|
Реферат: Концепции "Я" у Ч.Кули и Дж.Мида (Доклад) (Социология)
Московский Педагогический Государственный Университет
Варнавский Евгений, 103 гр
Доклад по истории социологии на тему:
Концепции «Я» у Ч. Кули и Дж. Мида
Москва 2000
Одним из исследователей самости (то есть понятий «я» (I), «меня» (Me),
«мое» (mу), «я сам» (myself)) и автором концепции зеркального «Я» был
Чарльз Хортон Кули (1864 – 1929) - один из основателей символического
интеракционизма.
Кули пишет, что отличительной чертой идеи, именами которой являются
местоимения третьего лица, выступает некий характерный тип чувства, которое
можно назвать «чувством моего (my-feeling)» или «чувством присвоения (sense
of appropriation)». Почти все виды идей могут быть связаны с этим чувством
и быть поэтому названы «я» или «мое». Чувство, или ощущение, самости можно
рассматривать как инстинктивное, оно, несомненно, развивалось в связи с его
важной функцией по стимулированию и объединению всевозможных особых
деятельностей индивидов. Оно, таким образом, очень глубоко укоренено в
истории человеческого рода и, очевидно, необходимо для любой системы жизни
вообще, которая схожа с нашей.
Кули поставил перед собой задачу исследовать процесс постепенного
понимания личностью отличия своего Я от других личностей. В результате
многочисленных исследований он определил, что развитие концепции
собственного Я происходит в ходе длительного, противоречивого и запутанного
процесса и не может осуществляться без участия других личностей, т.е. без
социального окружения. Даже скупец, втайне любующийся своим спрятанным
золотом, может почувствовать «мое» только в том случае, если он вспоминает
о мире людей, над которым он имеет тайную власть.
Самость может быть агрессивной, и тогда она выражается в присваивании
себе объектов общего желания.
Из понятия самости следует концепция зеркального «Я», имеющая очень
большое значение в социологии.
Каждый человек, по предположению Ч. Кули, строит свое Я, основываясь на
воспринятых им реакциях других людей, с которыми он вступает в контакт.
Кроме простого восприятия «Я» через самого себя, мы также воспринимаем свое
«Я» как бы видя его отражение в других. То есть огромную роль для индивида
играет не только то, что он думает о себе сам, но и то, что думают о нем
другие. Мы смотрим в представления других о нас самих, как в зеркало, и
судим о самих себе по этому отражению.
Именно через отношения с другими, через их оценки каждый человек
устанавливает, умный он или глупый, привлекательный или некрасивый,
достойный или никчемный, при этом подобная оценка может не соответствовать
реальности.
Как отражение в зеркале дает образ физического Я, так восприятие
реакции других людей на мое поведение или внешность дает образ социального
Я. При этом существует возможность неправильного истолкования мнений, или
искаженного зеркала. Мы, например, часто поддерживаем приятные высказывания
о себе, которые на поверку оказываются просто лестью, или можем отнести
брань начальника к неумению или неспособности, в то время как это просто
служит проявлением его плохого настроения.
Кули подробно проанализировал развитие личности на основании концепции
зеркального «Я». Уже в возрасте шести месяцев, отмечает Кули ребенок по-
разному реагирует на разных людей и по-разному организует в их присутствии
собственное поведение. «Юный актер скоро научается быть разным для разных
людей, показывая, что он начинает понимать, что такое личность и как она
организует свою деятельность». В этом наблюдении Кули уже содержатся основы
современной теории социализации, ролевой теории личности и прочих
«микросоциологических» концепций, детальная разработка которых - заслуга
позднейших теоретиков символического интеракционизма.
Идеи Кули развил Джордж Герберт Мид (1863 – 1931)
Мид разработал теорию, в которой объясняется сущность процесса
восприятия индивидом других личностей и развита концепция «обобщенного
другого», в известной степени дополняющая и развивающая теорию зеркального
Я. В соответствии с концепцией Дж. Мида «обобщенный другой» представляет
собой всеобщие ценности и стандарты поведения некоторой группы, которые
формируют у членов этой группы индивидуальный Я-образ. Индивид в процессе
общения как бы встает на место других индивидов и видит себя другой
личностью. Он оценивает свои действия и наружность в соответствии с
представляемыми оценками его «обобщенного другого», как бы смотрит на себя
со стороны.
