|
Реферат: Контрреформы Александра III (История)
Всероссийская Академия Внешней
Торговли
Реферат
Дисциплина: История государства и
права России
Тема: «Охранительная монархия. Контрреформы
Александра III»
Преподаватель - Четвертков А.М.
Москва,2002 г.
ПЛАН:
1. Вступление
2. Личность Александра III
3. Новая политика императора – охранительная
4. Контрреформы Александра III:
1. Земство
2. Городское самоуправление
3. Суд
4. Образование
5. Печать
5. Заключение
6. Список использованной литературы
Я помню хорошо глухие годы России -
девяностые годы, их медленное
отползание, их болезненное
спокойствие, их глубокий
провинциализм – тихую заводь:
последнее убежище умирающего века…
О.Э.Мандельштам
Правление императора Александра III (1881-1894) стало своего рода
исторической паузой – временем осмысления великих преобразований прежнего
царствования и временем реакции, которое пришло на смену реформистскому
натиску предшествующего столетия. В исторической науке это время получило
название контрреформ.
Этот период отмечен серией реакционных преобразований, направленных на
пересмотр сложившейся системы буржуазного законодательства.
Понятие контрреформы имеет широкий смысл и включает не только
реакционные законы, но и весь политический курс российского самодержавия.
Объективной причиной такого поворота было несовершенство реформирования в
социально-экономической и политической областях. Высшие органы
государственной власти, власть монарха и всесилие бюрократии остались вне
процесса перестройки. При проведении реформы восторжествовало стремление
сохранить самодержавие. И в этом была угроза самим реформам. И, наконец,
механизм реализации реформ был слаб, тогда как феодальная государственность
сильна.
Александр III стремился сохранить существующий порядок, укрепить
позиции дворянства, не допустить революции. Внутренняя политика императора
носила консервативный, охранительный характер, не исключающий, однако,
защиту интересов русского промышленного и торгового капитала.
Царствование Александра III было противоречивым: политическая реакция
сочеталась с большими экономическими достижениями. Это было чревато
потрясениями в будущем. Нельзя все же не отметить, что время этого
царствования было одним из самых мирных и стабильных в истории России.
Мероприятия правительства Александра III заключались в пересмотре
многих достижений предыдущего курса в таких важнейших сферах жизни, как
земство, городское самоуправление, суд, образование и печать.
Личность Александра III
1 марта 1881 года, после убийства террористами императора Александра
II, на престол вступил его сын Александр III. Александр III короновался 15
марта 1881 года в Успенском соборе Московского Кремля.
Царствование сына совершенно не походило на правление отца, которого
Александр III ничем не напоминал даже внешне. Покойный государь был красив,
обладал изысканными манерами, природной добротой и мягкостью в личных
отношениях. Новый император, по воспоминаниям крупного политического
деятеля С.Ю.Витте, «походил на большого русского мужика из центральных
губерний, ему больше всего подошёл был костюм: полушубок, поддёвка и лапти…
он не был красив, по манерам был скорее более или менее медвежатый; был
очень большого роста, причём при всей своей комплекции он не был особенно
силён и мускулист, а скорее был несколько толст и жирен»
Александр Александрович ни в детстве, ни в ранней юности не
рассчитывал на российскую корону. Законный наследник престола – его старший
брат Николай Александрович – скончался на 22-м году жизни от туберкулёза (в
некоторых источниках – от чахотки) Александр Александрович стал цесаревичем
в 20-летнем возрасте, т.е. будучи уже вполне сформировавшимся человеком.
В отличие от отца Александр III не был храбрым человеком. Боясь
покушений, он удалился в Гатчину, во дворец своего прадеда Павла I ,
спланированный как старинный замок, окруженный рвами и защищенный
сторожевыми башнями (за что получил прозвище “Гатчинский пленник”.)
Выросший в офицерской среде, Александр не получил образования которое
подобает иметь будущему императору. Оставляли желать лучшего и особенности
воспитания юноши. Александр III был надменным и грубым, к людям он
относился как к подчиненным ему солдатам. В своё время у его отца были
великолепные наставники, в том числе и известный русский поэт
В.А.Жуковский, стремившийся к тому, чтобы из его питомца вырос всесторонне
образованный, гуманный государь, заботящийся о благоденствии народа.
Духовным наставником Александра III был теоретик самодержавия, обер-
прокурор Святейшего Синода К.П.Победоносцев, который первое время после
восшествия на престол своего воспитанника был самым влиятельным лицом в
правительстве.
«Император Александр III, - писал Витте, - был совершенно
обыкновенного ума, пожалуй, можно сказать, ниже среднего, ниже средних
способностей, ниже среднего образования…» Недостатки, впрочем, своеобразно
возмещались упрямством, а также силой и твёрдостью его характера. Эти
качества дали о себе знать в первые же месяцы правления.
В мощной фигуре Александра III присутствовала самодержавная
царственность. Физически он был чрезвычайно силен: ломал подковы, гнул
серебряные рубли. Характер был у него спокойный, уравновешенный, очень
твердый, в редких случаях он колебался. И все же для государственного
деятеля важнее ум и образованность, недостаток которых отмечает
С. Ю. Витте – апологет самодержавия, заподозрить которого в сокрытии правды
о царе очень трудно.
Казалось бы, данных успешно руководить Россией у царя было не так
много.
Однако Александр III имел одно необычное для русских императоров свойство:
он не завидовал чужому уму, приближал к себе и ставил на важнейшие
государственные посты талантливых, неординарных людей (например, министры
финансов Н.Х. Бунге (с 1881 по 1886 гг.), И.А. Вышнеградский (с 1888 по
1892 гг.), С.Ю. Витте (с 1892 по 1903 гг.), позднее – председатель Комитета
министров).
По сравнению с другими императорами Александр III не отличался
гипертрофированным интересом к армии, он стремился уберечь страну от войн.
В течение его 13-летнего царствования Россия не участвовала ни в одной
войне. Исключением был первый и последний в правлении этого царя военный
эпизод – победа генерала А. В. Комарова над афганцами в сражении при р.
Кушке (1885 г.).
Никто из императоров ХIХ века не отличался такой приверженностью ко
всему русскому, как Александр III. Это проявлялось и во внешнем облике:
русская одежда, борода, заправленные в сапоги брюки. Подчеркнутая любовь к
русскому сочеталась в нем с неприязнью к “инородцам” – полякам, финнам,
евреям, армянам и представителям других национальностей. Стремление
подчеркнуть все русское распространялось на экономическую политику, которая
носила протекционистский характер, способствуя росту национальной
промышленности и торговли.
Не особенно церемонился Александр III на дипломатическом поле в
отношениях с другими странами. Характерен такой эпизод. Однажды в Гатчине
во время рыбной ловли, которую царь очень любил, дипломат одной из великих
держав добивался срочного свидания с ним. После того как об этом доложили
Александру III, он ответил: “Когда русский царь удит рыбу, Европа может
подождать»
Новая политика императора
Новый правительственный курс видимым образом отличался от
реформаторской деятельности Александра II и его ближайшего окружения –
либерально настроенных министров. На смену последним пришли Д.А.Толстой,
К.П.Победоносцев, С.Г.Строганов, В.П.Мещерский, ставший ближайшим
советником Александра III. Это были люди с иным складом ума, другими
взглядами на пути развития России и роль государства. Подобная замена
ключевых фигур в правительстве означала решительный отход от прежнего курса
правления.
