку. Соперники даже не пытаются прикрыть
свою сделку маской порядочности и говорят о Ларисе как о предмете купли-
продажи: «А ведь, чай, не дешевле «Ласточки» обошлась бы?» Вожеватов
отвечает: «Всякому товару цена есть…лишнего не передам».
Ещё более гнусную роль в трагедии Ларисы играет «большой барин»
Сергей Сергеич Паратов. Именно из-за его предательства она потеряла веру в
людей и желание жить. Для этого сильного, ловкого хищника на свете нет
| |ничего святого. « Что такое «жаль» я не знаю,-
говорит Паратов.- У меня ничего заветного нет; найду выгоду, так всё
продам, что угодно». Он, не задумываясь, торгует всем: продаёт не только
пароход, совесть, любовь, но и себя самого. О продаже своей свободы он
говорит на языке истинного купца: «…Хочу продать свою волюшку», которую
оценивает в «полмиллиона-с».
В обеих пьесах Островского мы видим трагедию чистого, светлого
человека, которому пришлось столкнуться с жестоким миром, где господствует
бесчеловечность.
А.Н.Островский осмеивал властителей этого жестокого мира, гневно
обличал их. Его пьесы были поставлены на сценах многих театров.
Иван Алексеевич Бунин, лауреат Нобелевской премии, является одним
из самых выдающихся русских писателей. В своих рассказах, повестях он
раскрывает весь спектр проблем того времени. Темы его произведений
настолько разнообразны, что кажется, что они - сама жизнь. Одной из главных
тем была проблема любви. Он вглядывается в это удивительное многогранное
чувство с разных точек
зрения.
В рассказе «Солнечный удар» любовь рассматривается как вспышка,
ослепляющая человека, как «солнечный удар», даже как болезнь.
Сюжет этого рассказа таков: на пароходе, плывущем по Волге,
встречаются поручик и молодая женщина, которая возвращается домой после
отдыха в Крыму. И тут с ними случилось то, что суждено испытать немногим:
вспышку страсти, подобную по силе солнечному удару. Иван Алексеевич
Бунин, лауреат Нобелевской премии, является одним из самых выдающихся
русских писателей. В своих рассказах, повестях он раскрывает весь спектр
проблем того времени. Темы его произведений
настолько разнообразны, что кажется, что они - сама жизнь. Одной из главных
тем была проблема любви. Он вглядывается в это удивительное многогранное
чувство с разных точек
зрения.
В рассказе «Солнечный удар» любовь рассматривается как вспышка,
ослепляющая человека, как «солнечный удар», даже как болезнь.
Сюжет этого рассказа таков: на пароходе, плывущем по Волге,
встречаются поручик и молодая женщина, которая возвращается домой после
отдыха в Крыму. И тут с ними случилось то, что суждено испытать немногим:
вспышку страсти, подобную по силе солнечному удару. Иван Алексеевич
Бунин, лауреат Нобелевской премии, является одним из самых выдающихся
русских писателей. В своих рассказах, повестях он раскрывает весь спектр
проблем того времени. Темы его произведений
настолько разнообразны, что кажется, что они - сама жизнь. Одной из главных
тем была проблема любви. Он вглядывается в это удивительное многогранное
чувство с разных точек
зрения.
В рассказе «Солнечный удар» любовь рассматривается как вспышка,
ослепляющая человека, как «солнечный удар», даже как болезнь.
Сюжет этого рассказа таков: на пароходе, плывущем по Волге,
встречаются поручик и молодая женщина, которая возвращается домой после
отдыха в Крыму. И тут с ними случилось то, что суждено испытать немногим:
вспышку страсти, подобную по силе солнечному удару. | |
| |
|Действие пьесы М.Горького|
|«На дне», написанной в |
|1902 году, |
|разворачивается в |
|ночлежке Костылева. |
|Разные по социальному |
|происхождению, характерам|
|и по судьбе люди |
|встретились в ней. |
|Их всех роднит одно |
|понятие - «бывшие». Все |
|они сломленные, |
|обездоленные, очутившиеся|
|на самом дне жизни люди. |
| |
|Рисуя обитателей |
|костылевской ночлежки и |
|подчеркивая в них |
|человеческие черты, |
|достойные сострадания, |
|Горький вместе с тем |
|решительно говорит об их |
|бессилии, непригодности к|
|новой жизни. Каждый из |
|ночлежки живет |
|надеждами, но сделать |
|что-нибудь, изменить свое|
|плачевное положение не |
|может в силу трагически |
|сложившихся |
|обстоятельств. Слышны |
|только слова, что |
|«человек … звучит гордо».|
| |
| |
|Но вот появляется в |
|пьесе новый, неведомо |
|откуда взявшийся персонаж|
|– Лука. И вместе с ним |
|появляется новый мотив: |
|возможность утешения, |
|сострадания или |
|разоблачения. |
|Главная проблема в пьесе |
|Горького состояла в том,|
|что нужнее – истина или |
|сострадание? правда или|
|ложь? |
|Странник Лука выполняет |
|в пьесе роль утешителя. |
|Насте он помогает |
|верить в ее выдуманную |
|любовь, Актеру – в |
|лечебницу для пьяниц, где|
|его сделают человеком, |
|Анну успокаивает |
|разговором о блаженной |
|тишине после смерти, |
|Пепла соблазняет |
|вольной и свободной |
|жизнью в Сибири. Жаль, |
|только, что все его |
|обещания основаны на лжи |
|и жалости. Он стремится |
|утешить человека, ничего |
|для него не делая, ничем |
|не рискуя. |
|Намерения Луки помочь |
|людям кажутся |
|понятными. И вот в |
|третьем действии пьесы |
|Лука рассказывает |
|Бубнову притчу о |
|человеке, который верил |
|в существование праведной|
|земли. «Был он – бедный, |
|жил - плохо, … но духа не|
|терял, усмехался только |
|да высказывал: «Ничего! |
|Потерплю! Еще несколько -|
|пожду… а потом – брошу |
|всю эту жизнь и - уйду в|
|праведную землю…»». |
|Но прислали некого |
|ученого с книгами и тот |
|доказал, что «… все земли|
|показаны, а праведной - |
|нет!..» И тогда человек с|
|горя повесился . |
|Этим эпизодом Лука |
|хочет лишний раз |
|подтвердить, насколько |
|спасительна |
|для людей иногда ложь, и|
|как опасна для них |
|бывает правда, что не |
|всякая правда по плечу |
|человеку. Но композиция |
|пьесы, ее развитие |
|разоблачает философию |
|Луки. Каждый из героев |
|вначале жил своей мечтой,|
|надеждой. Появление Луки |
|с его философией утешения|
|укрепляет обитателей |
|ночлежки в своих мечтах. |
|Но вместо мира и тишины |
|там назревают острые |
|драматические события, |
|которые достигают пика в |
|сцене убийства Костылева.|
| |
|Сама действительность, |
|сама суровая правда жизни|
|опровергает утешительную |
|ложь Луки. Философия Луки|
|отвергает и Сатин: |
|«Ложь – религия рабов и |
|хозяев. Правда – бог |
|свободного человека!». |
|Но человек не может жить |
