|
Реферат: Истоки и корни народа русского (История)
Реферат по Истории
Лобастовой Аллы Константиновны
ЗО, гр.101.
2000 лет назад: поиск корней
1998 год! Мы живем на пороге XXI века. Удивительная дата: две тысячи
лет. Много это или мало? Если рассматривать данный срок с точки зрения
развития жизни на Земле, он представляется совсем небольшим, сравнить хотя
бы с эпохой динозавров: в течение 150 миллионов лет они безраздельно
господствовали на нашей планете, - но с точки зрения развития человека как
homo sapiens (приблизительно 30-40 тыс. лет), эти два десятка столетий
принесли колоссальнейшие социальные и экономические изменения в его жизнь:
многие народы за это время прошли через смену 3-х, а то и 4-х общественно-
исторических формаций. Поэтому подобное событие - 2000 лет «от рождества
Христова» - представляется значительным и как бы само собой наводит на
размышления о прошлом, хочется побольше узнать о том, как жили наши
предки, прародители, в начале века - в это суровое, но удивительное время,
когда царила гармония естества и природы, когда человек еще не успел
создать себе искусственную цивилизацию, которая шаг за шагом постепенно
уничтожает природу и его самого.
Период первобытности на территории нашей исторической прародины - это
большой временной отрезок, и чтобы не затеряться в нем, лучше поставить
перед собой более конкретную задачу, приурочив ее к грядущему 2000 юбилею.
Итак, цель нашего исследования - узнать как жили наши прародители-славяне в
начале нашей эры, или 2000 лет назад.
«Историю древних русов как передовой части восточного славянства
следует начинать с середины I тысячелетия до нашей эры, когда праславяне-
сколоты образовали в Среднем Поднепровье «три царства» и создали свою, во
многом сходную, но во многом и отличную от скифской, культуру, свой эпос,
свои языческие обряды,» - пишет историк-археолог Б.А.Рыбаков. Поэтому
выбор временного периода - 2000 лет назад - для более детального изучения
особенностей жизни и культуры наших славянских предков представляется очень
даже уместным, поскольку к этому времени они уже успели пройти некоторый
исторический путь в своем развитии как выделившийся восточнославянский
этнос.
Итак, мы отправляемся в путешествие в прошлое на 2000 лет назад с
целью «поиска корней» своих. Здесь нам предстоит совершить два экскурса: во-
первых, познакомиться с историческим прошлым славян-прародителей в
контексте общей исторической ситуации, сложившейся на территории Юго-
Восточной Европы, где и располагалась наша историческая прародина в
выбранный временной промежуток (путеводителем нам будет служить монография
историка-археолога Б.А. Рыбакова «Язычество древней Руси» (М., Наука,
1988); во-вторых, познакомиться с культурой древних восточных славян в
начале нашей эры; здесь же нашим «экскурсоводами» будут: книга английского
этнографа-эволюциониста Э.Б.Тайлора «Первобытная культура» (М,
Издательство политической литературы, 1989), работа Владимира Шкуратова
«Историческая психология» (Ростов-на-Дону, Издательство «Город N», 1994)
[1], а также монография Б.А.Рыбакова «Язычество древней Руси».
Итак, цель путешествия - 2000 лет назад : поиск корней - выбрана,
путеводители найдены, осталось наметить маршрут:
I . ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРАРОДИНА СЛАВЯН 3
1. Определение географических и археологокультурных границ обитания
древних восточных славян (археологические культуры на территории
прародины Руси) 3
2. Исторические условия развития восточных славян в Ш в. до н.э. - I
в.н.э. 7
а) Влияние сарматского нашествия. 7
б) Ослабление сарматского ига. 7
в) Роль Римской империи в истории развития Юго-Восточной Европы. 8
3. Экономические и социальные аспекты жизни восточных славян в начале
нашей эры 9
4. «Сколотско-славянский» период исторического развития
восточнославянского этноса как завершающая стадия первобытнообщинного
строя 11
II. КУЛЬТУРА КРЕСТЬЯНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ НАШИХ ПРЕДКОВ-СЛАВЯН 2000 ЛЕТ НАЗАД
13
1. Периодизация славянского язычества в изложении неизвестного русского
писателя XII века. 14
2. Религиозные представления первобытных людей (теоретические аспекты в
интерпретации этнолога-эволюциониста XiX века Эдварда Тайлора и
психолога-историка Владимира Шкуратова) 15
а) Анимизм (учение о духовных существах) - особенность и философская
основа естественной религии (теория Эдуарда Тайлора). 17
б) Древняя охотничья магия пещерных людей (В.Шкуратов). 22
в) Миф как дописьменная ментальность. 24
3. Языческие обряды и культы 26
а) Дом в системе языческого мировоззрения 27
б) Священные места внутри поселка. 30
в) Культ предков и языческая погребальная обрядность 32
г) Священные горы - места «соборов» или «событий» общеплеменного значения
35
д) Календарные аграрные праздники и обряды 37
е) Языческое жреческое сословие 39
I . ИСТОРИЧЕСКАЯ ПРАРОДИНА СЛАВЯН
1. Определение географических и археологокультурных границ обитания
древних восточных славян (археологические культуры на территории прародины
Руси)
Впервые понятие «Русская земля» появилось в письменных источниках XII
века: летописец Нестор описывает эту землю, рассказывая о поездке
славянского князя Кия в Константинополь к византийскому императору, в
котором естественнее всего видеть Юстиниана (527-567 гг.) или Анастасия
(498-518 гг.) Из чего видно, что Нестор возводит историю Киевской Руси к
VI в нашей эры. И именно в середине VI в. сирийский автор упоминает «народ
РОС (РУС)», живший где-то северо-западнее приазовских амазонок, т.е. на
Среднем Днепре. Археологические материалы VI-VII веков также дают нам очень
яркую и четко определимую культуру, ареал которой поразительно точно
совпадает с очерченной у Нестора «Русской землей». Исходя из всего
вышесказанного, Б.А.Рыбаков делает вывод, что историческое и географическое
понятие «Русская земля» возникло не раньше VI века нашей эры, поэтому нам в
нашем исследовании придется иметь дело с менее для нас привычными понятиями
- «историческая прародина» и «археологическая культура», поскольку
«обращение к письменным источникам любого времени не даст нам ничего для
установления точной хронологии этого загадочного региона. Время его
существования находится за гранью наших письменных свидетельств»
(Б.А.Рыбаков, с.10).
Археологическая культура - общность археологических памятников,
относящихся к одному времени, определенной территории и отличающиеся
местными особенностями (Советский энциклопедический словарь, М.; 1989).