Предыдущий, реформаторский, период прошёл под знаком модернизации
общественного строя России. Предпринимались попытки хотя бы частично
привести его в соответствие с требованием времени, с западноевропейским
опытом предоставления гражданских свобод. Наступившая эпоха предпочитала
сверять время по собственным историческим часам. Именно в этот период
благодаря трудам Победоносцева (1827-1907), одного из влиятельнейших
деятелей нового царствования, приобретает наиболее законченные и
совершенные черты российская государственная идеология, отстаивающая
незыблемость самодержавия.
Основная причина резкой смены правительственного курса в начале 80-х
гг. XIX столетия заключалась не только в своеобразии личности Александра
III и его сподвижников. Решающую роль сыграла напряжённая
внутриполитическая обстановка, вызванная террористической деятельностью
народовольцев, и прежде всего убийством Александра II. Гибель императора
произвела на страну ошеломляющее впечатление. Александр II стал не только
царем - освободителем, но и царём – мучеником. Воспоминания о цареубийстве
предопределили отношение к революционным и либеральным силам не только со
стороны власть имущих, но и большей части просвещенного общества,
настроенного на необходимость «наведения порядка».
Продолжать начатый отцом курс будущий император был не расположен уже
при восшествии на престол, хотя на второй день после гибели отца, собрав
высшие чины и свиту, сказал: «Я принимаю венец с решимостью. Буду пытаться
следовать отцу моему и закончить дело, начатое им. Если бы Всевышний и не
судил мне ту же участь, как ему, то, надеюся, вы будете моему сыну также
верны, как моему отцу».
В депешах, отправленных 4 марта русским послам при иностранных дворах,
было сказано, что «государь император посвятит себя прежде всего делу
внутреннего государственного развития, тесно связанному с успехами
гражданственности и вопросами экономическими и социальными, составляющими
нынче предмет особых забот всех правительств».
В обществе о новом государе сложилось представление как о человеке
либеральных взглядов, не чуждом и конституционных идей. Это поддерживало
надежды на продолжение и развитие тех начинаний, с которыми Александр II
вернулся в последний год царствования. Однако этим надеждам не суждено было
осуществиться.
Первые шаги Александра III на троне были крайне осторожными. Новый
самодержец как бы выжидал и оценивал расстановку сил в правительственных
верхах. Заседание Совета министров 8 и 21 марта с участием великих князей,
посвященное обсуждению проектов Лорис-Меликова продемонстрировало заметное
преобладание сторонников преобразований. Однако Александр III, интуитивно
осознавая ту опасность для своей единоличной власти, которая исходила от
замыслов конституционных реформ, отложил их выполнение.
В первые месяцы царствования Александр III проводил политику
лавирования между двумя противостоящими политическими группировками –
«либеральной» и «охранительной» (возглавляли их соответственно М.Т.Лорис-
Меликов, А.А.Абаза, Д.А.Милютин - с одной стороны, К.П.Победоносцев - с
другой) – Александр III склонился в пользу последней. Уже в марте был
«похоронен» конституционный проект министра внутренних дел М.Т.Лорис-
Меликова, предполагавший введение общероссийского представительного органа.
(Александр II дал согласие рассмотреть проект за несколько часов до своей
трагической гибели.)
Характерна резолюция Александра III на проекте Конституции: “Слава
богу, этот преступный и спешный шаг к конституции не был сделан, и весь
этот фантастический проект был отвергнут”1. Новый царь питал отвращение ко
всяким сколько-нибудь прогрессивным движениям века. Поэтому суть внутренней
политики Александра III содержала постепенный возврат к старому: укрепление
сословного строя и самодержавия.
В опубликованном 29 апреля 1881 г. царском манифесте, составленном
К.П.Победоносцевым, заявлялось о решимости «стать бодро на дело правления,
с верою в силу и истину самодержавной власти», которую император призван
«утверждать и охранять для блага народного от всяких на неё поползновений»
Формулировались основные принципы внешней и внутренней политики: сохранять
порядок и крепкую власть, соблюдать справедливость и экономию, возвратится
к исконно русским началам и повсеместно обеспечивать исконно русские
интересы. С конституционными мечтаниями было покончено. В России повеяло
холодом.
Из писем К.П.Победоносцева Александру III: «В нынешнее смутное время у
всех добрых людей душа в крайнем смущении, в болезни…Душа у всех объята
страхом, - боятся больше всего именно этого коренного зла, конституции…,
которой русская душа не понимает… Это гибулль России и Ваша; это ясно для
меня как день… Время тажкое, я не успокоюсь, покуда здесь ещё остаются и
граф Лорис-Меликов, и Абаза, и великий князь Константин Николаевич. Дай
Бог, чтобы они ушли и разъехались как можно скорее[1]»
На следующий день после опубликования манифеста в знак протеста начали
подавать в отставку министры-либералы прежнего царствования – М.Т. Лорис-
Меликов, военный министр Д. А. Милютин, министр финансов А. А. Абоза.
Вскоре Александр III в письме к брату Владимиру сформулировал свое
политическое кредо: “Я никогда не допущу ограничения самодержавной власти,
которую нахожу нужной и полезной для России”
Первые мероприятия правительства Александра III подтвердили решимость
властей твёрдо проводить провозглашённый “охранительный» курс: 14 августа
1881 г. было принято «Положение о мерах к охранению государственной
безопасности и общественного спокойствия». Теперь в любой губернии
разрешалось вводить чрезвычайное положение «для водворения спокойствия и
искоренения крамолы». Любого её жителя могли подвергнуть аресту, сослать
без суда на пять лет, предать военному суду. Но так как шкалы чрезвычайных
ситуаций не существовало, то в губерниях начался беспредел. Увеличиваются
штаты отдельного корпуса жандармов, создаются новые охранные отделения, а в
1882 г. – секретная полиция. Губернаторы получили право закрывать органы
печати, торговые и промышленные предприятия, учебные заведения;
приостанавливать деятельность земств и городских дум. Изданное как
«временное», сроком на три года, это «Положение» постоянно возобновлялась и
действовало вплоть до
1917 г.
В условиях развивающегося капитализма Александр III, выражая интересы
наиболее консервативных кругов дворянства, сохранял помещичий уклад жизни.
Однако в области экономической политики император вынужден был считаться с
ростом капиталистических элементов в стране. Александр III, потрясенный
смертью отца, стремился всякими способами ограничивать влияние
революционных группировок в стране.
Основными направлениями деятельности нового правительства были
“искоренение крамолы” и успокоение общественности. Особая роль в укреплении
и охранении режима отводилось Департаменту полиции, деятельность которого
приобрела невиданный размах после назначения на пост его директора В.К.
