|
Реферат: Патриарх Никон и церковная реформа (Религия)
РЕФЕРАТ
на тему:
«Патриарх Никон и церковная реформа в России во 2 половине 17 века»
Выполнила:
Выдрина Виктория
Содержание.
Введение. 3
Церковь и государство в XVII веке. 4
Патриарх Никон. 5
Возвышение Никона. 7
Церковная реформа. 10
Падение Никона. 12
Заключение. 15
Список использованной литературы. _________________________16
Введение
Важным фактором истории русской культуры в XVII в. была церковная
реформа патриарха Никона. Она должна была уничтожить разночтение в
богослужебных книгах и различия в обрядах, подрывавшие авторитет церкви. С
необходимостью проведения реформы были согласны все: и Никон, и его будущий
противник протопоп Аввакум. Однако было не ясно, что брать за основу –
давние переводы византийских богослужебных книг на старославянский язык,
сделанные до падения Константинополя в 1453 году, или сами греческие
тексты, в том числе исправленные после падения Константинополя. По указанию
Никона были сделаны новые переводы греческих текстов, при чем в них
появились разночтения с древними славянскими переводами. Это послужило
формальным основанием для раскола.
Все нововведения касались чисто обрядовой стороны, а не существа
православия. Но под лозунгом возвращения к старой вере объединились люди,
не желавшие мириться с ростом государственного вмешательства в дела
общества, с усилением контактов с заграницей, со всем тем, что казалось и
несоответствующим традиционному идеалу правды.
Таким образом, в расколе столкнулись три тенденции: государственная
(представленная царем Алексеем Михайловичем и его окружением), в рамках
которой, церкви отводилась сугубо подчиненная роль; государственно-
церковная, в традициях классического иосифменства (старообрядцы);
теократическая, основанная на стремлении поднять церковную власть над
светской, сделать церковь главным действующим лицом политической истории
(Никон).
Церковь и государство в XVII веке.
По мере развития российского самодержавия все острее вставал на
повестку дня вопрос о приоритете государственной власти над церковной. В
период феодальной раздробленности русская церковь сыграла существенную роль
в объединении страны для борьбы с монголо-татарским нашествием. Однако при
всем своем стремлении играть самостоятельную роль, русская православная
церковь всегда находилась в зависимости от государственной власти. Этим она
сильно отличалась от римско-католической церкви, обладавшей полной
самостоятельностью в церковных делах.
Превращение церкви из орудия господства феодалов в орудие господства
дворянского государства получило свое завершение в XVII веке, когда после
смуты дворянство окончательно захватило руководящее положение в Московском
государстве. Это коснулось и церкви. Она потеряла значительную часть своего
влияния, и даже патриарх был вынужден считаться с постоянным контролем со
стороны царя и боярской думы.
Это изменение в положении церкви имело под собой экономическое
основание. Правда, абсолютные размеры церковных вотчин и численность
церковных людей были в XVII веке весьма внушительны: патриарху,
митрополитам и епископам принадлежало в конце века около 37000 дворов, в
которых числилось около 440000 душ тяглового населения; кроме того,
значительные земли принадлежали отдельным монастырям. Но, все-таки, по
сравнению с дворянским государством, это было не так много. Росли торгово-
промышленные города и слободы. Дворянство ревниво следило за церковным
хозяйством и продолжало принимать меры против его роста. Московское
правительство провело на соборе 1580 г. постановление, согласно которому
запрещалось давать монастырям вотчины на помин души, а также вообще
запрещалось церковным лицам и учреждениям покупать и брать в залог земли.
Смута парализовала действие этого правила; но в 1649 г. при составлении
Уложения оно было восстановлено, расширено и введено в жизнь в качестве
общегосударственного закона. Именно Соборное Уложение постановило (гл.
XVII, ст. 42): «Патриарху и митрополитом и архиепископом и епископом, и в
монастыри ни у кого родовых, и выслуженных и купленных вотчин не покупати,
и в заклад не имати, и за собою не держати, и по душам в вечный поминок не
имати некоторыми делы…»
Уложение окончательно уничтожило церковную юрисдикцию по отношению к
церковным людям по гражданским и уголовным делам. Эти меры помимо их
юридического значения наносили церкви немалый материальный ущерб, лишая ее
постоянных и крупных доходов в виде судебных пошлин.
Инициатива учреждения патриаршества исходила от царя. Все они были
«избраны» соборами по указанию царя.
Царь вмешивался не только в административные, финансовые и судебные
дела. Он также издавал распоряжения о соблюдении постов, служении молебнов,
порядке в церквях. И нередко эти указы отправлялись не архиереям, а царским
воеводам, которые ревностно следили за их выполнением и наказывали
ослушников.
Таким образом, главенство в церкви во всех отношениях фактически
принадлежало царю, а не патриарху. Это положение в церковных кругах не
только не считалось ненормальным, но даже признавалось соборами официально.
Церковная реформа 50-60-х годов XVII века была вызвана стремлением
укрепить централизацию русской церкви аналогично другим звеньям
государственного аппарата.
Патриарх Никон
Он родился в 1605 г. в крестьянской среде, при помощи своей
грамотности стал сельским священником, но по обстоятельствам жизни рано
вступил в монашест- во, закалил себя суровым образом жизни в северных
монастырях и способностью силь- но влиять на людей приобрел неограниченное
доверие царя, довольно быстро достиг сана митрополита новгородского
и, наконец, в 47 лет стал всероссийским патриархом.
Из русских людей XVII в. Никон был самым крупным и
своеобразным деятелем. В спокойное время в ежедневном обиходе он был
тяжел, капризен, вспыльчив и влас-толюбив, больше всего самолюбив. Но это
едва ли были его настоящие, коренные свой- ства. Он умел производить
громадное нравственное впечатление, а самолюбивые люди на это неспособны.