|без надежды на лучшую |
|жизнь. И мне кажется, что|
|иногда ложь во спасение |
|просто необходима. Но это|
|мое мнение. |
|А Лука пришел не |
|известно откуда и ушел |
|неизвестно куда: Горький |
|задолго до финала убирает|
|его из пьесы. |
| |
| |
|N17(1) Образы «хозяев |
|жизни» На дне». |
|Действие пьесы М.Горького|
|«На дне», написанной в |
|1902 году, |
|разворачивается в |
|ночлежке Костылева. |
|Разные по социальному |
|происхождению, характерам|
|и по судьбе люди |
|встретились в ней. |
|Их всех роднит одно |
|понятие - «бывшие». Все |
|они сломленные, |
|обездоленные, очутившиеся|
|на самом дне жизни люди. |
| |
|Рисуя обитателей |
|костылевской ночлежки и |
|подчеркивая в них |
|человеческие черты, |
|достойные сострадания, |
|Горький вместе с тем |
|решительно говорит об их |
|бессилии, непригодности к|
|новой жизни. Каждый из |
|ночлежки живет |
|надеждами, но сделать |
|что-нибудь, изменить свое|
|плачевное положение не |
|может в силу трагически |
|сложившихся |
|обстоятельств. Слышны |
|только слова, что |
|«человек … звучит гордо».|
| |
|Жизнь обездолила всех |
|этих людей. Она лишила их|
|права на работу, как |
|Клеща, на семью, как |
|Настю, на благополучие, |
|как Барона, на профессию,|
|как Актера. Этих людей, |
|которые так любят |
|свободу, жизнь по |
|существу лишила и этого |
|блага. И не случайно |
|ночлежку свою они |
|воспринимают как тюрьму, |
|распевая в своей песне: |
|«Солнце всходит и |
|заходит, а в тюрьме моей |
|темно ». |
|И далее « Днем и ночью |
|часовые стерегут мое |
|окно». |
|Но что это за «часовые», |
|о которых поется в этой |
|скорбной песне? Здесь |
|содержится намек на |
|хозяев жизни, угнетающих |
|этих обездоленных людей и|
|высасывающих из них |
|последние жизненные силы.|
| |
|Таков, например, Михаил |
|Коростылев, содержатель |
|ночлежки. Коростылев |
|может много рассуждать |
|на религиозные темы, |
|говорить о масле и |
|лампаде и набожно |
|вздыхать. Но вся эта |
|набожность мгновенно |
|улетучивается , когда он |
|оказывается один на один|
|со своей жертвой. Тогда |
|он может неистово топать |
|ногами и истерически |
|кричать: «Поганая … |
|нищая… шкура…» Ценность |
|человека для этого |
|мещанина определяется |
|наличием собственности, |
|капитала, а раз его нет, |
|то в его адрес могут |
|сыпаться любые |
|оскорбления. |
|Тем более это относится |
|к обитателям ночлежки, у|
|которых часто пятака нет |
|за душой. Поэтому их |
|можно топтать, унижать, |
|гнать. |
|Родственна хозяину |
|ночлежки и его жена – |
|жадная, грубая, злобная и|
|жестокая Василиса. Свою |
|озлобленность на мужа |
|она нередко выливает на |
|своего любовника Ваську |
|Пепла, увлекшегося ее |
|сестрой Натальей, и на |
|других ночлежников, |
|которых она люто |
|ненавидит. И не случайно |
|Бубнов дает ей такую |
|характеристику: «Сколько |
|в ней зверства, в бабе |
|этой». Да, это именно |
|зверство. Об этом |
|свидетельствуют и |
|поступки Василисы. Из |
|ревности она обваривает |
|кипятком и калечит свою |
|сестру, а Ваську Пепла |
|, удачно использовав его |
|для расправы над мужем, |
|справаживает на каторгу.|
| |
|Власть этих хозяев жизни|
|надежно охраняют такие, |
|как полицейский |
|Медведев, обитающий в |
|ночлежке и считающий, что|
|нужно всех бить «для |
|порядку». |
|Вот они, те часовые, |
|которые день и ночь |
|стерегут окно той |
|«тюрьмы», в которой по |
|многим жизненным |
|обстоятельствам |
|оказались заключенными |
|обитатели «дна». |
| |
|В пьесе «На дне» по ходу |
|действия со всей |
|очевидностью нарастал |
|вывод о неприемлемости |
|общественного строя и |
|подобных «хозяев жизни», |
|которые не дают людям |
|быть людьми. |
|Пьеса подводит читателя |
|и зрителя к |
|революционному выводу: |
|надо ломать тот |
|общественный строй, |
|который жизнь превращает |
|в «дно». |
| 2(4) Люди «дна»: |
|характеры и судьбы. |
|Еще в 1901г. М.Горький |
|задумал пьесу о «бывших |
|людях». Вначале пьеса |
|называлась «Без Солнца», |
|потом «Ночлежка», затем |
|появились варианты «Дно»,|
|«На дне жизни». |
|В результате в 1902г. он |
|остановился на варианте|
|«На дне». М.Горький |
|впервые читал ее в |
|ночлежке, где был |
|настоящий барон |
|Бухгольц, настоящая |
|Настя, которые плакали, |
|слушая его, и говорили, |
|что они еще хуже. |
|Пьеса «На дне» стала |
|заметным явлением |
|русской литературы и с |
|большим успехом шла на |
|сцене Московского |
|Художественного театра. |
|Действие пьесы |
|разворачивается в |
|ночлежке Коростылева. |
|Разные по социальному |
|происхождению, характерам|
|и по судьбе люди |
|встретились в ней. И |
|каждый из них обрисован |
|Горьким как |
|индивидуальность, со |
|своими стремлениями, |
|своим языком, |
|своеобразным характером. |
|При первой встрече с |
|обитателями ночлежки мы |
|видим, что перед нами |
|люди глубоко страдающие и|
|одинокие. Попав на самое |
|дно жизни после многих |
|лишений, они стали |
|безжалостны к себе и к |
|другим. Каждый замкнут на|
|своем горе и ведет о нем|
|нескончаемый рассказ, не |
|слушая никого и не желая |
|быть услышанным. Ответ на|
|жалобы – смех, |
|издевательства. Барона, |
|живущего за счет Насти, |
|лишь забавляют ее слезы и|
|фантазии. Клещ презирает |
|всех, он, «рабочий |
|человек», вырвется из |
|ночлежки, он не таков, |
|как все его обитатели. И |
|только после смерти |
|Анны, продав все свои |
|инструменты, потеряв |
|всякую надежду, он |
|понимает и принимает их |
|как товарищей по |
|несчастью. Каждый герой |
|пьесы ищет опору в уходе |
|от жестокой реальности. |
|Наташа, Васька Пепел |
|мечтают о будущем. Анна |
|надеется на успокоение |
|после смерти. Актер |
|«грезит» о прошлом, с |
|каждым разом расцвечивая |
|его все более яркими |
|красками. Настя, у |
|которой нет ни прошлого, |
|ни будущего, уходит от |
|настоящего в воображаемый|
|мир «чистой любви». |
|Сатин- это единственный |
|среди персонажей пьесы |
|человек, в котором не |
|сломлен дух борьбы с |
|жизнью, обрекающей их на |
|угнетение, на падение. Он|
|сохранил черты |
|человеческого |
|достоинства, веру в |
|возможность лучшей жизни.|
| |
|Монологи Сатина, в |
|которых эта вера |
|выражена, обращена к |
|«бывшим людям», в них |
|раздаются слова о величии|
|человека: «Человек- это |
|звучит гордо!», «Все - в|
|человеке, все - для |
|человека». Они являются |
|кульминацией драмы. Но |
|какая может быть гордость|