«Самый беглый взгляд на древнейшую историю восточнославянского мира
убеждает в том, что на протяжении двух тысячелетий, предшествовавших
возникновению Киевской Руси, наиболее развитым и исторически активным
регионом являлось Среднее Поднепровье» (Б.А.Рыбаков, с.10). К интересующему
нас времени и территории относится Зарубинецкая (Ш в. до н.э. - Ш в. н.э)
археологическая культура, названная так по селу Зарубинцы в извилине
Днепра). Именно к ее археологическим данным мы и будем обращаться, но чтобы
получить более полную и красочную картину жизни восточных славян в начале
нашего века нам следует обратить внимание на следующий факт: «Каждая
археологическая культура как бы вырастает из предыдущей, уходит своими
корнями в более раннюю культуру этой же области, хотя и создает новые виды
поселений, материальной культуры, обрядности, что и позволяет выделять этот
новый этап в качестве особой (но не обособленной!) археологической
культуры. Археологические культуры представляют собой не изолированные,
взятые вне исторического контекста, самостоятельно зародившиеся (или
«появившиеся») комплексы, а взаимосвязанные исторические этапы, генетически
соединенные друг с другом, звенья единой цепи, которые в своей совокупности
отражают исторический процесс во всем его конкретном многообразии, со всеми
периодами подъема или упадка, инертности или активного расселения
народности» (Б.А.Рыбаков, с.13). Поэтому помимо периода, к которому
относится Зарубинецкая культура, мы затронем и период, к которому относится
«Скифская» (сколотская) археологическая культура - VII - Ш вв. до н.э.,
тем более что он является значительным, оказавшим большое влияние на
формирование восточнославянского этноса в Среднем Поднепровье (о нем
упоминается практически во всех учебниках истории России).
Еще раз хочется обратить внимание на то, что «...археологические
культуры следует рассматривать не как самодовлеющие организмы, а лишь как
доступные нашему изучению формы быта; это в особенности относится к
культурам, сменяющим друг друга на одной и той же территории» (Б.А.Рыбаков,
с.19). Для нас важно и то, что географические границы Несторовской «Русской
земли» совпадают с территориями Скифской и Зарубинецкой археологических
культур.
«Скифская» культура получила свое название в отличие от других не по
первому месту раскопок, а по историческому осмыслению культур, синхронно
развивавшихся со скифами (VII-IV вв. до н.э.), когда последние были описаны
Геродотом в V веке до н.э. Геродот очертил в Восточной Европе огромный
квадрат 700х700 км. Южной стороной «скифского тетрагона» было побережье
Черного моря от устью Дуная до Керченского пролива. Западная сторона шла
приблизительно на среднее течение Припяти, а восточная примерно на Оскол.
Северная сторона скифского квадрата, наименее известная путешественнику,
терялась в лесной зоне, где-то севернее Сейма и низовий Припяти
(Б.А.Рыбаков «Геродотова Скифия»). Этот условный квадрат был населен
восемью различными народами. Культура скифского типа была распространена на
значительной части тетрагона, но собственно скифы (иранцы по языку,
кочевники по типу хозяйства) занимали только одну пятую часть квадрата,
примыкавшую к Понту и Меотиде. «Геродот, как бы предостерегая будущих
археологов, четко отделяет собственно скифов-скотоводов от других народов,
которые могли иметь скифские черты в своей культуре, но скифами не
являлись» (Б.А.Рыбаков, с.16).
В среднеднепровском лесостепном регионе размещались не кочевые
скотоводческие, а оседлые земледельческие народы. Культура скифского типа
(оружие, конское снаряжение, звериный стиль), имевшая вполне определенный
социальный, верхушечный характер, распространялась и на земледельческую
лесостепь, будучи воспринята знатью местных (в том числе и праславянских)
племен.
Почти половина земледельческих племен внутри скифского квадрата
проживала на территории древней славянской прародины. Греки, покупавшие
хлеб у этих племен, живших по Днепру-Борисфену на протяжении 400 км,
называли их скифами, но Геродот сообщил их самоназвание - «сколоты». В силу
этого и «скифообразную культуру лесостепных земледельцев Правобережья
следует вычленить из неправомерного соединения с настоящей скифской
(степной) и именовать в согласии с Геродотом сколотской» (Б.А.Рыбаков,
«Геродотова Скифия»).
Наиболее полнокровным историческим центром сколотской земледельческой
культуры была довольно широкая (в 3 дня пути) полоса Правобережья, почти
полностью совпадающая с ядром «Русской земли» VI-VII в. н. э. «Единственным
историческим осмыслением этой очень яркой страницы в истории Среднего
Поднепровья представляется признание «борисфенитов», пахарей
среднеднепровской лесостепи, занимавших восточную часть древней славянской
прародины, славянами» (Б.А. Рыбаков, с.16).
Итак, мы выяснили, что в VI-V вв. до н.э. на территории исторической
прародины жили оседлые племена земледельцев, которые называли себя
сколотами, их культура была достаточно развитой, имело место имущественное
неравенство, причем именно в захоронениях сколотской знати находят
наибольшее количество атрибутов скифской культуры, что свидетельствует о
тесных контактах между скифами-скотоводами и сколотами-землепашцами. Именно
сколотов мы может считать своими славянскими прародителями.
Позднесколотская культура IV в. до н.э. в результате крайне
неблагоприятных условий, сложившихся после сарматского вторжения (племена с
берегов Дона) в южнорусский степи, пережила упадок. Новые, сильно
обедненные формы культуры в восточной части праславянского мира получили
название зарубинецкой культуры по селу Зарубинцы в излучине Днепра близ
Переяславля Русского. Исследователи отмечают ряд черт, роднящих
зарубинецкую с предшествующей «скифской».
География зарубинецкой культуры впервые за целое тесячелетие нарушает
полную преемственность ареалов старых и новых форм быта: «зарубинецкая
культура быстро и ощутимо переступает северную границу древней прародины и
устремляется в лесную зону, доходя до всего бассейна Верхнего Днепра»
(Б.А.Рыбаков, с. 17).
В западной половине славянского мира синхронной зарубинецкой была
пшеворская культура. Сарматского ига там не было, и эта культура была
более полнокровной, чем зарубинецкая.
Итак, мы узнали, что наши предки-сколоты 2000 лет назад переживали не
самое лучшее время в своем культурном развитии, по сравнению с предыдущим
периодом, когда в течение более чем 1000 лет они оседло жили на территории
лесостепной зоны Среднего Поднепровья. Из-за сарматского нашествия наши
прародители вынуждены были переселяться в леса, в глубь более северных
литовско-латышских (балтских) племен и тех племен, которые были носителями
милоградской культуры[2], по всей вероятности тоже праславянских, но более
первобытных, чем высокоразвитые сколоты. Таким образом зарубинецкая
культура охватила большое пространство от Пинска на западе до Брянска на
востоке и от Кременчуга на юге до Могилева-Днепровского на севере.
Теперь приступим к более детальному изучению этого во многих
отношениях неблагоприятного временного периода в развитии
восточнославянского мира.
2. Исторические условия развития восточных славян в Ш в. до н.э. - I в.н.э.
Говорить об историческом развитии и ограничивать себя рамками очень
узкого периода времени невозможно, поэтому естественно, что здесь мы будем
рассматривать отрезок в несколько столетий, который наиболее приближен к
заданному нами рубежу - 2000 лет назад.
а) Влияние сарматского нашествия.
Переход в Среднем Поднепровье от сравнительно высокой сколотской
культуры VI-IV вв. до н.э. с ее всадничеством и хлебным экспортом к более
примитивной, но сохраняющей преемственность, культуре последующих веков (Ш
в до н.э. - Ш в. н.э.), зарубинецкой, связан с нашествием на степи и
лесостепь многочисленных сарматских племен с берегов Дона в Ш в. до н.э.