За ожесточение в борьбе его считали злым; но его тяготила всякая вражда, и
он легко прощал врагам, если замечал в них желание пойти ему навстречу. С
упрямыми врагами Никон был жесток. Но он забывал все при виде людских
слез и
страданий; благотворительность, помощь слабому или больному ближнему была
для него не столько долгом пастырского служения, сколько безотчетным
влечением доб- рой природы. По своим умственным и нравственным силам он
был большой делец, желавший и способный делать большие дела, но только
большие. Что умели делать все, то он делал хуже всех; но он хотел и умел
делать то, за что не умел взяться никто, все равно, доброе ли то было дело
или дурное. Его поведение в 1650 г. с новгородскими бунтовщиками, которым
он дал себя избить, чтобы их образумить, потом во время московского мора
1654 г., когда он в отсутствие царя вырвал из заразы его семью,
обнаруживает в нем редкую отвагу и самообладание; но он легко терялся и
выходил из себя из-за житейской мелочи, ежедневного вздора: минутное
впечатление разрасталось в целое настроение. В самые трудные минуты, им
же себе созданные и требовавшие полной работы мысли, он занимался пустяками
и готов был из-за пустяков поднять большое шумное дело. Осужденный и
сосланный в Ферапонтов монастырь, он получал от царя гостинцы, и, когда
один раз царь прислал ему много хорошей рыбы, Никон обиделся и ответил
упреком, почему не прислали овощей, винограда, яблок. В добром настроении
он был находчив, остроумен, но, обиженный и раздраженный, терял всякий
такт и причуды озлобленного воображения принимал за действительность, В
заточении он принялся лечить больных, но не утерпел, чтобы не кольнуть
царя своими целитель- ными чудесами, послал ему список излеченных, а
царскому посланцу сказал, что отнято у него патриаршество, зато дана
"чаша лекарственная: "лечи болящих". Никон принадлежал к числу людей,
которые спокойно переносят страшные боли, но охают и приходят в отчаяние
от булавочного укола. У него была слабость, которой страдают нередко
сильные, но мало выдержанные люди: он скучал покоем, не умел терпеливо
выжидать; ему постоянно нужна была тревога, увлечение смелой ли мыслью или
широ- ким предприятием, даже просто хотя бы ссорой с человеком. Это словно
парус, который только в буре бывает самим собой, а в затишье треплется на
мачте бесполезной тряпкой.
Возвышение Никона.
До июля 1652 г., то есть до избрания на патриарший престол Никона
(патриарх Иосиф умер 15 апреля 1652 г.), положение в церковно-обрядовой
сфере оставалось неопределенным. Протопопы и священники из ревнителей
благочестия и митрополит Никон в Новгороде, не считаясь с решением
церковного собора 1649 г. об умеренном «многогласии», добивались совершения
«единогласной» службы. Напротив, приходское духовенство, отражая настроения
прихожан, не выполняло решения церковного собора 1651 г. о «единогласии», в
связи с чем в большинстве церквей сохранились «многогласные» службы.
Результаты исправления богослужебных книг не внедрялись в практику, так как
не было церковного одобрения этих исправлений. Эта неопределенность более
всего беспокоила царскую власть.
Во внешнеполитическом плане первостепенное значение приобрели для нее
вопросы воссоединения Украины с Россией и войны с Речью Посполитой, что
было связано с началом в 1648 г. освободительной войны украинского народа
против власти шляхетской Польши (уже в 1649 г. в Москву прибыл
представитель Б. Хмельницкого С. Мужиловский с предложением принять Украину
под власть России). Приступать к решению этих вопросов, не устранив
религиозно-обрядовых расхождений между русской и греческой церквами и не
преодолев отрицательного отношения русских православных иерархов к церкви
Украины, было, по меньшей мере, неосторожно. Однако события 1649 - 1651 гг.
в церковной сфере и особенно ухудшение взаимоотношений между светской и
церковной властями сыграли отчасти и положительную роль. Их следствием было
то, что царь и его ближайшее светское окружение почувствовали сложность и
грандиозность перемен, которые предстояло осуществить в религиозной
области, и невозможность проведения такого рода реформы без теснейшего
союза с церковной властью. Алексей Михайлович понял также, что недостаточно
иметь во главе церкви сторонника такой реформы. Успешное осуществление
преобразования церковной жизни России по греческому образцу было доступно
только сильной патриаршей власти, обладавшей самостоятельностью и высоким
политическим авторитетом и способной централизовать церковное управление.
Это определило последующее отношение царя Алексея к церковной власти.
Выбор царя пал на Никона, и этот выбор поддержал царский духовник
Стефан Вонифатьев. Казанский митрополит Корнилий и находившиеся в столице
ревнители благочестия, не посвященные в планы царя, подали челобитную с
предложением избрать в патриархи Стефана Вонифатьева, наиболее влиятельного
и авторитетного члена кружка. Реакции царя на челобитную не последовало, а
Стефан уклонился от предложения и настойчиво рекомендовал своим
единомышленникам кандидатуру Никона. Последний тоже был членом кружка.
Поэтому ревнители благочестия в новой челобитной царю высказались за
избрание в патриархи Никона, бывшего тогда новгородским митрополитом.
