|
Реферат: Раннее развитие детей (Педагогика)
МИХАИЛ ФЕДОТОВ
РАННЕЕ РАЗВИТИЕ ДЕТЕЙ
Шестидесятые годы были эпохой нашей веры в светлое будущее. Но среди
самых несбыточных лозунгов был один, в который мы не верили: «догнать и
перегнать Америку!» Этот призыв стал темой множества анекдотов. Когда
мы все же ухитрялись перегнать американцев, это достигалось либо жутким
напряжением сил всей страны, либо касалось тех областей, которыми
американцы переставали интересоваться. В какой-то момент мы обогнали их по
производству ламповых приемников, рубашек из чистого нейлона и черно-белых
телевизоров. Но вот сейчас, на рубеже тысячелетий, у нас появился шанс
совершить невероятный скачок, далеко обставив Америку в добыче и
производстве драгоценнейшего из металлов, драгоценнее не бывает.
Нашей школой мы особенно похвастаться не можем. Это понятно всем,
кроме деятелей народного образования, которые держат круговую оборону и
«стоят насмерть». Это сильная позиция, и она вызывала бы уважение, не
касайся она наших детей и будущего страны. Потому что вместе со слабой
школой мы потихонечку сползаем на уровень третьеразрядного государства.
Известно, что по математике результаты наших учеников не входят в мировую
двадцатку, не лучше достижения и у Украины, не сильнее – и у Израиля, где
много школьников из бывших советских республик. Мы сдаем свои позиции в
спорте, особенно это заметно по массовым видам (возьмите футбол, хоккей,
легкую атлетику – результаты очень бледные). Еще одна важная проблема –
здоровье наших школьников. Из ленинградских призывников когда-то
комплектовались элитные войска, сейчас это кажется сказкой. Сведения по
стране: сколиоз у 87% учащихся! Да и возможна ли «серьезная» учеба без
испорченного зрения, без искривленного позвоночника?
Оказывается, такая учеба возможна. И «революционный прорыв» совершен
не педагогом, а врачом. Американский военный врач Гленн Доман в конце
сороковых годов начал заниматься лечением детей с травмами мозга. Выводы, к
которым пришел его институт в Филадельфии, схематично можно описать
следующим образом: стимулируя один из органов чувств, можно добиться
резкого усиления активности мозга в целом. Воздействие на зрение
обездвиженных детей (их по специальной методике Домана учили читать)
привело к тому, что такие дети постепенно, понемногу начинали двигаться.
Ребенку демонстрировались карточки с крупно написанными словами, эти слова
громко произносили вслух. Весь урок занимал считанные секунды, но таких
уроков в день было несколько десятков. И многие из этих несчастных детей,
неподвижных немых инвалидов, которых считали безнадежными, начинали
переворачиваться, ползать, вставать, выучивались читать в три-пять лет, а
более поздние тесты обнаруживали, что они по развитию обгоняют «нормальных»
детей! Потрясающе!
Систему, разработанную для больных, Доман попробовал применить в
работе со здоровыми детьми. И вот среди этих детей сколиоза не было. Дети
двух, трех, четырех лет начинали читать, превосходно осваивали математику,
становились настоящими эрудитами, но – и это, быть может, самое главное –
были прекрасно развиты физически. Творческие возможности этих детей
настолько широки, что сам Доман называет их детьми Возрождения.
БАЗОВЫЙ ВЫВОД ДОМАНА: УЧЕБА ЭФФЕКТИВНА ТОЛЬКО В ПЕРИОД РОСТА МОЗГА. Мозг
человека растет до семи – семи с половиной лет.
БАЗОВЫЙ ПРИНЦИП ДОМАНА: РЕБЕНОК ДОЛЖЕН ДВИГАТЬСЯ С ПЕРВОГО ДНЯ ЖИЗНИ.
Простые усилия могут привести к тому, что в первый месяц жизни ребенок
будет проползать по несколько метров в день. Вы спросите, влияет ли
ползанье на развитие способностей ребенка? Еще как. Двух- месячный ребенок,
который выползает из комнаты, очень отличается по развитию мозга от
ребенка, который лежит это время в люльке на спине и пролежит так еще
несколько месяцев. И эта разница в уме, активности, одаренности будет
чувствоваться всю жизнь. Доман, перечисляя известных выдающихся личностей,
которые начали читать в три года, часто повторяет: «они так рано научились
читать, потому что были гениями, или они СТАЛИ гениями, потому что так рано
выучились читать?» И это действительно серьезный вопрос, а не шутка.
А НЕ ВРЕДНО ЛИ РЕБЕНКУ РАНО ЧИТАТЬ?
Американцы заметили, что масса детей начинает читать, запоминая
слова на громадных рекламных щитах вдоль дорог. Может, это вредно, и стоит
запретить детям смотреть в окно, когда они едут в машине? А НЕ ВРЕДНО ЛИ
РЕБЕНКУ ПОЛЗАТЬ? Но для чего же тогда природа «снабдила» новорожденного
сильным ползательным рефлексом, спрашивает Доман. Может, логичнее будет
предположить, что ВРЕДНО спеленывать ребенка и не давать ему двигаться?
Система Домана – радостная, светлая, рассчитана она только на желание
самого маленького ребенка двигаться и познавать все вокруг. Его методы
подхвачены во всем цивилизованном мире. Во многих странах существуют
общества «Раннее развитие», председатель такого общества в Японии (кстати,
совладелец фирмы «Сони») написал книгу «После трех уже поздно», которая
переведена на русский. Существует уже несколько десятков нобелевских
лауреатов, которые в детстве учились по Доману! Во многих видах спорта
лидирующее положение занимают спортсмены, взявшие в руки ракетку или мяч,
вышедшие на лед или начавшие плавать не позже двух лет. Сотни тысяч детей
прошли систему Домана и достигли уже всевозможных степеней и рангов.
Разумеется, педагогический мир на эту систему не перешел, но принята она с
уважением повсеместно, и успех ее в основном зависит от энтузиазма
родителей. Во многих случаях эффективность этой системы поразительна, но
иногда результаты – сравнительно с усилиями, которые прикладывают родители,
– могут показаться не очень значительными. Дело в том, что система
чрезвычайно трудоемка и требует полной отдачи родителей. Ее очень трудно
совместить с работой, учебой, множеством домашних обязанностей современной
женщины. В течение дня мать должна провести пятьдесят-шестьдесят
сверхкоротких уроков по нескольким «предметам» и еще постоянно работать над
созданием учебного материала. Неработающая американка со средним уровнем
дохода, имеющая стиральную машину, моющий пылесос и микроволновую печь,
наверное может себе позволить такой распорядок дня. В наших широтах это
доступно очень немногим. Даже богатые люди не находятся в
привилегированном положении, потому что гувернеру и няньке эти занятия не
поручить, их должны проводить сами родители.