|за человека у обитателей |
|ночлежки, когда один - |
|вор, другой - убийца, |
|третий - шулер. |
|И тогда они слушают |
|«утешительную ложь» Луки,|
|который помогает Насте |
|верить в ее выдуманную |
|любовь: «Если ты веришь, |
|была у тебя настоящая |
|любовь… значит, была |
|она…». Он подсказывает |
|Актеру веру в лечебницу |
|для пьяниц, где его |
|сделают человеком, |
|поддерживает умирающую |
|Анну. Барон называл Луку |
|«пластырем для нарывов». |
|Недаром Сатин позже |
|скажет, что Лука |
|подействовал на него, как|
|кислота на потускневшую |
|монету. Сатин понимает, |
|что назначение сильного- |
|не утешать страдающих, а |
|искоренять страдание, |
|зло. Но пламенные |
|монологи Сатина о |
|человеке звучат несколько|
|неестественно в атмосфере|
|непроглядной тьмы, |
|особенно после того как |
|ушел Лука, повесился |
|Актер, посажен в тюрьму |
|Васька Пепел. |
|Барон так и остался со |
|своими мечтами и |
|воспоминаниями о службе |
|в казенной палате, |
|мундире, фуражке с |
|кокардой: «И все… как во |
|сне… А ведь зачем-нибудь |
|я родился… а?». |
|В последней сцене Бубнов |
|говорит: «Много ли |
|человеку надо? Вот я- |
|выпил и –рад!» И |
|запел песню: |
|Со-олнце всходит и |
|захо-оди-ит… |
|А-а в тюрьме моей |
|темно-о… |
|Одни умерли, а для |
|оставшихся в живых ничего|
|не изменилось в их жизни |
|в лучшую сторону «на дне»|
|ночлежки. |
|И, главное, умерла |
|надежда на лучшее. |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
| |
|первоначально воспевает |
|высокие идеалы. |
|Таким образом, во всех |
|сказках, наравне с |
|любовью и сочувствием к |
|народу, Салтыков – |
|Щедрин проявляет и гнев.|
|И все же главное в его |
|сказках – любовь к |
|народу, боль за него, |
|вера в его дремлющие |
|силы, надежда на то, что|
|народ воспрянет |
|когда-нибудь, исчезнут |
|насилие, эксплуатация и |
|русский мужик наконец |
|вздохнёт свободно |
|. |
|№22 Герои и сюжеты |
|сатирических сказок. |
|Свои сказки М.Е. |
|Салтыков-Щедрин писал, |
|протестуя против |
|самодержавия и |
|существующего |
|общественного строя. |
|Поэтому в его |
|произведениях всегда |
|присутствуют различные |
|сословия, о которых |
|говориться в |
|иносказательной форме. |
|Писатель всегда болел |
|душой за русский народ, |
|выступал за отмену |
|крепостничества, призывал|
|к свержению царизма. |
|Самым естественным |
|способом выразить протест|
|и внести свою лепту в |
|борьбу с существующими |
|порядками для |
|Салтыкова-Щедрина была |
|литературная |
|деятельность. |
|Русский народ всегда |
|предстаёт у писателя |
|обиженным, склонённым, |
|порабощённым. |
|Салтыков-Щедрин |
|представитель русского |
|народа может явиться в |
|самом необычном образе: |
|то коняги, то ворона, то |
|пескаря, то зайца, то |
|обычного человека в |
|армяке и лаптях. |
|Самое большое раздражение|
|у писателя вызывает, |
|конечно, безответность |
|народа. Тебя бьют – ты |
|ещё ниже склоняешь |
|голову, отбирают |
|последний кусок – |
|безропотно отдаёшь. |
|Это ещё больше |
|развязывает руки |
|правящему классу, |
|отсутствие сопротивления |
|всегда провоцирует ещё |
|большую жестокость. |
|Недаром Салтыков-Щедрин |
|так часто обращался к |
|образам рыб. Тут можно |
|увидеть простую |
|аллегорию: безмолвие |
|водных обитателей |
|напоминает |
|безответственность, |
|отчуждённость большей |
|части народа. |
|В сказке |
|”Карась-идеалист” карась,|
|как это свойственно |
|русскому человеку, |
|разглагольствует о |
|”гармонии”, предлагая при|
|этом совершенно наивные, |
|фантастические методы её |
|осуществления, не думая о|
|непримиримости классовых |
|противоречий (в сказке |
|караси и щуки |
|представляют собой |
|низшее и высшее |
|соответственно сословия).|
|А заканчивается всё так, |
|как и говорил |
|предусмотрительный ёрш,--|
|карася съедает щука. В |
|каждой своей сказке |
|великий сатирик бичует |
|покорность народа перед |
|угнетателями. В ”Повести |
|о том, как один мужик |
|двух генералов прокормил”|
|есть характерный момент, |
|когда генералы заставляют|
|мужика свить верёвку, что|
|он и исполняет, а потом |
|его же и связывают, чтобы|
|он не убежал! |
|Так же и весь русский |
|народ: гнёт спину для |
|того только, чтобы |
|выкормить своих |
|поработителей. Мужик в |
|этой сказке олицетворяет |
|своим поведением рабское |
|подчинение всего народа. |
|Ведь он может не кормить |
|генералов, уморить их |
|голодом, может и домой не|
|отправлять – а всё же |
|делает это, за что |
|получает ”рюмку водки да |
|пятак серебра”. Такова |
|привычка к подчинению, |
|ставшая характерной |
|чертой русского народа за|
|века крепостного права. |
|А как не вспомнить ещё |
|одну сказку – ”Премудрый|
|пескарь”? Пескарь всю |
|жизнь живёт в норе, света|
|белого не видит, питается|
|впроголодь, семьи не |
|имеет – и всё для того |
|только, чтобы умереть в |
|полном одиночестве. От |
|смерти–то не скрыться в |
|самой глубокой норе! Для |
|чего нужна была вся |
|”премудрость”, страх за |
|собственную жизнь? А ведь|
|многие люди живут подобно|
|этому пескарю: прячутся |
|от смерти, а в итоге |
|выходит, что от жизни. |
|Никто не может наказать |
|человека сильнее, чем он |
|сам. |
|В сказке “Дурак” типично |
|русский герой. Сколько |
|среди народа людей, |
|готовых всем поделится с |
|обездоленным, накормить и|
|приютить его! Доброта – |
|неотъемлемое свойство |
|русской души. Дурак в |
|сказке и знать не знает, |
|что такое подлость. Он |
|только то и делает, что |
|сидит с больными, кормит |
|голодных, одевает |
|раздетых. А с другой |
|стороны, жить в реальном |
|мире дурак не |
|приспособлен, заработать |
|на хлеб себе не может, |
|ужиться с людьми – тоже. |
| |
|Ещё один яркий тип – в |
|сказке ”Либерал”. |
|Начинается всё с благих |
|намерений. Любит русский |
|человек красиво |
|поговорить, порассуждать |
|на возвышенные темы. |
|Однако высокопарные слова|
|не сопровождаются |
|какими-либо действиями. |
|Либерал |
|15 (3) Образ русского |
|воина-труженика в романе |
|Л.Н.Толстого «Война и |
|мир». |
|Повествование о войне 1812|
|года Л.Н.Толстой начинает |
|с суровых и торжественных |
|слов: «12 июня силы |
|Западной Европы перешли |
|границы России , и |
|началась война, то есть |
|совершилось противное |
|человеческому разуму и |
|всей человеческой природе |
|событие».Толстой |
|прославляет великий подвиг|
|русского народа, |