Никон (до пострижения в монахи — Никита Минов) обладал всеми нужными
царю Алексею качествами. Он родился в 1605 г. в Нижегородском уезде в семье
крестьянина. Богато одаренный от природы энергией, умом, прекрасной памятью
и восприимчивостью, Никон рано, с помощью сельского священника, овладел
грамотой, профессиональными знаниями служителя церкви и уже в 20 лет стал
священником в своем селе. В 1635 г. он постригся в монахи в Соловецком
монастыре и был назначен в 1643 г. игуменом Кожеозерского монастыря. В 1646
г. Никон по делам монастыря оказался в Москве, где и встретился с царем
Алексеем. Он произвел самое благоприятное впечатление на царя и потому
получил место архимандрита влиятельного столичного Новоспасского монастыря.
Новоиспеченный архимандрит сблизился со Стефаном Вонифатьевым и другими
столичными ревнителями благочестия, вошел в их кружок, неоднократно
беседовал о вере и обрядах с иерусалимским патриархом Паисием (когда тот
находился в Москве) и стал активным церковным деятелем. Перед царем он
выступал чаще всего в качестве ходатая за бедных, обездоленных или невинно
осужденных, и завоевал его расположение и доверие. Став в 1648 г. по
рекомендации царя новгородским митрополитом, Никон проявил себя как
решительный и энергичный владыка, и ревностный поборник благочестия. Царю
Алексею Михайловичу импонировало и то, что Никон отошел от точки зрения
провинциальных ревнителей благочестия на церковную реформу и стал
сторонником плана преобразования церковной жизни России по греческому
образцу.
Никон считал себя единственным реальным кандидатом в патриархи. Суть
его далеко идущих планов сводилась к тому, чтобы ликвидировать зависимость
церковной власти от светской, поставить ее в церковных делах выше царской
власти и самому, став патриархом, занять, по меньшей мере, равное с царем
положение в управлении Россией.
Решительный шаг последовал 25 июля 1652 г., когда церковный собор уже
избрал Никона патриархом и царь одобрил результаты выборов. В этот день в
кремлевском Успенском соборе для посвящения новоизбранного в патриархи
собрались царь, члены царской фамилии, боярская дума и участники церковного
собора. Никон появился лишь после посылки к нему ряда делегаций от царя.
Никон объявил, что не может принять сан патриарха. Свое согласие он дал
только после «моления» царя и присутствовавших в соборе представителей
светской и церковной власти. Этим «молением» они, и, прежде всего царь
Алексей Михайлович, обязались слушаться Никона во всем, что он будет
«возвещать» им о «догматах божиих и о правилах», слушаться его «яко
начальника в пастыря и отца краснейшаго». Этот акт существенно поднял
престиж нового патриарха.
Светская власть приняла условия Никона потому, что считала эту меру
полезной для проведения церковной реформы, а самого патриарха - надежным
сторонником плана реформы. Более того, ради решения первоочередных
внешнеполитических задач (воссоединение с Украиной, война с Речью
Посполитой), чему должна была содействовать церковная реформа, светская
власть пошла на новые уступки. Царь отказался от вмешательства в действия
патриарха, затрагивавшие церковно-обрядовую сферу. Он допустил также
участие Никона в решении всех интересовавших патриарха внутриполитических и
внешнеполитических дел, признал Никона своим другом, и стал именовать его
великим государем, то есть, как бы пожаловал ему титул, который из прежних
патриархов имел только Филарет Романов. В итоге возник тесный союз светской
и церковной властей в форме «премудрой двоицы», то есть царя и патриарха.
Патриарх Никон вскоре после своего избрания стал самовластным
владыкой русской церкви. Он начал с устранения вмешательства в церковные
дела своих прежних единомышленников по кружку ревнителей благочестия. Никон
даже велел не допускать к себе протопопов Ивана Неронова, Аввакума, Даниила
и других. Их жалобы не поддержали ни царь, ни Стефан Вонифатьев, ни Ф. М.
Ртищев, которые уклонялись от вмешательства в действия патриарха.
Уже в конце 1652 г. некоторые из настоятелей монастырей, чтобы
угодить Никону, стали раболепно именовать его великим государем. Их примеру
последовали архиереи. В 50-х годах XVII в. благодаря энергичной и
решительной деятельности Никона был осуществлен комплекс мер, которые
определили содержание и характер церковной реформы.
Церковная реформа.
Ее проведение началось весной 165З г., почти сразу же после принятия
царем и боярской думой окончательного решения о включении Украины в состав
Российского государства. Это совпадение не было случайным.
Первым шагом стало единоличное распоряжение патриарха, затронувшее
два обряда, поклоны и перстосложение при крестном знамении. В памяти от 14
марта 1653 г., разосланной по церквам, было сказано, что впредь верующим
«не подобает во церкви метания творити на колену, но в пояс бы всея творити
поклоны, еще же и трема персты бы есте крестились» (вместо двух). При этом
в памяти не содержалось никакого обоснования необходимости данной перемены
в обрядах. К тому же предписание патриарха не было подкреплено авторитетом
церковного собора. Такое начало реформы нельзя назвать удачным. Ведь это
решение затронуло наиболее привычные обряды, которые духовенство и верующие
считали показателем истинности своей веры. Поэтому неудивительно, что
изменение поклонов и перстосложения вызвало недовольство верующих. Открыто
это выразили провинциальные члены кружка ревнителей благочестия. Протопопы
Аввакум и Даниил подготовили обширную челобитную, в которой указали на
несоответствие нововведений установлениям русской церкви. Челобитную они
подали царю Алексею, но царь передал ее Никону. Распоряжение патриарха
осуждали также протопопы Иван Неронов, Лазарь и Логгин и дьякон Федор
Иванов. Их суждения сеяли недоверие и враждебность к реформе и, конечно же,
подрывали авторитет патриарха. Поэтому Никон решительно пресек протест
своих прежних единомышленников. Ивана Неронова он сослал под крепкий надзор
в Спасокаменный монастырь в Вологодском уезде, Аввакума - в Сибирь, Даниила
- в Астрахань, лишив его сана священнослужителя, и т. д. Кружок ревнителей
благочестия распался и прекратил свое существование.