Официальная школа всюду относится к системе Домана без восторга, в
основном потому, что «домановские дети» знают больше значительной части
учителей. А это реальная угроза! БАЗОВЫЙ ПРИНЦИП ДОМАНА: ЧТЕНИЕ – ТАКАЯ ЖЕ
ЕСТЕСТВЕННАЯ ФУНКЦИЯ МОЗГА, КАК РЕЧЬ. (А не вредно ли ребенку слишком рано
говорить?..) Представляете себе, как тяжело научить ребенка говорить в семь
лет! Почти немыслимо. Доман считает, что учителя, которые обучают чтению
семилетних, совершают настоящий педагогический подвиг. Ведь научить двух- и
трехлетнего ребенка гораздо легче. И столь же легко и естественно научится
такой маленький ребенок говорить на иностранных языках,
играть на скрипке, кататься на коньках, он без труда выучит названия всех
столиц в Европе и все виды насекомых, обитающих в Западной Африке, для него
не составит проблемы запомнить, в каком веке происходила война Алой и Белой
Розы, и какие страны участвовали в Семилетней (Столетней, Тридцатилетней…)
войне. Он будет разбираться в живописи, зоологии, астрономии, географии,
музыке – словом, маленькие дети готовы и способны освоить любые области
знаний, лишь бы родители вовремя начали с ними заниматься.
Представим же себе, что все семилетки превосходно читают и пишут, а
также говорят на одном-двух иностранных языках, неплохо ориентируются в
отечественной истории, знакомы с расположением планет и материков, и могут
описать кровеносную систему у птиц. Университеты будут переполнены
двенадцатилетними студентами, и мы, может быть, перестанем страдать от
утечки умов. Если же семилетки будут все поголовно виртуозно обращаться с
мячом – теннисным, футбольным, баскетбольным, блестяще владеть коньками,
клюшкой, ракеткой, делать сальто на бревне и опорный прыжок, - может быть,
тогда у нас будут свои сильные лиги, и спортсмены перестанут сбегать за
границу… И если появятся миллионы одаренных людей, страна сможет изменить
свой облик.
Но по системе Домана у нас миллион гениев не создать. Это семейные
программы для богатых людей. Но я утверждаю, что в России есть СВОЙ гений,
который учит четырехлеток читать за неделю (сравните с двумя годами работы
и тысячами карточек, которые нужны по системе Домана), пятилетки у него уже
все без исключения читают, считают в пределах сотни, и в сотне им тесно. Но
еще важнее: это прекрасные, глубокие пятилетние люди, с которыми очень
интересно. И им самим очень интересно жить и учиться.
Этот гений объездил уже десятки городов, и от Мурманска до Находки
занимаются по его системе. Затраты копеечные, эффективность невероятная.
Гения зовут ЗАЙЦЕВ.
Я сам много работал по системе Домана, отношусь к ней с трепетом, пишу
о ней и не собираюсь сбрасывать ее со щитов. Но центральная часть этой
системы – как научить ребенка читать и как научить ребенка математике (так,
кстати, назывались первые бестселлеры Домана) – намного сложнее системы
Зайцева. Хотя бы в этой области МЫ СЕГОДНЯ ОПЕРЕЖАЕМ АМЕРИКАНЦЕВ НА
ДЕСЯТИЛЕТИЯ.
К слову: Зайцев создал обучающие кубики и на английском языке, он по
первой своей специальности является английским филологом. Так что, и мы
можем кое в чем помочь Америке, не только она нам (но это уже материал не
для отечественных, а для «их» газет ). Созданы «татарские кубики»,
«украинские кубики»: ученый видит единицу строения языка не в слоге (как мы
привыкли думать), а в складе. И, пользуясь этими складами (каждый склад
находится на отдельной грани кубика), ребенок начинает составлять слова.
Все-таки это чудо, когда трехлетний ребенок при тебе выстраивает из кубиков
фразу.
Я уверен, что сам Зайцев не понимает, на чем основан эффект Зайцева. Я
сравниваю это с легендарным автоматом Калашникова – лучшим автоматом всех
времен, который стреляет на снегу и в пустыне, в болоте и на морозе, в
грязи, где угодно. Как удалось создать такую боевую технику, остается
загадкой. Я видел создателя, и он не выглядит безусловным гением. Но Зайцев
считает, что он знает, почему его автомат стреляет.
Во-первых, в его арсенале «складовый принцип», это очень важный
момент. Второй принцип Зайцева я попробую объяснить так. Предположим, вы
назначены директором на новый завод. Сможете ли вы работать, если вы не
знаете АБСОЛЮТНО ТОЧНО, какое количество работников, техники, помещений и
материалов есть в вашем распоряжении? А ведь классический школьник получает
программы по любому предмету скудными порциями, которые ему сцеживают в
кормушку! Зайцев же знакомит ребенка сразу со ВСЕМ аппаратом, который ему
понадобится для чтения и письма, на первом же занятии. Ребенок быстро
справляется с объемом, который он видит целиком. А вот если требуется
освоить огромную таинственную страну, границы которой не видны, то знания,
оказывается, входят не глубоко и быстро улетучиваются.
ПРИНЦИП ДОМАНА, который принял мир: учить читать, предлагая тысячи
готовых слов на карточках, «пока не зачитает».
ПРИНЦИП ЗАЙЦЕВА, по которому работают у нас: «писать», а не читать,
писать складами по таблицам (указкой) или по кубикам, «пока не зачитает».
ПРИНЦИП ДОМАНА: давать математику красными кружками, наклееными на
карточках, а не цифрой. Ребенок должен почувствовать реальное количество, а
не абстрактный значок цифры.
ЗАЙЦЕВ делает практически то же самое, но дает эти «кружки» в готовых
формах – десятками, и эффект несоизмеримо выше.
По Зайцеву сегодня работают сотни детских садов, групп, площадок. В
чем, еще раз, суть и новаторство этих занятий. Вся многовековая традиция
педагогики располагает материал в учебнике по принципу: правило –
упражнение. МЕТОД ЗАЙЦЕВА: ВЕСЬ МАТЕРИАЛ, КОМПАКТНО ВЫРАЖЕННЫЙ, РАЗМЕСТИТЬ
НА СТЕНЕ.