|показывает всю силу его |
|патриотизма. Он говорит о|
|том, что в Отечественной |
|войне 1812года «цель |
|народа была одна: очистить|
|свою землю от нашествия».К|
|осуществлению этой цели |
|были устремлены помыслы |
|всех подлинных патриотов- |
|от главнокомандующего |
|Кутузова до рядового |
|солдата. |
|На примере Платона |
|Каратаева и Тихона |
|Щербатова Л.Н.Толстой |
|показал два совершенно |
|разных типа русских |
|солдат. Первый из них – |
|тип покорных солдат, |
|главными качествами |
|которых является терпение,|
|кротость и набожность. Эти|
|качества Толстой воспел |
|в Платоне Каратаеве. |
|Второй тип- отчаянных |
|солдат- был представлен |
|Толстым в образе Тихона |
|Щербатого. |
|Тихон Щербатый является |
|простым русским мужиком , |
|но, несомненно, его образ |
|противостоит образу |
|Каратаева. Тихон Щербатый |
|оказался самым нужным и |
|полезным бойцом в |
|партизанском отряде |
|Василия Денисова: «Никто |
|больше его не открыл |
|случаев нападения, никто |
|больше его не побрал и не |
|побил французов…» Он |
|отличается ловкостью, |
|силой и необычайной |
|смелостью. |
|В отряде у него была |
|особая роль: «Когда надо |
|было сделать что-нибудь |
|особенно трудное и гадкое |
|– выворотить плечом в |
|грязи повозку, за хвост |
|вытащить лошадь, ободрать |
|ее, |
|Залезть в самую середину |
|французов, пройти за день |
|по пятьдесят верст , - все|
|указывали, посмеиваясь, |
|на Тихона». Из-за этого |
|гусары, и казаки держали |
|его за шута, и «сам он |
|охотно поддавался этому |
|чину». Тихон произвел |
|сильное впечатление на |
|молоденького Петю Ростова.|
|Слушая рассказ Тихона о |
|том., как тот брал |
|языка, Петя сначала весело|
|смеялся. Когда же он |
|понял, что Тихон убил |
|человека, ему стало |
|неловко. А Тихон |
|предпочитал пленных не |
|брать, а просто убивал |
|французов, одного за |
|другим. И Толстой, любимой|
|мыслью которого была «не |
|отвечай злом на зло», эти |
|действия считал |
|оправданными, так как это |
|было частью народной |
|борьбы за жизнь и Россию. |
|Только священная, |
|освободительная, народная |
|война могла вызвать у |
|писателя- гуманиста |
|следующие слова: «И благо |
|тому народу, который не |
|как французы в 1813 году, |
|отсалютовав по всем |
|правилам искусства и |
|перевернув шпагу эфесом, |
|грациозно и учтиво |
|передает ее великодушному |
|победителю, о благо тому |
|народу, который в минуту |
|испытания, не спрашивая о |
|том, как по правилам |
|поступали другие в |
|подобных случаях, с |
|простотою и легкостью |
|поднимает первую |
|попавшуюся дубину и |
|гвоздит ею до тех пор, |
|пока в душе его чувство |
|оскорбления и мести не |
|заменяется презрением и |
|жалостью». |
|Лев Толстой решительно |
|отвергал агрессивные, |
|захватнические войны. Он |
|был поборником мира. Тем |
|не менее он считал, что |
|убийство может быть |
|оправданно, когда речь |
|идет о высшей |
|справедливости и о |
|высоком подъеме |
|национального народного |
|духа. |
| |
Реферат на тему: А. С. Пушкин в творчестве Марины Цветаевой
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
НОВОСИБИРСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
КАФЕДРА ФИЛОЛОГИИ
РЕФЕРАТ
А. С. Пушкин в творчестве Марины Цветаевой
РАБОТУ ВЫПОЛНИЛ: студентка 2 курса, группы Ф – 31,
Титовская Юлия
РАБОТУ ПРОВЕРИЛ: канд. филол. наук, доцент
Чурляева Т. Н.
НОВОСИБИРСК
2004
ПЛАН РАБОТЫ
1. ВВЕДЕНИЕ
2. ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
2.1 «Стихи к Пушкину». Вызов отрицанием.
2. «Мой Пушкин». А. С. Пушкин глазами и сердцем ребёнка.
3. «Наталья Гончарова». «Тайна белой жены».
4. «Пушкин и Пугачёв». Правда искусства.
5. Параллельность судеб?
3. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
А. С. Пушкин занимает совершенно особое место в истории мировой культуры.
А. С. Пушкина по мироощущению нередко характеризовали как человека,
близкого людям эпохи Возрождения. Но А. С. Пушкин не был ни универсальным
гением, совмещающим в себе учёного и художника, подобного Леонардо да
Винчи, ни создателем гротескных, гиперболизированных образов, подобных
Гаргантюа и Пантагрюэлю Рабле или Дон Кихоту Сервантеса. Часто его
сравнивают с Рафаэлем или Моцартом. Но и эти сравнения условны: А. С.
Пушкин чужд наивности и идеальности Рафаэля, равно как и той беззаботной и
жизнерадостной стихии игры, свойственной музыке Моцарта. Из числа
современников А. С. Пушкина поэзия его, быть может, более родственна поэзии
Гёте, но не Гёте – представителя «Бури и натиска», а Гёте – лирика, автора
«Свидания и разлуки», «Прометея».
Литература о А. С. Пушкине, - поистине уникальное явление. Ни одному
писателю за всю историю русской литературы не было посвящено такое огромное
количество художественных произведений и литературно – критических работ.
Русская литература не имеет примера аналогичного по глобальности образа
художника, рецептивное поле которого было бы столь широко, что каждая эпоха
открывала бы его творчество заново.
Причин такого внимания к личности и творчеству А. С. Пушкина достаточно
много: это и необычайная притягательность яркой индивидуальности А. С.
Пушкина, и трагическая судьба, и, конечно же, его прекрасное творческое
наследие, без которого история русской литературы была бы совершенно иной.
Его реальная жизнь обросла мифологическими подробностями, а имя А. С.
Пушкина превратилось в символ.
Влияние А. С. Пушкина на умы и души было всегда столь сильно, что ни один
период русской литературы не прошёл без дискуссий о нём, о его творчестве.
«А. С. Пушкин принадлежит к вечно живущим и движущимся явлениям, не
останавливающимся на той точке, на которой застала их смерть, но
продолжающим развиваться в сознании общества. Каждая эпоха произносит о
них своё суждение, и как бы ни верно поняла она их, но всегда оставит
следующей за ней эпохе сказать что – нибудь новое и более верное, и ни одна
и никогда не выскажет всего…». Эти чрезвычайно глубокие и точные слова В.
Г. Белинского характеризуют все периоды развития литературы и науки об А.
С. Пушкине.
Своё слово о великом поэте произнесли и литераторы «серебряного века».
Конец ХIX – начало XX вв. – яркий период литературной пушкинианы. В это
время написаны блестящие очерки о Пушкине Д.С. Мережковского, В. С.
Соловьёва, В. В. Розанова и удивительного образа «мой А. С. Пушкин» в
творчестве В. Я. Брюсова, М. И. Цветаевой, В. В. Маяковского, А. А.