Плеве, а затем И.Н. Друнова. В 1882 г. политический розыск в России
возглавил подполковник Отдельного корпуса жандармов Г.П. Судейкин. Этот
умный, предприимчивый и честолюбивый чиновник тщательно изучил опыт работы
тайной полиции европейских стран. На посту инспектора секретной полиции и
начальника Петербургского охранного отделения он создал в России
продуманную систему политического сыска, основанную на провокаторской
деятельности, шпионаже и шантаже.
Помимо официальных полицейских органов в марте 1881 г. возникла
своеобразная тайная общественная организация для защиты императора и борьбы
с революционным террором – “Священная дружина”. Она была создана с ведома
Александра III и объединяла более 700 представителей высшей знати, сановной
бюрократии, генералов и др. Среди них были братья царя, министр двора И. В.
Воронцов-Дашков, граф П. А. Шувалов, С. Ю. Витте. При помощи собственной
агентуры, а также шпионажа и провокаций “Дружина” пыталась дезорганизовать
действия революционных организаций изнутри. Вскоре ее активная, но
непрофессиональная деятельность стала мешать работе Департамента полиции. А
к концу 1881 г. Александр III осознав опасность этого “добровольного”
карательного органа, подрывавшего авторитет власти и ее монополию на
репрессии, велел распустить “Священную дружину”.
Всю намеченную программу контрреформ царизму провести не удалось. Оно
не могло не считаться с реальным положением дел в деревне, с развитием
новых капиталистических отношений в экономике. Так, в 1881 г. был утвержден
закон об обязательном выкупе временнообязанных крестьян, значительно
понижены выкупные платежи, отменялась подушная подать. Под влиянием роста
рабочего движения в 1881 г. правительство издает закон по рабочему вопросу.
Экономическая политика имела буржуазный характер.
Рассмотрим теперь подробнее наиболее крупные контрреформы:
ЗЕМСТВО
В 1864 г. началось создание земских учреждений. Это означало
возрождение древнего земства с его идеей народного представительства и
независимыми от центральной власти органами самоуправления. Роль последних
была сведена на нет ещё на исходе XVII в.
По новому «Положению о губернских и уездных земских учреждениях» 1880
г. земство было преобразовано. Дворянство получило возможность избирать
большую часть выборных земских деятелей – гласных (около 57%).
Имущественный ценз (минимальный уровень доходов, дающий право представителю
того или иного сословия участвовать в деятельности земских учреждений)
понижался до дворян и повышался для городского населения. Крестьяне вообще
потеряли право выбирать гласных, так как теперь их назначал губернатор из
среды крестьянских выборщиков – лиц, уполномоченных крестьянскими
обществами участвовать в выборах.
Вновь избранные земские гласные утверждались губернатором, что ставило
земские учреждения под жёсткий контроль государства. Фактически это
перечёркивало главную идею земства – независимость от органов
государственной власти и царя в решении вопросов местного самоуправления.
Смысл земской контрреформы состоял в том, чтобы свести на нет возможность
участия в работе земских органов «случайных» (нежелательных для режима)
людей, увеличить представительство дворян – опоры трона и в конечном итоге
сделать земства лояльными по отношению к самодержавной власти. Во всех этих
мерах отразилось противостояние царя и дворянства демократическому русскому
земству («земле», «люду») – противостояние, уходящее в самую глубь
российской истории.
ГОРОДСКОЕ САМОУПРАВЛЕНИЕ
Городская контрреформа преследовала точно такие же цели, как и
земская: ослабить выборное начало, сузить круг вопросов, решаемых органами
государственного самоуправления, и расширить сферу правительственных
полномочий. Согласно новому городовому положению 1892 г., имущественный
ценз, дававший право участвовать в выборах, повышался. В результате число
избирателей в Москве, например, сократилось в три раза.
Из законодательства изымалось положение о том, что городские думы и
управы действуют самостоятельно. Закреплялось вмешательство царской
администрации в их дела. Правительство получало право не утверждать
официально избранного городского голову – председателя городской думы.
Количество заседаний последней ограничивалось. Таким образом, городское
самоуправление было по сути дела превращено в разновидность государственной
службы.
СУД
Судебная реформа России – наиболее удачное детище отстраненных от
власти реформаторов – не потерпела в это время каких-либо значительных
изменений. Судебные уставы 1864 г. продолжали успешно действовать. Однако
в судопроизводстве по политическим делам гласность ограничивалась:
публикации отчётов о политических процессах запрещались. Из ведения суда
присяжных были изъяты все дела а насильственных действиях против
должностных лиц.
Существенные изменения произошли в низовых судебных органах. Мировые
судьи, которые помимо разбора мелких дел решали спорные вопросы между
крестьянами и помещиками, были в основном ликвидированы. Сохранились они
только в трёх крупных городах – Москве, Петербурге и Одессе.
Мировые судьи заменялись земскими участковыми начальниками, должности
которых предоставлялись исключительно дворянам с высоким имущественным
цензом. В отличие от мирового суда, на который возлагалось достижение
согласия между крестьянами и помещиками, земские начальники все спорные
вопросы решали единолично, с оглядкой на местную государственную
администрацию.
ОБРАЗОВАНИЕ
Поскольку студенчество считалось главным источником вольнодумства,
рассадником республиканских и идей и всякого рода смуты, российские
университеты стали одной из первых жертв охранительного курса. Новый
университетский устав 1884 г. упразднял их автономию. Был ликвидирован
университетский суд, запрещены любые студенческие объединения.
Преподаватели, избранные учёными советами, обязательно утверждались в
должности министром просвещения. Всей университетской жизнью теперь
руководил государственный чиновник – попечитель учебного округа: он
назначал деканов (одна из высших выборных должностей университета), обладал
правом созывать учёный совет, присутствовать на его заседаниях, наблюдать
за преподавателем. Государство не забыло напомнить студентам и об
«обязанности по выполнению воинского долга»: льготы по призыву в армию для
лиц, имеющих высшее образование, были ограничены, а минимальный срок
военной службы увеличен.
Вдохновителю и главному организатору контрреформ в сфере образования
графу И.Д.Делянову (1818-1897), министру народного просвещения с 1882 г.,
принадлежит и авторство печально знаменитого циркуляра «о кухаркиных
детях». В этом документе рекомендовалось ограничить поступление в гимназии
и прогимназии «детей кучеров, лакеев, поваров, прачек, мелких торговых
лавочников и тому подобных людей, детей коих, за исключением разве
одарённых необыкновенными способностями, вовсе не следует выводить из
среды, к коей они принадлежат». В средние и высшие учебные заведения
сокращался приём лиц еврейской национальности. Каких-либо реальных
последствий циркуляр, впрочем, так и не возымел, оставшись в истории
российского образования примером исключительной ограниченности
государственных чиновников.
1884 год был ознаменован введением нового университетского устава –
военные гимназии преобразовывались в кадетские корпуса. С отставкой
министра внутренних дел графа Н.И.Игнатьева (1882 г.) и назначением на этот
пост графа Д.А.Толстого начался период открытой реакции.