Материал считывается со стены взглядом. Другая стратегия работы
преподавателя, учебный материал больше не тонет в ворохе упражнений. Все,
кто привык работать только по принципу: «открыл параграф, сделал
упражнение», начинают чувствовать себя крайне неуютно. До Зайцева никогда
весь материал не был собран в одном месте. Никогда не выполнялся принцип
«от частного – к общему, от общего – к частному», потому что общего не
существовало. Древней системой преподавания пользоваться больше нельзя:
изменилась жизнь, изменился способ восприятия информации и изменился ее
объем.
Софья Ковалевская рассказывала, что в ее комнате (ей было одиннадцать
лет) делали ремонт, не хватило обоев, и все стены обклеили лекциями по
дифференциальному исчислению Остроградского. И она несколько лет прожила,
пытаясь в них разобраться. Когда у пятнадцатилетней Ковалевской появился
учитель – сильный математик, он был ошеломлен ее знаниями. Ему казалось,
что всю информацию, который он преподает, Ковалевская уже знает наперед.
Так действует настенный материал, если его давать целиком, а не порциями в
рот по ложке.
Четырехлетнему ребенку сразу дается счет до сотни, без стопоров, без
порогов, на которых он будет спотыкаться. И в сотне ему очень скоро
становится тесно. Пятилетка легко усваивает двоичную систему исчисления.
Стандартный урок Зайцева продолжается двадцать пять минут в игре. Дети
могут ходить, стоять, лежать на мате, они не портят осанку, они не портят
зрение, потому что смотрят на большие таблицы. Зайцев не упраздняет систему
Домана, работающую во всем мире: используется сама идея раннего развития.
Параллельно с методом Зайцева, можно применять систему физического развития
по Доману. А эффект от обучения по Зайцеву будет сказываться даже при
крошечных затратах времени в день.
Разработано учебное пособие «Читай и пой»: дети завороженно поют
склады и русские народные песни, переведенные на таблицы.
Разрабатывается пособие «Танцуй, читай и пой». А не вредно ли
трехлетним детям следить за текстом песен по таблицам? А не вредно ли детям
петь? А не вредно ли им танцевать?..
СИСТЕМА ЗАЙЦЕВА ЯВЛЯЕТСЯ ЕДИНСТВЕННОЙ СУЩЕСТВУЮЩЕЙ У НАС СИСТЕМОЙ ОБУЧЕНИЯ,
КОТОРАЯ ЭФФЕКТИВНО РАБОТАЕТ. Я не сравниваю с фиктивными методиками
«развивающего обучения» (этот модный термин используют сейчас очень
многие). Я сравниваю только с мировыми стандартами.
Распространение системы – огромно.
«Здравствуйте, товарищ Зайцев! В апреле мы получили ваш ответ и хотели
заказать практически все, но случилась большая беда. У нас сгорел дом,
сгорело все-все. Вы наверное слышали о пожарах на Дальнем Востоке, одними
из тех несчастных оказались и мы.
Но мы-то живы, и нашему ребенку нужно учиться. Кубики, которые мы
сделали сами, уже начинали давать результаты, но, к сожалению, от них
осталась только горстка обгоревших пробок. Поэтому у нас к вам большая
просьба: прислать еще раз кубики по адресу: 626953, с.Козьмодемьяновка
Амурской обл., ул.Комсомольсская 9/1. Правда, этого адреса уже не
существует, но нас обязательно найдет ваше письмо. Очень ждем, с уважением
семья Шульженко. 1 июня 98г.
Но ВЕЛИКУЮ КИТАЙСКУЮ СТЕНУ, которая существует между работающей
системой и официальной педагогикой, проломить не удается. Зайцева травят, с
ним борются, распространяют слухи, что «зайцевские дети» неграмотно пишут.
Особенно активно с Зайцевым борются в родном Санкт-Петербурге (нет пророка
в своем отечестве), но наш город всегда славился предельным консерватизмом.
Я вспоминаю повесть Марка Твена «Янки при дворе короля Артура». Есть там
момент, когда «янки» вызывает на дуэль сразу всех рыцарей английского
королевства. Дело в том, что система Зайцева в известном смысле «вызывает»
нашу школу. Представьте себе, что в стране развита только моторная
авиация, и появление реактивных самолетов является угрозой для тех, кто
создает моторные самолеты, продает их, умеет только на них летать, пишет по
них диссертации. Чтобы сломать эту ситуацию, нужно вмешательство военных
или «грозного царя».
Ребенок, который с трех лет занимался по Зайцеву, в семь лет может
спокойно идти в пятый класс. Таких детей в течение ближайшей пары лет могут
появиться десятки тысяч, а заниматься с ними в рамках обычной школьной
программы – невозможно. Для них нужно разрабатывать специальные учебные
планы и методики. Ведь сегодня в первом классе на двадцать шестом уроке
дается цифра 5, на пятьдесят первом уроке – цифра 8 (вот она – устаревшая
авиация). И начинаются выдумки, что реактивные самолеты плохо летают, что
петь в три года вредно. Реальность сегодняшней школы описана 2 октября 98
года по телевидению министром обороны: «54% призывников имеют физические
отклонения». Я уже писал о 84% сколиоза и тотальной близорукости, так
неужели здоровые призывники менее ценны для министерства обороны, чем
реактивные самолеты.
Получается слишком розовая картина. А в жизни она не розовая.
Выясняется, что способные дети, которые могут, повзрослев, вывести страну
из тупика, НЕ НУЖНЫ. Прежде всего, они не нужны школе: такие дети не в
состоянии высидеть сорока пяти минутный урок, слушая, как в середине
первого класса читают «мама мыла раму» или от десяти пальто отнимают два.
Но в стране уже есть «зайцевские классы», которые идут по мощной
полноценной программе, в такие классы дети переходят целой «зайцевской»
группой из детского сада. И чаще всего это происходит в провинции. А в
столицах , даже в элитных школах ничего похожего не происходит.
Есть один резонный вопрос, который требует серьезных раздумий. Что
делать с детьми, которые в семь лет готовы поступать в пятый класс? Вопрос
это не легкий, но он решаемый. Существуют программы для таких детей,
существуют учителя, только нужно их искать. В августовском номере «Огонька»
была статья о двух сестрах десяти и двенадцати лет, которые сдали экзамены
за среднюю школу и поступили в финансовую академию при Совете Министров.