Последующие решения Никона были более обдуманными и подкреплялись
авторитетом церковного собора и иерархов греческой церкви, что придало этим
начинаниям видимость решений всей русской церкви, которые поддержала
«вселенская» (то есть константинопольская) православная церковь. Такой
характер имели, в частности, решения о порядке исправлений в церковных
чинах и обрядах, утвержденные весной 1654 г. церковным собором.
Перемены в обрядах были осуществлены на основе современных Никону
греческих книг и практики константинопольской церкви, сведения о которой
реформатор получал главным образом от антиохийского патриарха Макария.
Решения об изменениях обрядового характера были утверждены церковными
соборами, созванными в марте 1655 г. и в апреле 1656 г. Эти решения
ликвидировали различие в церковно-обрядовой практике между русской и
константинопольской церквами. Большинство перемен касалось оформления
церковной службы и действий священно- и церковнослужителей во время
богослужения. Всех верующих затронула замена двоеперстия на троеперстие при
совершении крестного знамения, «трисоставного» (восьмиконечного) креста на
двоечастный (четырехконечный), хождения во время обряда крещения по солнцу
(«посолонь») на хождение против солнца и некоторые другие перемены в
обрядах.
Существенное значение для служителей церкви и верующих имело
также исключение из служб, в основном из литургии, архиерейской молитвы,
отпуста (молитва при окончании службы) и некоторых ектений (моление за кого-
либо, чаще всего – заздравное моление за царя и членов его семьи). Это
повлекло за собой значительное сокращение объема текста, укорочение
церковной службы и способство- вало утверждению «единогласия».
В 1653 - 1656 гг. проводилось также исправление богослужебных книг.
Официально необходимость в исправлениях мотивировалась на соборе 1654 г.
тем, что в старопечатных книгах было много ошибок, вставок, и тем, что
русский богослужебный чин очень существенно отличался от греческого. Для
этого было собрано большое количество греческих и славянских книг, в том
числе и древних рукописных. Из-за наличия расхождений в текстах собранных
книг справщики (с ведома Никона) взяли за основу текст, являвшийся
переводом на церковнославянский язык греческого служебника XVII в.,
который, в свою очередь, восходил к тексту богослужебных книг XII—XV вв. По
мере сравнения этой основы с древними славянскими рукописями в ее текст
вносили отдельные исправления. В итоге в новом служебнике (сравнительно с
прежними русскими служебниками) отдельные псалмы стали короче, другие -
полнее, появились новые слова и выражения, троение «аллилуйи» (вместо
двоения), написание имени Христа Иисус (вместо Исус) и т. д. Новый
служебник был одобрен церковным собором 1656 г. и вскоре опубликован.
За семь веков, прошедших после религиозной реформы князя
Владимира, весь греческий богослужебный чин очень изменился. Двоеперстие
(вошедшее в обычай взамен прежнего единоперстия), которому первые греческие
священники научили русских и балканских славян и которое до середины XVII
века держалось также в киевской и сербской церкви, в Византии заменилось
пол влиянием борьбы с несторианами троеперстием (конец XII века); также
изменилось перстосложение при благословении; все богослужебные чины стали
короче, некоторые важные песнопения были заменены другими. Так, были
изменены и сокращены чины миропомазания и крещения, покаяния, елеосвящения
и брака. Больше всего изменений оказалось в литургии. В результате, когда
Никон заменил старые книги и обряды новыми, получилось как бы введение
«новой веры».
Большинство духовенства отнеслось к новоисправленным книгам
отрицательно. К тому же среди приходского духовенства и монахов было много
малограмотных, которым приходилось переучиваться с голоса, что было для них
очень трудным делом. В таком же положении оказалось большинство городского
духовенства, и даже монастыри.
Падение Никона.
Никон и в решении дел, относившихся к компетенции царской власти, стал в
1654—1656 гг. «великим государем», фактическим соправителем Алексея
Михайловича. Летом 1654 г., когда в Москве вспыхнула эпидемия чумы, Никон
содействовал выезду царской семьи из столицы в безопасное место.
Во время войны с Речью Посполитой и со Швецией царь надолго покидал
столицу. В эти месяцы Никон играл роль главы правительства и
самостоятельно решал гражданские и военные дела. Правда, для наблюдения в
Москве оставалась комиссия боярской думы, а более важные дела пересылали
для решения в поход царю и боярской думе. Но Никон подчинил комиссию
боярской думы своей власти. В отсутствие царя, она стала докладывать все
дела ему. В приговорах по делам появилась даже формула: «...святейший
патриарх указал, и бояре приговорили». Для докладов члены комиссии
боярской думы и приказные судьи являлись в патриарший дворец и здесь
ожидали приема. Во время приемов Никон вел себя надменно, в том числе и
по отношению к самым родовитым боярам. Это поведение патриарха задевало
спесь царедворцев, но в 1654—1656 гг. они не только терпели, но и
раболепствовали перед ним.
Самомнение Никона и его активность росли вместе с успехами внешней
политики России, так как в определении ее курса он тоже принимал
деятельное участие.