Зона соприкосновения праславян Правобережья и Ворсклы с сарматами была
протяженностью около 600 км. Кочевники временно отвоевали у пахарей широкую
полосу плодородных земель. Скифы-кочевники не смогли удержать ни своих
приморских пастбищ, ни священных могил у Порогов и перекочевали в Крым.
Сколоты тоже переместились из своей земли, так подробно описанной
Геродотом, но в другом направлении. Первым об этом говорит Страбон (7 год
до н.э.): «Множество людей из Малой Скифии переправлялось через Тирас и
Истр и поселялось в той стране (Фракии). Значительная часть Фракии была
также названа Малой Скифией тем более, что фракийцы уступили пришельцам
отчасти подчиняясь силе, отчасти из-за плохой земли, так как большая часть
земли болотиста» (Б.А.Рыбаков, с. 19). Очевидно, богатое сколотское
всадничество, хорошо знавшее торговые пути на юго-запад, ушло в этом
направлении от сарматской угрозы и оказалось далеко за Дунаем, где
отвоевало у фракийцев земли. Зарубинецкая культура - это проявление быта
простых людей, рядовых членов племени, оставшихся без своей племенной
знати, которая смогла уйти или в Крым или во Фракию.
б) Ослабление сарматского ига.
К началу I в.н.э. историческая ситуация в Европе начитает меняться.
Сарматы, вторгшиеся в южнорусские степи как завоеватели и разрушители,
нарушившие нормальную жизнь как варварских племен Скифии, так и прибрежных
греческих колоний, грабя и разоряя и тех и других, интенсивно устремились
на запад: при императоре Клавдии (41-54 гг.н.э.) сарматский авангард -
языги - оказался уже за Карпатами в Дакии, а к 70-м годам сарматы, оттеснив
даков, заняли дунайскую долину, став соседями германцев (Плиний).
Постепенно сарматская знать нашла свое место в системе античных городов.
Изменились и отношения со славянами: заключались сармато-венедские браки
(Тацит 98 г. н. э. сообщает о славянах-венедах, живших в устьях Дуная),
славяне-венеды заимствовали сарматский обычаи. Складываются временные
сармато-венедские племенные союзы. Очевидно, сарматы в I-II вв. н.э.
перестали быть той неодолимой силой, от которой лесостепные земледельцы
бежали в Ш-II вв. до н.э. за Дунай во Фракию или в глухие леса на Припяти,
Десне и Верхнем Днепре.
в) Роль Римской империи в истории развития Юго-Восточной Европы.
В I-II вв. н.э важную роль в судьбах Юго-Восточной Европы сыграла
Римская империя, заинтересованная в экономических ресурсах Причерноморья.
«Мозаику племен, городов и микрогосударств в северо-восточной части
Черноморско-азовского акватория объединило и привело в некую систему
Боспорское царство, а такую же пеструю мозаику в западной половине
объединила усилиями своих легионов Римская империя. Император Тиберии (14-
37 гг. н.э.) занял Фракию, при Клавдии (в 56 г.) римляне заняли Тиру в
устье Днестра, легионы Нерона оказались в Крыму и, по-видимому, в Ольвии.
Власть Рима в ольвийской зоне Понта окрепла. Торговые связи с лесостепными
хлебородными областями получили некоторую военную поддержку и значительно
возросли» (Б.А. Рыбаков, с. 23).
Объективные исторические внешние и внутренние условия в Ш - II вв. до
н.э. складываются для восточных славян неблагоприятно: сарматское иго,
отделение знати и уход ее за Дунай и в Крым подальше от разорительных
сарматских набегов, по этой же причине перемещение рядовых членов племени
на север в леса, где они ассимилируются с менее развитыми в культурном
отношении балтскими и другими славянскими племенами, - все это приводит к
обеднению и упадку культуры восточных славян (зарубинецкая археологическая
культура). В I в.н.э. общеисторическая ситуация в Юго-Восточной Европе
выправляется: ослабевает сарматское иго, черноморские микрогосударства
объединяются в Боспорское царство, Римской империя присоединяет Крым и
Фракию, - что способствует восстановлению и дальнейшему культурному
развитию ее народов. Южная часть зарубинецкой культуры быстрее переходит к
новым формам, активнее воспринимает новшества и возобновляет древние связи
с античным миром. Северные же племена долгое время не ощущают этих новых
условий бытия и остаются поэтому при прежних формах быта.
В свете вышеизложенных исторических событий перейдем к более
подробному рассмотрению экономических и социальных аспектов жизни восточных
славян в начале нашей эры.
3. Экономические и социальные аспекты жизни восточных славян в начале нашей
эры
Все предшествующее развитие восточного участка славянской прародины
более чем за тысячу лет было поступательным и не знало крупных и длительных
поражений в борьбе со степными соседями: против киммерийцев были построены
мощные крепости и создано всадничество, а со скифами сложились отношения
некоего равновесия, исключавшие порабощение земледельцев; отношения могли
быть вассальными, федеративными или просто союзными - это пока установить
не возможно, но влияние скифов-кочевников несомненно. Сарматское же
нашествие и оттеснение земледельцев даже из лесостепи длилось около шести
столетий и именно на эти столетия падает зарубинецкая, обедненная форма
быта.
Катализатором социального развития среднеднепровского праславянского
населения была в скифское время экспортная хлеботорговля. Сарматское
господство в степях перерезало торговые пути и нарушило экономическое
развитие Ольвии, этого своеобразного «окна в Европу» для среднеднепровских
сколотов.
В чем же конкретно выражался упадок культуры восточных славян -
потомков сколотов. Здесь мы может обратиться к Нестору и его «Повести
временных лет». Детально изучив и проанализировав эту работу Б.А.Рыбаков
(Древняя Русь. Анализ вводной части Повести временных лет) приходит к
следующему выводу: «Если бы какой-нибудь путешественник времен Птоломея
побывал в богатых селах полян-черняховцев (следующая за зарубинецкой
черняховская археологическая культура - культура бурного расцвета восточных
славян -прим.авт), а потом посетил бы позднезарубинецкие городища в землях
древлян или радимичей с их примитивным натуральным хозяйством, родовым
строем и полным отсутствием связей с римскими городами Причерноморья, то он
должен был бы так же контрастно описать эти племена, как это сделал Нестор
в XII в.
По сравнению с «мудрыми и смыслеными» полянами их лесные соседи,
древляне и радимичи, действительно производили впечатление малокультурных
племен, «живущих стотьскы». Первобытнообщинный строй здесь был в полной
силе. Из летописи мы узнаем то, что невозможно выяснить по археологическим
материалам, но что очень гармонично с ними сочетается: у лесных соседей
полян была примитивная форма брака - умыкание девиц на игрищах, допускалось
многоженство. По перечню того, чего не делали поляне, мы может установить
то, что допускали противопоставляемые им соседи: отсутствие «стыденья» к
снохам, сестрам и свояченицам, пережитки матрилокального брака («хожаще
зять по невесту»). Древляне «убиваху друг друга», в чем, очевидно, следует
видеть родовую кровную месть.