Это осознание «обобщенного другого» развивается через процессы «принятия
роли» и «исполнения роли». Принятие роли — это попытка принять на себя
поведение личности в другой ситуации или в другой роли (концепция
социальной роли рассматривается в следующей главе). Участники детских игр
принимают на себя различные роли, например, при игре в дом (ты будешь
мамой, ты — папой, ты — ребенком). Исполнение роли — это действия,
связанные с действительным ролевым поведением, в то время как принятие роли
только претендует на игру.
Мид пишет, что особенно важную роль такой процесс играет в раннем
развитии ребенка, когда именно через восприятия и реакции других людей
формируются его идеи и представления о самом себе, выливающиеся затем в
стабильную концепцию собственной личности.
Дж. Мид различал три стадии процесса обучения ребенка исполнению взрослых
ролей. Первая — подготовительная стадия (в возрасте от 1 до 3 лет), во
время которой ребенок имитирует поведение взрослых без какого-либо
понимания (например, девочка наказывает куклу). Вторая стадия, называемая
игровой (в 3-4 года), наступает тогда, когда дети начинают понимать
поведение тех, кого они, изображают, но исполнение роли еще неустойчиво.
Третья — заключительная стадия (в 4-5 лет и более), в которой ролевое
поведение становится собранным и целенаправленным и проявляется способность
ощущать роли других актеров. Удачным примером или аналогом такого поведения
можно считать игру в футбол, когда в ходе перемещения по полю происходит
постоянная смена амплуа игроков. Для взаимодействия с партнерами каждому из
игроков необходимо ставить себя на место партнера и представлять себе, что
он сделал бы в том или ином игровом эпизоде. Команда возникает и действует
только тогда, когда каждый усваивает не только собственную роль, но и роли
партнеров.
В ходе подобного процесса индивид, проходя последовательно все стадии
вхождения в другие роли, развивает способность видеть свое собственное
поведение во взаимосвязи с другими индивидами и ощущать на себе их реакции.
Через осознание других ролей, а также чувств и ценностей других в сознании
личности формируется «обобщенный другой». Он является грубым сравнением со
стандартами и ценностями общества. Повторяя принимаемую роль «обобщенного
другого», индивид формирует свою концепцию Я.
Стадии принятия роли другого, других, обобщенного другого — все это
стадии превращения физиологического организма в рефлексивного социального
индивида. Происхождение «Я», таким образом, целиком социально.
Использованная литература:
История теоретической социологии. Т. 3
С.С. Фролов «Социология»
Ч. Кули «Социальная самость»
Д. Мид «Интернализированные другие и самость»
Д. Мид «Аз и Я»
Реферат на тему: Концепции Вебера
Министерство образования и науки Российской Федерации
САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ИНСТИТУТ ВНЕШНЕЭКОНОМИЧЕСКИХ СВЯЗЕЙ ЭКОНОМИКИ И
ПРАВА
Филиал в г. Калининграде
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
По дисциплине: «Социология»
На тему: «Роль и значение М. Вебера в развитии социологии»
Студента 2 курса
Гуманитарного факультета
Связь с общественностью
«Publik Relations»
(в сфере экономики)
Гр
Преподаватель:
Калининград
2005
Содержание
1. Макс Вебер, его роль и значение в развитии социологии.....3
2. Социологические концепции М. Вебера...................................5
3. Теория «социального действия» как центральная категория в социологии по
Веберу......................................................................
..................8
3.1 Социология политической власти с точки зрения Вебера.................14
3.2 Веборовская социология
религии............................................................18
1. Макс Вебер, его роль и значение в развитии социологии
Макс Вебер (1864 – 1920) – немецкий социолог, социальный философ,
культуролог и историк. Его можно смело назвать Леонардо да Винчи
социологии. Его базисные теории сегодня составляют фундамент социологии:
учение о социальном действии и мотивации, об общественном разделении труда,
об отчуждении, о профессии как призвании. Он разработал: основы социологии
религии; экономической социологии и социологии труда; социологии города;
теорию бюрократии; концепцию социальной стратификации и статусных групп;
основы политологии и института власти; учение о социальной истории общества
и рационализации; учение об эволюции капитализма и института собственности.
