|
Реферат: История Тамани (История)
Реферат
по кубановедению
на тему:
«История Тамани»
Выполнил ученик 10 «В»
МОУ СОШ № 3
Дридгер Андрей.
Расположение Тмутаракани.
Большинство исследователей в наши дни принимают
местонахождение Тмутаракани на месте Таманского городища, расположенного
прямо на территории современной станицы Таманской. Но это, скорее, верность
традициям, начало которым было положено еще в конце XVIII века, нежели
совершенно доказанный факт. Одни из первых серьезных раскопок средневековых
слоев на Таманском городище в 1955 году экспедицией под руководством Б.А.
Рыбакова открыли фундамент русской церкви, обнаружили славянскую керамику X
- XI веков, и, казалось, укрепили взаимную идентификацию Тмутаракани и
Тамани. Но фактически подтверждено только существование русского поселения
в этом месте. А может быть, это был только русский квартал (слобода) в
византийско-хазарском городе?
Кроме того, отсутствуют прямые письменные свидетельства о нахождении
Тмутаракани на месте Таманского городища. Лишь косвенно на это может
указывать надпись на знаменитом Тмутараканском камне, найденном именно в
Тамани (к сути этого явления мы еще вернемся позднее). После долгих
сомнений, нескольких серьезных научных работы и многочисленных жарких
споров, он практически всеми признается подлинным. Но, даже признавая
подлинность камня, мы всего лишь определяем, откуда князь Глеб "мерил
море". От Тмутаракани - да. Но было ли это в надписи обозначением "града"
или границы княжества? Ведь в письменных источниках Тмутаракань выступает
то как княжество, то как град (столица), то как остров, а в "Слове" и как
"земля незнаемая".
И вот в 1997 году на "Фанагорийском острове", под горой Бориса и Глеба,
краснодарский археолог-энтузиаст, много лет организовывавший экспедиции на
таманском полуострове, В.В. Туманов с группой школьников обнаруживает
средневековую керамику и возможные следы келий Никонова монастыря.
Соответственно он предполагает, что именно это место, в 25 километрах
восточнее общепринятого, занимала легендарная Тмутаракань. Между прочим,
предание о существовании на "так называемой Борисовой горе" вблизи станицы
Ахтанизовской некогда обширного языческого храма, а затем монастыря
сохранялось еще в середине XIX века.
Если принять, как это резонно и сделал В.В. Туманов, что монастырь Никона
пещерный, то искать его на западе у Таманского городища бесполезно. Там нет
подходящих склонов. Мысль же об удаленности монастыря от основного русского
поселения, то есть Таманского городища, очень здрава. В.В. Туманов
обосновывает эту мысль соображением о том, что преподобный Никон не мог
начать проповедовать веру в поселении на Таманском городище (Таматархе),
где уже давно существовала епископия.
Можно пойти и другим путем рассуждений. Вчитаемся еще раз в сведения Киево-
Печерского патерика. Еще находясь в киевских "печерах", Никон пожелал
отойти в уединение и безмолвствовать. Значит, он не стремился в город
(пусть и отдаленный), но в место уединенное. "Дойдя до острова", поселился
он там, найдя чистое (читай - свободное, уединенное) место у города. И
далее: "…возросло то место и образовался там славный монастырь, во всем
подобный Печерскому".
На горе Бориса и Глеба преимущества для русского монастыря очевидны:
удаленность от суетной торговой Таматархи, ощущение нахождения "в
уединении" на острове и одновременно сравнительно близко к основному
русскому пути и основной переправе. К тому же восточная часть, населенная в
основном аланами, касогами и хазарами, оставалась обширным полем
деятельности проповедника, в отличие от византийской Таматархи.
Таким образом, и независимое рассмотрение географических фактов приводит к
горе Бориса и Глеба как к наиболее вероятному пункту нахождения монастыря.
И в этом смысле находка В.В. Туманова приобретает чрезвычайное значение.
Пока, однако, вопрос о местоположении русского града Тмутаракань считать
решенным нельзя, хотя и наметились
Боспорское царство и нашествие кочевников.
Античная история Таманского полуострова, бывшего в то время группой
островов, образованных дельтой Гипаниса (Кубани) начинается в VI веке до
н.э., когда вслед за основанием на Керченском полуострове города
Пантикапей, на азиатской стороне Боспора выходцы из греческого Теоса
основывают Фанагорию, а переселенцы со знаменитого острова Лесбос - город
Гермонассу. Местное население, особенно племенная синдская знать, было
заинтересовано в развитии торговых отношений с греками и не препятствовало
их расселению. Города быстро богатели, разрастались; греки захватывали
ближайшую сельскохозяйственную округу (хору), а это не могло не
сопровождаться порабощением или же вытеснением некоей части местного
населения , что, безусловно, приводило к конфликтам. Уже к началу V века до
н.э. во всех городах появляются оборонительные сооружения; их опоясывают
стены и башни.
Гермонасса занимала очень выгодное в стратегическом и торговом отношении
место в архипелаге. Это был первый крупный населенный пункт азиатского
Боспора, встречавшийся въезжающим в Киммерийский Боспор со стороны Черного
моря, из греческой метрополии и малоазийских колоний. Город располагался на
высоком обрывистом берегу Корокондамского озера и занимал территорию
относительно ровного плато, ограниченного с востока и запада глубокими
балками, а с юга водным бассейном, существовавшим еще при занятии Тамани
русскими войсками в 1771 году. Сейчас это озеро высохло. В центре Тамани
образовалась обширная болотистая низина - хороший ориентир для изучения
богатой истории этого места. Берег, на котором был расположен античный
город, постоянно разрушается водами Таманского залива, и значительная часть
его уже исчезла. В обрыве берега на высоте около десяти метров над уровнем
моря можно увидеть самый нижний лежащий на материке культурный слой,
принадлежащий Гермонассе.
Судя по текстам древних авторов, посвятительным и строительным надписям, а
также по результатам многочисленных археологических раскопок, Гермонасса
была типичным греческим городом, с величественными храмами и статуями
богов, обожествленных героев и царей, с обычными жилыми и хозяйственными
постройками и, как уже было сказано, с оборонительными сооружениями и
внешними стенами. Планировка города была нерегулярной, но функциональной.
Улицы прокладывались для обеспечения наиболее удобных связей с морем и
загородными территориями. В VI веке до н. э., в эпоху основания города,
главные улицы ориентировались на причал, находившийся в северо-восточной
части, где имелось естественное понижение плато к оврагу, спускающемуся к
заливу. Хорошая связь с пристанью была необходима городу, одной из основных
функций которого была морская торговля. Это заметно, особенно потому, что в
позднеантичное время, с падением значения морских связей, вызванным
кризисами в метрополии, увеличивается роль земледелия. Направление улиц
частично меняется с ориентацией на южные и восточные дороги.
В Гермонассе существовали святилища Аполлона Врача, Аполлона Дельфиния и
Афродиты. Культ Аполлона был очень распространен в колониях Милета, где он
являлся главой пантеона богов. Сохранились основания статуй, поставленных
правителями Боспора римским императорам Августу и Веспасиану и местной
знатью боспорским царям Савромату I и Савромату II. Путешественники
прошлого века отмечали видимые тогда на поверхности остатки монументальных
зданий, колоннад, бассейнов, алтарей, фонтанов. Есть даже красивое
предположение, пока, к сожалению, неподтвержденное, что озеро в центре
города использовалось для проведения навмахий - гладиаторских сражений на
воде. В прошлом веке еще была видна каменная облицовка его откосов.