Блока, И. Северянина. На рубеже столетий А. С. Пушкин становится неким
эстетическим и нравственным эталоном, с которым всё сопоставляется и в
сравнении с которым всё познаётся.
«А. С. Пушкин рано стал «вечным спутником» русской литературы. Но с
течением времени в общественном сознании, в поэтической традиции, в быту
живой А. С. Пушкин постепенно окаменевал и бронзовел, превращаясь в
«памятник А. С. Пушкину», воздвигнутый в назидание и острастку тем, кто
осмеливался переступать в искусстве норму. Политические реакционеры,
либеральные краснобаи, упрямые староверы, — кто только не пытался сделать
из А. С. Пушкина строгую гувернантку при дурно воспитанной молодой
литературе. А. С. Пушкиным стали пугать и запугивать, а для этого нужно
было раньше всего пригладить, дистиллировать, выхолостить самого А. С.
Пушкина, перекрестить его в благочестивого охранителя старозаветных
традиций, который видел смысл своей жизни и своего труда не в том, чтобы
восславить свободу в жестокий век, но всего лишь «был полезен» прелестью
стихов, как сказано было в фальсифицированной Жуковским надписи на
Опекушинском монументе»[1].
«Тайна» А. С. Пушкина волновала М. И. Цветаеву ничуть не меньше других
представителей литературы. Но именно М. И. Цветаева первой заговорила о
том, что загадка А. С. Пушкина не столько эстетическая, литературная,
сколько этическая. Во взгляде Марины Цветаевой на жизнь творчество А. С.
Пушкина многие современники видели некий вызов сложившемуся представлению о
поэте.
Данная работа посвящена рассмотрению проблемы специфичности отношения к
Пушкину Марины Цветаевой, выявлению возможных причин, повлиявших на
формирование нетрадиционного видения личности и творчества А. С. Пушкина.
Актуальность нашей работы обусловлена отсутствием единого
представления, единого взгляда на личность и творчество А. С. Пушкина
среди представителей литературы, каждая литературная эпоха выдвигала своего
Пушкина.
Новизна исследования заключается в анализе образа А. С. Пушкина и его
творчества как концептуального построения Марины Цветаевой, субъективный
взгляд которой сформировал новую эстетическую реальность пушкинского мира.
Основной целью работы является рассмотрение широчайшего спектра
эстетических реакций Марины Цветаевой на личность и творчество А. С.
Пушкина. Для достижения этой цели необходимо решение следующих задач:
1) Определение основных факторов, повлиявших на формирование образа А. С.
Пушкина в сознании Цветаевой;
2) Разработка образа А. С. Пушкина Цветаевой, основанная на материале
очерка «Мой Пушкин», цикла «Стихи к А. С. Пушкину».
3) Рассмотрение проблемы специфичности отношения к А. С. Пушкину
Цветаевой, отличие её взгляда от общих тенденций в восприятии А. С.
Пушкина писателями конца XIX – начала XX вв.
Научно – практическая значимость работы заключается в возможности
использования её результатов как материала для семинаров и лекций по
русской литературе конца XIX – начала XX вв.
Работа состоит из введения, пяти глав и заключения. Библиографический
указатель включает 24 наименования. Общий объём работы – 35 страниц.
«Стихи к Пушкину»
Вызов отрицанием.
Вся его наука -
Мощь. Светло - гляжу:
Пушкинскую руку
Жму, а не лижу
Биография и творчество Марины Цветаевой тесно взаимодействуют друг с
другом. Жизнь Марины Цветаевой, отчасти бессознательно – как судьба, данная
свыше, отчасти осознанно – как судьба творящего Поэта, развивалась как бы
по законам литературного произведения, где «причудливое переплетение
мотивов опровергает плоский сюжет были»[2].
Жажда жизни в поэзии Марины Цветаевой менее всего напоминает условный
литературный приём, желание противопоставить свой голос всё усиливающейся
теме смерти, тления, распада, характерной для массовой декадентской поэзии
начала века. «Нет, здесь подлинное поэтическое ощущение. Оно рождает
энергетический сгусток, сжигающий прошлое и будущее ради торжества данного
мгновения»[3]. В одно из таких мгновений Марина Цветаева понимает своё
равенство с А. С. Пушкиным, понимаемое не как равенство таланта или
читательского признания, но как равенство интенсивности экстатического
переживания, уравновешивающее две величины при всех остальных различиях.
Осмысление судьбы русской поэзии и своего места в ней закономерно приводит
Цветаеву к теме А. С. Пушкина. Советская критика назойливо подчёркивала
реализм и общедоступность наследия писателя, эмиграция выдвигает своего А.
С. Пушкина – государственника и русофила.
В такой ситуации А. С. Пушкин, созданный Мариной Цветаевой, противостоял
обоим лагерям.
В отношении Цветаевой к А. С. Пушкину, в её понимании А. С. Пушкина, в
безграничной любви к поэту самое важное – это твердая убеждённость в том,
что влияние А. С. Пушкина должно быть только освободительным. Причина этого
– сама духовная свобода А. С. Пушкина. В его поэзии, его личности М. И.
Цветаева видит освобождающее начало, стихию свободы. Нельзя не считаться с
её убеждением: поэт – дитя стихии, а стихия – всегда бунт, восстание против
слежавшегося, окаменелого, пережившего себя.
Когда Марина Цветаева писала об А. С. Пушкине, она твёрдой рукой стирала с
него «хрестоматийный глянец». По-настоящему, в полный голос, Марина
Цветаева сказала о своем А. С. Пушкине в замечательном стихотворном цикле,
который был опубликован в эмигрантском парижском журнале «Современные
записки» в юбилейном «пушкинском» 1937 году. Стихи, составившие этот цикл,
были написаны в 1931 году, но в связи с юбилеем, как видно, дописывались —
об этом свидетельствуют строчки:
К Пушкинскому юбилею
Тоже речь произнесём…
Нельзя не учитывать особых обстоятельств, при которых были написаны «Стихи
к Пушкину» - атмосферы юбилея, устроенного А. С. Пушкину белой эмиграцией.
Именно белоэмигрантская литература с большим рвением стремилась к тому,
чтобы превратить А. С. Пушкина в икону, трактовала его как «идеального
поэта» в духе понятий, против которых так яростно восстала в своих стихах
Марина Цветаева: А. С. Пушкин – монумент, мавзолей, гувернёр, лексикон,
мера, грань, золотая середина.
Цикл Цветаевой «Стихи к А. С. Пушкину» наполнен явными и скрытыми
реминисценциями из самых различных литературных произведений – и из текстов
XIX века, и из текстов современников Цветаевой.
Стихотоворение «Бич жандармов, Бог студентов", по – видимому, отсылает
нас к стихотворению Вяземского «Русский Бог»(1828). На него указывают
особенности лексики, метрики, строфики. Для Вяземского характерно особое
строение первой строки во второй и пятой строфах:
«Бог метелей, бог ухабов,
Бог голодных, бог холодных…»
Аналогично у Марины Цветаевой:
«Бич жандармов, бог студентов…,
Критик – ноя, нытик – вторя…»
(тоже первые строки строф).
Строфика различается. У Вяземского – одинаковые 4 –х строчные строфы АбАб,
У Цветаевой – чередование 4 – строчных и 2 – строчных строф: АбАб + ВВ.
Эта строфика нужна для наращивания смыслов, прочитанных в стихотворении
Вяземского.