В итоге мы должны признать, что несторовская характеристика
лесостепных (поляне) и лесных славянских племен, как резко различных по
уровню своего развития, верна, но относить ее нужно не к современникам
Нестора и Мономаха, а к отдаленным их предкам времен Римской империи или к
еще более ранним временам» (Б.А.Рыбаков, с. 86).
Резкий упадок славянского общества после сарматского нашествия
сказался и на погребальной обрядности: исчезла знать, исчез обряд ингумации
и насыпка репрезентативных курганных насыпей. Надолго возобладало более
демократичное и традиционное трупосожжение с захоронением праха на «полях
погребальных урн. Инвентарь, сопровождавший умерших, свидетельствует о
небогатом быте представителей зарубинецкой культуры восточных славян, по
сравнению с роскошными курганами сколотской знати «скифской» культуры:
посуда с едой и питьем (горшок, миска, кружка), бронзовые и железные
украшения, пряслица; в северной зоне зарубинецкой культуры, где происходило
соприкосновение с балтийскими племенами, в могилах встречается оружие
(копья, топоры).
В начале нашей эры улучшение общеисторической ситуации в Юго-Восточной
Европе, которую мы подробно рассмотрели выше, приводит к восстановлению и
улучшению, а в дальнейшем и к достаточно мощному развитию экономики
Причерноморских народов, а также южных славян-венедов, живших в лесостепной
зоне: восстанавливаются торговые пути, развивается торговля хлебом через
Ольвию с Римской империей и другими причерноморскими народами, что
приводит к имущественному расслоению и появлению социального неравенства у
славян Среднего Поднепровья - новый виток в социальном развитии общества.
Хотя тут следует уточнить, что на подобный уровень социально-
экономического развития наши предки славяне-сколоты уже выходили, о чем
свидетельствует «скифская»(сколотская) археологическая культура, но
сарматское иго затормозило, и даже отбросило в своем развитии назад
общество восточных славян. Можно сказать, что к началу нашей эры наши
прародители восточные славяне выходят на новый исторический виток своего
социально-экономического развития, хотя и не с лучших базовых позиций, по
сравнению, скажем, с теми же западными славянами (пшеворская
археологическая культура).
В это время происходит разделение общества восточных славян на две
группы (здесь определяющую роль, безусловно, играет географическое
положение основного места обитания наших предков): более социально и
экономически развитые славяне-венеды - жители мест прежних сколотских
царств по Днепру, которые являлись обедневшими наследниками богатой сколото-
скифской культуры, - они ранее всего начинают преодолевать последствия
сарматского нашествия (возобновляется и развивается торговля с Римской
империей, меняется социальный состав общества - для создания славяно-
сарматского союза (о том, что славянские дружины доходили до устья Дуная,
пишет Тацит (98 г.н.э.) нужно было, чтобы возродилась славянская знать и
возобновились пути на юг); и северные племена лесной зоны - из-за своей
отдаленности от места разворачивания основного исторического действа в Юго-
Восточной Европе они не ощущали на себе его влияния и были как бы
«законсервированы» в своем социально-экономическом развитии.
Здесь чисто историческая часть нашего исследования заканчивается, и
хотелось бы подвести итог, рассмотреть обозначенный период в контексте
общеисторического развития славянского общества.
4. «Сколотско-славянский» период исторического развития
восточнославянского этноса как завершающая стадия первобытнообщинного
строя
«Праславянское (сколотское) общество VI-VI вв. до н.э., занимавшее
восточную половину общеславянской прародины, достигло высшего уровня
первобытности. С этой эпохи, справедливо называемой скифской, начинается
полуторатысячелетний период, завершающийся созданием феодального
государства Киевской Руси.
Одна и та же область - лесостепное Среднее Поднепровье - была и частью
прародины славян, и «царствами» земледельцев-борисфенитов (праславян-
сколотов по Геродоту - прим.авт.), и наиболее развитой и богатой областью
славян во II-IV вв. н.э.; она же, эта область, стала ядром Киевской Руси...
В средние века именно этот регион носил название «Русской земли» в узком
понимании термина...
За периодами яркого расцвета следовали века упадка и, вероятно
угнетения (например, сарматами), сменявшиеся веками нового процветания и
новых невзгод. Тем не менее, этот длительный предгосударственный (сколотско-
славянский) период следует рассматривать как единое динамичное завершение
первобытности в славянском обществе» (Б.А.Рыбаков, с.756-757).
Определившись с социально-экономическими аспектами жизни наших предков
2000 лет назад и получив общее представление, на каком историческом ветке
развития общества они находились, настало время перейти к более подробному
изучению их культуры.
II. КУЛЬТУРА КРЕСТЬЯНСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ НАШИХ ПРЕДКОВ-СЛАВЯН 2000 ЛЕТ
НАЗАД
Зрелая и поздняя первобытность представлены неолитическими культурами
- расцвет родового устройства, появление новых отраслей хозяйства
(скотоводства и земледелия), появление больших поселений, деревень и
городищ. В неолите появляется дошедший до наших дней общественно-
экономический, культурный, бытовой, психологический уклад, который
называется крестьянской (земледельческой) цивилизацией. Ее признаки -
аграрная экономика, ручной труд, минимальное потребление и простое быт,
зависимость от природно-климатических ритмов, ествественно-демографическая
саморегуляция. Идеология крестьянской цивилизации - миф, анимистические
верования; основная социальная ячейка - большая семья. Жизнь подчинена
ритмам природы и аграрных работ, стародавним обычаям, которые, кажется,
существуют вечно.
Все вышесказанное - общее определение крестьянской цивилизации,
которое можно отнести и к сколотско-славянскому (по определению
Б.А.Рыбакова) периоду в развитии восточных славян, к которому относится
выбранный нами временной отрезок - 2000 лет назад. Культура этого периода
неразрывно связана с религиозным мировоззрением славян, которые принято
называть язычеством. «Язычество», как известно, - крайне неопределенный
термин, возникший в церковной среде для обозначения всего нехристианского,
дохристианского. Этим термином должны были покрываться самые разнородные и
разного исторического уровня религиозные проявления: и мифологизированная
религия античного мира, и представления первобытных племен, и
дохристианские верования славян, финнов, германцев, кельтов или
домусульманская религия татар... Славяно-русскую часть обширного
общечеловеческого языческого массива ни в коем случае нельзя понимать как
обособленный, независимый и только славянам присущий, вариант первобытных
религиозных представлений. Вычленение славяно-русского происходит лишь по
этногеографическому, локальному принципу, а не по каким-либо специфическим
чертам, которые могут выявиться в процессе последующего рассмотрения...
В славянском язычестве отложилось многое из того, что следует отнести
к общему индоевропейскому единству; сохранилось кое-что и из более ранних
охотничьих представлений. Все это не несет, разумеется, никакой собственно
славянской специфики... В история язычества мы наблюдаем не смену
устаревшего возникающим новым, а наслаивание нового на сохраняющееся
(может быть, несколько трансформируемое) старое...» (Б.А.Рыбаков, с.753).
В самом начале XII в. русский писатель, современник Владимира Мономаха
дал интереснейшую периодизацию славянского язычества, разделив его на
четыре стадии.