В конце IV века н.э., после нашествия гуннов, античная Гермонасса погибла.
Жизнь замерла здесь ненадолго. В начале VI столетия, еще при гуннских
князьях, вместе с другими землями Боспора Синдика попадает под власть
Византии. Здесь распространяется христианство. Судя по подписи епископа
Иоанна под решением Константинопольского собора в 519 году, в Фанагории
существовала епископская кафедра. На Боспоре появляются византийские
чиновники, о чем свидетельствует боспорская надпись 522 года, где упомянуты
эпарх Исгудий и комит Опадин. В середине VI века император Юстиниан II
окончательно изгнал гуннов, после чего наступило постепенное возрождение
города. В надписи 590 года, времени правления императора Маврикия,
упоминается восстановление кесарского дворца Евпатерием, стратилатом и
дюком херсонским.
Одновременно с возрождением городской жизни на Боспоре стабилизируется и
жизнь кочевых племен. Однако, во второй половине VI в. возникает тюркский
каганат, западным крылом которого стали северокавказские степи. Правил
этими территориями Турксанф - сын кагана Истеми. Византия была крайне
заинтересована в союзнических взаимоотношениях с тюрками, поскольку вела
беспрерывные войны с Ираном. К Турксанфу прибыл византийский посол с
предложением принять участие в совместной войне против Ирана, но тюрки
выбрали другой путь. В 576 г. Турксанф направил свои орды на завоевание
Боспора, объявив тем самым войну самой Византийском империи. Города
Таманского полуострова вновь подверглись нападению, и некоторые из них
закончили свое существование. Однако, кочевники, по всей видимости,
понимали, что городские кварталы трудно превратить в пастбища для овец.
Значительно выгоднее было обложить их данью и держать в постоянном страхе.
Одним из племен в составе Тюркского каганата были болгары. Известно, что их
вождь Кубрат сумел освободиться из-под власти кагана и основал в Приазовье
самостоятельное государство под названием "Великая Болгария". В его состав
вошли вытесненные тюрками из Северного Кавказа ираноязычные аланы остатки
жителей Боспорского царства. Правда, столицей нового государства стала не
Гермонасса, расположенная почти посередине нынешнего керченского пролива, а
почти разрушенная Фанагория, лежащая существенно ближе к Азову. Тем
временем, другая часть Тюркского каганата - хазары также образовывают свое
государство и довольно быстро подчиняют себе Великую Болгарию. Это
произошло сразу после смерти Кубрата. Правда, один из его сыновей не
захотел подчиниться хазарам и увел часть своих людей на Дунай, а другой
наследник Кубрата - Батбай - остался на Таманском полуострове и признал
власть хазар. Все эти события произошли в середине VII века. С этого
времени Таманский полуостров становится частью первого в Восточной Европе
раннефеодального государства - Хазарского каганата. Византия в этот период
ведет борьбу с арабской агрессией и ей уже не до своих бывших владений.
Более того, она крайне заинтересована теперь в помощи хазар в действиях
против арабов.
Судя по археологическим памятникам, именно VII век стал резким рубежом
между угасающей античной культуры и новой - алано-болгарско-хазарской.
Просто археологический пример: кочевые племена, осев в древних таманских
городах, принесли с собой совершенно новый тип керамики, неизвестные ранее
виды погребений и многое другое.
Стратегическая роль Тамани и Хазария.
Так или иначе, но таманские города стали принимать участие в политической
жизни Хазарии и Византии. Так, в конце VII века в Фанагории жил свергнутый
с престола император Юстиниан II. Хазарский каган выдал за него замуж свою
сестру, названную при крещении Феодорой. При Юстиниане находился личный
представитель кагана Папаций, который совместно с византийцами организовал
заговор против опального императора. Феодора предупредила мужа о грозящей
опасности, и Юстиниан уничтожил заговорщиков, а позднее, как известно,
вернул себе византийский престол.
Крупнейшим городом Хазарского каганата на Таманском полуострове становится
Таматарха - бывшая греческая Гермонасса. В VIII веке здесь создается
самостоятельная Таматархская епархия - несомненный признак возросшего
значения ее центра. Начинается вторая большая жизнь этого города.
По мнению выдающегося русского историка Г.В. Вернадского (сына знаменитого
академика В.И.Вернадского), само название города, скорее всего, происходит
от алтайских слов "тма" (ср. персидское "туман") - военный отряд в десять
тысяч человек - и "тархан" (вождь). "Предположительно, во время тюркского
вторжения на Северный Кавказ в шестом веке командующий тюркским отрядом
("тма-тархан" устроил свой штаб в дельте Кубани, отсюда и название города"
- пишет Г.В.Вернадский. Греки эллинизировали название, изменив его на
Tnmatarca или Таматарха, последнее, вероятно, - из "Тагматарха". Поскольку
по-гречески "тагматархес" означает "командир полка", имя сохранило свое
изначальное значение даже в эллинизированной форме. В византийских
источниках Таматарха упоминается, начиная с восьмого века. Любопытно, в
этой связи, что русский тюрколог В.Д. Смирнов точно так же связывает с
продвижением тюрков название города Керчи (Пантикапей) на противоположной
стороне Киммерийского Боспора. Согласно Смирнову, название "Керчь" должно
происходить от тюркского слова "карши" ("по ту сторону"), поскольку для
тюрков, приближавшихся из материкового района Северного Кавказа, этот город
лежал по ту сторону пролива.
При хазарах, в VII-Х веках, город стал крупнейшим хозяйственным и торговым
центром государства - главной перевалочной базой Киммерийского Боспора.
Территория, занимаемая Таматархой, включала всю площадь античной
Гермонассы, а местами выходила за ее пределы. Застройка города, как и в
античное время, не была регулярной. Небольшие дома с открытыми очагами,
деревянными стенами, обмазанными глиной, с земляной или соломенной крышей
свободно размещались по сторонам мощенных битой керамикой улиц. Характерным
строительным приемом этого времени является кладка каменных стен и цоколей
"в елочку", под углом к наружной поверхности стены. Здания и улицы
периодически ремонтировались и обновлялись. В хазарское время в городе были
собственные керамические мастерские. Многочисленные византийские монеты и
остатки привозной посуды говорят еще и об интенсивном торговом обмене с
Византией. Император Константин Багрянородный, правивший в 913-959 годах,
известный своими литературными и историческими трудами, в сочинении "Об
управлении империей" упоминает город Таматарху, лежащий на берегу Боспора.
Таматарха, под названием Самкерц, упомянута в относящемся к середине Х века
послании хазарского кагана Иосифа кордовскому халифу.