ПЕЧАТЬ
Первый опыт свободы слова прервался после утверждения в августе 1882
г. новых «Временных правил о печати» (которые стали постоянными).
Администрация получила право закрывать любые газеты и журналы, лишать
издателей и редакторов права на продолжение профессиональной деятельности.
Редакция обязывалась раскрывать псевдонимы своих авторов по требованию
властей. Усилилась цензура.
В соответствии с новым законодательством в 1884 г. прекратил
существование ненавистный правительству журнал «Отечественные записки»,
редактором которого был М.Е.Салтыков-Щедрин. Зато процветала газета
М.Н.Каткова (1818-1887) «Московские ведомости». Именно на 80-е гг.
приходится заключительный период деятельности этого известного русского
публициста, в своё время слывшего либералом и много сделавшего для
расширения круг дозволенных к обсуждению в печати вопросов. Но с середины
60-х гг., а особенно после установления нового правительственного курса при
Александре III, Катков немало способствовал усилению охранительного духа и
нетерпимости в стане власть имущих.
Обладая тонким публицистическим талантом и репутацией либерала, он
сумел заронить в умы своих читателей сомнение в необходимости продолжения
реформ, объявленных им в целом как «неудачные»: «Ещё несколько месяцев,
быть может, недель прежнего режима, - писал он по случаю манифеста 29
апреля 1881 г., - и крушение было бы неизбежно»[2]
Таким образом, уже к середине 80-х гг. сложилась реакционная концепция
контрреформ, которая основывалась на традиционных догмах:
а) божественное происхождение самодержавия и божественный промысел как
основа его политики, противопоставляющиеся планам политических реформ;
б) полная централизация власти;
в) осуждение земского и городского самоуправления, как не соответствующие
условиям русской жизни;
г) шовинизм; интересы дворянства рассматривались в традиционном понимании
(в качестве типичной фигуры представлялся помещик- крепостник).
ВЫВОД
Все мероприятия, проводимые в противовес предыдущим реформам, обладали
одной общей ярко выраженной чертой. Государство, построенное по принципу
пирамиды, вершиной которой является императорский трон, стремилось ничего
не оставлять вне своего контроля. Отсюда и всегдашнее стремление властей
повсюду иметь за всем следящего и всем руководящего «государева чиновника –
будь то губернатор, земский начальник, цензор или попечитель учебного
округа. Это стало итогом развития российской самодержавной
государственности, достигшей при Александре III своей вершины.
Не следует думать, что ужесточение контроля со стороны государства
было следствием недобрых намерений людей, озабоченных лишь тем, чтобы
удержать власть в своих руках. Напротив, представление о сильной
государственной власти как единственном условии самосохранения общества
исходило от деятелей, искренне заботившихся о спокойствии и благе России.
Одним из них был Победоносцев, всесильный обер-прокурор Синода, детально
разработавший идею русской национальной государственности.
Победоносцев считал, что западные парламентарные демократии изначально
порочны, ибо постоянно обсуждают, толкуют и изменяют государственный закон
в угоду времени, а так же интересам тех или иных групп людей. Между тем
такие интересы могут быть временными, к тому же они не всегда совпадают с
интересами всего народа. Идея же российского самодержавной
государственности, освящённой самой Церковью, предполагает, с точки зрения
Победоносцева, лишь один вариант толкования государственных законов –
заботу о благе и спокойствии народа. Собственно закон своим первоначальным
источником имеет, как писал Победоносцев, «жизнь народа и её хозяйственные
условия». Изначальное содержание закона, не облачённое в слова, несёт в
себе народ. Формулирует же закон и следит за его исполнением государство.
Именно оно – в силу священной природы царской власти – исходит при
толковании законов из единственно правильной, никем не оспариваемой точки
зрения. В этом и состоит, по мнению Победоносцева, главное преимущество
российского государственного устройства перед западным. Российская
государственность воплощает в себе идею совершенной государственной власти,
которая охраняет благо народа и в своей законодательной деятельности
исходит из реальных условий народной жизни.
Правительство Александра III считало, что реформа должна лишь
следовать за жизнью, а не менять её. Приверженцы охранительного курса
полагали, что Россия ещё не готова к тем преобразованиям, которые проводил
в жизнь Александр II. Поэтому 80-е – начало 90-х гг. ХIXв. Запомнились
современникам как пора выжидания, затишья, «болезненного спокойствия».
«Болезненного» потому, что Россия требовала продолжения реформ.
Проводимые в «жизненных интересах народа» контрреформы оказались
бессильными перед самим течением жизни: она брала своё. Земская
контрреформа не остановила земского движения, но настроила значительную
часть земцев против самодержавия. Увеличенный избирательный ценз при
проведении городской реформы стал ещё одним стимулом для деловых людей,
чтобы задуматься о повышении уровня своих доходов. Это в свою очередь
способствовало развитию городской экономики, усилению городской буржуазии,
требующей от самодержавия предоставления ей всё новых и новых прав.
Контрреформы в сфере образования также дали результат, прямо
противоположный ожидаемому: в университетах усилился дух свободомыслия. Не
имели успеха и мероприятия правительства в области печати: количество
изданий в России год от года увеличивалось. Росло и число желающих вставить
где-нибудь свою статейку – за всем не уследишь, как бы не мечтали об этом
сторонники российской державности.
Реальные итоги контрреформ в полной мере дали знать о себе тяжелейшими
социальными потрясениями в начале XX в. Однако в последние годы ХIХ в., на
исходе царствования главного «контрреформатора» Александра III, власти
предержащие могли быть довольны: основные цели, намеченные в царском
манифесте 1881 г., казались достигнутыми или близкими к достижению.
Самодержавие находилось в зените, территория империи увеличивалась за счёт
завершившегося присоединения среднеазиатских земель, международное
положении России упрочилось, а внутренний мир, хоть и прозрачный, всё же
поддерживался. И лишь два крупных события омрачили последние годы
царствования Александра III. Они приподняли завесу над реальным положением
вещей в империи. Неурожай и голод 1891 г., а также последовавшая вскоре
эпидемия холеры обнаружили неспособность государства справляться с
результатами стихийных бедствий, страшную и безысходную нищету народа.
«Неподвижные газетчики на углах, без выкриков, без движений, неуклюже
приросшие к тротуарам, узкие пролётки с маленькой откидной скамеечкой для
третьего, и, одно к одному, - девяностые годы, - вспоминал Мандельштам, -
слагаются из картин разорванных, но внутренне связанных тихим убожеством и
болезненной, обречённой провинциальностью умирающей жизни». Забудутся
конкретные исторические имена, канут в лету издававшиеся указы, но два
последних десятилетия XIX в. останутся в памяти потомков как эпоха,
обладавшая особым историческим ароматом, своим, пусть еле слышным в мировой
истории, «шумом» («Шум времени»- такое название дал своим воспоминаниям
О.Э.Мандельштам.)[3]
Однако спокойствие и тишина уходящего века не означали молчания,
некоего исторического провала, упадка. Жизнь вопреки диктуемым ей правилам,
продолжалась, заставляя каждого совершать собственный неповторимый выбор.