а) Периодизация славянского язычества в изложении неизвестного
русского писателя XII века.
1. Культ «упырей» (вампиров) и берегинь» - дуалистический анимизм
первобытных охотников каменного века, одухотворявший всю природу и деливший
духов на враждебных и благожелательных.
2. Культ земледельческих небесных божеств «Рода и рожаниц». Исторически две
рожаницы (Лада и Леля) предшествуют Роду; это были богини плодовитости
всего живого, ставшие в дальнейшем матриархальными богинями аграрного
плодородия (энеолит). Род - дальнейшая, патриархальная стадия развития тех
же представлений, переродившихся в бронзовом веке в первобытный
земледельческий монотеизм. Автор XII века считает, что культ Рода был
присущ не только славянам, но и многим народам Ближнего Востока и
Средиземноморья. Можно думать, что в источниках Род выступает и под именем
Сварога («Небесный» - архаичная форма) или Стрибога («Бог-отец» - форма,
известная с X в.). По всей вероятности, еще одним из облаков верховного
небесного божества был индоевропейский Deus Дый. Культ двух рожаниц пережил
культ Рода.
3. Куль Перуна, являвшегося в древности богом грозы, молний и грома, а в
дальнейшем ставшего божеством войны и покровителем воинов и князя. При
создании государств Киевской Руси Перун стал первым, главным божеством в
княжеско-госудаственном культе Х в.
4. После принятия христианства в 988 г. Язычество продолжало
существовать, отодвинувшись на «украины» государства.
Вот что пишет Б.А.Рыбаков о культуре исторического временного отрезка,
который нас интересует: «В новый и очень яркий период (сколотско-
славянский) своего исторического бытия славянский мир пришел с богатым
языческим наследием, накапливавшимся на протяжении многих тысячелетий
первобытности: давно миновала стадия веры только в вампиров и берегинь,
давно существовала вера в женские божества плодовитости и плодородия; уже
утвердилась вера в Сварога-Рода, осложненная мелкими детализирующими
культами, обрядами, заклинаниями, заговорами, первичными
мифами...»(Б.А.Рыбаков, с 756).
Итак, мы видим, что религиозные верования славян-венедов теснейшим
образом связаны с их первобытным прошлым, хотя цивилизация древних
охотников сильно отличается от крестьянской: религиозные представления
напрямую связаны со степенью познания мира, с видом хозяйственной
деятельности, так как природа по-разному воспринималась охотниками и
земледельцами, - тем не менее коллективный дух, коллективное сознание еще
слишком сильны в славянах-земледельцах.
Чтобы разобраться, какой именно культово-религиозным багаж могли иметь
наши предки-славяне за своими плечами в начале нашей эры, нам придется
немного углубиться в теорию первобытных ментальностей. Тем более, что у
всех первобытных религий и культов одна основа - философия первобытного
человека, основанная на его взглядах и представлениях об окружающем его
мире и о себе. Своеобразную подсказку нам дал Б.А.Рыбаков, упомянувший о
дуалистическом анимизме древних праславян. В том, что это такое, нам
поможет разобраться книга историка-этнографа и эволюциониста Эдуарда
Тайлора «Первобытная культура», который создал и разработал теорию
анимизма, очень популярную в 20-50-е годы. Не меньшую помощь нам окажет
книга «Историческая психология» В.Шкуратова. Историческая психология -
изучение психологического склада отдельных исторических эпох, а также
изменений психики и личности человека в социальном макровремени, именуемом
историей (В.Шкуратов с. 14). Что для нас наиболее ценно - эта наука
развивается на основе взаимодействия исторических (гуманитарных и
социальных) и психологических наук и как нельзя лучше соответствует нашему
стремлению окунуться («вчувствоваться») в жизнь наших славянских предков.
2. Религиозные представления первобытных людей (теоретические аспекты в
интерпретации этнолога-эволюциониста XiX века Эдварда Тайлора и психолога-
историка Владимира Шкуратова)
Исследования Тайлора о первобытном анимизме и его исторической
эволюции имеют непреходящее значение в истории религий. В 20-е годы его
работа «Первобытная культура» снискала огромное количество приверженцев. Но
в последние годы с развитием психологии и смежных с ней наук теория
анимизма как философской основы первобытной культуры подверглась резкой и
небезосновательной критике. Тем не менее работа Тайлора полезна и интересна
с точки зрения развития представлений о душе и о духах в их эволюции. Мы
рассматриваем ее положения, которые относятся к первобытности, к
возникновению и развитию первобытных представлений о душе-духе. К
сожалению, именно эта часть является наиболее «слабым» местом всей теории
с точки зрения современных научных знаний.
Будучи человеком literacy - «письменной ментальности» - и
представителем научной интеллигенции XIX века Тайлор не был (да и не мог
быть) знаком с особенностями возникновения мышления, образа, памяти у
человека oralty, живущего в эпоху «устной ментальности». Его «первобытный
философ» рассуждает как человек literacy, обладающий основательным
философским и гуманитарным багажом, что уже само по себе «нонсэнс».
Главная ошибка и беда Э.Тайлора, как впрочем многих других его
современников, в том, что он как человек, живущий в XIX веке и обладающий
современным логическим типом мышления, пытался думать и размышлять за
первобытную или дикую личность с первобытным или мифологическим типом
мышлением. И разница здесь не в самих мыслительных процессах. Философ и
этнолог К.Леви-Строс характеризует их различие следующим образом: «Логика
мифологического мышления так же неумолима, как логика позитивная и, в
сущности, мало от нее отличается. Разница здесь не столько в качестве
логических операций, сколько в самой природе явлений, подвергаемых
логическому анализу... в мифологическом работает та же логика, что и в
мышлении научном, и человек всегда мыслил одинаково «хорошо». Прогресс -
если этот термин по-прежнему будет применим - произошел не в мышлении, а в
том мире, в котором жило человечество, всегда наделенное мыслительными
способностями, и в котором оно в процессе долгой истории сталкивалось со
все новыми явлениями» (В.Шкуратов, с. 258). То есть мы видим, что
современный человек и человек первобытный подходят к решению того или
иного вопроса с разных эволюционных позиций, и чтобы найти, докопаться до
того, из чего же первобытный человек исходит в своих рассуждениях,
необходимы более обширные знания, чем этнологические данные. Подобными
данными (истории, археологии, психологии, социологии, этнологии) и
располагает «историческая психология», хотя такой науки в современном
человекознании еще нет, а есть исследования на стыке истории и психологии,
мы все-таки для упрощения будем пользоваться этим термином.
Попытка Э.Тайлора «вдуматься» в причины, породившие те или иные
первобытные воззрения, являлась смелой и даже революционной и приуменьшать
ее значение в развитии естественных наук нельзя. Там же, где положения
теории анимизма Э.Тайлора расходятся с современными представлениями, мы
будем давать интерпретации тех же положений психологом-историком
В.Шкуратовым из его книги «Историческая психология». Но хотелось бы
отметить, что положения современной теории не опровергают, а, скорее,
дополняют теорию анимизма.
а) Анимизм (учение о духовных существах) - особенность и философская основа
естественной религии (теория Эдуарда Тайлора).