Однако, нельзя не упомянуть об одном интереснейшем моменте. Он связан с
принятием хазарами новой для них религии. Это явление недавно вновь широко
обсуждалось в связи с выходом художественного произведения сербского автора
Милорада Павича "Хазарский словарь". Во вступлении к этому произведению
Павич пишет, что событие, описанное им, произошло, видимо, в VIII или в IX
веке нашей эры (возможно, было и несколько подобных событий) и в
специальной литературе оно обычно называется "хазарской полемикой". Хазары,
по словам сербского писателя и исследователя, заявили о себе в истории,
начав воевать с арабами и заключив союз с византийским императором
Гераклием в 627 году, однако их точное происхождение остается загадкой,
исчезли и все следы, которые привели бы нас к тому, под каким именем и
среди какого народа искать хазар сегодня. В очень обобщенной форме описывая
те давние времена, Павич пишет, что с исторической сцены хазары исчезли
вместе со своим государством после того, как они обратились из своей
первоначальной и ныне нам неизвестной веры в одну из известных и тогда и
теперь религий - иудейскую, исламскую или христианскую. Вскоре за их
обращением в эту веру, как считается, последовал и распад хазарского
царства. После этого хазары почти не упоминаются. В Х веке вождь одного из
венгерских племен предложил им поселиться на своих землях. В 1117 году
какие-то хазары появлялись в Киеве у Владимира Мономаха. В Пресбурге в 1309
году католикам было запрещено вступать в брак с хазарами, и папа подтвердил
этот запрет в 1346 году. Особенно же интересна предыстория упомянутого акта
обращения в новую веру, который оказался роковым для хазар, возможно
выдуманная сербским автором для обоснования своего художественного
произведения, но, тем не менее, очень красивая: хазарский каган, - как
отмечают хроники, увидел однажды сон, для толкования которого он потребовал
пригласить трех философов из разных стран. Дело было тем более важным для
хазарского государства, что каган решил вместе со своим народом перейти в
веру того из мудрецов, чье толкование сна будет самым убедительным. Так в
летней резиденции кагана встретились исламский, еврейский и христианский
миссионеры - дервиш, раввин и монах... Точки зрения трех мудрецов, их
споры, основанные на позициях трех различных вер, их личности и исход
"хазарской полемики" вызвали большой интерес, многочисленные противоречивые
суждения об этом событии и его последствиях, о победителях и побежденных в
полемике. На протяжении веков всему этому были посвящены бесчисленные
дискуссии в еврейском, христианском и исламском мире, и продолжаются они по
сию пору, хотя хазар уже давно нет...
Правда это или нет, но совершенно точно известно, что хазары действительно
обратились в новую веру. Общепринятое мнение - хазары приняли иудаизм,
самую мистическую из всех имеющихся на тот момент религий. Эта акция,
безусловно, имела и политическое значение - так хазары пытались
самоутвердиться в глазах православной Византии и мусульманского Арабского
халифата. При раскопках таманских городищ было найдено огромное количество
надгробий с ярко выраженной иудейской символикой. Этот факт говорит о том,
что иудейская религия распространилась на довольно широкие слои таманского
населения в IX-X веках, в первую очередь, конечно, на знатных людей.
Тем временем, уже со второй половины IX века через низовья Волги в Европу
вновь хлынули тюркоязычные племена. Авангардом нового нашествия были
обитавшие в заволжских степях печенеги - часть племенного объединения
"тюрков-огузов", известных в русских летописях под именем "торки". "Страна
огузов плодородна: жители богаты, у них беспокойные души, грубые сердца,
невежество и грязь" - сообщает арабский путешественник и историк XII века
Идриси. С начала печенежского движения в Европу характеристика уточняется:
"Их набег - удар молнии, отступление тяжело и легко в одно и то же время:
тяжело от множества добычи, легко от быстроты бега. Нападая, они всегда
предупреждают молву, а отступая, не дают преследующим возможности о них
услышать. А главное, они опустошают чужую страну, а своей не имеют" - пишет
в своих письмах, имеющих огромное историко-культурное значение, Феофилакт
Болгарский, византийский архиепископ, богослов и писатель XI - XII веков.
Именно хазары первыми встретили печенегов. При содействии торок-гузов им
удалось устоять и даже частично разбить новых завоевателей. Поэтому добил
хазарское государство, все же, "русский меч". Общеизвестно, что к этому
времени Языческая Русь - новорожденное государство, соперник Византии и
Хазарии, уже набирала силу. В 945 году киевский князь Игорь заключил
договор с Византией, согласно которому Русь обязалась защищать Херсонес
(ныне Севастополь) от "черных болгар", как называли тюркоязычное население
Приазовья. Этот факт, говорит о том, что русское государство обладало уже
достаточным авторитетом, позволявшим ему брать на себя гарантии в
урегулировании отношений между населением Хазарского каганата и подданными
Византии. Но по большому счету, молодая Русь впервые ставила себе задачу
выйти к Черному морю - задачу, на окончательное решение которой
потребовалась почти тысяча лет.
Причины упадка Тмутараканского княжества.
Исчезновение крупного и стратегически важного для древней Руси
княжества - это именно вопрос, ибо в утвердительном тоне можно говорить
лишь о свершившемся факте. О причинах же нам до сих пор достоверно почти
ничего не известно. Во всяком случае, в этом пространственно-временном
уравнении слишком много неизвестных, для получения однозначного решения.
Исчезло ли только упоминание о княжестве из русских летописей, прекратило
ли существование княжество как таковое? Сошло ли княжество с исторической
арены мирно и постепенно или погибло в результате какой-то захватнической
акции или катастрофы? Что было на самом деле?
Главный письменный источник "Повесть временных лет" упоминает о Тмутаракани
между 988 и 1094 годами с интервалами в три-пять и, максимально, до 25 лет.
Прекращение упоминания о Тмутаракани в Киевском летописании, естественно,
объясняется тем, что как раз в 1094 году (27 апреля; по другим сведениям -
в 1088 году) в Киеве скончался преподобный Никон, через которого благодаря
его личным связям с княжеством сведения о последнем поступали в Киевскую
лавру. Поэтому некоторые считают именно 1094 год годом гибели Тмутаракани.
Но большинство историков доводят жизнь княжества до начала двадцатых годов
XII века. Важно упоминание Тмутаракани в решении Любечского съезда русских
князей в 1097 году и в "Хождении игумена Даниила в Иерусалим" в 1104 -1106
годах.
Керамические остатки, как и другие находки русских ремесленных изделий, а
также предметов христианского культа прежде всего на Таманском городище
(единственном пока, и то лишь частично раскопанном), также укладываются в
рамки X - XII веков. Исторические и археологические сведения согласно
указывают на доживание княжества во всяком случае до 1110 -1120 годов.
А что сказать о причинах не только прекращения упоминания Тмутаракани в
источниках, но и о сходе ее с исторической арены? А.И. Полканов,
посвятивший в 1929 году специальную статью вопросу о конце княжества,
перечисляет три возможные причины: прекращение связей с княжеством из-за
особенностей местного летописания, отделение княжества от Руси и
устремление его к востоку, перехват половцами пути к нему из Руси.
Последняя версия, уже, кстати, приведенная в этой работе, считается
общепринятой. Так полагали классики отечественной истории, так написано в
энциклопедиях. Да, написано, но - в повторение бытующих представлений. А
они ведь могут оказаться и вольными или невольными заблуждениями.
После разгрома в 1111 и 1116 годах полками Владимира Мономаха и Ярополка в
низовьях Дона приазовские половцы надолго отошли от границ русских земель в
предгорья Кавказа и к Каспию. Где и пребывали, во всяком случае, до
середины столетия. И вообще оказалось, что, в отличие от Великой Степи,
половецкие каменные бабы - наиболее показательный признак былого
распространения кочевых половецких орд - как раз в среднем и нижнем течении
Кубани и на Тамани отсутствуют. Так что красивая гипотеза о полном
поглощении Тмутараканского княжества половцами не вполне подтверждается.