Прислушаться к тишине этой эпохи стоит хотя бы потому, что именно в
последние десятилетия XIX столетия росли и воспитывались люди, которые в
недалёком будущем станут вершителями судеб России.
Александр III скончался осенью 1894 года от болезни почек, усилившейся
из-за ушибов, полученных во время железнодорожной катастрофы под Харьковом,
и постоянного неумеренного употребления спиртного. Он похоронен в
Петропавловском соборе.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ:
История России с древности до наших дней / Под ред. М. Н. Зуева.
– М., 1994.
Корнилов А.А. Курс истории России XIX века. – М., 1993.
Энциклопедия Т.5 «История России и её ближайших соседей» Ч.2./ Под
ред.Аксёнова – М., «Аванта+», 1997 г.
Хрестоматия по истории Отечества XIX – начало XX вв. – Л.М.Ляшенко, М,
«Рекорд», 1997 г.
-----------------------
[1] Хрестоматия по истории Отечества XIX – начало XX вв. –Л.М.Ляшенко,
М,1997 г.
[2] Энциклопедия Т.5 «История России и её ближайших соседей» Ч.2./ Под
ред.Аксёнова – М., «Аванта+», 1997 г.
[3] Энциклопедия Т.5 «История России и её ближайших соседей» Ч.2./ Под
ред.Аксёнова – М., «Аванта+», 1997 г.
Реферат на тему: Концепция Л.Н. Гумилева "Этногенез и биосфера земли" и ее значение в развитии философии истории
Концепция Л.Н. Гумилёва «Этногенез и биосфера земли» и её значение в
развитии философии истории.
В моей работе я бы хотела не только изложить теорию этногенеза по
Л.Н.Гумилёву, но и обосновать её как важную философско-
историческую концепцию, объясняющую
природу существования человечества. Я думаю, удобнее будет начать со
второго вопроса, указанного в моей теме - это значение концепции Гумилёва
в развитие философии истории. Для этого предлагаю вспомнить, что за предмет
сей философия истории?
Термин «философия истории» изобрел в восемнадцатом веке Вольтер,
который понимал под ним всего лишь критическую, или научную, историю, тот
способ исторического мышления, когда историк самостоятельно судит о
предмете, вместо того чтобы повторять истории, вычитанные из старинных
книг. Этим же термином пользовались Гегель и другие авторы в конце
восемнадцатого века, но они придали ему другой смысл: у них он означал
просто всеобщую, или всемирную, историю. Третье значение данного термина
можно найти у некоторых позитивистов девятнадцатого века: для них философия
истории означала открытие общих законов, управляющих ходом событий, о
которых обязана рассказать история. Задачи, поставленные перед «философией
истории» Вольтером и Гегелем, способна решить только сама историческая
наука. Возможно, здесь будет уместно вспомнить, что же такое история в
контексте исторического сознания.
Известный русский историк В.О. Ключевский так писал об истории как
науке: «в научном языке слово «история» употребляется в двояком смысле:
1. Как движение во времени, процесс
2. Как познание процесса.
Поэтому все, что совершается во времени, имеет свою историю.
Содержанием истории, как отдельной науки, специальной отрасли научного
знания, служит исторический процесс, т.е. ход, условие и успехи
человеческого общения или жизнь человечества в ее развитии и результатах. »
(В.О.Ключевский Соч. в 8и т.т., Т. 1 «Курс русской истории» Часть 1, М.
1956г.). В ходе изучения истории формируется историческое сознание. Под
историческим сознанием в науке понимается совокупность представлений
общества в целом и его социальных групп в отдельности, о своем прошлом и
прошлом всего человечества. Как и всякие другие формы общественного
сознания, историческое сознание имеет сложную структуру. Необходимо
выделить четыре уровня.
1. (низший) Уровень исторического сознания формируется такими же
способами, как и обыденное, на основе накопления непосредственного
жизненного опыта, когда человек на протяжении своей жизни наблюдает
какие то события, или даже является их участником.
2. Уровень исторического сознания может формироваться под влиянием
художественной литературы, кино, радио, ТВ, театра, живописи, под
влиянием знакомства с историческими памятниками. На этом уровне
историческое сознание также еще не превращается в системное знание.
Образующие его представления еще отрывочны, хаотичны, не упорядочены в
хронологическом отношении. Они, как правило, отличаются яркостью,
большой эмоциональностью, Так например, государственная деятельность и
образ Петра 1 у широких масс населения чаще всего складывается по
роману А. Толстого «Петр 1» и снятом по нему фильмам.
3. Следующая ступень исторического сознания формируется на основе
собственно исторических знаний, приобретаемых на уроках истории в
школе, где учащиеся впервые получают представления о прошлом в
систематизированном виде. К сожалению как школьное, так и преподавание
истории в ВУЗах не способствует глубокому и внимательному изучению
истории по разным причинам: в школе материал слишком растянут так, что
заканчивая изучать курс истории школьники плохо помнят с чего
начинали. В ВУЗах наоборот: все слишком сжато, пунктирно и крайне
нелогично.
4. (высший) Формирование исторического сознания происходит на базе
всестороннего, теоретического осмысления прошлого, на уровне выявления
тенденций исторического развития, получение более четкого
представления о природе и движущих силах человеческого развития, его
периодизации и смысла истории.
Именно достигнув развития четвертого уровня исторического сознания,
перед человечеством встала проблема ответа на наиболее фундаментальные
вопросы человеческого бытия.
Итак, для Вольтера философия означало независимое и критическое
мышление, для Гегеля – мышления о мире в целом, для позитивистов 19го
столетия – открытие однообразных законов. Сама по себе философия
рефлективна. Философствующее сознание никогда не думает просто об объекте,
но, размышляя о каком бы то ни было объекте, оно также думает о своей
собственной мысли об этом объекте. Философия поэтому может быть названа
мыслью второго порядка, мыслью о мысли. Это не означает, что философия –
наука о сознании, или психология. Психология – мысль первого порядка, она
рассматривает сознание точно так же, как биология рассматривает жизнь.
Философия никогда не имеет дела с мыслью самой по себе, она всегда занята
отношением мысли к ее объекту и поэтому в равной мере имеет дело как с
объектом, так и с мыслью. Мысль в ее отношении к своему объекту – уже не
просто мысль, а знание. Отсюда – то, что для психологии является только
теорией мысли, для философии – теория познания. Там, где психолог
спрашивает себя: «Как историки мыслят?»,– философ задает себе вопрос: «Как
историки познают?», «Как им удается проникнуть в прошлое". » И наоборот,
дело историка, а не философа – познание прошлого как вещи в себе, например
того, что столько-то лет назад действительно произошли такие-то и такие-то
события. Философ занимается этими событиями не как вещами самими по себе,
но как вещами, известными историку, и интересуется не тем, какие события
происходили, когда и где они имели место, но тем их свойством, которое
делает возможным для историка их познание. Таким образом, философ должен
думать о мышлении историка, но при этом он не дублирует работу психолога, и
для него мысль историка — не комплекс психических феноменов, но система
знания. Он также думает и о прошлом, но не дублирует при этом работу
историка, ибо прошлое для него — не серия событий, но система познанных
объектов. Философия не может отделить исследование познания от исследования
того, что познается. Невозможность такого разделения прямо вытекает из идеи
философии как мысли второго порядка. Если такова природа философского
мышления, то что же имеется в виду, когда к слову «философия» добавляют
уточняющую характеристику «истории»? В каком смысле существует особая
философия истории, отличная от философии вообще и от философии чего-то еще?