Достижения Макса Вебера просто невозможно перечислить, настолько они
огромны. В области методологии одним из самых главных его достижений
является введение идеальных типов. М. Вебер считал, что главная цель
социологии – сделать максимально понятным то, что не было таковым в самой
реальности, выявить смысл того, что было пережито, даже если этот смысл
самими людьми не был осознан. Идеальные типы позволяют сделать исторический
или социальный материал более осмысленным, чем он был в самом опыте
реальной жизни.
Идеи Вебера пронизывают все здание современной социологии,
составляя его фундамент. Творческое наследие Вебера огромно. Он внес вклад
в теорию и методологию, заложил основы отраслевых направлений социологии:
бюрократии, религии, города и труда.
Сам М. Вебер создал много научных трудов, в том числе:
«Протестантская этика и дух капитализма» (1904-1905), «Хозяйство и
общество», «Объективность социально – научного и социально – политического
познания», «Критические исследования в области логики наук о культуре», «О
некоторых категориях понимающей социологии» (1913), «Основные
социологические понятия».[1]
Развитие социологических представлений об обществе все время шло по
нарастающей – от Платона и Аристотеля к Макиавелли и Гоббсу, а от них к
Конту и Марксу. С каждым шагом наши знания углублялись и обогощялись.
Наивысшим выражением стали идеи М. Вебера. Он не только создал самую
сложную теорию общества в рассматриваемый исторический период, но и заложил
методологический фундамент современной социологии, что было сделать еще
труднее. Благодаря М. Веберу, а также его коллегам немецкая школа
доминировала в мировой социологии вплоть до Первой мировой войны.[2]
2. Социологические концепции М. Вебера
Неклассический тип научности социологии разработан немецкими
мыслителем М. Вебером (1864 – 1920 годы). В основе этой методологии лежит
представление о принципиальной противоположности законов природы и общества
и, следовательно, признание необходимости существования двух типов научного
знания : наук о природе ( естествознания ) и наук о культуре (
гуманитарного знания ). Социология же, по их мнению, это пограничная наука,
по этому она должна заимствовать у естествознания и гуманитарных наук все
лучшее.[3] У естествознания социология заимствует приверженность к точным
фактам и причинно – следственные объяснения действительности, у
гуманитарных наук - метод понимания и отнесения к ценностям.
Такая трактовка взаимодействия социологии и других наук вытекает
из их понимания предмета социологии. М. Вебер отвергал в качестве
предмета социологического знания такие понятия, как « общество », « народ
», « человечество », « коллективное »,[4] и т.д. они считали, что предметом
исследования социолога может быть только индивид, поскольку именно он
обладает сознанием мотивации своих действий и рациональным поведением. М.
Вебер подчеркивал важность понимания социологов субъективного смысла,
который вкладывается в действие самим действующим индивидом. По их мнению,
наблюдая цепочку реальных действий людей, социолог должен сконструировать
их объяснения на основе понимания внутренних мотивов этих действий. И здесь
ему поможет знание того, что в сходных ситуациях большинство людей
поступают одинаковым образом, руководствуются аналогичными мотивами. Исходя
из своего представления о предмете социологии и ее месте среди других наук
Вебер формулирует ряд методологических принципов, на которые, по его
мнению опирается социологическое знание:
1. требование устранения из научного мировоззрения представления об
объективности содержания наших знаний. Условием превращения социального
знания в действительную науку является то, что оно не должно выдавать
свои понятия и схемы за отражения или выражение самой действительности и
ее законов. Социальная наука обязана исходить из признания
принципиального различия между социальной теорией и действительностью.
2. По этому социология не должна претендовать на что- то большее, чем
выяснение причин тех или иных свершившихся событий, воздерживаясь от так
называемых « научных прогнозов ». Строгое следование этим двум
правилам может создать впечатление, что социологическая теория не имеет
объективного, общезначимого смысла, а является плодом субъективного
произвола.
3. социологические теории и понятия не являются результатом
интеллектуального произвола, ибо сам интеллектуальная деятельность
подчиняется вполне определенным социальным приемам и, прежде всего,
правилам формальной логики и общечеловеческим ценностям.