У Э.Тайлора теория анимизма распадается на два главных догмата,
составляющих части одного цельного учения. Первый из них касается души
отдельных существ, способной продолжать существование после смерти или
уничтожения тела. Другой - остальных духов, «поднимаясь до высоты
могущественных богов». «Анимист признает, что духовные существа управляют
явлениями материального мира и жизнью человека или влияют на них здесь и
за гробом. Так как, далее, анимисты думают, что духи сообщаются с людьми и
что поступки последних доставляют им радость или неудовольствие, то рано
или поздно вера в их существование должна привести естественно и, можно
даже сказать, неизбежно к действительному почитанию их или желанию их
умилостивить» (Э.Тайлор, с.211-212).
По-видимому, мыслящих людей, стоящих на низкой ступени культуры, всего
более занимали две группы биологических вопросов. Они старались понять, что
составляет разницу между живущим и мертвым телом, «что составляет причину
бодрствования, сна, экстаза, болезни и смерти»? Они также задавались
вопросом, что такое человеческие образы, появляющиеся в снах и видениях?
Древние «дикари-философы, вероятно, прежде всего сделали само собой
напрашивающееся заключение, что у каждого человека есть жизнь и есть
призрак. То и другое, видимо, находится в тесной связи с телом: жизнь дает
ему возможность чувствовать, мыслить и действовать, а призрак составляет
его образ, или второе «я». И то и другое, таким образом, отделимо от тела:
жизнь может уйти из него и оставить его бесчувственным или мертвым, а
призрак показывается людям вдали от него» (Э.Тайлор, с.212).
Дикарям-философам нетрудно было сделать и второй шаг...Дело
заключалось просто в том, чтобы соединить жизнь и призрак. Если то и другое
присуще телу, почему бы им не быть присущими друг другу, почему бы им не
быть проявлениями одной и той же души? Следовательно, их можно
рассматривать как связанные между собой. В результате и появляется
общеизвестное понятие, которое может быть названо призрачной душой, духом-
душой. Понятие о личной душе, или духе, у примитивных обществ может быть
определено следующим образом. Душа есть тонкий, невещественный человеческий
образ, по своей природу нечто вроде пара, воздуха или тени. Она составляет
причину жизни и мысли в том существе, которое она одушевляет. Она
независимо и нераздельно владеет личным сознанием и волей своего телесного
обладателя в прошлом и в настоящем. Она способна покидать тело и
переноситься быстро с места на место. Большей частью неосязаемая и
невидимая, она обнаруживает также физическую силу и является людям спящим и
бодрствующим. Преимущественно как фантазм, как призрак, отделенный от тела,
но сходный с ним. Она способна входить в тела других людей, животных и даже
вещей, овладевать ими в влиять на них» (Э.Тайлор, с.213).
Неизбежный выводом из анимизма (одушевления) представляется верование
в продолжение существования души за гробом.
Здесь мы прервемся и дадим трактовку зарождения понятий духа и души с
точки зрения теории пансоматизма, которую В.Шкуратов представил в своей
книге.
«Первобытность, подобно любой исторической эпохе, помещает человека в
отношения с природой и обществом при помощи культурных норм. Особенность
доистории в том, что главный материал, который поставляет инструменты для
воздействия на природу - это само тело, часть природы. Природу и культуру,
сошедшиеся так близко, трудно представить...Опорой человеческого порядка
служит тело, смыкающее природу и общество через свои фундаментальные
потребности...Освоению природы, социальному обустройству и самопознанию
сопутствуют манипуляции с корпоратурой (телом). Человек распределяет по
частям, органам и функциям, рассекает (в представлениях и буквально) свою
непосредственную биологическую данность, а затем воссоединяет ее уже в
окультуренном единстве...
Тело имеет культурно-психологическое качество, это не просто мясо и
кости, а носитель опыта, который может разделяться в пространстве и
передаваться другим людям, не теряя при этом физической наглядности и
вполне ощутимой питательности (каннибальский способ приобщения к мудрости
или храбрости другого человека).
Отыскиваются и другие подобия психофизиологического существования.
Человек дублирует свои текущие состояния, ищет двойников. Рождение
близнецов вызывает любопытство и замешательство. Первое устойчивое
раздвоение, которое человек наблюдает со стороны, дарит ему смерть. Труп -
неподвижное подобие живого тела. Труп можно передвигать, как вещь, изучать,
разбирать. Древнейшее значение греческого слова «сома» (тело) - труп...
Архаичнейшие из знаков - это трупы и части трупов. Зрелище
прекратившейся жизни вызывает проблеск сознания и первое культурное
суждение, правда пока в форме действия: первый известный нам ритуал, в
центре которого находится человек - похороны. Бдение над телесной
оболочкой, с которой нельзя обходиться, как со здравствующим, влечет
вопросы: куда он ушел и что от него осталось? Проекция этих вопросов - иной
мир и другая жизнь, которую ведут люди в измененном качестве...»
(В.Шкуратов, сс. 203, 204, 206).
Первоначально суть человека усматривается в его теле. Сравнение живого
с трупом дает пищу для размышлений о душе. Эти представления мало схожи с
нашим пониманием религиозной и этической сущности человека. Для
первобытного человека душа физически наглядна...Душа понимается как другое
тело, его слабый ущербный, но внешне подобный двойник. Эта запасная
телесность оказывается кстати, когда с основной что-то случается. Сон,
обморок или смерть - моменты, когда двойник облачком пара или дыма вылетает
из своего жилища и устремляется в место, отведенное ему подобным. Душа -
сколок с тела, и ее функция - представлять последнего по принципу hic et
illi («здесь и там»). Усиленная разработка этого принципа вызывает к жизни
множество артефактов-двойников...
«Пройдет много времени, пока душа из телесного двойника станет тем,
что мы понимает под ней сейчас. Освобождаясь от уподобления физическому
облику и частям организма (первобытные люди наделяли душами и отдельные
органы), она становилась жизненной силой, олицетворением того, что движет
телесную оболочку человека...
Индивидуальность живет распределением и собиранием своих составных
частей в разных пространственно-временных плоскостях, и найти ее в той
эпохе, где всякий опыт выражался непосредственно и наглядно, для нас
трудно...Первобытная личность целостна, но только выражается ее целостность
не в едином понятии, а в едином теле. Размышление имеет меньшее значение
для собирания самости, чем действие в непосредственной, двигательно-
активной форме» (В.Шкуратов, с.207).
Но вернемся опять к Тайлору и его теории о духах и душе.
Верование в жизнь после смерти распадается на два главных учения (оба
эти учения тесно связаны между собой, даже переходят друг в друга, они
одинаково распространены по всему миру и «имеют глубокие корни в самых
низших слоях человеческой культуры»): учение о переселении душ
(реинкорнация) и учение о самостоятельном существовании личной души после
смерти. «Подобно тому, как первое представление о душе должно было быть
представлением о душе человека, которое затем по аналогии распространилось
на души животных, растений и т.д., так и первоначальное представление о
переселении душ заключалось в прямом и логичном заключении, что
человеческие души возрождаются в новых человеческих телах, причем они
узнаются по семейному сходству в последующих поколениях. Затем эта мысль
была расширена до степени возрождения души в образе животных и т.д...»