Но за неудачи 1656—1657 гг. во внешней политике окружение царя
возложило вину на Никона. Активным вмешательством буквально во все дела
государства и стремлением навязать всюду свои решения, в том числе путем
угроз (по меньшей мере дважды из-за несогласия царя с его «советами» Никон
угрожал оставлением патриаршей кафедры), стал тяготиться и царь. Началось
охлаждение отношений между ними. Патриарха реже стали приглашать в царский
дворец, Алексей Михайлович все чаще общался с ним с помощью посыльных из
царедворцев и делал попытки ограничить его власть, с чем, конечно, не желал
мириться Никон. Эту перемену использовали светские и духовные феодалы. На
Никона возводились обвинения в нарушении законов, корыстолюбии и
жестокости.
Открытое столкновение между царем и патриархом, которое привело к
падению Никона, произошло в июле 1658 г. Поводом для него послужило
оскорбление окольничим Б. М. Хитрово патриаршего стряпчего князя Д.
Мещерского 6 июля во время приема в Кремле грузинского царевича Теймураза
(Никон не был приглашен). Патриарх письмом потребовал от царя немедленного
наказания Б. М. Хитрово, но получил лишь записку с обещанием расследовать
дело и увидеться с патриархом. Никон не удовлетворился этим и расценил
происшествие как открытое пренебрежение к его сану главы русской церкви. 10
июля 1658 г. царь не появился на торжественной обедне в Успенском соборе.
Пришедший вместо него князь Ю. Ромодановский сказал Никону: «Царское
величество почтил тебя как отца и пастыря, но ты этого не понял, теперь
царское величество велел мне сказать тебе, чтоб ты впредь не писался и не
назывался великим государем и почитать тебя впредь не будет». По окончании
службы Никон объявил об оставлении патриаршей кафедры. Он рассчитывал, что
его беспрецедентный шаг вызовет замешательство в правительственных кругах и
в стране, и тогда он сможет диктовать условия своего возвращения царю.
Подобное положение не устраивало царскую власть.
Единственный выход из создавшегося положения заключался в низложении
Никона и выборе нового патриарха. С этой целью в 1660 г. был созван
церковный собор, вынесший решение о лишении его патриаршеского престола и
священства, предъявив Никону обвинение в самовольном удалении с патриаршей
кафедры. Епифаний Славинецкий, выступив, указал на незаконность решения
собора, так как Никон не был повинен в еретичестве, и судить его имели
право лишь другие патриархи. Учитывая международную известность Никона,
царь был вынужден согласиться и распорядиться созвать новый собор с
участием вселенских патриархов.
Чтобы склонить на свою сторону восточных патриархов, Никон попытался
вступить с ними в переписку.
В ноябре 1666 г. патриархи прибыли в Москву. 1 декабря Никон предстал
перед собором церковных иерархов, на котором присутствовал царь с боярами.
Все обвинения патриарх или отрицал, или ссылался на свое неведение. Никона
приговорили к лишению патриаршего престола, но сохранили за ним прежний
титул, запретив вмешиваться «в мирские дела Московского государства и всея
России, кроме своих трех монастырей, данных ему и вотчин их; в них бо, аще
хочет, да рассуждает мирские дела».
Восточные патриархи стремились восстановить взаимоотношения двух
властей на основе византийского принципа «премудрой двоицы». При этом
пределы обеих властей устанавливались следующим образом: «Патриарх да не
вступитца в царские вещи царского двора, и да не отступит вне предел
церковных, яко же и царь имати и хранит чин свой». При этом делалась
оговорка: « но егда будет еретик и неправо править, тогда весма подобает
патриарху противостояти ему и опасите его». Тем самым собор дал церковной
власти грозное оружие, которое патриарх мог пустить в ход, объявив политику
царя еретической. Такое решение не удовлетворило правительство.
12 декабря был объявлен окончательный приговор по делу Никона. Местом
ссылки низложенного патриарха определили Ферапонтов монастырь.
Но вопрос о соотношении «священства» и мирской власти оставался
открытым. В конце концов, спорящие стороны пришли к компромиссному решению:
«Царь имеет преимущество в делах гражданских, а патриарх – в церковных».
Это решение осталось не скрепленным подписями участников собора и не вошло
в состав официальных деяний собора 1666-1667 гг.
Заключение.
В России XVII века объективно ощущалась необходимость церковной
реформы, но ее проведение было сопряжено со многими трудностями. Царь
осознавал ее необходимость.
Церковная реформа патриарха Никона оказала огромное влияние на
внутреннюю жизнь страны и положила начало такому оригинальному социально-
религиозному движению XVII в. как раскол. Но нельзя также отрицать и ее
определенную роль во внешней политике Российского государства. Церковная
реформа была призвана упрочнить отношения с некоторыми странами, открывала
возможности для новых, более крепких союзов в политике. И поддержка
православных церквей других государств также была очень важна для России.
Никон отстаивал принцип независимости церкви от государственной
власти. Он пытался добиться полного невмешательства царя и бояр во
внутрицерковные дела, а самому иметь власть, равную царской. Это,
естественно, не могло остаться незамеченным. И окончательная размолвка
Никона с царем произошла, конечно, не из-за происшествия на царском обеде.
Настоящей причиной явилось его чрезмерно усилившееся влияние и постоянное
вмешательство во внутреннюю и внешнюю политику государства. Началась
долголетняя борьба самодержавия за полное подчинение церкви государству.
Следующим важным этапом в ней стало упразднение самого патриаршества в
первой четверти XVIII века.
СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:
- Борисов Н.С. «Церковные деятели средневековой Руси XVIII - XVII
вв.»
М.; издательство МГУ; 1988 год.
- Буганов В.И., Богданов А.П.
«Бунтари и правдоискатели в Русской православной церкви»
М.; Политиздат, 1991 год.
- «Русское православие: вехи истории» (Щапов Я.Н., Волков М.Я. и др.)
М.; Политиздат, 1989 год.