Подробности их детской учебы восторженный автор опустила, и мы воздержимся
от догадок и спекуляций. Каким-то неведомым путем обычная московская семья
воспитывает выдающихся девочек. Попробуем включить этот факт в наши
рассуждения. Во-первых, у Белого Дома намного больше шансов получить
экономических советников десятилетнего возраста, потому что в Америке не
борются с Доманом. Во-вторых, две наши московские героини в садик и в школу
не ходили, потому что школа все-таки надежно оберегает от проявлений
гениальности. И в мировой прессе сообщений о таких детях появляется все
больше и больше. Кто-то занимается по ведущим системам раннего развития,
кто-то из родителей придумывает свою систему и «попадает в масть»,и это
тоже отлично. Когда районные методисты Москвы или Петербурга борются с
распространением системы Зайцева, они ведь не просто конкретного новатора
забивают: они упорно не желают принимать идеи раннего развития, давно уже
понятые и принятые миром. А наш районный методист настаивает на прежней
системе, чтобы ребенку в детском саду давали по математике установку, что
существует число один: «вот посмотрите, один пальчик». А если ребенок
показывает два пальчика и говорит «два», то его поправляют: «не два, а
много». И вот на такой базе строится наша сегодняшняя школа.
Можно ли давать «автомат» Зайцева в руки слабым педагогам? В принципе,
это не страшно. Конечно, хотелось бы, чтобы воспитатель творчески относился
к тому, что он делает. Это гибкая методика: если ребенок хочет заниматься
математикой, а не русским, к нему нужно прислушаться. Если он понял, то
нужно идти дальше, а не топтаться на месте. Но если такой чуткости у
педагога нет, то система Зайцева все-таки настолько емкая, что ученик,
общаясь сам с таблицей и кубиками, будет придумывать или заказывать новые
слова, приказы, фразы, чтоб не было скучно. Скука обучения – основной
вирус, с которым сражаются все системы раннего развития, Доман и Зайцев
здесь единодушны.
По правилам британской журналистики во втором абзаце статьи должна
быть определена ее цель. Я же хочу повторять свою цель в каждом втором
абзаце. Страна находится в катастрофическом положении, испытывая
неостановимую утечку умов, талантов, рук. То, что наш хоккей потерял всех
ведущих игроков, и внутренний чемпионат стал посредственным, – это понимает
каждый любитель хоккея. Вывод напрашивается единственный: нужно так
изменить систему подготовки юных игроков, чтобы поток хоккеистов-самородков
был неисчерпаем. (По системе Домана, кстати, можно подготовить бесконечное
количество спортсменов высочайшего уровня). Страна потеряла несколько сотен
тысяч специалистов в результате всех волн эмиграции, ведущие ученые во всех
областях научной деятельности уезжают за рубеж зарабатывать деньги.
Одновременно катастрофически падает уровень школьного образования. Чего же
можно еще ждать?! Почему во всем мире существуют тысячи центров раннего
развития, а у нас – ни одного? Еще раз: НИ ОДНОГО. А американцы относятся к
проблеме развития детей как к проблеме военно-стратегического значения.
Николай Александрович Зайцев: «
В школе идет обучение С ГУБЫ УЧИТЕЛЯ НА УХО УЧЕНИКА, а восемьдесят
процентов информации ребенок усваивает глазом. Я тысячи раз показываю,
может быть, десятки тысяч. На каждом занятии с малышами мы пишем сотни
слов, а уже потом когда-то объясняю. Современные школьные методики все
таковы, что они лишают детей здоровья – вот главный предмет моих забот. Не
слащаво-несбыточно, а РЕАЛЬНО: ОХРАНЯТЬ ЗДОРОВЬЕ РЕБЕНКА от бессмысленных
перегрузок.»
Я пишу не «рекламную статью»: в принципе, большую часть пособий Зайцева
можно изготовить самому, а не покупать, и даже делать их ярче, крупнее.
Важно только понять «принцип Зайцева».
Проблемы со школой тянутся у нас с тридцатых годов, когда категорически
были запрещены идеи раннего развития детей. Мы уже давно выправили ситуацию
в биологии, мы больше не твердим, что генетика является лженаукой, мы даже
стыдимся себя за то, что мы это твердили. Когда мы будем стыдиться себя за
то, что на раннее развитие в стране остается запрет. Существует еще
категория псевдогуманных сомнений, не принесет ли детям вред эта система.
Это напоминает старинную французскую шутку: тюремщик предлагает осужденному
на смерть глоток вина из бутылки, но тот отказывается пить из горлышка,
боясь заразных заболеваний. Хуже повешения заболеваний уже нет, особенно
когда до виселицы остались минуты. Страна развалилась, здоровье детей
развалилось, четыре миллиона детей вне школы, а гуманисты боятся, а «не
будет ли хуже».
В военное время хуже бывает.
В мирное время хуже уже нельзя.
В поисках возражений многие педагоги стараются защищать честь касты и
школу, а защищать нужно не себя, а детей.
Но все-таки, если предположить, что существует педагоги, которые ищут
правду, то я предлагаю вариант поисковых вопросов: правда ли, что можно за
неделю в возрасте четыре года научиться читать, правда ли, что дети,
занимающиеся по системе Зайцева, не страдают близорукостью и сколиозом.
Правда ли, что система Зайцева не только не угнетает детей психически, но и
помогает в работе с аутистами и часто выправляет детей с психическими
отклонениями. Правда ли, что дети, которые научились рано читать, если
продолжать занятия с ними, любят учиться, легко занимаются сами и никогда
не мучаются от безделья и скуки. Правда, что «домановские» дети в четыре
года легко бегут пять километров, в год легко плавают, правда ли, что
системе Домана больше тридцати лет, и среди его учеников есть уже
нобелевские лауреаты и спортсмены экстра-класса и так далее. Можно
разработать другие вопросы, пытаться отвечать на них - только старайтесь
делать это письменно, и смотрите, к чему вас приведет ваше исследование. Мы
свое исследование провели, мы уверены, что таких детей должно быть
полстраны. Миллионы одаренных детей. Нужно только выпускать кубики и
печатать таблицы со складами и этих детей не сдерживать. Может быть, из них
можно будет сделать действительно новых русских – новых русских
спортсменов, новых русских ученых.