В стихотворении Вяземского черты «русского бога» даются перечислением.
Полемичность стихотворения ясна даже без учёта его первоначального
контекста. Стихотворение Цветаевой также построено на перечислении
признаков. Перечисление – явный спор с критиками:
«Пушкин – в роли лексикона…
Пушкин – в роли гувернёра… -
Пушкин – в роли русопята…
Пушкин – в роли гробокопа?»
Отсылка к Вяземскому – отсылка к тексту классика, союзника. С помощью
Вяземского развенчивается фальшивое представление об А. С. Пушкине как о
«золотой середине».
«Опасные стихи… Они внутренно революционны, внутренно мятежные, с вызовом
каждой строки…Они мой, поэта единоличный вызов – лицемерам тогда и
теперь», - писала Марина Цветаева в письме Анне Тесковой 26 января 1937
года. Весь цикл пронизан полемичным переосмыслением различных точек зрения.
«В этом цикле максимальное использование стереотипа приводит к отрицанию
стереотипа»[4].
Предельное отрицание стереотипов происходит в издевательских вопросах,
которые венчают двустишия. Сама строфика стихотворения полемична: ритм
текста постоянно выходит за пределы собственной схемы:
Томики, поставив в шкафчик –
Посмешаете ж его,
Беженство своё смешавши
С белым бешенством его!
Белокровье мозга, морга
Синь – с оскалом негра, горло
Кажущим…
В этом случае строфа не заканчивается вопросом, за пределы строфы выходит
А. С. Пушкин уже не отрицательно определённый – «не русопят», «не гувернёр»
- но определённо положительно: хохочущий негр.
В «Стихах к Пушкину» поэт отвергается как застывший, мёртвый образец
«меры», «золотой середины». Он – живой, замечательный автор. В третьем
стихотворении цикла «Станок» А. С. Пушкин утверждается как равный
собеседник:
… Пушкинскую руку
Жму, а не лижу…
Вольному – под стопки?
Мне в котле чудес
Сем – открытой скобки
Ведающий – вес,
Мнящейся описки –
Смысл, короче – всё.
Ибо нету сыска
Пуще, чем родство!
Стихотворение «Бич жандармов, Бог студентов» опровергает образ А. С.
Пушкина как «русского бога». Если А. С. Пушкина воспринимать как «русского
бога», то образ его становится знаком вневременной «золотой середины»,
застывает, становится вершиной. Но А. С. Пушкин не общерусский, не бог, а
живой человек. Будучи живым человеком, он не может быть критерием меры.
А. С. Пушкин в стихотворениях цикла — самый вольный из вольных, бешеный
бунтарь, который весь, целиком—из меры, из границ (у него не «чувство
меры», а «чувство моря») — и потому «всех живучей и живее»:
«Уши лопнули от вопля:
«Перед Пушкиным во фрунт!»
А куда девали пекло
Губ – куда девали бунт?
Пушкинский? уст окаянство?
Пушкин – в меру Пушкиньянца!»
«Отношение Цветаевой к Пушкину — кровно заинтересованное и совершенно
свободное, как к единомышленнику, товарищу по «мастерской». Ей ведомы и
понятны все тайны ремесла Пушкина — каждая его скобка, каждая описка; она
знает цену каждой его остроты, каждого слова»[5]. «Литературные аристархи,
арбитры художественного вкуса из среды белоэмигрантских писателей в крайне
запальчивом тоне упрекали Цветаеву в нарочитой сложности, затрудненности ее
стихотворной речи, видели в ее якобы «косноязычии» вопиющее нарушение
узаконенных норм классической, «пушкинской» ясности и гармонии»[6].
Подобного рода упреки нисколько Цветаеву не смущали. Она отвечала «
пушкиньянцам», не скупясь на оценки («То-то к пушкинским избушкам лепитесь,
что сами — хлам!»), и брала А. С. Пушкина себе в союзники:
Пушкиным не бейте!
Ибо бью вас – им!
В «Стихах к Пушкину» речь идёт о поэтическом творчестве, а не о нравах и
состоянии общества. К поэтическому творчеству критерии внешней логичности
неприемлемы.
«По мне, в стихах всё должно быть некстати, не так, как у людей», - писала
А. А. Ахматова в 1940 году в цикле «Тайны ремесла». Надо учитывать и
собственное бунтарство Цветаевой, её представления о месте поэта в
обществе. Поэт – изгой, он неуместен по своей природе:
«В сём христианнейшем из миров
Поэты – жиды» («Поэма Конца», 1924)
Поэзия – есть бунт живого человека против косного порядка, застоя во имя
живого и меняющегося роста.
В цикле «Стихи к Пушкину» отношение Цветаевой к поэту напоминает отношение
Маяковского в 20 – е годы:
«Я люблю Вас
но живого
а не мумию
Навели
Хрестоматийный глянец
Вы
По – моему
При жизни
- думаю-
Тоже бушевали
Африканец!»
Однако М. И. Цветаева более революционна и менее пессимистична, чем
Маяковский в стихотворении «Юбилейное», где «я» - персонаж подсаживает
Пушкина обратно на пьедестал. У Марины Цветаевой А. С. Пушкин на пьедестал
не возвращается. У Марины Цветаевой скрытого обожествления А. С. Пушкина
нет. Превращение поэта в идола приводит к застою, к ориентации на прошлое,
к фальсификации Пушкина.
Отношение к России в «Стихах к А. С. Пушкину» полемично:
«… Беженство свой смешавши
С белым бешенством его!»
«… Поскакал бы, Всадник Медный,
Он со всех копыт назад»
Бешенство А. С. Пушкина - белое, оно соотносимо с белым движением.
Эмигрантские «пушкиньянцы» - «беженцы», они сдались без боя, не только
физически, став эмигрантами, но и метафизически, сдавшись диктату «золотой
середины», подведя А. С. Пушкина пол свою меру.
Отождествление А. С. Пушкина с Медным всадником парадоксально, но оно
развивается в следующем стихотворении цикла – «Пётр и Пушкин». Пётр, в
отличие от Александра I и Николая I, отпустил бы А. С. Пушкина за границу,
«на побывку в свою африканскую дичь!».
Пётр – также непредсказуемый бунтарь, ценящий талант ненавидящий «робость
мужскую». За что и убил сына «сробевшего». Его истинный сын – Ганнибал,
истинный правнук – А. С. Пушкин. В образе Петра – сыноубийцы и А. С.
Пушкина – Медного всадника акцентируются непредсказуемость, властность,
свобода, готовность пересечь границы.
В «Стихах к Пушкину» были развиты такие темы, как разговор поэта с другим
поэтом на равных, исключительность, опасность положения любого поэта во все
времена.
«С тех пор… как Пушкина на моих глазах (в детстве) - на картине Наумова –
убили…я поделила мир на поэта и всех, и выбрала – поэта, в подзащитные
выбрала – поэта; защищать поэта – от всех; как бы эти все ни одевались и ни
назывались. Пушкин был негр…(…Какой поэт из бывших и сущих - не негр, и
какого поэта – не убили?»[7].
«Мой Пушкин»
А. С. Пушкин «глазами и сердцем ребёнка»
Причины нетрадиционного видения Цветаевой А. С. Пушкина – в самобытном
характере личности Марины Цветаевой, в особенностях её мирочувствия. Не
думать над объектом, будь то человек или другая реалия, а чувствовать его,
не осязать, а внимать и принимать в себя, поглощать душой, утоляя
эмоциональную жажду. Отсюда, возможно, и особый надрыв, «безмерная»
эмоциональность. То, чего не было у А. С. Пушкина, с которым в данной
ситуации сравнивается Марина Цветаева.