- Радугин А.А. «Введение в религиоведение»
М.; Издательство «Центр», 1997 год.
- Н.С. Богданов «Никониане» «Наука и религия» 1994 № 11
Реферат на тему: Патрология
Православный Свято-Тихоновский
Богословский Институт
Катехизаторский факультет
III курс (заочное отделение)
ПАТРОЛОГИЯ
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА №3 ( вариант № 2)
Горбунов Дмитрий Александрович
Москва(1997 г(
ПАТРОЛОГИЯ
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА №3 ( вариант № 2)
( III КУРС, ЗАОЧНОЕ ОТДЕЛЕНИЕ, 1996 / 1997 г.)
ФАКУЛЬТЕТ: КАТЕХИЗАТОРСКИЙ.
Ф.И.О. студента: Горбунов Дмитрий Александрович.
Дата выполнения работы: 28/04/1997.
Послание (“первое”) св. Климента Римского к коринфянам.
Учение о христианской нравственности.
1. Сведения о св. Клименте - епископе Римском (в произведении Иринея
Лионского “Против ересей” и в “Истории Церкви” Евсевия Кесарийского). Кем
и где были открыты его мощи?
По свидетельству св. Иринея, св. Климент, “видевший блаженных апостолов
и обращавшийся с ними, еще имевший проповедь апостолов в ушах своих и
предание их пред глазами своими” (“Против ересей”; III, III, 3)- третий
после Лина и Анаклета епископ римский. “Когда произошло немалое разномыслие
между братьями в Коринфе, церковь римская написала к коринфянам весьма
дельное послание, увещевая их к миру и восстановляя их веру, и возвещая
недавно принятое от апостолов предание”, - свидетельствует св. Ириней.
Евсевий повторяет слова Иринея, но добавляет, что Климент занимал римскую
кафедру с 12-го года Домициана до 3-го года Траяна, т.е. с 91-го по 101-й
год после Р.Х.[1] Евсевий умалчивает о мученическтм подвиге Климента, но
упоминает о проповедническом служении (“История Церкви” 3, 34). Из
греческого деяния мученичества св. Климента, и из свидетельств Руфина,
Зосимы и Иеронима известно, что при Траяне римский епископ был сослан на
работы в рудники Херсонеса Таврического, где и скончался[2].
В сказании об обретении мощей св. Климента, написанным, по всей
видимости, св. Кириллом Философом, говорится о том, что мощи св. Климента
были найдены в 861 г. свв. равноапостольными Кириллом и Мефодием во время
Хазарской миссии. После крымского похода св. кн. Владимир перенес св. главу
Климента в Киев.
2. Предполагаемый год написания Послания, повод для написания и авторитет
Послания в Церкви.
Время написания Послания определяется последним десятилетием первого
века, т.е. временем окончания царствования имп. Домициана. По мнению Попова
и Баланоса - это 93-95 гг.; Годэ, Барденхевер и Тиксерон склоняются к 95-98
гг.; архиеп. Филарет Черниговский стоял за 97 г.
Поводом для написания послания послужил “преступный и нечестивый мятеж,
который немногие дерзкие и высокомерные люди разожгли до... безумия” (I).
Коринфская церковь раскололась и часть христиан “из-за одног-двух человек
возмутилась против пресвитеров” (XLVII). “Глупые и несмысленные,
превозносящиеся и хвалящиеся пышными словами” (XXI), “бесчестные восстали
против почтенных, бесславные против славных, глупые против разумных,
молодые против старших” (III). Причина разделения - “раздор о епископском
достоинстве” (XLIV) , “чистые по плоти” (XXXVIII) тщеславно надмевались
своей “мудростью” и претендовали на места законных пресвитеров и даже
“некоторых похвально провождающих жизнь, лишили служения безукоризненно ими
проходимого” (XLIV).
Послание св. Климента тем более значимо, чем большим авторитетом
обладал сам св. Климент. Из Предания нам известно, что он был обращен ап.
Павлом и долгое время был его “сотрудником” (Филипп. 4: 3), Иероним, Руфин,
Климент Александрийский единогласно называют его “мужем Апостольским”.
Принадлежность Первого Послания к коринфянам перу св. Климента
засвидетельствована историком Эгезиппом (IV: 22) и Евсевием (“История
Церкви” 3: 16; IV: 22), который говорит о том, что “великое и удивительное”
Послание во многих церквях было всенародно читаемо. Св. Ириней Лионский в
своей борьбе с гностиками ссылается на авторитет Послания, из которого
“желающие могут... уразуметь апостольское предание Церкви, так как послание
гораздо древнее тех людей, которые ныне преподают ложное учение” (“Против
ересей”; III, III, 3). Дионисий Коринфский в 170 г. пишет папе Сотиру:
“...прочитали сегодня твое послание, которое мы теперь в дальнейшем будем
читать для своего назидания, равно как и ранее написанное нам послание
Климента”. Епифаний кипрский различает подлинные и “во святых церквях
читаемые послания Климента” от неподлинных. В своих сочинениях Послание
использовали Поликарп Смирнский, Ориген, Климент Александрийский, Василий
Великий и др.
3. Учение о нравственности как следствие экклезиологии св. Климента.
В первых главах Послания св. Климент приводит на память коринфянам все
те добродетели, которыми прославилась эта древняя община - “прежнюю
прекрасную и чистую жизнь, полную братской любви” (XLVIII)[3]. Это и
“трезвенное и кроткое во Христе благочестие”, “великая щедрость в
гостеприимстве”, “совершенное и верное знание”, “неукоризненная, честная и
чистая совесть..., скромность, благопристойность..., целомудренность” (I).
“День и ночь подвигом вашим было попечение о всем братстве”, - пишет св.