Если на вопрос не в состоянии точно ответить историки, приходится
привлекать возможности археологии и наук естественного цикла. Многие ли
археологи видели своими глазами слои, соответствующие времени существования
и гибели княжества? Несколько человек. А многие ли историки, в том числе и
о Тмутаракани писавшие? И того меньше. Но есть несколько человек, кому эти
слои удалось видеть и исследовать, имея в руках особый инструмент для
анализа ситуации - археосейсмический метод. Этот относительно новый способ
распознавания следов и особенностей древних землетрясений по остаткам
строительных конструкций и характерным следам именно сейсмических
повреждений и разрушений удалось трижды, в 1985 - 1991 годах, применить на
раскопках Таманского городища. Руководили тогда раскопками А.К. Коровина и
С.И. Финогенова (Москва, музей им. Пушкина). Их раскопки проводились по
всем правилам науки и искусства. Во всяком случае, стратиграфия и
хронология слоев выступали и интерпретировались достаточно определенно.
Исследователи не могли не заметить явно проступавшие признаки разрушений
именно сейсмических. К сожалению, каждый год вскрывались лишь небольшие
участки поселения, и для вполне уверенных выводов ученым не хватало
статистики, и тогдашние заключения так и остались в полевых дневниках.
И вот, спустя десятилетие, доходят сведения об изысканиях В.В. Туманова и
его совершенно независимо возникшей мысли о разрушительном землетрясении
как причине гибели Тмутаракани. Общеизвестно, что гора Бориса и Глеба - это
грязевой вулкан, и В.В. Туманов считает его извержение причиной или, по
крайней мере, спутником землетрясения и разрушения города и прилежащего
Никонова монастыря. Взрыв и извержение грязевого вулкана не могли вызвать
полного разрушения даже близлежащего поселения, ибо это явление локальное.
Чтобы считать землетрясение вероятной причиной разрушения Тмутаракани (и
города, и всего княжества), надо ответить по крайней мере на два вопроса.
Имеются ли на Тамани другие пункты со следами разрушительного землетрясения
в начале XII века? Ответ на этот вопрос таков: имеются. Первый - уже
упомянутое Таманское городище. Второй - у мыса Утриш, южнее Анапы, в
нескольких десятках километров юго-восточнее Таманского городища. Здесь
следы сильного землетрясения, породившего крупный обвал-выброс и разрушение
мелких средневековых построек за его границами, датированы радиоуглеродным
методом как относящиеся к X - XI векам. Третий пункт - Керчь, всего в
двадцати пяти километрах от Тамани и в пятидесяти от горы Бориса и Глеба.
Археологи отмечают здесь смену периодов жизни во второй половине XI -
начале XII века. На границе - пожар и некий не распознанный археологами
катаклизм. А кто не знает, что при землетрясениях даже силой 6 баллов
возникают пожары, тем более, когда в жилищах и храмах сохраняется огонь в
открытом виде?
Получается, что в разных пунктах на расстояниях до ста километров и разными
методами намечаются сейсмические разрушения в самом конце XI - начале XII
веков. Это позволяет приписывать их одному и тому же, несомненно,
выдающемуся по силе событию.
Но известны ли на Тамани следы других столь же разрушительных и масштабных
землетрясений? Лет двадцать или даже десять назад сейсмологи ответили бы на
этот вопрос отрицательно. Теперь это не так. Землетрясения исторических
времен стали в сейчас известны гораздо лучше. Не далее как в 1879 году в
низовьях Кубани случилось землетрясение интенсивностью 7-8 баллов. Эпицентр
его располагался несколько юго-восточнее Темрюка. Следы гораздо более
сильных землетрясений древности распознаются на развалинах античной
Горгиппии (Анапа).
Еще более серьезные последствия для окрестностей Таманского залива,
несомненно, происходили от землетрясений в Керченском проливе и на севере
Керченского полуострова. Последнее такое событие с интенсивностью 9 баллов
в эпицентре возникло, как недавно выяснилось, в 1751 году. Подобные
катастрофические для древних жителей Тамани события имели место, по крайней
мере, в I веке до н.э., в III и VI веках н.э. Так что с сейсмологической
точки зрения разрушительный характер землетрясения на Тамани в начале XII
века ничего необычного не представляет. Хотя его еще нет ни в одном
сейсмическом каталоге. Не исключено, что скоро будет!
Но если ли, все же, исторические свидетельства такой катастрофы? Обратим
внимание на сведения "Повести временных лет" о церкви во имя Рождества
Пресвятой Богородицы. Построенная в 1022 году и в 1066 году принявшая
останки князя Ростислава, она, по замечанию летописца, "стоит и до сего дня
в Тмутаракани". Не могла эта святыня пережить разрушительное землетрясение
так, чтобы летописец спокойно, повествовательно обронил приведенную фразу,
не отметив факт ее, как минимум, сильного повреждения. Если так, ее
разрушение (сильное повреждение), как и разрушение других строений,
произошло позже.
Сейчас уже достаточно точно известно, что "Повесть" писалась несколькими
игуменами Киево-Печерского монастыря, и доведена она, если не считать
поздних продолжений, до 1111 года. Очень вероятно, что и сведения о
сохранности церкви Пресвятой Богородицы относятся к началу XII века, за
несколько лет до завершения летописания монахом Сильвестром. Как тут не
обратить внимание на летописное известие под 1107 годом: "…тое же зимы
февраля 5 трясеся земля перед зорями в нощи". По контексту, это произошло
не в Киеве, как ныне вольно принимается, а в половецких землях, возможно,
что и в Приазовье…
Реферат на тему: История Тобольско-Тюменской епархии 17-18 вв.
Введение
После покорения Сибири в 1583 году, когда славный воевода Ермак с
дружиною из 840 человек очистил земли Сибирские от салтана Кучума. И бил
челом Иоанну царством Сибирским, драгоценными соболями, черными лисицами и
бобрами. «Слова восхищения с живой радостью повторялись во дворце и на
Красной площади. «Новое царство послал Бог России». Звонили в колокола,
пели молебны благодарственные» - пишет Н.М. Карамзин. Но в месте с этим Бог
послал российскому государству огромное поле с плевелами язычества, которое
нужно было очистить и засеять семенами Христовой веры. Для миссионерской
деятельности русской церкви открылись необъятные просторы. Христианская
вера проникла в Сибири вместе с русской колонизацией. С конца XVI века
сильным стимулом для колонизации послужила политическая и военная
поддержка, оказывавшаяся государством свободному движению русских
переселенцев на Восток. Небольшие военные отряды, посылавшиеся
правительством, создавали укрепления. За ними часто устремлялся поток
крестьян-земледельцев, да и авантюристов, искавших на новых землях скорой
наживы. Поселенцы из крестьян-земледельцев шли впереди военных отрядов, или
следом, осваивая новые земли. Именно русские поселенцы в Сибири стали
первыми проповедниками христианства для инородцев. По свидетельству
сибирских историков, общим правилом русских поселенцев в Сибири было: «где
зимовье ясашное, там и крест или впоследствии часовня; где водворение
крепостное, там церковь и пушка; где город, там и управление воеводское,
огнестрельный снаряд и монастырь, кроме церкви».
История Тобольско-Тюменской епархии 17-18 век.