4. Социолог должен знать, что в основе механизма его интеллектуальной
деятельности лежит отнесение всего многообразия эмпирических данных к
этим общечеловеческим ценностям, которые задают общее направление всему
человеческому мышлению. « Отнесение к ценностям кладет предел
индивидуальному произволу», - писал М. Вебер.
Главным инструментом познания у М. Вебера выступают
«идеальные типы».[5] «Идеальные типы». По Веберу, не имеют эмпирических
прообразов сами реальности и не отражают ее, а представляют собой
мыслительные логические конструкции, создаваемые исследователем. Эти
конструкции формируются с помощью выделения отдельных черт реальности,
считающихся исследователем наиболее типическими. « Идеальный тип, - писал
Вебер, - это «картина однородного мышления, существующая в воображении
ученых и предназначенная для рассмотрения очевидных, наиболее « типичных
социальных фактов». Идеальные типы – это предельное понятие,
используемые в познании в качестве масштаба для соотнесения и сравнения с
ними социальной исторической реальности. По Веберу, все социальные факты
объясняются социальными типами. Вебер предложил типологию социальных
действий, типов государства и рациональности. Он оперирует такими
идеальными типами, как « капитализм», « бюрократизм», « религия » и т.д.
Какую же основную задачу решают идеальные типы?[6] М. Вебер
считает, что главная цель социологии – сделать максимально понятным то, что
небывало таковым в самой реальности, выявить смысл того, что было пережито,
даже если этот смысл самими людьми не был осознан. Идеальные типы и
позволяют сделать этот исторический или социальный материал более
осмысленным, чем он был в самом опыте реальной жизни.
3. Теория «социального действия» как центральная категория развития в
социологии по Веберу
Макс Вебер - основоположник «понимающей» социологии и теории
социального действия, применивший ее принципы к экономической истории, к
исследованию политической власти, религии, права. Главной идеей веберовской
социологии является обоснование возможности рационального максимального
поведения, проявляющегося во всех сферах человеческих взаимоотношений. Эта
мысль Вебера нашла свое дальнейшее развитие в различных социологических
школах Запада, что вылилось в своеобразный «веберовский
ренессанс»[7].Методологические принципы веберовской социологии тесно
связаны с другими теоретическими системами, характерными для обществознания
прошлого века – позитивизмом Конта и Дюркгейма, социологией марксизма.
Особо отмечается влияние баденской школы неокантианства, прежде
всего воззрений одного из ее основоположников Г. Риккерта, согласно которым
взаимосвязь бытия и сознания строится на основе определенного отношения
субъекта к ценности. Как и Риккерт, Вебер разграничивает отношение к
ценности и оценку, из чего следует, что наука должна быть свободна от
оценочных суждений субъективного толка. Но это не означает, что ученый
должен отказаться от собственных пристрастий; просто они не должны
вторгаться в научные разработки. В отличие от Риккерта, рассматривающего
ценности и их иерархию как нечто надысторическое, Вебер полагает, что
ценность детерминирована характером исторической эпохи, определяющей общую
линию прогресса человеческой цивилизации. Иными словами, ценности, по
Веберу, выражают общие установки своего времени и, стало быть, историчны,
относительны. Они в концепции Вебера своеобразно преломляются в категориях
идеального типа, которые составляют квинтэссенцию его методологии
социальных наук и используются как инструмент понимания явлений
человеческого общества, поведения его членов. Идеальный тип – это «интерес
эпохи», выраженный в виде теоретической конструкции. Таким образом,
идеальный тип не извлекается из эмпирической реальности, а конструируется
как теоретическая схема. В этом смысле Вебер называет идеальный тип
«утопией». Чем резче и однозначные сконструированы идеальные типы, чем они,
следовательно, в этом смысле более чужды миру, тем лучше они выполняют своё
назначение – как в терминологическом и классификационном, так и в
эвристическом отношении.[8]
Итак, по Веберу, социолог «должен соотнести анализируемый
материал с экономическими, эстетическими, моральными ценностям, исходя из
того, что служило ценностями для людей, являющихся объектом исследования».