Не реальность, а нереальность является обычно у Марины Цветаевой поводом к
творчеству. Белкина М. И. заметила, что в отношении Марины Цветаевой этот
закон работал непреложно: «Главное в жизни М. И. Цветаевой было творчество,
стихи, но стихи рождались от столкновения её с людьми, а людей этих и
отношения с ними она творила, как стихи, за что жизнь ей жестоко
мстила…»[8]. Эта «месть жизни» была, вероятно, следствием того, что Марина
Цветаева предпочитала творчество любви. Она отказывалась принимать людей
такими, какими они представали перед ней, но творила их «по своему образу и
подобию», более того – она, разочаровавшись, неистово презирала своё
«творение».
«Тайна» А. С. Пушкина волновала Марину Цветаеву ничуть не меньше
Достоевского и его последователей. Многих нравственных вопросов касается
Марина Цветаева, трактуя их в соответствии со своим личным опытом, своими
взглядами на судьбу А. С. Пушкина. Её волнуют вопросы обусловленности
судьбы какими – то скрытыми причинами, поэтому в очерке «Мой Пушкин»
Марина Цветаева осуществляет вскрытие подтекста некоторых произведений
поэта, вскрывает слои художественных смыслов. В очерке об А. С. Пушкине
Марина Цветаева опирается на действительность своего собственного
жизненного опыта.
Метод анализа Марины Цветаевой можно назвать интуитивным постижением.
Марина Цветаева утверждала, что высшей ценностью и достоверностью в
искусстве является «опыт личной судьбы», «кровная истина». От этой
«кровной истины» недалеко и до кровного родства, о чём Марина Цветаева и
«проговаривается» в очерке «Мой Пушкин»: «С пушкинской дуэли во мне
началась сестра». Так в творчестве Марины Цветаевой можно обнаружить
«скрытые претензии» едва ли не на кровное родство с А. С. Пушкиным, на
происхождение от одного предка. Естественно, что эти «претензии» казались
современникам необоснованными, «незаконными». В довершение всего свою
работу Марина Цветаева назвала «Мой Пушкин». «Мой» в этом названии явно
превалировало и многим современникам показалось вызывающим. «Мой Пушкин»
был воспринят как претензия на единоличное владение и претензия на
единственно – верное толкование. Наблюдается некоторое несоответствие
заглавия и жанра работы. «Мой Пушкин» - автобиографическое эссе. В заглавии
– А. С. Пушкин, в содержании – собственная биография автора. Валерий Брюсов
много раньше Марины Цветаевой назвал одну из своих работ «Мой Пушкин», эта
работа дала название целой книге статей об А. С. Пушкине, изданной уже
после смерти Валерия Брюсова. Но в статьях Валерия Брюсова речь и шла об
А. С. Пушкине, как было заявлено в заглавии, о его произведениях с
привлечением лишь малой доли автобиографизма. У Валерия Брюсова
преобладающим моментом становится всё же «повествование» об А. С.
Пушкине, а не о себе. «Мой Пушкин» Марины Цветаевой, напротив, настолько её
личный, неотторжимый от её судьбы, начиная с детских впечатлений и кончая
очерком.
Метод чтения А. С. Пушкина Мариной Цветаевой можно обозначить как вынесение
содержания за пределы реальной видимости, за пределы контекста
произведения. «Золотое чувство меры» - это, по мнению Цветаевой, только
видимость, за которой прячется настоящее – стихийное – «Я» поэта.
Очевидно, это жестокое противостояние Цветаевой попытке канонизировать
поэта, защита его стихийности, «несрединности» являлась защитой
собственного идейно – художественного мира.
Чтобы проникнуть в глубинные пласты творчества А. С. Пушкина, Марина
Цветаева должна была чувствовать в себе психологическое родство с поэтом,
опираться даже не на логику жизненного опыта, а уповать на самые
сокровенные мотивы каждого жеста поэта. Из «котла чудес творчества А. С.
Пушкина она вылавливает то, чего другие по каким – либо причинам не
замечают»[9].
Неповторимое прочтение А. С. Пушкина «глазами и сердцем ребёнка», когда
«взрослая» Марина Цветаева скрывается в подтексте, - характерная черта
очерка «Мой Пушкин». Замысел «Моего Пушкина» ясно очерчен в письме к П.
Балакшину: «Мне, например, страшно хочется написать о Пушкине — Мой Пушкин
— дошкольный, хрестоматийный, тайком читанный, — юношеский — мой Пушкин —
через всю жизнь»[10].
В произведении «Мой Пушкин» Марина Цветаева придает большое значение
своей детской встрече с сыном А. С. Пушкина Александром, когда он пришел с
визитом в «трехпрудный дом» ее родителей. В рассказе об этом событии она
передает свое детское восприятие, когда Марина Цветаева «еще не знала, что
Пушкин — Пушкин» и отождествляла его с памятником в Москве, для нее он был
«Памятник - Пушкина». Из этого следовало, что в дом ее родителей «в гости
приходил сын Памятник- Пушкина». Но скоро и неопределенная принадлежность
сына стерлась: сын Памятник - Пушкина превратился в сам Памятник - Пушкина.
«К нам в гости приходил сам Памятник - Пушкина»[11].
В «Моем Пушкине» зрелая Марина Цветаева вписывает себя и в действительно
увековеченную историей биографию отца русской поэзии, и в жизнь
обыкновенного смертного — его сына. Этот визит «двойного памятника его [А.
С. Пушкина] славы и его крови», «живого памятника», представляется
Цветаевой «целую жизнь спустя» не более и не менее как посещением ее
собственного Командора до того, как она узнала о А. С. Пушкине и о Дон
Жуане. Она пишет: «Так у меня, до Пушкина, до Дон Жуана, был свой
Командор». Обладание собственным Командором определяет место Цветаевой в
том родовом сообществе русских поэтов, которое она сама создала. Ее
Командор делает ее сопоставимой с Дон Жуаном.
Кто же такой А. С. Пушкин? В «Моем Пушкине» он имеет множество имен и
определений «уводимый — Пушкин» после роковой дуэли; «Пушкин — поэт»;
«Пушкин был мой первый поэт и первый поэт России»; «Пушкин — негр» (а
«какой поэт из бывших и сущих не негр?»); « Пушкин — Памятник - Пушкина»;
«Пушкин — Пушкин»; «Пушкин — символ»; «Пушкин есть факт, опрокидывающий
теорию». И то, что некоторые из этих определений А. С. Пушкина
противоречат друг другу, только подчеркивает Пушкинское величие, указывая
на его всеобъемлющую, божественную природу. Кто, кроме бога, может быть и
смертным человеком, и божеством; умершим и живым; фактом и символом; всегда
оставаться самим собой, даже когда он «другой».
На фоне настойчивого повторения Цветаевой имени А. С. Пушкина парадоксом
выглядит тот факт, что с самого начала «Моего Пушкина» она использует его
как прикрытие для изложения своей личной, окутанной загадочностью истории:
«Начинается как глава настольного романа всех наших бабушек и матерей —
"Jane Eyre" — Тайна красной комнаты. В красной комнате был тайный шкаф».