Правительство разными мерами старалось усилить христианский элемент в этой
стране: сибирские храмы снабжались из Москвы книгами, иконами, колоколами,
воском, ладаном и другими предметами церковной утвари. Но нужды в храмах и
священнослужителях были ощутительны. В 1611 году сибирские воеводы писали к
Сильвестру, архиепископу Вологодскому, что многие новоустроенные храмы не
освящены, за неимением антиминсов, а другие стоят без пения, потому что нет
попов. Недостаток пастырей в языческой стране был причиной того, что дело
христианского просвещения шло медленно между туземцами, и христианство не
могло глубоко проникнуть в жизнь новопросвещенных. Даже у русских людей-
казаков, первых поселенцев Сибири, была дозволяема умычка жен и девиц из
городов. Казаки жили с татарками как с женами, вступали в браки в
непозволительных степенях кровного родства, отнимали силой чужих жен,
бросали их и брали других. Сами священники не стояли на высоте своих
обязанностей: ими совершались всякие незаконные браки. С конца XVI века по
желанию монахов создавались монастыри. Так возникли первые опорные пункты
будущей миссии. Церковная организация Сибири не успевала за развитием
общественной жизни. Только в 1620 году в Тобольске, основанном еще в 1587
году, патриархом Филаретом была открыта архиепископия. Первым сибирским и
тобольским архиепископом был Киприан Старорусенников. Его епархия
простиралась от Урала далеко на восток без определенной границы и
расширялась ежегодно по мере продвижения военных отрядов и колонистов и
возникновения укреплений. По отзывам современников архиепископ Киприан был
«муж просвещенный и ревностный, собственным примером учащий учитель». В
течение трех лет своей пасторской деятельности он успел много сделать для
просвещения своей епархии: он улучшил нравственность между христианами и
многих магометан и язычников обратил ко Христу; построил до 30 храмов,
основал несколько новых монастырей в Туринске, Алапаеве (Невьянске), Таре,
Томске и на реке Тагиле, в Тобольске, Тураханске и на реке Нейве. Привел в
должный вид возникшие прежде монастыри. На месте старого острога построил
архиерейский дом, церковные постройки, а также деревянную соборную церковь.
Он назвал ее так, как назывался собор на его родине, - Софийской. И вся
прилегающая площадь стала называться Софийским двором. В игумены монастырей
он назначал лично ему известных своей строгой жизнью монахов, прибывших с
ним в Сибирь из волоколамского, соловецкого и других монастырей. После
Киприана, переведенного на Крутицкую кафедру, приемником и продолжателем
его дела был архиепископ Макарий. В способах распространения христианства
он совершенно напоминал своего предшественника. Правительство со своей
стороны и материальными и нравственными средствами старалось обеспечить
успех миссионерского дела Тобольских архипастырей. В 1625 году архиепископу
Макарию дан был наказ касательно ведения миссионерского дела. В наказе
советовалось располагать инородцев к принятию христианства мерами кротости,
ласковым обращением, материальными вспомоществованиями, ходатайством за
провинившихся перед властями. В видах поощрения инородцев к принятию
христианства, издан был закон (1629), по которому холоп, принадлежавший
иноземцу и некрещеному, получал свободу, сделавшись христианином.
Православный же даже в качестве свободной прислуги не должен оставаться у
инородца и некрещеного. Известно о миссионерской работе между Уралом и
Обью, проводившейся монахами основанного в 1644 году на Исете в Западной
Сибири Далматского монастыря. Благодаря таким мерам христианство довольно
успешно стало распространяться в Сибири. Были случаи обращения целых
инородческих селений.
С 1664 по 1678 год митрополичье правление осуществлял преосвященный
Корнилий. Он был уроженец Новгородский. Ни о времени рождения его, ни о
звании, из какого он происходил, не имеется сведений, но известно, что
образование он получил в училище при Новгородском архиерейском доме. По
пострижении в монашестве и по происхождении всех степеней иерархии,
возведен в сан архимандрита Новгородского Хутынского монастыря, а в 1664
году, 24 июня в Москве хиротонисан в сан архиепископа Сибирской епархии. В
Тобольск прибыл 23 февраля 1665 года и вступил в кафедральный собор с
церемониею, по примеру своих предместников.
В первое лето пребывания архиепископа Корнилия в Тобольске, как в
городе, так и во всем его округе в продолжение нескольких недель шел
беспрерывно такой сильный дождь, что люди пришли в страх. Архиерей послал
духовенство в Абалацкое село, чтобы принести от туда в Тобольск чудотворный
образ Божией Матери. С молитвою и слезами пал благочестивый архипастырь, а
с ним духовенство и весь народ, пред Святой иконою, моля Царицу Небесную
умилосердиться над градом и людьми согрешившими, и умолить Сына и Бога
Своего о прекращении гнева небесного. После того икона перенесена была в
Софийский собор, и лишь только началась литургия, - дождь вдруг перестал,
солнце воссияло, и тогда же настало ясно. В память этого чудесного события
архиепископ Корнилий установил каждогодно приносить икону Абалакской Божией
Матери в Тобольск 8 июля, что соблюдается и до нынешних времен.
В 1668 году архиепископ Корнилий по царскому повелению прибыл в
Москву, где 25 мая во дворцовой церкви Патриархами Паисием Александрийским,
Макарием Антиохийским, бывшими в России для суда над Патриархами Никоном и
Иоасвафом-Московским, с российскими и греческими архиереями, возведен на
степень митрополита Сибирского и Тобольского. В иерархическом порядке
Сибирская епархия поставлена на четвертую степень митрополии, а
именно:1)Новгородская, 2)Казанская, 3)Астраханская и 4) Сибирская. Далее
следовали митрополии: Ростовская, Рязанская, Нижнегородская и Крутицкая.
Царь Алексей Михайлович достойно ценил долговременное и ревностное
служение митрополита Корнилия и в январе 1675 года прислал в Тобольск
своего стольника Алексея Петровича Салтыкова, который в кафедральном
соборе торжественно объявил преосвященному от Государя его милостивое
благоволение. Это было равносильно нынешнему награждению архипастырей
орденскими знаками, при Высочайших грамотах и рескриптах. Благодарный
владыка тогда же совершил торжественное молебствие о здравии и
благоденствии Государя.
Достигши преклонных лет и чувствуя приближение смерти, преосвященный
митрополит Корнилий, в начале 1678 года переселился в Знаменский монастырь
и там же принял схиму, а 23 декабря того же года скончался и погребен, в
находившейся близ архиерейского дома, Сергиевской церкви.
При митрополите Тобольском Симеоне, современнике патриарха Никона , 14
волостей кодских остяков изъявили желание принять крещение. Благодаря его
стараниям в главном остяцком селении Коде, на реке Оби, возник монастырь,
сделавшийся рассадником христианской веры среди остяков. К концу
патриаршего периода христианская вера в Сибири распространилась от подошвы
Урала до гор Байкальских. При тобольском митрополите Павле (1678-1692)
отправлена была миссия в Даурию. Также митрополит Павел очень много строил.
Вскоре по прибытии нового архипастыря в свой кафедральный город, постигло
Тобольск, обычное в те времена, когда город и храмы в Сибири строились
деревянные, страшное несчастье. Пожар истребил крепость, построенную всего
два года тому назад, Вознесенскую церковь, 500 домов, все татарские юрты,
приказ, боярский дом и церковь Св. Троицы. Новая крепость построена была,
вместе с церковью Вознесения в башне, в 1681 году. В том же 1680 году
сгорели в Абалаке две деревянные церкви. Преосвященный Павел, видя, что
деревянные церкви делаются добычей огня, просил Государя о дозволении
построить в Тобольске кафедральный собор, а в Абалаке, ради чудотворной
иконы, церковь – каменные и в 1680 году получил дозволение, причем Царь
Федор Алексеевич приказал выдать из казны на построение Тобольского собора
выдать 700 рублей денег и прислать из Москвы 682 пуда железа.