Климент. Всей Церкви “был дарован глубокий и прекрасный мир и ненасытимое
стремление делать добро”, и “полное излияние Святого Духа”, благословенные
плоды Которого говорили сами за себя (II).
Примеры жертвенной любви можно найти и у язычников - “многие цари и
вожди... предавали себя на смерть, чтобы своею кровью спасти граждан.
Многие удалялись из своих городов, чтобы прекратилось возмущение в них”
(LV). Тем более “так поступали и будут поступать все, провождающие
похвальную божественную жизнь” (LIV), т.к. “ум наш... утвержден в вере в
Бога” и суть жизни христианина - “искать того, что Ему угодно и приятно...,
исполнять то, что согласно с Его святою волею, и ходить путем истины”
(XXXV). Основа добротоделания в том, чтобы следовать путем праведных и
Самого Господа, украсивших себя добрыми делами; чтобы поступать так, как
“говорит Дух Святой” - “как написано” (XIII). “Таким примерам и мы должны
подражать, братья. Ибо написано: “прилепитесь к святым; ибо прилепляющиеся
к ним освятятся” (XLVI) - нахождение в обществе святых, в Церкви, освящает
человека, поддерживает его на жизненном пути, позволяет всегда иметь перед
глазами высокие нравственные идеалы.
В Церкви каждый находит свое назначение и, “следуя заповедям Господним,
они не погрешают. Первосвященнику дано свое служение, священникам назначено
свое дело, и на левитов возложены свои должности; мирской человек связан
постановлениями для народа” (XL) - “каждый повинуется ближнему своему
сообразно со степенью, на которой он поставлен дарованием Его” (XXXVIII).
По словам св. Климента, “жизнь, полная братской любви”, - “это врата
правды (Псал. 117: 19-20). В жизни много “отверстых врат”, но “врата правды
суть врата Христовы, и блаженны те, которые входят ими и направляют шествие
свое в святости..., ища общей пользы, а не своей” (XLVIII). “Таков путь,
возлюбленные, которым мы обретаем наше спасение, Иисуса Христа,
Первосвященника наших приношений, заступника и помощника в немощи нашей”
(XXXVI).
4. Кем и почему определяется поведение членов Церкви?
Церковь - Богоустановленный организм, Тело Христово, “поэтому мы должны
в порядке совершать все, что Господь повелел совершать в определенные
времена” (XL). С апостольских времен сохраняется твердая преемственность
норм, правил и постановлений: “Христос, был послан от Бога, а апостолы от
Христа; то и другое было в порядке по воле Божией..., апостолы...
поставляли в епископы и диаконы для будущих верующих” (XLII). Зная, “что
будет раздор о епископском достоинстве”, апостолы “поставили вышеозначенных
служителей, и потом присовокупили закон, чтобы когда они (служители)
почиют, другие испытанные мужи принимали на себя их служение” (XLIV). Т.о.
вся церковная иерархия богоустановленна и поведение членов Церкви
определяется по примеру воинского порядка - “не все тысяченачальники, или
стоначальники..., но каждый в своем чине исполняет приказания царя и
полководцев. Ни великие без малых, ни малые без великих не могут
существовать” (XXXVII).
Все предстоятели поставлены “самими апостолами или после них другими
достоуважаемыми мужами, с согласия Церкви” (XLIV), чтобы все церковное
общество “в единомысленном собрании, единым духом, как бы из одних уст”
взывало к Нему непрестанно (XXXIV).
5. В чем заключается особенность учения св. Климента о покаянии? Какое
место ему отводится в деле спасения?
Некоторые надменные и гордые христиане, “положившие начало возмущению”,
продолжая упорствовать в расколе рискуют “лишиться упования Его”. Чтобы
вернуться в “стадо Христа”, по словам Климента, необходимо “принять
вразумление к покаянию, преклонив колена сердца”, научиться “покорности,
отложивши тщеславную и надменную дерзость языка” (LVII). Цель покаяния -
снять, “отложить”, отойти от прежней скверны, “распрей, гнева, несогласия,
разделения, войны” (XLVI), отлучающих человека от спасительной благодати.
“Оставим нечистыя стремления к худым делам, чтобы милосердием Его покрыться
от будущих судов” (XXVIII).
Кровь Господа Иисуса Христа “была пролита для нашего спасения, и всему
миру принесла благодать покаяния” (VII), упразднив пропасть, простиравшуюся
между Богом и человеком. Но и до искупительного подвига Иисуса “Господь в
каждом поколении милостиво принимал покаяние желавших обратиться к Нему”,
внявшие проповеди Ноя и Ионы “получили спасение, хотя были далеки от Бога”
(VII). Милосердие Его безгранично и всякий обратившийся и покаявшийся
безусловно спасется: “...хотя грехи ваши будут простираться от земли до
неба, и хотя будут краснее червлени и чернее власяницы, но если вы
обратитесь ко Мне от всего сердца, и скажите: Отче! то Я услышу вас, как
народ святой”. Желание Господа - “всех Своих возлюбленных... сделать
участниками покаяния”, слово и дело у Господа неразрывны: через Сына Своего
Он “утвердил это всемогущею Своею волею” (VIII).
6. Что говорит св. Климент о смирении и его связи с “кеносисом”?