Почему философия истории должна быть предметом специального исследования,
а не включаться в общую теорию познания ? В процессе развития европейской
цивилизации люди в известной степени мыслили исторически; однако мы редко
задумываемся над теми видами деятельности, которые даются нам очень легко.
Только наталкиваясь на трудности, мы начинаем прилагать усилия, чтобы их
преодолеть. Так и предмет философии, понимаемой как организованное и
научное развитие самосознания, зависит время от времени от тех особых
проблем, при решении которых люди определенной эпохи сталкиваются с особыми
трудностями. Вникая в вопросы, особенно значимые в философии какого-нибудь
народа в тот или иной период его истории, мы получим известное
представление о том, на какие кон кретные проблемы люди считали необходимым
направить всю энергию мысли. Периферийные же и второстепенные темы
свидетельствуют о том, что по отношению к ним не испытывалось никаких
особых трудностей. Наша же философская традиция, представляя собой
непрерывную линию, восходит к Греции шестого столетия до н.э., а в то время
особой задачей было создание оснований математики. Греческая философия
поэтому поместила математику в центр своих построений, и когда она
разрабатывала проблему познания, то она имела в виду прежде всего
математическое знание. С той поры вплоть до прошлого столетия были две
великие конструктивные эпохи в европейской истории. В средние века основные
проблемы перед мыслью ставила теология, и проблематика философии возникала
поэтому из размышлений над нею и касалась отношений между богом и
человеком. От шестнадцатого до девятнадцатого века мысль была устремлена в
основном на то, чтобы создать фундамент естественных наук, и основной темой
философии было отношение человеческого ума как субъекта познания к внешнему
миру природных явлений вокруг него как объекту познания. Но в восемнадцатом
столетии люди начали думать об истории критически, как до этого они уже
научились критически думать о внешнем мире, потому что история стала
рассматриваться как особая форма мысли, не совсем похожая на математику,
или теологию, или естественные науки. Результатом этих раздумий был иной
подход к теории познания: последняя, которую разрабатывали до сих пор,
исходя из предположения, что математика, или теология, или естествознание,
или же все они, вместе взятые, могут исчерпать проблематику познания
вообще, перестала удовлетворять людей. Так возникла необходимость в
специальном исследовании этой новой проблемы или группы проблем, проблем
философских по своему характеру и рожденных самим фактом существования
организованной и систематизированной исторической науки. Это новое
направление с полным основанием могло претендовать на то, чтобы называться
философией истории. Современная философия истории - это относительно
самостоятельная область философского знания, которая посвящена осмыслению
качественного своеобразия развития общества в его отличии от природы. В ХХ
веке большой вклад в развитие данной отрасли знания был внесен
Н.А.Бердяевым, К.Ясперсом, Р.Ароном. Одними из наиболее известных трактовок
философии истории являются конценции А. Тойнби и У. Ростоу.
Философия истории рассматривает несколько важнейших проблем:
• направленность и смысл истории,
• методологические подходы к типологизации общества,
• критерии периодизации истории,
• критерии прогресса исторического процесса.
Приступая к рассмотрению этих проблем, обратим внимание на то, что в
философии истории нет единства мнений ни по одному из названных выше
вопросов. Точки зрения различны настолько, что скорее, они противоположны,
а не дополняют друг друга. Так, некоторые философы признают исторические
законы, другие - их отрицают. Ряд философов считает, что у истории есть
смысл, другие же считают, что смысла у истории нет и быть не может. Я же
считаю, что эти споры бессмысленны и по определению не могут ответить ни на
один вопрос, касающийся фундаментального бытия человечества. Полезно и
целесообразно пытаться либо самому создавать обобщающие версии развития
человечества, либо знакомиться с концепциями того или иного автора.
Наиболее интересной я считаю концепцию Л.Н.Гумилева «Этногенез и биосфера
земли».
«Знание фактов – это еще не знание истории»
Ортега – и – Гассет.
В своей концепции о развитии общества и зарождения и становления
этноса Л.Н.Гумилев выделяет следующие фазы:
Подъем: скрытый
Явный
Акматическая фаза
Фаза надлома
Инерционная фаза
Фаза обскурации
Мемориальная фаза:
Регенерация
Реликт
Но прежде, чем подробно описать каждую фазу, следует вначале ввести и
объяснить следующие понятия, без которых концепция Гумилева не
состоятельна. Это – влияние биосферы на этносферу (на основе работ
В.И.Вернадцкого), принцип комплементарности и пассионарность.
Как известно, человек является частью биосферы. Что такое биосфера?
Это не только биомасса всех живых существ, включая, вирусы и
микроорганизмы, но и продукты их жизнедеятельности - почвы, осадочные
породы, свободный кислород воздуха, трупы, животных и растений, которые
задолго до нас погибли, но обеспечили для нас возможность существования.
Все это - энергия нас питающая. Максимальное количество энергии, которую
потребляет Земля, согласно В. И. Вернадскому, - это энергия Солнца. Она
аккумулируется путем фотосинтеза в растениях, растения поедают животные,
эта солнечная энергия переходит в плоть и кровь всех живых существ,
которые есть на Земле. Избыток этой энергии создает тепличные эффекты, т.е.
условия очень неблагоприятные. Нам не нужно ее больше, чем требуется, нам
нужно столько, сколько мы привыкли осваивать.
Второй вид энергии - это энергия распада внутри Земли радиоактивных
элементов. Когда-то давно этих элементов было много. Постепенно идет
радиораспад внутри планеты, планета разогревается, и когда-нибудь, когда
все эти элементы распадутся, она либо взорвется, либо превратится снова в
кусок камня. Радиоактивные элементы действуют на наши жизненные процессы
весьма отрицательно (все знают, что такое лучевая болезнь). Тем не менее
эти явления внутри Земли, так называемые атонические, оказывают на нас
большое воздействие, но локально. Дело в том, что скопления урановых и
прочих руд распределены по Земле неравномерно. Есть большие пространства,
где радиоактивность ничтожна, а там, где руды близко подходят к
поверхности, она очень велика; поэтому воздействие этого вида энергии на
животных и людей совершенно различно.
И есть третий вид энергии, который мы получаем небольшими порциями из
космоса, - это пучки энергий, «приходящие» из Солнечной системы, иногда
пробивающие ионосферу, достигающие дневной поверхности планеты и ударяющие
нашу Землю, как, скажем, ударяют плеткой шарик, обхватывая какую-то часть
ее, молниеносно производят свое энергетическое воздействие на биосферу,
иногда большое, иногда малое. Приходят они более или менее редко,
во всяком случае неритмично, а время от времени, но не учитывать их,
оказывается, тоже невозможно.