Во время преосвященного Павла начали появляться в Сибири раскольники. В
ослеплении невежеством, злобой и фанатизмом, они положили начало
самосожигательству, первый случай которого был в 1679 году, в Тобольском
округе, на реке Березовке, где собралось из Тобольска, Верхотурья и Тюмени
и их округов раскольников с женами и детьми до 2700 человек, и все, вместе
со своим наставником тюменским иереем Дометианом, в монашеств Доминиилом,
сами себя сожгли. В 1682 году в Устяцкой слободе, на реке Тобол, педали
себя огню 400 человек стариков и старух. В Верхатурском округе, в деревне
Нагормыч, сожглись 100 человек, тут же вскоре собралось для самосожжения
еще 350 человек. Митрополит Павел не допустил этого. В 1687 году в
Тюменском округе, на речке Тегенке сгорело более 300 человек, в том же году
и в том же округе, в деревне Боровикове, сгорело 150 человек. Но
раскольники не только сами себя сжигали, - они старались наносить страшные
вред и ненавидимым ими православным. От поджога раскольниками в 1686 году,
в первый день Пасхи, в селе Каманке, Тюменского округа, сгорела церковь с
250 человеками молившихся в ней православных. В том же году, 25 апреля, от
поджога теми же раскольниками, пострадала Тюмень, сгорело в ней пять
церквей, приказ, гостиный двор и много домов.
Труды по управлению обширною епархией, заботы и огорчения подломили
силы и здоровье маститого митрополита: на 26 июля 1691 года преосвященного
Павла внезапно постигла болезнь – паралич, отнялся язык и память, правая
рука и нога. В таком положении оставался он до конца августа того же года,
а в следующем, 1962 году, по указу Государя, вызван в Москву, куда
отправился больной, и по пути скончался 4 января 1692 года.
Для успешного распространения в этом крае христианства, по
благословению патриарха Иоакима, основан был Селенгский монастырь (1681). В
апреле 1683 года было заложено первое каменное здание – Софийский собор,
прообразом которого явилась церковь Вознесения в Московском Кремле.
Софийско-Успенский собор соорудили в 1686 году. Почти одновременно, в 1685-
1686 годах вокруг Софийского двора построили каменную стену. В ее северной
части находился главный вход, Святые ворота с Церковью Сергея Радонежского
над ними. Тогда же построили и колокольню. Жилые же здания двора долго
оставались деревянными, за исключением двухэтажного архиерейского дома. В
1700 году в бескрайней Тобольской епархии было 160 православных храмов. Но
правильно организованных миссий для проповеди христианства в Сибири в этот
период не было. Язычников, несмотря на успехи веры Христовой, оставалось
еще много, и просвещение их было делом будущего.
Петр 1 был крайне заинтересован в обращении инородцев Сибири, поэтому
его внимание привлекла деятельность почти душевнобольного Тобольского
митрополита Игнатия Римского-Корсакого(1692-1701;фактически до 1699года),
на которого в Москву непрерывно поступали жалобы. Стоит заметить, что
митрополит Павел обличал Тобольского воеводу боярина Андрея Федоровича
Нарышкина, который был двоюродным дядей, царствовавшего тогда Царя Петра
1. Злоупотребляя своею властью, воевода с дружиною творили всевозможные
бесчинства: жили распутно, грабили народ и в особенности инородцев,
истязали их. 18 июня 1700 года Петр попросил Киевского митрополита
назначить на Сибирский митрополичий престол ученого монаха, «благого,
непорочного жития человека, которому бы в Тобольске быть митрополитом, и
мог бы Божиею помощию исподволь в Китае, и в Сибири в слепоте идолослужения
и в прочих неверствиях закоснелых человек приводить в познание и служение,
и поклонение истинного Живого Бога». В помощь этому человеку надо прислать
ученых монахов, «которые бы могли твердыми святого Евангелия доводами
многие души области темные сатанинские привести в свет познания Христа Бога
нашего».
После этого 23 марта 1701 года малороссийский архимандрит Димитрий
Туптало был посвящен в митрополита Тобольского и Сибирского. Однако царю
так понравился этот образованный человек и прекрасный проповедник, что он
не отпустил его в Сибирь, а сделал митрополитом Ростовским. Следующим
кандидатом, предложенным Киевским митрополитом, был архимандрит Филофей
Лещинский, который управлял Сибирской епархией в 1702-1711, а потом еще раз
в 1715-1720 годах. Его-то и должно назвать основателем миссии в Западной
Сибири. Трудности миссионерства в Сибири намного превосходили те, с
которыми вынуждены были бороться проповедники православия в Европейской
России. Удаленность от главных церковных и светских центров столицы
затрудняла служебную переписку. Духовенство, подчиненное митрополиту, не
являло собой, как правило, образец нравственности и христианских
добродетелей, да и не отличалось образованием. Немногие соглашались
добровольно отправиться в далекую землю, где условия жизни духовенства были
значительно хуже, чем в других российских епархиях. Многие священники,
диаконы и монахи в наказание за какие-нибудь проступки ссылали в Сибирь и
покидали эти края при первой же возможности. В XVIII веке в Святейший Синод
постоянно приходили жалобы от Сибирских епархиальных архиереев на
непригодность подчиненного им духовенства. Клирики совершенно не знали
языков инородцев, но даже знания разговорного языка не помогало в переводе
христианских понятий, которым не находилось соответствия не только в языке,
но и в представлениях инородцев. Разнообразие религиозных исповеданий
составляло еще одну специфическую трудность для миссии в Западной Сибири.
Народности, находившиеся ранее под господством татар, частично исповедовали
ислам. Между Уралом и Енисеем и далее на восток кочевали народы,
приверженные самому примитивному шаманизму, который на юге, в Забайкалье,
на монголо-китайской границе, смешивался с буддизмом-ламаизмом. Миссионеры
сталкивались здесь с враждебным отношением населения ко всему русскому. Их
совсем не поддерживали местные государственные власти, авторитет которых
был в XVIII веке ничтожен: российская власть над инородцами в удалении от
городов или крепостей во многих случаях существовала только на бумаге. При
таких условиях миссия нуждалась в сотрудниках, которые были бы готовы на
самопожертвование.
Митрополит Филофей, известный в Орловской губернии Свенского монастыря
и строгий аскет, с большим усердием взялся за миссию в Сибирской епархии.
Поначалу он хотел основать славяно-латинскую школу для полготовки
миссионеров, но Петр I счел латынь излишней и отказал в деньгах, возложив
финансирование школы на Тобольскую епархию, средства которой были и без
того весьма скромными. Тогда Филофей предложил царю выселить татар-
мусульман из епархии и ввести смертную казнь для многочисленных староверов,
искавших убежище в Сибири, если они откажутся вернуться в Церковь.