Нужно найти праздничные слова и кончить статью на мажорной ноте. Может
быть, появится добрый батюшка-царь и издаст указ: «Чтобы в первый класс
приходили бегло читая и владея всеми действиями в пределах тысячи!» Или
злой батюшка-царь, но тоже умный. И чтобы школа соответствовала талантливым
детям, которых она в свои стены принимает. Институт Домана в Филадельфии
доказал, что самое эффективное обучение происходит в период роста мозга. По
сравнению с учебой трех- и четырехлетних детей, учить читать семилеток
очень сложно. Доман считает, что это - настоящий педагогический подвиг. Так
же сложно семилетнего ребенка, которого воспитывало семейство волков,
обучить человеческой речи. К сожалению, мы сами – это дети, которых слишком
поздно научили разговаривать. Пускай наших детей ждет другая участь.
Реферат на тему: Расщелины неба
В статье «Расстройства голоса при ринолалии и их коррекция» ее автор
И.И. Ермакова раскрывает следующие вопросы: постановка голоса, до и после
коррекционная работа с детьми, показывает комплексы упражнений для
постановки голоса детям с аномалиями речедвигательного аппарата.
Главная задача автора предлагаемой статьи – расширить познания студентов
педагогических вузов и дать более детальное представление о расстройстве
голоса и методах его коррекции.
Коррекция голоса занимает важное место в комплексе коррекционно-
педагогической работы по исправлению ринофонии и ринолалии. Основные задачи
этих мероприятий — нормализация тембра, развитие природных голосовых данных
детей, восстановление двигательной функции гортани при заболеваниях
голосового аппарата и воспитание навыков правильного голосоведения. К
мерам, способствующим улучшению голоса детей до пластической операции нёба,
относятся постановка физиологического и фонационного дыхания, профилактика
дистрофии мускулатуры глотки и нёба, коррекция звукопроизношения.
Расстройство голоса при ринофонии и ринолалии многосторонне. Ведущим
является изменение тембра голоса — открытая назализация — неприятный
носовой резонанс, придающий к тому же смазанное, глухое звучание всей речи.
Назализация возникает из-за отсутствия разграничения носовой и ротовой
полостей. Она значительно изменяет акустические характеристики фонем. Голос
становится монотонным, неполетным и слабым.
Расщелина нёба, как анатомический дефект надставной трубы, приводит к
асимметрии в строении резонаторных полостей гортани, глотки, носа, а также
дискоординирует функцию комплекса нёбо — гортань, в котором нёбо играет
роль пускового двигательного возбудителя. Доказано, что положение мягкого
нёба вызывает изменение положения голосовых складок. Поэтому нарушение
целостности, анатомическая и функциональная асимметрия мышц мягкого нёба и
глотки приводят с возрастом к функциональной асимметрии голосовых складок,
что снижает силу голоса, делает его сдавленным, истощимым,
немодулированным.
Анатомический дефект, гортанные звукообразования, двигательная дисфункция
в сочетании с неправильным голосоведением провоцирует узелковые и
воспалительные процессы в гортани, фонастению, парез внутренних мышц
гортани у 70—80% подростков и взрослых с расщелинами нёба. Эти заболевания
ослабляют и истощают голос, придают ему осиплость и охриплость.
Все перечисленные патологические качества голоса усугубляются нарушением
фонационного дыхания и особенностями поведения людей, страдающих ринолалией
или ринофонией.
В результате звучание голоса и механизм фонации при расщелинах нёба
становятся настолько специфичными, что М.Зееман выделил голос при ринолалии
в самостоятельное расстройство и назвал его «дисфония палатина» или
«палатофония».
После операции работа над голосом состоит из дыхательной гимнастики,
удлиняющей выдох и активизирующей внутренние межреберные мышцы и
подвижность диафрагмы, усиление нёбно-глоточного смыкания, выработки навыка
правильного голосоведения, расширения диапазона голоса, увеличения его
силы, а также компенсации расстройства двигательной функции гортани, если
таковое уже имеется. Все фонопедические мероприятия тесно переплетаются и
проводятся в комплексе с другими, направленными на исправление фонетической
стороны речи.
Непосредственно голосовые упражнения начинаются на I этапе с постановки
гласных фонем. На II этапе они продолжаются в виде вокальных упражнений,
которые дают наилучший эффект в решении основной задачи — развитии
подвижности нёбной занавески. Применение вокальных упражнений в обучении
лиц с нёбно-глоточной недостаточностью и расщелинами нёба основано на
тесной филогенетической и функциональной связи мягкого нёба и гортани. В
норме при пении мышечный тонус нёбной занавески резко повышается с
возрастанием мышечного тонуса в гортани и глотке. Мягкое нёбо рефлекторно
поднимается и примыкает к задней стенке глотки.
Вокальные упражнения растягивают нёбную занавеску, растормаживают и
одновременно активизируют всю мускулатуру гортаноглотки, заставляют ребенка
шире открывать рот, увеличивать силу звука. Методика проведения
фонепедических упражнений и их последовательность при ринолалии имеют ряд
особенностей.
На II этапе эти упражнения сводятся к пению гласных: вначале звуков а и
э, через 2—3 урока прибавляется о, еще через неделю и и последним у. При
ежедневных занятиях сроки сокращаются.
Начинаются вокальные упражнения с пения терций, что детям довольно
трудно, особенно при сниженном слухе. Но интервалы меньше двух тонов, как
правило, недоступны детям с ринолалией, поскольку они не привыкли петь, не
слышат разницы в высоте тонов, а новизна материала и ощущений и восприятие
музыкальных тонов еще больше затрудняет слуховые дифференцировки.
К вокальным упражнениям приступают на 3—4-м занятии после повторения
гласных, когда появляется хотя бы незначительная подвижность мягкого нёба.
Его тренируют пением гласных в диапазоне терции первой октавы с детьми и
трезвучия с подростками и взрослыми.
При практически неподвижной нёбной занавеске или лишь при подергивании ее
края начинают с пения «а» или «э» на одной ноте. Затем переходят к пению
терций, потом трезвучия. Чтобы определить допустимую нагрузку, первые
попытки осуществляют только под контролем логопеда. При расслаблении нёба
занятия немедленно прекращают. Обычно поют гласные по 2—3 раза подряд до 12
раз в день под аккомпанемент фортепиано.