По словам св. Климента, смирение противоположено “всякому надмению,
гордости, неразумию и гневу”. Возносящийся своими дарованиями не повинуется
“святым повелениям Его. Ибо святое слово говорит: “на кого воззрю, - только
на кроткого и тихого, и трепещущего слов Моих”(Ис. 66: 2)..., “хвалящийся
пусть хвалится Господом, ища Его, и творя суд и правду (Иерем. 9: 23)”
(XIII). Во всех делах наших мы должны подражать Христу и следовать Его
учению, которое есть кротость, смирение и любовь. “Христос принадлежал
смиренным, а не тем, которые возносятся над стадом Его”. Он мог бы явиться
во всем “блеске великолепия и надменности”. Но Иисус, “будучи сияние
величия Его (Отца), столько превосходнее ангелов, сколько славнейшее пред
ними наследовал имя (Евр. 1: 3-4)” (XXXVI), в то же время по воплощении
стал “человеком в язве и страдании, умеющим переносить болезнь”, не имея
“ни вида, ни красоты; но вид Его бесчестен, унижен более вида человеков
(Ис. 53)”. Приводя пророчество Исаии об уничижении и поругании Христа, св.
Климент призывает верных последовать за Ним: “Если кто тверд в вере, или
способен предлагать высшее ведение, или мудр в обсуждении речей, или чист
по своим делам; тем более он должен смиряться, чем более кажется великим”
(XLVIII); “Видите возлюбленные, какой дан нам образец: ибо если Господь так
смирил Себя, то что должны делать мы, которые через Него пришли под иго
благодати Его?” (XVI).
7. О любви (глава 49).
Причиной смирения и подражания Христу, основой всех добродетелей
является любовь к Богу и людям - ко Христу, истинному Богу, принявшему
человеческое естество - “по любви воспринял нас Господь” (XLIX).
Боговоплощение соединило боголюбие с человеколюбием, любя Бога нельзя не
любить Иисуса, а в Нем и каждого человека. Св. Климент призывает к
деятельной любви, чуждой лицемерного декларирования, по примеру Спасителя,
Который “по любви..., по воле Божией дал кровь Свою за нас, и плоть Свою за
плоть нашу, и душу Свою за души наши”. “Кто имеет любовь во Христе, тот
должен соблюдать заповеди Христовы”, выполнение которых есть низведение
любви Божией на весь тварный мир. Освящение твари любовью является той
проведенческой целью, ради которой сотворен мир: “несказанна высота, на
которую возводит любовь. Любовь соединяет нас с Богом”. Любовь изменяет к
лучшему все, к чему прикасается ее животворящее дыхание, она “покрывает
множество грехов, ...все принимает, все терпит великодушно. В любви нет
ничего низкого, ничего надменного, любовь не допускает разделения, любовь
не заводит возмущения, любовь все делает в согласии, любовью все избранные
Божии достигли совершенства, без любви нет ничего благоугодного Богу”
(XLIX).
8. “Вера и дела” в Послании.
Праотцы и праведники, имена которых на устах у всего мира,
“прославились и возвеличились не сами собою, и не делами своими, и не
правотою действий, совершенных ими, но волею Божиею” (XXXII). Христиане
встали на путь праведности и спасения не своим хотением, а “по воле Его во
Христе Иисусе”. И мы “оправдываемся не сами собою, и не своею мудростию,
или разумом, или благочестием, или делами, в святости сердца нами
совершаемыми, но посредством веры, которою Вседержитель Бог от века всех
оправдывал” (XXXII). Следствием утверждения нашего ума “в вере в Бога”
станет и нравственное перерождение: мы “будем искать того, что Ему угодно и
приятно; ...будем исполнять то, что согласно с Его святою волею, и ходить
путем истины, отвергнув от себя всякую неправду и беззаконие” (XXXV). Мы
имеем великие примеры праведников и Самого Господа, “украсивших себя
делами”. “Имея такой пример, неленностно последуем воле Его, и всею силою
будем творить дело правды” (XXXIII).
Кроме того, “ревностных в деле добра” ожидают “чудные и блаженные дары
Божии... Жизнь в бессмертии, сияние в правде, истина в свободе, вера в
уповании, воздержание в святости: все это доступно нашему разумению. Какие
же дары еще уготовляются ждущим? Творец и Отец веков, Всесвятой, Он Сам
знает их величие и красоту” (XXXV). “Ибо говорит Писание: око не видало, и
ухо не слыхало, и на сердце человеку не приходило то, что Он уготовал
уповающим на Него (1Кор. 2: 9)” (XXXIV).
9. Связь этики и эсхатологии.
Господь обещает “воскресить тех, которые в уповании благой веры свято
служили Ему” (XXVI). Поэтому “в этой надежде да прилепятся души наши к
Тому, Кто верен в обещаниях” (XXVII), и, зная , что “Бог все видит и
слышит..., убоимся Его, и оставим нечистые стремления к худым делам, чтобы
милосердием Его покрыться от будущих судов” (XXVIII). Образы будущего
воскресения, “коего начатком (Господь) сделал Господа Иисуса Христа” (XXIV)
открываются и во множестве явлений видимой природы, и в сказании о Фениксе,
говорит об этом и Св. Писание - “заповедовавший не лгать, тем более Сам не
солжет; ибо для Бога нет ничего невозможного: невозможно только солгать”
(XXVI), имея такие “блаженные и чудные” обетования “обратимся всем сердцем
к Нему, и ни в каком добром деле не будем беспечными и нерадивыми; в Нем да
будет похвала и надежда наша; покоримся воле Его” (XXXIV).
-----------------------
[1] Арихим. Киприан (Керн) Патрология. I. М.: Изд. Православного Свято-
Тихоновского Богословского Института, 1996, с. 42.
[2] Архиеп. Филарет (Гумилевский) Историческое учение об отцах Церкви,
репринтное изд. в 3-х томах, т. 1. Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 1996, с.
9.
[3] Цит по: Писания мужей апостольских. Латвийское библейское общество,
Рига, 1994.
| |