Миссионерская деятельность, по его убеждению, должна активизироваться
прежде всего денежными поощрениями и льготами в налогах. Возможно, эти
предложения 1702 года и стали причиной появления упомянутых указов царя о
льготах для новокрещеных, которые действовали затем и в Сибири. Филофей
управлял своей епархией дважды: в 1702-1711 и в 1715-1720 годах. Миссия
первого периода сосредоточилась главным образом в области Березова,
довольно близко к северу от Тобольска, на Иртыше и Оби. По личным указам
Петра I от 1 декабря 1705 года и от 7 июня 1710 года миссионеры обращали в
православие тамошних остяков, самоедов и вогулов, находившихся под властью
шаманов, император повелел сжигать идолов, а новокрещеным в виде поощрения
выдавать одежду и зерно за государственный счет. Митрополит Филофей
вынашивал еще более грандиозные планы: так, в 1702 году он поставил задачу
подготовить миссию в Китае и на Камчатке. В 1709 году он заболел и
отправился на покой в монастырь, где принял схиму под именем Феодора,
однако до прибытия в середине 1711 года своего преемника Иоанна Максимовича
он продолжал прежнее служение, митрополит Иоанн, исполняя указ 1710 года по
усилению миссионерской деятельности, просил его просвещать инородцев и
далее. Филофей согласился и даже на покое, и во второй период своего
служения отдавал все силы этой работе. Он лично ездил к остякам на Обь и
Иртыш, посещал на юге зырян и вогулов, а также поселки мусульман и татар.
Устав от миссионерских трудов, он в 1721 году окончательно оставил
архиерейский престол и ушел в монастырь. Но и здесь он трудился для миссии
вплоть до своей кончины в 1727 году; его главной заботой было укрепление
новокрещеных в вере и окормление их, он строил храмы и старался воспитать
хорошее духовенство. В пору его предстоятельства крестили примерно 40000
инородцев разных народностей Западной Сибири.
Повествуя истории Тобольско-Тюменской епархии необходимо рассказать о
жизни великого просветителя Сибирской земли, святителя Иоанна, митрополита
Тобольского и всея Сибири, чьи мощи до сей поры почивают под сводами
Покровского собора. Святитель Иоанн родился в декабре 1651 года в Нежине,
Черниговской губернии, и принадлежал к дворянскому роду. У отца его Максима
Васильковского, жившего в Киеве и употреблявшего свои средства на украшение
храмов Божиих, было семь сыновей, из коих Иоанн был старшим. Он выделялся
из среды своих братьев особыми духовными дарованиями и прилежанием к
книжному обучению. Закончил свое образование Иоанн в Киевской академии –
единственной в то время на Руси школе высшего богословского знания. По
окончании учения оставлен был при академии учителем, но душа его от юности
стремилась к Господу. Прослужив восемь лет – с 1668 по 1676 год – в
академии, Иоанн, желая посвятить себя иноческой жизни, принял в Киево-
Печорской Лавре пострижение с именем Иоанна, затем был рукоположен во
иеродиакона и иеромонаха, за свой выдающийся проповеднический талант
получил звание проповедника и был затем любившей его монастырской братией
избран на ответственную должность эконома Лавры.
Черниговский архиепископ святой Феодосий Углицкий, зная Иоанна
Максимовича, как человека строгой подвижнической жизни, и предчувствуя
близость своей кончины, вызвал его к себе в Чернигов и в половине 1695 года
посвятил его в архимандрита Елецкого монастыря, которым до того времени сам
управлял, готовя в новом архимандрите достойного себе преемника на
святительскую кафедру в Чернигове. Вскоре (5 февраля 1696 года) святитель
Феодосий почил о Господе. Преемником ему народом и властями единогласно был
избран архимандрит Иоанн Максимович, рукоположенный 10 января 1697 года в
Москве патриархом Андрианом в архиепископа Черниговского.
14 лет управлял святитель Иоанн Черниговской епархией, снискав себе,
как богато одаренному светильнику Христову, благоговейное почитание от
паствы. В марте месяце 1712 года состоялось назначение архиепископа
Черниговского Иоанна Максимовича в Тобольск с возведением его в звание
митрополита Тобольского и всея Сибири. Выбор духовного начальства и
Государя Петра I по отречении митрополита Филофея Лещинского от управления
Тобольскою епархией остановился на Черниговском архипастыре Иоанне
Максимовиче потому, что еще от 18 июня 1700 года Петр I, желая просветить
светом евангелия не только сибирских язычников, но и сопредельные с Сибирью
неверующие народы, дал указ о том, чтобы на Сибирскую митрополию возводимы
были мужи не тоько благочестивые, а вместе с тем и ученые. А Иоанн
архиепископ Черниговский, вполне обладал этими качествами, которых Великий
Император требовал от кандидатов в архипастыри Тобольские: он сиял и
добродетелями христианскими, был вполне образованным по тогдашнему времени
человеком и известен был как писатель и переводчик назидательных и
душеполезных сочинений. Кроме того, он умудрен был в делах церковного
управления, имея уже более шестидесяти лет от рождения. Во время борьбы
русских со шведами он предрек Царю Петру Великому полную победу на врагов.
«Благословен Ты, говорил он Царю, - егда входиши, и благословен, егда
исходиши: предаст бо Господь Бог враги Твои, сопротивляющиеся Тебе,
сокрушены пред лицом Твоим; путем единым придут к Тебе и седмию путий
побегут от лица Твоего».
Святитель Иоанн прибыл в Тобольск 14 августа 1712 года и остановился
сначала в Знаменском монастыре на берегу реки Иртыша. На другой день, в
праздник Успения Божней Матери, утром, он торжественно с крестным ходом,
сопровождаемый многочисленным народом и войском, вступил в нагорную часть
города Тобольска, отслужил сначала на площади молебен и, благословив народ,
вошел в кафедральный собор и совершил Божественную литургию.
По словам Григория Новицкого, автора книги «Краткое описание остяцкого
народа»: «Митрополит Иоанн был усердный ревнитель и трудолюбивый желатель
благочестия». А неизвестный автор рукописи сибирской летописи говорит:
«Митрополит Иоанн был тих, смирен, благорассудлив, о бедных сострадателен и
милостив».
Несмотря на кратковременное управление Тобольской епархией, Святитель
Иоанн много помог здесь делу умножения святых храмов Божиих и особенно делу
проповеди света Христого учения среди многочисленных инородцев местного
края – вогул, остяков и татар. Умер великий святитель 10 июня 1715 года и
был погребен, согласно его желания, в придельном соборном храме в честь
преподобных Антония и Феодосия Печерских, у северной стороны Успенского
собора.
Как видно из донесения Святейшему Синоду в 1720 году, Филофей не
обольщался статистическими данными о крещеных и очень скептически относился
к уверениям в их истинном обращении к православию. И в самом деле,
митрополит Антоний Стаховский (1721-1740) вынужден был в 1727 году доложить
Святейшему Синоду о массовых отпадениях в язычество, особенно среди
остяков, он также просили расширить систему льгот. Святейший Синод послал в
распоряжение Антония 1000 рублей. В указе о 1730 года Святейший Синод
рекомендовал отказаться от принуждения при крещении и не привлекать к этой
деятельности «жестких и ретивых» миссионеров, необходимо действовать «тихо
и мягко». Нельзя не упомянуть и о том, что наряду с профессиональными
миссионерами среди местного духовенства Сибири появлялись и отдельные
клирики, посвящавшие себя миссионерским трудам по велению души. Они
доходили с миссией вплоть до Енисея.