(Э.Тайлор, с.263).
Теория механизма вселенной у дикарей рассматривает явления природы как
произвольные действия составляющих ее личных духов. «Вовсе не свободный
вымысел, а разумное умозаключение, что следствие имеет свою причину,
заставило дикарей населить этими эфирными призраками свои собственные
жилища и убежища, всю обширную землю и простирающееся над нею небо. Духи
лишь олицетворенные причины. Подобно тому как причиной обычной жизни и
действий людей считались души, причиной всех счастливых и бедственных
событий, постигающих человечество, и многообразных физических проявлений
внешнего мира признавались существа, сходные с человеческой душой, - духи,
происхождение которых, в сущности, одинаково, несмотря на все поразительное
разнообразие их силы и деятельности» (Э.Тайлор, с.312). Здесь необходимо
отметить, что духовные существа создавались воображением человека по
образцам его первобытных понятий о своей человеческой душе; духи нужны
были ему, чтобы объяснить явления природы с точки зрения его первобытной,
детской философии, к которой вполне подходит название теории «одушевленной
природы». Для первобытных людей духовные существа, духи и тени умерших,
демоны и божества составляли живые личные причины мировой жизни. «Они (наши
предки) могли приписывать дружественным или враждебным духам все доброе и
злое в своей собственной жизни и все поразительные явления природы. Они
жили в тесном общении с живыми и могущественными душами своих умерших
предков, с духами потоков и рощ, равнин и гор. Они знали, что живое могучее
солнце изливает на них лучи света и тепла, что живое могучее море гонит
свои грозные волны на берег, что великие Небо и Земля охраняют и производят
все существующее. Подобно тому, как человеческое тело считалось живущим и
действующим силою обитающей в нем души, или духа, так и все явления
окружающего их мира имеют своим источником вмешательство различных духовных
существ» (Э.Тайлор, с.356).
Теперь посмотрим на проблему одушевления природы и природных явлений в
первобытном обществе с позиций пансоматизма. Последнее не опровергает
Тайлора, а , скорее, дополняет его трактовки и смещает акцент на
особенность первобытного человека мыслить телесно-предметными категориями,
когда любой образ зафиксирован на физическом теле. Кстати, Тайлор замечает
эту «предметную» особенность мировоззрений первобытного и дикого человека:
«Учения и обряды примитивных обществ представляют, согласно с их
философскими взглядами, результаты прямой физической очевидности и в то же
время акты практического смысла» (Э.Тайлор, с. 252), - но, к сожалению,
это была всего лишь констатация очевидного факта, а пойти дальше и
попытаться воспроизвести рассуждения на предметно-действенном уровне для
него не представлялось возможным.
Поскольку познание окружающего мира у первобытного человека
происходило через познание своего тела, то в его представлении все живое
должно было иметь подобную его телу структуру, а именно: живая форма (тело)
обладает определенными свойствами (растет, двигается, размножается, может
издавать звуки (владеет речью...), его можно расчленить на составляющие
части, у нее есть невидимый душа-двойник. Поэтому все, что имеет тело,
обладающее свойствами, которыми обладает человеческое тело (движется,
растет, говорит и т.д.) должно быть живым и иметь свой двойником - душу.
Подобная структура объясняет одушевление животных, деревьев и растений
(обладают свойствами тела - растут, движутся...), рек (движутся,
разговаривают...) и любых других телесных форм со свойствами человеческого
тела.
Но первобытного человека окружали не только те или иные телесные
формы, он постоянно сталкивался с природными явлениями, такими как дождь,
ветер, снег, гроза, гром, град, землетрясение, роса и др., которые по сути
своей являлись проявлениями или свойствами чего-то. Но чего? Как мог
объяснить себе это первобытный человек, который пока еще изучает и знает
более менее хорошо свое тело, и связывает те или иные функциональные
проявления тела с его отдельными частями: ноги ходят, руки манипулируют с
предметами, глаза видят и могут порождать воду - слезы и т.д. Тогда ветер -
это дыхание огромного рта, гром - огромные руки кидают камни, дождь -
срезы, текущие из огромных глаз или же «естественные воды» огромного тела,
гроза - огромные руки высекают огонь и т.д. А если есть часть, значит есть
где-то и тело, только его не видно, так как оно высоко на небе. Так
рождается живое существо, отвечающее за природные явления, оно огромное,
грозное и, как и все живое, должно иметь душу.
Мы знаем, что первобытный человек наделял духом-двойником не только
тело, но и его части. Поэтому части тела великана-природы также
наделялись своим духом: дух дыхания (губ)-ветра; дух рук, высекающих огонь
- грозы; дух органа, рождающего воду - дождя и т.д.
Почему же люди стали поклоняться тем или иным духам? В начале, по-
видимому, поклонения как такового не было, а были попытки наладить контакт
с другими жителями земли - его природными соседями (с животными, с
растениями, с природным великаном и т.п.). Человек, развиваясь психически,
вычленяет из окружающего его мира сначала себя (свои ощущения), потом себе
подобных, а затем другие физические тела, все, что можно, уподобляет себе
(все чужое, непонятное вызывает страх, а если это нечто похоже на тебя, то
и бояться его не стоит), а затем пытается строит определенные (социальные)
отношения с предметами-телами этого мира. И вот тут мы должны вспомнить,
что в понимании первобытного человека все живое обладает «ущербным»
невидимым двойником (а ведь чужое все-таки пугает), а общаться с двойником-
духом менее страшно, чем с самим телом. Но как позвать дух? Тело - его
части - дух - это все-таки почти одно и тоже, поэтому достаточно
воспользоваться какой-то частью тела (например черепом или лапой),
поговорить с духом этой части, чтобы дух, а значит и тело узнали, что от
него хотят.
Разногласия между людьми вели к ссорам, ссоры - к дракам, а значит к
телесным повреждениям и физическим страданиям. Разъяренное животное могло
убить или тяжело ранить человека. Гнев или ярость человека или кого-либо
другого вели к увечьям, страданиям и смерти. Следовательно, увечья и смерть
людей, вызванные тем или иным природным явлением, должны были объясняться
физическим направленным действием того или иного разгневанного духа этого
природного явления или же самого природного великана. Но как умилостивить
и успокоить тот или иной разбушевавшийся природный дух? Да так же, как,
например, можно наладить контакт с рассерженным родственником - подарком и
уговорить.
Итак, одушевление природы было необходимо первобытному человеку,
который вступал в новый, осознаваемый им, мир и пытался строить отношения с
частями этого мира как с себеподобными существами.
Все представления первобытных людей не выходили за пределы его
непосредственной функциональной сферы, с развитием последней они
усложнялись и усовершенствовались. Так представления о живых душах-
двойниках, пройдя ряд изменений и дополнений, получили свое выражение в
ярких мифологических образах.
Духи - мифологические божества получили свое постоянное место
жительства: небо, земля или подземное царство, - в соответствие с системой
космологических представлений, причем настолько прочное, что в тех или иных
религиозных концепциях сохраняли его на протяжении многих веков вплоть до
настоящего времени.