Этот последний вид космической энергии стал исследоваться совсем
недавно, и поэтому те ученые, которые привыкли представлять Землю как
совершенно замкнутую систему, не могут привыкнуть к тому, что мы живем не
оторванными от всего мира, а внутри огромной Галактики, которая тоже
воздействует на нас, как и все другие факторы, определяющие развитие
биосферы. Описанное явление и есть механизм сопричастности каждого
человека и каждого человеческого коллектива с космосом.
Разумеется, это относится не только к людям, но тема наша - народоведение
- заставляет нас сосредоточить интерес именно на людях и посмотреть,
как влияют эти энергетические воздействия на судьбы каждого из нас и тех
коллективов, к которым мы относимся. Что, нужно для того, чтобы решить этот
вопрос? Оказывается, нужно тут, как ни странно, знание истории - этнической
и обыкновенной.
Неравномерность распределения биохимической энергии живого существа
биосферы за длительное историческое время должна была отразиться на
поведении этнических коллективов в разные эпохи и в разных регионах.
Эффект, производимый вариациями этой энергии, как особое свойство характера
людей, мы называем "пассионарностью" (от лат. слова passio - страсть).
Пассионарностъ - это характерологическая доминанта, необоримое
внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности,
направленной на осуществление какой-либо цели (часто иллюзорной). Заметим,
что цель эта представляется пассионарной особи иногда ценнее даже
собственной жизни, а тем более жизни и счастья современников и
соплеменников.
Пассионарность отдельного человека может сопрягаться с любыми
способностями: высокими, средними, малыми; она не зависит от внешних
воздействий, являясь чертой психической конституции данного человека; она
не имеет отношения к этике, одинаково легко порождая подвиги и
преступления, творчество и разрушения, благо и зло, исключая только
равнодушие; она не делает человека "героем", ведущим "толпу", ибо
большинство пассионариев находятся в составе "толпы", определяя ее
потентность в ту или иную эпоху развития этноса.
Модусы пассионарности разнообразны: тут и гордость, стимулирующая
жажду власти и славы в веках; тщеславие, толкающее на демагогию и
творчество; алчность, порождающая скупцов, стяжателей и ученых, копящих
знания вместо денег; ревность, влекущая за собой жестокость и охрану очага,
а примененная к идее - создающая фанатиков и мучеников. Поскольку речь идет
об энергии, то моральные оценки неприменимы: добрыми или злыми могут быть
сознательные решения, а не импульсы.
Хотя мы можем обнаружить феномен пассионарности и на отдельных людях
(ярких и тусклых), но нагляднее она на примерах этнической истории. Когда
прочие факторы взаимно компенсируются, выявляется статистическая
закономерность, отличающая этногенез от социогенеза и культурогенеза. При
всем различии эпох и стран модель пассионарности в этногенезе одна и та же.
Проследим ее на разных примерах этнической истории Востока и Запада.
Древние люди приписывали возникновение этносов полубогам или
героям. Племенами эллинов были: доряне (потомки Геракла), ионяне
(наследники Тезея) и эоляне (потомки Кадма, пришельца из Финикии). Японцев
породила богиня Аматерасу, монголов - серый волк и пятнистая лань... Но за
всеми этими мифологическими персонажами просвечивают образы предков,
искаженные манерой передачи, хотя в древности люди, видимо, понимали мифы
точнее, примерно так, как мы читаем исторические тексты. Нас не удивляет и
не шокирует, что в середине VIII в. дo н.э. в Италии вокруг Ромула
собрались 500 бродяг, положивших начало римлянам; так же собрались "верные"
вокруг царя Давида в XI в. до н.э., а люди "длинной воли" — вокруг
Чингисхана, бароны - вокруг Карла Великого.
Из этих и подобных консорций (от лат. Sors. – судьба, называется група
людей объединенная одной исторической судьбой. В этот разряд входят кружки,
артели, секты, банды и т.п. нестойкие объединения. Чаще всего они
распадаются, но иногда сохраняются на протяжение жизни нескольких
поколений. Тогда они становятся конвикциями – группа людей с
однохарактерным бытом и семейными связями. Конвикции малорезистентны. Их
разъедает экзогамия и резкое изменение исторического окружения.) Уцелевшие
конвикции вырастают в субэтносы, потом этносы и, наконец, суперэтносы -
своего рода этнические галактики, объединяющие группы этносов в целостности
высшего порядка. Так, римские граждане объединили Средиземноморье в Pax
Romana (Римский мир); франки стали ядром "Христианского мира"
(католического), реформированного в "цивилизацию" с заокеанскими
продолжениями; евреи распространились по всей Ойкумене, выделив несколько
этносов: сефардов, ашкинази, фаллашей; монголы создали оригинальный
"Кочевой мир". Эти целостности столь же реальны, как и этносы, наблюдаемые
непосредственно.
А теперь вернемся к энергии которая создает этнические системы.
Большая система может создаться и существовать только за счет
энергетического импульса, производящего работу (в физическом смысле),
благодаря которой система имеет внутреннее развитие и способность
сопротивляться окружению. Назовем этот эффект энергии пассионарным толчком
и рассмотрим историко-географические условия, облегчающие его активизацию.
Согласно наблюдениям, новые этносы возникают не в монотонных
ландшафтах, а на границах ландшафтных регионов и в зонах этнических
контактов, где неизбежна интенсивная метисация. Равно благоприятствуют
пусковым моментам этногенеза сочетания различных культурных уровней, типов
хозяйства, несходных традиций. Общим моментом тут является принцип
разнообразия, который можно интерпретировать с наших позиций.
Представим себе этносферу как сочетание нескольких широких плит,
соприкасающихся друг с другом. По этой конструкции наносится удар по
вертикали. Естественно, наиболее деформируются не плиты, а контакты между
ними, а там уже идет цепная реакция, деформирующая сами плиты.
Теперь обратим внимание, как проявляют себя такого типа люди в
зависимости от тех целей, к которым они стремятся. Ведь не все они хотят
лидерствовать и быть вождями. Вот Ньютон. Он потратил свою жизнь на
решение двух кардинальных научных проблем - создание механики и толкование
Апокалипсиса, только это его и интересовало. Жены не завел, богатства не
накопил, ничем не интересовался, кроме своих идей, жил дома с экономкой и
работал. Вот пример человека, который отнюдь не стремился к лидерству, но
вместе с тем он вел полемику, спорил, доказывал свою правоту. Он был
искренний протестант и враг католиков, т.е. у него были все человеческие
качества, но целью его жизни была жажда знаний, которую мы можем назвать
модусом алчности. Скупой рыцарь собирал деньги, а Ньютон - знания: тот и
другой были алчными, но не тщеславными.
И наоборот, мы можем найти сколько угодно актеров, которые безумно
тщеславны, или поэтов, которые ради своей популярности готовы пожертвовать
всем, чем угодно.