Начинают пение с низкого тона. Последующий переход к более высокому тону
резко активизирует мышцы гортани и глотки, что помогает значительно дольше
удерживать сегменты неба в высокой позиции. Поэтому при снижении слуха
подросткам и взрослым целесообразно петь интервалы, охватывающие 3,5—4
тона.
Поют трезвучия и терции не менее трех недель. Чтобы удлинить выдох и
увеличить продолжительность смыкания мягкого нёба с задней стенкой глотки,
повторяют верхнюю ноту трезвучия дважды, не прерывая фонации. Для развития
голоса и усиления смыкания поют достаточно громко, но не форсируют голос,
поскольку активность нёба быстро истощается и оно провисает, вследствие
чего звук назализуется. Все вокальные упражнения выполняют стоя.
Чтобы расширить диапазон, увеличить силу голоса, развить интонацию,
упражнения модифицируют: меняют тональность, поют тихо, громко.
Подбор вокальных упражнений должен быть строго дифференцированным для
каждого обучающегося, поскольку в пении участвуют все отделы голосового
аппарата, и очень важно, чтобы они работали без всякого напряжения и
насилия, вредно отражающихся на голосе. Детский голос требует максимально
щадящего отношения, которое должно проявляться в соблюдении следующих
требований: петь только в соответствующем возрасту диапазоне, при пении не
использовать крайние ноты присущего данному возрасту диапазона, петь на
коротких певческих фразах, петь негромко, без напряжения. Эти требования
основаны на анатомических и физиологических особенностях детского
организма. Пренебрежение ими ведет к нарушению голосовой функции.
Подбирая вокальные упражнения, следует руководствоваться схемой средних
диапазонов детских голосов. Наиболее легко, без усилий и усталости детские
голоса до периода мутации звучат в следующих диапазонах (по В. Г.
Ермолаеву и Н. Ф. Лебедевой, 1970):
3—4 года — ми1 — соль1
5—6 лет — ми1 — си1
7—10 лет — ре1 — ре2
10—14 лет — ми1 — ре2
При правильном выполнении вокальных упражнений носовой оттенок в пении
вначале значительно уменьшается и постепенно совсем исчезает. Желательно
петь под аккомпанемент фортепиано, но можно и под магнитофон или с голоса
логопеда.
После активизации нёбно-глоточного смыкания, постановки диафрагмально-
реберного дыхания и владения умением произносить гласные без носового
оттенка голоса переходят к упражнениям для воспитания навыка правильного
голосоведения, расширения диапазона и увеличения силы голоса,
окончательного снятия носового оттенка. Коррекция звукопроизношения
проводится параллельно с фонопедическими упражнениями.
С детьми без органических изменений в голосообразующем аппарате эти
тренировки начинаются с произнесения гласных звуков. Упражняются в
произнесении изолированных гласных, а потом их сочетаний, что объясняется
ориентацией занятий на дальнейшие тренировки подвижности нёбной занавески.
Количество гласных в сочетаниях постепенно увеличивается до трех.
Упражняясь в произнесении сочетаний гласных, нет необходимости соблюдать
приведенный порядок. Логопед сам отбирает нужные по звуковому составу
сочетания. Постановка гласных проводится в порядке а, э, о, у, и с
ориентацией на степень подъема и напряженности нёбной занавески.
Ребенок повторяет гласные за логопедом, подражая его манере фонации.
Логопед же произносит гласные «в маску» — в позиции резонатора, громко, но
не напрягаясь, без крика. Довольно трудно дать при этом ребенку доступную
инструкцию. Важно обратить его внимание на широкое открывание рта,
продвижение кончика языка вперед к нижним резцам, на ощущения раскрытия
глотки и правильной ненапряженной фонации.
Переводить фонацию в грудной регистр детям до 13 лет не стоит, поскольку
подобное голосоведение несвойственно до мутации, нефизиологично и его редко
удается ввести в спонтанную речь.
Для детей со здоровым голосовым аппаратом бывает достаточно проведения
нескольких занятий по обучению правильной фонации. Как только дети ощутят
кинестетически и смогут дифференцировать правильную фонацию на слух, они
будут в состоянии выполнять, опираясь на нее, все последующие упражнения
для расширения диапазона и увеличения силы голоса.
Далее переходят к «мычанию» — протяжному произнесению звука м с фиксацией
внимания на носовом резонансе согласного. (Дети иногда склонны после
операции заменять носовые м, н ротовыми б, д).
Выбор фонемы м как исходной при постановке голоса в фонопедической
практике определяется ее физиологической основой, удобной для правильной
фонации. Она отличается незначительной напряженностью, большим импедансом,
выраженным резонансом носовой и придаточных полостей, что в итоге
активизирует работу голосового аппарата. При произнесении м с сомкнутыми
губами, опущенным корнем языка и с небольшой щелью между зубами легко
достигается подача звука «в маску». Первоначально фонему произносят кратко,
но постепенно звучание удлиняют.
После того как ребенок научится произносить без напряжения фонему м на
наиболее удобном и естественном для него тоне голоса, приступают к слитному
произнесению открытых слогов со звуком м при опоре на это звучание: ма, мо,
му, мэ, мы. Упражняются 6—8 раз в день непосредственно после трехкратного
короткого произнесения м.
Повторяя слоги, выделяют согласный звук, произнося его протяжно. Гласный
же звучит коротко. Предварительно объясняют и показывают, что нет
необходимости артикулировать фонему а. Достаточно прикрыть губы. Слоги с
другими гласными произносят по подобию. Гласные при этом могут звучать
редуцированно.
Учитывая, что длительная задержка на носовых звуках для страдающих
ринофонией нежелательна, переключаются на аналогичные упражнения со звуком
л, как только будет освоен удобный и естественный тон фонации. Также
являясь сонором, фонема л наиболее сходна по фонации с м из всех ротовых
согласных.
Затем переходят к попарному произнесению слогов. Упражнение повторяют
несколько раз в день.
Подобные упражнения выполняют со всеми сонорами и звонкими фрикативными
согласными звуками, вводя их в следующей последовательности: м, я, и, л, р,
в, з, ж. Если хорошо отработано правильное выполнение упражнения с м, то
тренировки с другими согласными звуками обычно не вызывают затруднений, а
потому долго задерживаться на них не стоит. Необходимо только уточнить еще
раз представление о носовом и ротовом резонансе, сопоставляя звучание
голоса «в маску» в звукосочетаниях с носовыми и ротовыми фонемами, не
повторяя многократно одни и те же сочетания. После закрепления кинестезии
переходят к повторению рав-ноударных слогов и слогов с перемещением
ударения, используя сочетания этих же согласных со всеми гласными.