Чтобы уяснить действительные причинные связи явлений в обществе и дать
осмысленное толкование человеческому поведению, необходимо сконструировать
недействительное – извлекаемые из эмпирической реальности идеально –
типические конструкции, которые выражают то, что характерно для многих
общественных явлений. При этом Вебер рассматривает идеальный тип не как
цель познания, а как средство, позволяющее раскрыть «общие правила
событий».[9]
Согласно Веберу, идеальный тип как методологическое средство позволяет:
. во-первых, сконструировать явление или человеческое действие, как если бы
оно имело место в идеальных условиях;
. во-вторых, рассмотреть это явление или действие независимо от локальных
условий.
Предполагается, что если будут выполнены идеальные условия, то в любой
стране действие будет совершаться именно таким образом. То есть
мыслительное образование нереального, идеально – типического – прием,
позволяющий понять, как действительно протекало то или иное историческое
событие. Идеальный тип, по Веберу, позволяет трактовать историю и
социологию как два направления научного интереса, а не как две разные
дисциплины. Это оригинальная точка зрения, исходя из которой, по мнению
ученого, чтобы выявить историческую причинность, необходимо для начала
выстроить идеально – типическую конструкцию исторического события, а затем
сопоставить нереальный, мысленный ход событий с их реальным развитием.
Через конструирование идеально – типического исследователь перестает быть
простым статистом исторических фактов и обретает возможность понять,
насколько сильным было влияние обстоятельств общего порядка, какова роль
воздействия случайности или личности в данный момент истории.
Чтобы показать, как применяется понятие идеального типа у
Вебера, необходимо проанализировать это понятие с содержательной точки
зрения. Для этого необходимо ввести ещё одну категорию социологии Вебера –
категорию понимания. Необходимость понимания предмета своего исследования,
согласно Веберу, отличает социологию от естественных наук.
Социология, по Веберу, является «понимающей», поскольку «изучает поведение
личности, вкладывающей в свои действия определенный смысл». «Действие
человека обретает характер социального действия, если в нём присутствуют
два момента: субъективная мотивация индивида и ориентация на другого
(других)». Понимающие мотивации, «субъективно подразумеваемого смысла» и
отнесение его к поведению других людей – необходимые моменты собственно
социологического исследования, отмечает Вебер, приводя для иллюстрации
своих соображений пример человека, рубящего дрова. Так, можно рассматривать
рубку дров лишь как физический факт – наблюдатель понимает не рубщика, а
то, что дрова рубятся.[10] Можно рассматривать рубщика как обладающее
сознанием живое существо, интерпретируя его движения. Возможен и такой
вариант, когда центром внимания становится субъективно переживаемый
индивидом смысл действия, т.е. задаются вопросы: «Действует ли этот человек
согласно разработанному плану? Каков этот план? Каковы его мотивы? В каком
контексте значений воспринимаются эти действия им самим?» Именно этот тип
«понимания», основанный на постулате существования индивида совместно с
другими индивидами в системе конкретных координат ценностей, служит основой
реальных социальных взаимодействий в жизненном мире.
С принципом «понимания» связана одна из центральных
методологических категорий веберовской социологии – категория социального
действия. Судить о том, насколько она важна для Вебера можно по тому, что
он определяет социологию как науку, «изучающую социальное действие».[11]
Вот как Вебер определяет социальное действие. «Действием» следует
… называть человеческое поведение (безразлично, внешнее или внутреннее
деяние, недеяние и или претерпевание), если и поскольку действующий или
действующие связывают с ним некоторый субъективный смысл. «Но «социальным
действием» следует называть такое, которое по своему смыслу,
подразумеваемому действующим или действующими, отнесено к поведению других
и этим ориентировано в своём протекании». Исходя из этого, «нельзя считать
действие социальным, если оно является чисто подражательным, когда индивид
действует, как атом толпы, или когда он ориентируется на какое – либо
природное явление» (не является, например, действие социальным, когда
множество людей раскрывают зонты во время дождя).