История зафиксировала и крайне экстремальные случаи поведения людей,
когда они до такой степени влюбляются в свой идеал, что жертвуют ради него
своей жизнью, а это совсем нецелесообразно с нормальной точки зрения. Жанна
д'Арк было девушкой очень впечатлительной и очень патриотичной. Несмотря на
то что она по-французски плохо говорила, она решила спасти Францию и, как
известно, она ее спасла. Но все-таки после того как она освободила Орлеан и
короновала Карла в Реймсе, превратив его из дофина в законного короля, она
попросила, чтобы ее отпустили. Она не стремилась к тому, чтобы занять место
при дворе. Ее не отпустили, и дальнейшая ее судьба была печальна.
Я попытался показать, что есть люди, которые стремятся в большей
или меньшей степени к идеальным иллюзорным целям. Мнение, что все люди
стремятся исключительно к личной выгоде и что если они рискуют жизнью, то
только ради получения денег или прочной материальной выгоды, - это мнение
не Маркса с Энгельсом, а барона Гольбаха, французского
материалиста XVIII в., который считается вульгарным материалистом и
никакого отношения к марксизму не имеет. Это тот материализм, который
Марксом и Энгельсом был преодолен.
А если так, то мы можем совершенно спокойно поставить вопрос о том,
как же понять это самое "что-то", т.е. пассионность - качество, толкающее
людей на следование иллюзорным целям, а не реальным. Что это за страсть,
которая иногда оказывается даже сильнее самого инстинкта самосохранения?
Несомненно, что подавляющее число поступков, совершаемых людьми,
диктуется инстинктом самосохранения либо личного, либо видового. Последний
проявляется в стремлении к размножению и воспитанию потомства.
Однако пассионарность имеет обратный вектор, ибо заставляет людей
жертвовать собой и своим потомством, которое либо не рождается, либо
находится в полном пренебрежении ради иллюзорных вожделений: честолюбия,
тщеславия, гордости, алчности, ревности и прочих страстей. Следовательно,
мы можем рассматривать пассионарность как антиинстинкт, или инстинкт с
обратным знаком.
Как инстинктивные, так и пассионарные импульсы регулируются в
эмоциональной сфере. Но ведь психическая деятельность охватывает и
сознание. Значит, нам следует отыскать в области сознания такое деление
импульсов, которое можно было бы сопоставить с описанным выше. Иными
словами, все импульсы должны быть разбиты на два разряда:
а) импульсы, направленные к сохранению жизни
б) импульсы, направленные к принесению жизни в жертву идеалу -
далекому прогнозу, часто иллюзорному.
Положительным импульсом сознания будет только безудержный эгоизм,
требующий для осуществления себя как цели рассудка и воли. Под рассудком мы
условимся понимать способность выбора реакции при условиях, допускающих
это, а под волей - способность производить поступки согласно сделанному
выбору. Следовательно, из этого разряда исключаются все тактильные и
рефлекторные действия особей, равно как и поступки, совершенные по
принуждению других людей или достаточно весомых обстоятельств. Но ведь
внутреннее давление - императив либо инстинкта, либо морали, либо
пассионарности - также детерминирует поведение. Значит, и его надо
исключить наряду с давлением этнического поля и традиций. Для "свободных"
или "эгоистичных" импульсов остается небольшая, но строго очерченная
область, та, где человек несет за свои поступки моральную и юридическую
ответственность.
"Разумному эгоизму" противостоит группа импульсов с обратным вектором.
Она всем хорошо известна, как, впрочем, и пассионарность, но также никогда
не выделялась в единый разряд. У всех людей имеется искреннее влечение к
истине (стремление составить о предмете адекватное представление), к
красоте (тому, что нравится без предвзятости) и к справедливости
(соответствию морали и этике). Это влечение сильно варьируется в силе
импульса и всегда ограничивается постоянно действующим "разумным эгоизмом",
но в ряде случаев оказывается более мощным и приводит к гибели не менее
неуклонно, чем пассионарность. В сфере сознания оно как бы является
аналогом пассионарности и, следовательно, имеет тот же знак. Назовем его
аттрактивностъю (от лат. attractio — влечение). Природа аттрактивности
неясна, но соотношение ее с инстинктивными импульсами самосохранения и с
пассионарностью такое же, как в лодке соотношение двигателя (мотора) и
руля. Равным образом соотносится с ними "разумный эгоизм" - антипод
аттрактивности. Поэтому мы можем положить выделенные нами разряды импульсов
на координаты: подсознание на абсциссу, сознание – на ординату.
Но есть еще и субпассионарии, у которых, пассионарность меньше, чем
импульс инстинкта. Для иллюстрации опять-таки приведу литературные образы,
всем хорошо известные, -это герои Чехова. У них как будто все хорошо, а
чего-то все-таки не хватает.
Наличие субпассионариев для этноса так же важно, как и наличие
пассионариев, потому что они составляют известную часть этнической системы.
Если их становится очень много, то они начинают резко тормозить своих
духовных и политических вождей, твердя им: "Что вы, что вы, как бы чего не
вышло". С такими людьми совершенно невозможно предпринять какую-нибудь
крупную акцию. Об акции агрессивного характера здесь уже и говорить нечего,
равно как и оборонительного: эти люди и защищать-то себя не могут.
Впрочем, и субпассионарии разные. Доза пассионарности может быть столь
мала, что не погашает даже самых простых инстинктов и рефлексов. Носитель
такой пассионарности готов пропить последний рубль, ибо его тянет к
алкоголю, и он забывает обо всем. Таковы босяки из ранних рассказов А. М.
Горького. Еще ниже дебилы и кретины.
А если пассионарное напряжение выше инстинктивного? Тогда точка,
обозначающая психологический статус особи, сместится на отрицательную ветвь
абсциссы. Здесь будут находиться конкистадоры и землепроходцы, поэты и
ересиархи и, наконец, инициативные фигуры вроде Цезаря и Наполеона. Как
правило, их очень немного, но их энергия позволяет им развивать бешеную
деятельность, фиксируемую везде, где есть историческая литература -
письменная или устная.
Пассионарность имеет еще одно качество, которое чрезвычайно важно: она
заразительна! Пассионарность ведет себя как электричество при индуцировании
соседнего тела.
Приведу простой пример. Мы знаем, что есть полководцы очень опытные,
стратегически подготовленные, но которые совершенно не умеют увлечь солдат
в битву. Я беру военную историю, потому что это самая яркая иллюстрация.
Там, где человек рискует жизнью, там все процессы обострены до предела, а
нам надо понять крайности, для того чтобы потом вернуться к бытовым
ситуациям. Вот был у нас генерал Барклай-де-Толли-Веймар, очень толковый,
очень храбрый человек, очень умный, составивший план победы над Наполеоном.
Все он умел делать. Единственное, чего он не мог, - это заставить солдат и
офицеров себя любить, за собой идти, слушаться. Поэтому пришлось заменить
его Кутузовым, и Кутузов, взяв план Барклая-де-Толли и в точности его
выполнив, сумел заставить солдат идти бить французов. Поэтому совершенно
правильно у нас перед Казанским собором памятники этих двух полководцев
стоят рядом. Они оба одинаково много вложили в дело | |