Например: ма-мо-мэ-му-мы ма-ма — ма-ма — ма-ма-ма.
Громкое, плавное произнесение слогового ряда показывает владение ребенка
своим голосом, достаточное для перехода к речевым упражнениям. Начинаются
они с произнесения сочетаний из двух слов и спряжений глаголов «в маску» с
опорой на согласные м, и, ё, л, р, в, з, ж. Например:
Вон Валя, вон мама, вон Нина, вон яма. Вон Вова, вон Мила, вон номер, вон
ель.
Спряжение служит основой для увеличения количества слов во фразе, которое
растет от занятия к занятию. Приводим несколько коротких фраз, пригодных
для спряжения с распространением предложения:
Я мыл(а) Милу. Я нарезал(а) лимон. Я съел(а) сметану.
Я мел(а) пол. Я вел(а) Вилю. Я жалею Женю.
Я ел(а) малину. Я вылил(а) воду. Я живу на восьмом этаже.
Распространение фразы проводятся постепенно, например:
Я поливал(а). Я поливал(а) левкои. Я поливал(а) левкои водой. Я
поливал(а) левкои теплой водой. Я поливал(а) левкои теплой водой из лейки.
При правильном выполнении упражнений голос ребенка звучит звонко, громко,
без носового оттенка. Далее остается приучить выполнять все логопедические
речевые упражнения на правильном голосоведении и ввести этот навык в
спонтанную речь. Подготовкой служат тренировки в повторении нескольких
коротких скороговорок и стихов с опорой на соноры.
Принцип подбора скороговорок и стихов одинаков: фразы, из которых они
построены, должны быть короткими, включать только правильно произнесенные
фонемы, в них должно быть достаточное количество соноров и звонких
фрикативных согласных. Скороговорки и стихи ребенок вначале повторяет за
логопедом по одной фразе. Слова произносит слитно, слегка нараспев, утрируя
соноры. Примерами пригодных для тренировок скороговорок могут служить
следующие:
На мели мы налима ловили.
Наловил Валерий два ведра форели.
Нил поймал линей: один мал, два длинней.
На крыше у Шуры жил журавль Жура.
У Маши на кармашке маки и ромашки.
Дед Данила делил дыню. Дольку — Диме, дольку —
Дине.
Дошкольники с нормальным голосовым аппаратом, сохранными кинестезиями и
развитым фонематическим слухом, при достаточно длинном и подвижном мягком
нёбе к этому моменту коррекционно-воспитательной работы спонтанно переходят
на правильное голосоведение в бытовой речи. Им можно приступать к вокальным
упражнениям для расширения диапазона и увеличения силы голоса.
Если же ребенок произносит упражнения неправильно — сдавленным, тихим
голосом, с носовым оттенком, следует установить причину этого. Ею могут
быть снижение речевых кинестезии, расстройство фонематического слуха,
тугоухость, ослабление направленной воздушной струи, ограниченное
открывание рта, значительное укорочение нёбной занавески или недостаточная
ее подвижность. Крайне редко причиной плохого голоса детей младше 7 лет с
врожденными расщелинами нёба бывают заболевания голосового аппарата. В
любом из этих случаев логопеду следует провести соответствующую
коррегирующую работу, а затем вернуться к начальным фонопедическим
упражнениям.
Увеличения силы голоса и расширения его диапазона легче всего достигнуть
вокальными упражнениями. Каждое занятие III и IV этапов начинают с
распевания терций или трезвучий на гласные звуки или «мычание». При этом
меняют тональность, поют то тише, то громче, начинают петь пиано, переходя
постепенно к форте, и наоборот. Затем приступают к пению коротких
музыкальных фраз и песенок. Музыкальные фразы, пригодные для увеличения
силы и расширения диапазона голоса при ринофонии и ринолалии, должны
отвечать следующим требованиям: 1) быть простыми и легко запоминающимися;
2) обладать легким ритмическим рисунком, не требующим слишком длинного
выдоха; 3) по диапазону не выходить за пределы отработанного трезвучия; 4)
мелодия фразы обязательно должна быть построена на интервалах не меньше
терции; 5) петь можно только в речевом диапазоне, т.е. песню следует
протранспонировать на основной тон голоса обучающегося, поскольку такое
пение не вызывает перенапряжения голосовых складок.
Первое время, чтобы выучить мелодию и фразировку песни, научиться брать
дыхание в нужные моменты, ребенок вместе с логопедом поют только мелодию
песни на гласные звуки и лишь потом переходят к пению со словами. При
несоблюдении указанного порядка работы появляются следующие характерные
ошибки: обучающиеся нечетко произносят слова, берут дыхание произвольно
(иногда разбивая слово на слоги), вдыхают через рот, выдыхают через нос,
переходят на ключичное дыхание и т. д., т. е. возвращаются к патологическим
навыкам, свойственным их дефектной речи. Это указывает на то, что переход к
новому виду вокальных упражнений вызывает у детей большие затруднения,
которые усиливаются изменениями слухового восприятия.
Переход к пению со словами требует внимания. Только после усвоения
фразировки и мелодии песни на гласных обучающиеся могут спокойно
сосредоточиться на правильном произнесении слов при пении. Поэтому
подбирают песни со словами на пройденные звуки. Пение дает возможность
отключить внимание от послогового утрированного произнесения, задать
необходимый темп. Начинают петь медленно, но вскоре приближаются к темпу
разговорной речи; поют, плавно переключаясь от звука к звуку. Не стоит
браться за изучение нескольких песен одновременно. Это рассеивает внимание
ребенка.
Так как обучающиеся еще нагружены постановкой и автоматизацией звуков, то
занимаются они пением ограниченно — в течение одного занятия не более 15
минут — по 3—5 минут в один прием.
Для заключительных вокальных упражнений IV этапа подбирают песни, во
фразах которых тоны располагаются по звукоряду, т. е. интервалы между ними
не превышают одного тона. Такое построение мелодии способствует более
длительному удерживанию нёбной занавески в смыкании. Подобные тренировки
позволяют преодолеть истощаемость двигательной функции мягкого нёба.
Мелодии песен и музыкальных фраз в этот период уже выходят за пределы
речевого диапазона и у взрослых охватывают октаву. Это помогает сделать
речь мелодичной и интонационной, избежать монотонности.