И ещё одно важное замечание, которое делает Вебер: употребляя понятие
«государство», «сообщество», «семья» и т.д., нельзя забывать, что эти
институты не являются реально субъектами социального действия. Поэтому
нельзя понять «действие» народа или государства, хотя вполне можно понять
действие их составляющих индивидов. «Такие понятия, как «государство»,
«сообщество», «феодализм» и т.п., - пишет он, - в социологическом понимании
означают… категории определенных видов совместной деятельности людей, и
задача социологии заключается в том, чтобы свести их к «понятному»
поведению… участвующих в этой деятельности отдельных людей».
Таким образом, социальное действие, по Веберу, предполагает
два момента: субъективную мотивацию индивида или группы, без которой вообще
нельзя говорить о действии, и ориентацию на другого (других), которую Вебер
называет ещё и «ожиданием» и без которой действие не может рассматриваться
как социальное.
Категория социального действия, требующая исходить из
понимания мотивов отдельного индивида, есть тот решающий пункт, в котором
социологический подход Вебера отличается от социологии Э. Дюркгейма. Вводя
понятие социального действия, Вебер по существу даёт свою трактовку
социального факта, полемически направленную против той, которая была
предложена Дюркгеймом. В противоположность Дюркгейму Вебер считает, что ни
общество в целом, ни те или иные формы коллективности не должны, если
подходить к вопросу строго научно, рассматриваться в качестве субъектов
действия: таковыми могут быть только отдельные индивиды. Коллективы,
согласно Веберу, социология может рассматривать как производные от
составляющих их индивидов; они представляют собой не самостоятельные
реальности, как у Дюркгейма, а, скорее, способы организации действий
отдельных индивидов. Нельзя не отметить, что в своём «методологическом
индивидуализме» Веберу трудно быть последовательным; у него возникает ряд
затруднений, когда он пытается применить категорию социального действия,
особенно при анализе традиционного общества.
Итак, понимание мотивации, «субъективно подразумеваемого смысла»
- необходимый момент социологического исследования. Что же, однако,
представляет собой «понимание», коль скоро Вебер не отождествляет его с той
трактовкой понимания, какую предлагает психология?
Психологическое понимание чужих душевных состояний
является, по Веберу, лишь подсобным, а не главным средством для историка и
социолога. К нему можно прибегать лишь в том случае, если действие,
подлежащее объяснению, не может быть понято по его смыслу. «При объяснении
иррациональных моментов действия понимающая психология, действительно,
может оказать несомненно важную услугу. Но это, - подчёркивает он, - ничего
не меняет в методологических принципах».
Каковы же эти методологические принципы? «Непосредственно наиболее понятным
по своей смысловой структуре является действие, ориентированное субъективно
строго рационально в соответствии со средствами, которые считаются
однозначно адекватными для достижения однозначных и ясно осознаваемых
целей». По мнению Вебера социология должна ориентироваться на действие
индивида или группы индивидов. При этом наиболее «понятным» является
действие осмысленное, т.е. направленное к достижению ясно сознаваемой самим
действующим индивидом целей и использующее для достижения этих целей
средства, признаваемые за адекватные самим действующим индивидом. Сознание
действующего индивида оказывается, таким образом, необходимым для того,
чтобы изучаемое действие выступало в качестве социальной реальности.
Описанный тип действия Вебер называет целерациональным. Для понимания
целерационального действия, согласно Веберу, нет надобности прибегать к
психологии. Целерациональное действие – это идеальный случай. Всего же
Вебер выделяет четыре вида деятельности, ориентируясь на возможное реальное
поведение людей в жизни: целерациональное, ценностно-рациональное,
аффектное и традиционное. Обратимся к самому Веберу: cоциальное действие,
подобно всякому действию, может быть определено:[12]
1) целерационально, то есть через ожидание определенного поведения
предметов внешнего мира и других людей и при использовании этого ожидания
как «условий» или как «средства» для рационально направленных и
регулируемых целей (критерием рациональности является успех);
2) ценностно – рационально, то есть в сознательную веру в этическую,
эстетическую, религиозную или какую – либо иначе понимаемую безусловную
собственную ценность (самоценность) определенного поведения, взятого
просто как таковое и независимо от успеха;
3) аффективно, особенно эмоционально – через актуальные аффекты и чувства;
4) традиционно, то есть через привычку
Строго говоря, лишь первые два типа действия полностью относятся к
социальным, ибо имеют дело с осознанным смыслом. Так, говоря о ранних типах
общества, социолог отмечает, что в них преобладали традиционные и
аффективные действия, а в индустриальном обществе – целе- и ценностно-
рациональные с тенденцией доминирования первого.