В конце 1749 года свое служение в Тобольске начал митрополит Сильвестр
Головацкий (1749-1755). Уже в Казани, где ему подчинялась Контора
новокрещенских дел, он возбудил недовольство своими насильственными
методами обращения. В Сибири он особенно интересовался татарским населением
так называемой Барабинской степи. Как и в Казани, он и здесь применял
насильственное крещение детей и увозил их в русские школы. Из-за жалоб
татар вскоре была назначена комиссия для расследования, и митрополит в 1755
году был переведен в Суздаль. Постепенно политика веротерпимости Екатерины
II стала проникать и в Сибирь. 20 августа 1769 года вышел указ императрицы
губернатору Сибири следить вместе с митрополитом за тем, чтобы клирики,
действующие по своей инициативе, не применяли никаких средств насилия. Как
и повсюду, в Сибири миссия была прекращена и только в 30-х годах XIX века
стала опять постепенно развиваться.
Далее историю Тобольско - Тюменской епархии мы будем отслеживать по
истории Тобольской Духовной Семинарии. Основателем предшественницы
Тобольской семинарии – славяно-российской школы на архиерейском дворе,
первой духовной школы в Сибири всегда почитался просветитель Сибири
митрополит Филофей (Лещинский). Ее создание также связано с именем
императора Петра I.
Указом Петра I от 9 января 1701 года повелевалось: «…Приказному
человеку Тобольского Софийского дворца из дворян Андрею Городецкого на
Софийском дворе, или где прилично, построить училище поповских, диаконских
и церковниковых детей, ребяток учить грамоте, а потом словенской грамматике
и прочим на словенском языке книгам; и катихизис православной веры могли бы
совершенно знать, и удостоятся в чин священства, народ учить и
многочисленных в Сибири иноземцев, неведующих Создателя Господа Бога,
приводить в познание истинныя веры могли, и потому ко святому крещению
искать расширения до самого государства Китайского».
Дело своего предшественника митрополита Филофея по развитию школы
продолжил святой Митрополит Тобольский Иоанн (Максимович) во время его
пребывания на Тобольской кафедре с 1711 по 1715 год. С ним прибыло
несколько человек ученых монахов. Митрополит Иоанн вносит собственные
пожертвования на содержание школы и пишет наставления ученикам.
Открытие школы и преобразование ее в семинарию принадлежит митрополиту
Антонию II (Нарожницкому), который прибыл на Тобольскую кафедру 19 февраля
1743 года. Как отметил в рукописной записке по истории семинарии ее ректор
архимандрит Михаил (Бурдуков), «Тобольская семинария восприяла свое начало
1743 года, при преосвященном митрополите Антонии Нарожницком, который, как
любитель учения, сразу по прибытии учредил школы латинского языка».
За свое шестилетие пребывания на кафедре митрополит Антоний сделал
очень много для Семинарии. Он выстроил для нее новое помещение, вызвал из
Киева новых учителей, значительно расширил семинарскую библиотеку,
приобретая для нее книги из библиотек покойных архипастырей и пожертвовав
собственных двадцать семь томов древних церковных писателей на латинском
языке, озаботился содержанием учителей и учеников.
Особое внимание дальнейшему развитию семинарии уделял митрополит
Сильвестр (1749-1755). Первоначально курс образования в Тобольской
семинарии заканчивался обучением в трехгодичном классе риторики.
Постепенно в семинарии были открыты все классы, и с 1764 года она имела
их полный состав: аналогии или фары, инфимы, грамматики и синтаксимы,
пиитики, риторики, философского и богословского. Богословский класс ввел
святой Митрополит Павел II (Конюскевич) (1758-1768), назначив
преподавателем в нем архимандрита Михаила (Миткевича), который стал и
первым ректором семинарии. Были также и экстраординарные классы:
исторический, географический, греческий, татарский, класс высшего
красноречия, математический, немецкий, французский, медицинский,
рисовальный.
Постепенно Тобольская семинарии становится центром всего духовного
образования в епархии; в городах Тюмени, Туринске, Ишиме, Березове, Таре,
селе Самарове открываются латинские и славяно-русские школы как
подготовительные для поступления в семинарию, а также семинария играет
заметную роль в развитии светского образования в Сибири.
Вследствие увеличения количества учащихся преосвященный Варлаам
(Петров) (1768-1802) в 1770 году перевел семинарию в Знаменский монастырь в
подгорной части города. Архиепископ Варлаам за время своего
продолжительного управления епархией оставил значительный след в истории
семинарии (тогда в состав семинарии входило и училище). Он был очень
сердечен и ласков в обращении с учащимися. Если ему сообщали о каком-нибудь
нерадивом семинаристе, то он обычно выносил такое решение: «Обязать
подпискою, чтоб учился прилежно и ходил всегда в школу».
Весной 1788 года в Тобольске случился страшный пожар, который повредил
и семинарский корпус.
В 1804 году на постройку здания семинарии было выделено 20000 рублей, и
указом Святейшего Синода преосвященному Антонию III, преемнику по кафедре
архиепископа Варлаама, было предписано приступить к постройке.
Преосвященный Антоний, имел намерение построить здание семинарии на мысе
Чукман, там, где сейчас стоит памятник Ермаку и располагается городской
парк, поскольку местоположение Знаменского монастыря в гигиеническом
отношении было неблагоприятным. Составлен был план и начали уже копать рвы
и закладывать фундамент. Но в 1806 году преосвященный Антоний был переведен
из Тобольска, а прибывший на кафедру архиепископ Амвросий Келембет посчитал
расположение Семинарии на мысе Чукман не удобным и приказал приостановит
работы.
Святейший Синод указом от 10 декабря 1808 года одобрил решение
преосвященного и предписал отремонтировать для семинарии старый
монастырский корпус, а также выстроить новое помещение для учителей,
учеников, больницу и поварню.
В октябре 1818 года Тобольская духовная семинария была преобразована по
«Проекту устава духовных семинарий». Реформа семинарского образования в
России была вызвана накопившимися недостатками в организации духовного
образования: отсутствием высшего надзора за духовными учебными заведениями,
скудностью преподавательских кадров, неопределенностью и смешанностью
курсов, господством латыни, материальной необеспеченностью. Тобольская
семинария поступила, в соответствии с проводимой реформой, под надзор
Правления Московской Духовной академии.
В Семинарии остался 191 человек. Курс семинарского обучения, после
реформы, распределен был следующим образом: два года предназначалось для
словесных наук с присовокуплением сюда всеобщей истории (словесный класс
или риторики), два года – для философских наук с присовокуплением
математики и физики (философский) и два года – для богословских наук с
присоединением церковной истории (богословский класс). Языки греческий,
немецкий и французский преподавались в течение шести лет, а еврейский – в
последние четыре года. С 1826 года было введено преподавание татарского
языка. Преподавание главных предметов велось на латинском языке и по
прежним руководствам. Правлением Академии было разработано расписание и
распорядок дня. Преподаватели, в соответствии с новым уставом, должны были
иметь академическое образование.
Немало сил отдал обустройству Тобольской семинарии преосвященный
Афанасий (1832-1842). «Он выписывал различные книги по богословию, истории,
географии, русских и латинских классиков, вносил собственные пожертвования
в учебную библиотеку. Не забывал он проявлять заботу о здоровье
семинаристов и их внешнем виде, для чего им была введена новая единая
форма: взамен прежних носимых всеми семинаристами халатов по специальному
распоряжению были пошиты фо | |