Продолжение занятий пением после исправления речи и голоса предотвращают
рецидивы ринофонии, которые могут возникать у детей из-за функциональной
слабости нёбной занавески после воспалительных заболеваний носа, глотки или
гортани. Взрослым, у которых имеется психастенический фон, занятия пением
помогают избегать оживления старых связей в определенных, неприятных для
обучавшихся ситуаций.
При выявлении у подростков или взрослых фонастении или пареза внутренних
мышц гортани в коррекционно-педагогическую работу включаются фонопедические
упражнения для восстановления голоса при различных нарушениях голосового
аппарата.
Последовательность упражнений следующая: 1) дутье в губную гармошку; 2)
«мычание»; 3) произнесение пар слогов; 4) длительное произнесение сочетаний
со звуком м; 5) длительное произнесение сочетаний гласных звуков
последовательно по одному, два, три, четыре, пять; 6) закрепление навыков
правильного голосоведения в словах, начинающихся с прямых ударных слогов
ма, мо, му, мэ, мы, 7) фразовые упражнение; 8) чтение текстов; 9) вокальные
упражнения.
Параллельно с ними в занятия включаются упражнения для активизации
мускулатуры шеи, наружных и внутренних мышц гортани:
1) Исходное положение — руки в замок на затылке. Отклонение головы назад с
сопротивлением рук.
2) Исходное положение — сжатые в кулак кисти подпирают
подбородок. Наклоны головы вперед с сопротивлением рук.
3) Исходное положение — ладони к ушам. Наклоны головы в
стороны с сопротивлением рук.
4) Движения нижней челюсти вниз, в стороны, вперед. Сжимание челюстей.
5) Надувание щек (можно с зажатыми крыльями носа).
6) Доставание кончиком языка мягкого нёба.
7) Поднимание мягкого нёба при зевке.
Этот комплекс рекомендуют для выполнения дома 6 раз в течение дня, по 4—5
раз каждое упражнение.
Принимая во внимание ряд органических и функциональных отклонений при
врожденных расщелинах, проводить фонопедические мероприятия приходится с их
учетом. Наличие носового оттенка не является препятствием для проведения
фонопедии. Наоборот, в дальнейшем избыточная назализация тем легче
устранится, чем полноценнее будет двигательная активность гортани и громче
голос, так как усиление основного тона само по себе уменьшает носовой
оттенок.
Проводя вокальные упражнения в послеоперационном периоде, придерживаются
очень узкого диапазона — 1—2 тона — во избежание перегрузки нездорового
голосового аппарата.
Бесполезно обучать правильному голосоведению до того, как двигательная
функция гортани будет активизирована и щель несмыкания голосовых складок
уменьшена.
Приступая к «дутью в гармошку» с целью массажа гортани вдыхаемой и
выдыхаемой воздушной струей, проверяют в состоянии ли подросток выполнять
его. Данное упражнение можно рекомендовать для систематических занятий
только после выработки стойкой, направленной воздушной струи. Дуют мягко и
плавно в одно отверстие гармошки, плотно прижав губы к инструменту.
Выполняя упражнение, обучающийся сидит на стуле, опустив подбородок. Ступни
согнутых ног параллельно стоят на полу. Налаживая дутье в губную гармошку,
следует помнить, что оно требует значительных физических усилий. Но нельзя
излишне напрягаться, излишне глубоко и часто дышать, поднимать плечи. Лучше
допустить беззвучное дутье нежели неправильное. Повторяют упражнение часто
— 8—10 раз в день, но дуют в один прием понемногу — всего 3—4 раза подряд.
При затруднениях, которые могут возникнуть из-за утечки воздуха в нос,
выполняют упражнение с зажатыми крыльями носа. Но такой вариант менее
желателен.
В упражнении «мычание» обращает на себя внимание тот факт, что тактильный
контроль за правильной подачей голоса «в маску» для подростков и взрослых с
ринолалией почти обязателен. Поэтому, обучая «мычанию», рекомендуют
прикасаться пальцами к переносице или класть ладонь на темя, чтобы ощутить
вибрацию костей носа или черепа.
После овладения произнесением пар слогов с фонемой м вводят аналогичные
упражнения с фонемой л и тренируют попарное произнесение слогов с фонемами
м — л или н — л, чтобы закрепить дифференцированное ощущение фонации «в
маску» при произнесении носовых и ротовых фонем.
У людей с нормальным строением верхней челюсти после проведения фонепедии
голос спонтанно улучшается и в бытовой речи. Лица с врожденными расщелинами
нёба нуждаются в специальных упражнениях.
Упражнения по закреплению навыка правильного голосоведения с подростками
и взрослыми проводятся по тем же принципам, что и с детьми на материале
скороговорок, спряжений,стихов. Но количество их должно быть несколько
больше. Для закрепления кинестезии приходится дольше останавливаться на
произнесении слов, словосочетаний и предложений на звуки м, н, л, с которых
начинается предложенный в данном пособии дидактический материал.
Фонема j, произносимая в сочетании с гласными звуками, не только
активизирует двигательную функцию гортани, но и значительно облегчает
правильное голосоведение. Поэтому целесообразно спряжение предложений с
этим звуком, таких, например:
Я ел(а) ягоды. Я ехал(а) в Майкоп.
Я объелась ягод. Я явилась на прием.
Я мою каюту. Я объехал (а) яму.
Я еду на юг. Я купаюсь в водоеме.
После появления и стабилизации признаков улучшения двигательной функции
гортани — увеличения силы голоса, уменьшения охриплости, расширения
диапазона (что обязательно отражается на стробоскопической картине в
сторону ее улучшения) — приступают к работе над устранением остаточного
носового оттенка голоса — вокальным упражнениям III и IV этапов. Но
постоянно, до завершения коррекционно-педагогической работы, контролируют
манеру голосоведения, пока новый приобретенный навык не станет
бессознательно привычным.
При значительной нёбно-глоточной недостаточности приходится переводить
фонацию в грудной регистр и отрабатывать ее в упражнениях на мягкой атаке
голоса и придыханием. Этот способ издавна применяется в логопедии для
уменьшения носового оттенка речи.
Вот такие упражнения и методы коррекционной работы И. И. Ермакова
представляет для изучения студентам педагогических учебных заведений.
Описывая все поэтапно, автор статьи пытается облегчить познавательный
процесс студентам. Статья довольно интересная и обучающая, должна помочь
многим студентам разобраться в вопросах ринолалии.
| |