Здесь мы имеем дело с классическим приемом — увлечь читателя, заинтриговать
его, поскольку Марина Цветаева медлит и откладывает рассказ о «тайне
красной комнаты». Потом, спустя несколько страниц, она добирается и до ее
пред-предыстории, которая заключается во взаимоотношениях маленькой Муси с
«Памятник- Пушкиным», «черным человеком выше всех и чернее всех — с
наклоненной головой и шляпой в руке». «Памятник - Пушкина» дает ей много
«первых уроков» — уроки числа, масштаба, материала, иерархии, мысли и —
главное — предоставляет «наглядное подтверждение всего ее последующего
опыта: из тысячи фигурок, даже одна на другую поставленных, не сделаешь А.
С. Пушкина».
Когда Марина Цветаева, наконец, подходит к раскрытию тайны красной комнаты,
она увеличивает масштабы этой тайны, включив в нее весь райский мир своего
детства: «Но что же тайна красной комнаты? Ах, весь дом был тайный, весь
дом был — тайна! Запретный шкаф. Запретный плод. Этот плод — том, огромный
сине-лиловый том с золотой надписью вкось — Собрание сочинений А. С.
Пушкина».
А. С. Пушкин Марины Цветаевой был тайным, потому что он ее «заразил
любовью. Словом — любовь», а именно — трагической любовью Татьяны и
Онегина. Их любовь пробудила в ней тайное желание, которое она скрывала от
матери, не догадывавшейся, что она «не в Онегина влюбилась, а в Онегина и
Татьяну (и, может быть, в Татьяну немножко больше), в них обоих вместе, в
любовь». Цветаева продолжает: «И ни одной своей вещи я потом не писала, не
влюбившись одновременно в двух (в нее — немножко больше), не в них двух, а
в их любовь»[12].
Цветаева так и пронесла через всю жизнь, с детства и до зрелости, образ
своего А. С. Пушкина, который соответствовал большинству требований,
предъявляемых ею к правдивому, бессмертному русскому поэту.
«Наталья Гончарова»
«Тайна белой жены»
Важная сторона жизни А. С. Пушкина, которая не входила в состав детского
Пушкина Марины Цветаевой — это его отношения с Натальей Гончаровой. Марина
Цветаева рассматривает любовь к ней А. С. Пушкина в очерке 1929 года
«Наталья Гончарова». Это действительно целое исследование, «тайна белой
жены», или тайна жены-«пробела».
Марина Цветаева начинает с утверждения о существовании трех Пушкиных и
задается вопросом, за которого из трех вышла замуж Гончарова. «Есть три
Пушкина: Пушкин — очами любящих (друзей, женщин, стихолюбов, студенчества),
Пушкин — очами любопытствующих (всех тех, последнюю сплетню о нем ловивших
едва ли не жаднее, чем его стих), Пушкин — очами судящих (государь,
полиция, Булгарин, иксы, игреки — посмертные отзывы) и, наконец, Пушкин —
очами будущего — нас». М. И. Цветаева убеждена в том, что Гончарова вышла
замуж «во всяком случае, не за первого и тем самым уже не за последнего...
Может быть, за второго — Пушкина сплетен — и — как ни жестоко сказать —
вернее всего, за Пушкина очами суда, Двора».
Сочетание Гончарова — Пушкин Марина Цветаева считает абсолютнейшим
контрастом: пробел, нуль — и Пушкин. Только тот факт, что Гончарова была
«просто — красавица», а А. С. Пушкин - «просто — гений», может объяснить
его непостижимое тяготение к жене: «тяга гения — переполненности — к
пустому месту» Он хотел нуль, ибо сам был — всё» Марина Цветаева заключает:
«Есть пары — тоже, но разрозненные, почти разорванные. Зигфрид, не узнавший
Брунгильды, Пенфезилея, не узнавшая Ахилла, где рок в недоразумении, хотя
бы роковом. Пары — все же. А есть роковые — пары, с осужденностью изнутри,
без надежды ни на сем свете, ни на том. Пушкин — Гончарова».
Итак, роковой брак с Гончаровой приравнивает А. С. Пушкина к мифо-
героическим персонажам, и он становится, в интерпретации Цветаевой, для
русской культуры тем, кем для Германии был Зигфрид и для древней Греции
Ахилл. При этом любопытно, что Гончарова, вопреки логике такого
сопоставления, вовсе не попадает в обойму этой странной компании
полубожественных дев-воительниц — Брунгильды, Пенфесилеи. Если какая-то
женщина и была Амазонкой Пушкина, то это сама Марина Цветаева. А Гончарова
скорее получила одно из самых презренных мест в мифологии Марины Цветаевой:
она всего лишь «невинная, бессловесная — Елена — кукла, орудие судьбы».
Хотя Марина Цветаева явно дает понять, что ее Пушкин, в отличие от
Гончаровой, — это Пушкин «очами любящих», тем не менее, восприятие всех
трех Пушкиных охвачено и проявлено в ее творчестве. Ибо она и писатель, и
«любопытствующий», и читатель Пушкина. «Те, которые смотрят на Пушкина
«очами любящих», видят его пишущим; те, которые смотрят на него «очами
любопытствующих», видят его странности, для них он чужой и другой. А те,
которые видят его «очами судящих», пытаются читать его, бессмертного,
обычными смертными глазами. Именно триединая природа Пушкина дает
возможность творческой близости с ним для русского гениального поэта-
женщины, и Марины Цветаева обретает некую идентификацию с Пушкиным — в
этих неизменных, вечно длящихся процессах: писать, быть Другим (чужаком) и
быть (неверно) понятым читателями»[13].
«Пушкин и Пугачев»
Правда искусства
Существует совсем не много произведений, в которых так убедительно, с таким
тонким пониманием было бы сказано о народности А. С. Пушкина. А тот факт,
что говорит это большой русский поэт, во много раз повышает цену
сказанного.
Очерк «Пушкин и Пугачев» Марина Цветаева написала уже на исходе своего
эмигрантского полубытия, когда прошли долгие годы тяжких заблуждений,
непоправимых ошибок, мучительных сомнений, слишком поздних прозрений.
Поэтому, конечно, не случайно, а, напротив, в высокой степени
знаменательно, что в дни Пушкинского юбилея Марина Цветаева, минуя все
остальные возможные и даже притягательные для нее темы, связанные с
Пушкиным, обращается к теме народного революционного движения, к образу
народного вожака — Пугачева. В самом выборе такой темы чувствуется вызов
юбилейному благонравию и тому пиетету, с которым белая эмиграция относилась
к повергнутой славе бывшей России, её павших властителей. Ненависть, с
которой говорила Марина Цветаева о «певцоубийце» Николае, презрение, с
которым отзывалась она о «белорыбице» Екатерине, не могли не смущать
белоэмигрантскую элиту как совершенно неуместная в юбилейной обстановке
выходка.
Для самой Марины Цветаевой «историческая» тема, конечно, приобрела особый,
остросовременный смысл. У Пушкина в «Капитанской дочке» Марина Цветаева
нашла такое разрешение темы, которое отвечало уже не только ее душевному
настрою, но и ее раздумьям о своей человеческой и писательской судьбе.
В очерке «Мой Пушкин» Марина Цветаева, рассказывая, как еще в раннем
детстве страстно полюбила Пушкинского Пугачева, обронила такое признание:
«Все дело было в том, что я от природы любила волка, а не ягненка» (в
известной сказоч | |