Итак, в общих чертах мы познакомились с основными положениями теории
анимизма Э.Тайлора, которые касались возникновения и развития первобытных
представлений о душе, с поправками к ней, исходя из более современной
теории пансоматизма, хотя последняя не является общепринятой и бесспорной,
но тем не менее оригинальна и заслуживает внимания.
В заключение хотелось бы дать следующий отрывок из книги Э.Тайлора,
который представляется важным: «Рассматривая религию одного языческого
народа за другим, мы ясно видим, что человек являлся типом, моделью
божества, и поэтому человеческое общество и управление было образцом, по
которому создано общество богов и управление в нем... Над бестелесными
душами и духами предков, местными гениями скал, источников и деревьев, над
толпой добрых и злых духов и всей остальной духовной иерархией стоят более
могучие божества, влияние которых не ограничивается местными или
индивидуальными интересами и которые могут непосредственно осуществлять
свои функции в обширной сфере или контролировать мир и влиять на него через
посредство низших духовных существ, своих слуг, агентов и посланников»
(Э.Тайлор, с.391).
С первобытными представлениями о душах и духах и их ключевой ролью в
жизни первобытного человека мы познакомились, и даже в двух интерпретациях.
Теперь следует более подробно разобрать то, как именно проявлялись эти
мировоззрения, то есть к возникновению каких обрядов могли они привести. В
этой части мы обратимся к «Исторической психологии» В.Шкуратова.
б) Древняя охотничья магия пещерных людей (В.Шкуратов).
Магия, в том определения термина, который ей дает историческая
психология - «это социально-ритуальная, частично познавательная практика,
которая включалась в обслуживание разнообразных задач, расширяла
манипуляторные приемы и символические аксессуары человека» (В.Шкуратов, с.
93). Охотничья магия - ритуальная снова мифологической культуры древнего
человека, многие приемы которой перешли затем в крестьянскую и другие
культуры, прослеживаясь вплоть до современности. Магию, по мнению
В.Шкуратова, можно рассматривать как порождение охотничьего отношения к
миру. «Психология магии не претендует на разъяснение содержания и
социальной функции магии, т.е. не подменяет религиоведения. Модель
телесного движения, порождающего из себя образы и знаки, очерчивает ядро
древнейшего психокультурного комплекса, который до сих пор дает основу для
массы практик и верований. В их основе - убеждение в способности с помощью
всевозможных манипуляций воздействовать на людей и природу... Охотничья
магия репетирует появление добычи и овладение ею. Но сводить действо к
тренировке невозможно. Магический образ создает «вторую реальность»,
которая воспринимается как подлинная, первая реальность. События
инсценируются, но представляются не как инсценировка, но как подлинные
события... Вычленение содержания первичного магического действа приводит к
определению древнейшего охотничьего культа - тотемизма. Тотемизм - вера в
животных прародителей (в меньшей степени - в растения и силы природы)...
Идентификация со зверем у современной личности является патологией,
атавизмом, в каменном веке - это норма...
«Ритм общей работы, таинственный успех коллективного труда в области,
где индивид бессилен, гипноз толпы - все это, как и многое другое, укрепило
веру и непобедимую мощь колдовских заклинаний, церемоний. Как и в развитии
языка, главную роль в эволюции магии играло коллективное творчество»
(А.Д.Столяр, О генезисе изобразительной деятельности и ее роли в
становлении сознания (к постановке проблемы), М, 1972, с.45).
«Речь в своем зачаточном состоянии... еще не стала достаточным для
этого средством. Поэтому эмоции выражались на основе более простых,
преимущественно доречевых приемов. Таковыми были непроизвольно возникающие
элементарные символические действия - примитивное, глубоко чувственное
представление, в котором каждый как бы повторно исполнят свою роль в
завершившейся борьбе.
Так у туши убитого зверя, обозначившей смысловую цель, зарождалась
охотничья пантомима, давшая начало тем основным видом изобразительного и
выразительного творчества, которые и в дальнейшем существовали
преимущественно слитно, обретая самостоятельность и постепенно
дифференцируясь лишь в ходе долгого развития. Любая подобная пантомима - а
они были столь же многочисленны, как и повседневные акты охоты, - по-
видимому, дублировалась. Второй раз представление повторялось и
информационных целях, когда охотники с добычей возвращались на стойбище, и
здесь надо было наглядно, с помощью атрибутов зверя «рассказать» о
случившемся.
Эти непосредственные последствия конкретно-чувственного вида труда,
повторяясь из поколения в поколение и становясь традиционными, положили
начало особой линии развития. Они позволили качественно обогащающемуся
первобытному сознанию решить следующую вставшую перед ним задачу, а именно
записать наипростейшим способом складывавшиеся темы-доминанты, общественно
закрепить и увековечить их» (А.Д.Столяр, там же)...
Доисторическая магия окутывает традицию длинной в десятки тысяч лет...
Магия, по-видимому, единственная психокультурная система, основанная на
высвобождении телесной спонтанности из-под контроля социальной нормы и
сознания. Магические заклинания повелительны и непонятны, они вводят
участников, в том числе самого заклинателя, в транс. Звуки как бы само
произносятся гортанью, движения как бы сами производятся телом. Магический
ритуал как бы копирует настоящее действие, но с точки зрения рассудка это
бессмысленное действие. Цель присутствует, но тут же, будто в забытьи,
перекидывается в фазу исполнения. Движение осуществляется без привычного
нам участия сознания, тело, как в гипнозе (а часто именно в нем), делает
то, что ему задано, но попадая в «иллюзорную реальность», которую само
оснащает эмоциями и образами» (В.Шкуратов, сс. 95-96).
В начале позднего каменного века появляются символы коллективного
бессознательного, так называемые архетипы (наскальные рисунки) - аксессуары
ритуала. Уже упоминавшихся нами психолог-аналитик Юнг определяет их как
«диспозиции и энергетические центры, образующие коллективного
бессознательного, весьма близкие мифу» (В.Шкуратов, с.230). «У всех
известных этнографии первобытных народов ритуал так или иначе слит с мифом.
Миф можно рассматривать как объяснение, сценарий ритуального действия. При
возникновении символической деятельности в нижнем палеолите навыки
дискурсивного (рассуждающего) мышления и сюжетосложения были, видимо,
слабыми. Это и дает основание утверждать, что пещерные изображения и
символы были «заготовками», из которых потом сложилась связанная, сюжетно и
логически упорядоченная картина мира...» (В.Шкуратов, с.99).
Таким образом, мы вплотную подошли к понятию «миф» - идеологической
основе крестьянской цивилизации, как бы выросшему из магии и являющемуся
его неразрывной частью, это своего рода мышление, язык, уникальное явление
первобытной культуры, дописьменная ментальность, которая воплощена в
богатых знаковых системах устной коммуникации. Миф прочно связан с
современностью: «Исчезнуть из человеческого обихода миф не может, так как
всегда сохраняется его основа: кровнородственные отношения между людьми,
быт, образное отражение мира, метафорический язык, иначе говоря,
самовосприятие человека как биологического существа в обществе
символическими средствами культуры» (В.Шкуратов, с.102).
в) Миф как дописьменная ментальность.
Люди, живущие в окружении питающей природы, определяют себя и свой мир
посредством символизирования процессов роста и размн | |