3.1 Социология политической власти с точки зрения Вебера
Власть является одним из вечных и необходимых компонентов
человеческого бытия. Она существует в любой организованной общности людей.
Среди многочисленных видов власти особое место занимает политическая
власть, окончательно сложившаяся в классовом обществе. Проблема власти
вообще, политической власти в особенности, всегда привлекала внимание
социологов. Но для творчества Вебера она, бесспорно, является ключевой. При
анализе властной проблематики Вебер последовательно опирается на свою
теорию социального действия. Своего рода атрибутом социального действия
Вебер считает «ориентацию на другого», которая предполагает взаимное
ожидание соответствующего поведения всех участвующих в политических
отношениях сторон. Это и обеспечивает легитимность господства: те, кто
управляют, ожидают, что их командам будут повиноваться; те кем управляют,
ожидают определенного характера директив. Так возникает предпосылка –
тенденция, обеспечивающая возможность максимально рационального поведения в
политической сфере и позволяющая добиться предельной эффективности
межчеловеческих взаимоотношений, имея в виду и управляющих, и
управляемых.[13]
Важно отметить, что многое в концепции Вебера так или иначе
сопрягается с марксистской социологией власти. В частности, анализируя
отношения между управляющими и управляемым, он значительное место уделял
проблемам социальной структуры и классового конфликта. Тип господства,
считал Вебер, вытекает их отношений, которые складываются в экономической
сфере. Вместе с тем он подчеркивал при этом значимость и других факторов:
различий в статусе и престиже людей, их приверженности разным религиозным
ценностям и т.д. Вебер уделял большое внимание конфликтам между
группировками управляющих. Причины политических коллизий социолог
усматривал в борьбе между партиями и бюрократическим аппаратом управления,
чиновничеством.
Однако Вебер разошелся с марксизмом по вопросу путей и
средств движения к рациональной власти, да и в определении ее сущности,
имея в виду идеальный, перспективный тип политического управления. Если
Маркс разрешение социально – политических катаклизмов во властной сфере
видел в революционном преобразовании государственных структур и функций
таким образом, чтобы в конечном счете утвердилось неполитическое,
безгосударственное управление народа посредством самого народа, то Вебер
считал возможным в рамках существующего капиталистического строя создать
образцово – рациональный тип власти, что связанно с утверждением
рационально – бюрократического типа управления.
Так, по Веберу штаб управления должен состоять из чиновников,
которые: лично свободны и подчиняются только деловому служебному долгу;
имеют устойчивую служебную иерархию и определенную служебную компетенцию;
работают в силу контракта, на основе свободного выбора в соответствии со
специальной квалификацией; вознаграждаются денежными окладами;
рассматривают свою службу как главную профессию; предвидят свою карьеру –
«повышение» - или в соответствии со старшинством по службе, или в
соответствии со способностями, независимо от суждения начальника;
подчиняются строгой служебной дисциплине и контролю. Разумеется, это –
идеальный тип формально – рационального управления, а не существующая
реальность. В его основе лежит идеализация реального положения вещей, что
определяет лишь вектор движения исходя из того, что все управляющие и,
стало быть, управляемые будут совершать только целерациональные действия.
В полном соответствии со своей методологией Вебер
анализирует легитимные типы господства, где критерием для конструирования
идеальных типов служат мотивы повиновения, исходя их присутствия в них той
или иной доли рациональности. Так, Вебер выделяет три легитимных типа
господства и соответственно три типа мотивов повиновения: господство в силу
веры в обязательность легального установления и деловой компетентности;
господство может обусловливаться просто «нравами», привычкой к
определенному поведению; наконец, оно может основываться на простой личной
склонности подданных, т.е. иметь аффективную базу.
У Вебера реализация идеи политической рациональности
связанна с разной степенью участия людей в политической жизни вообще и
политической власти в особенности.[14] Он ставит вопрос о том, что можно
быть: а) «политиками «по случаю» (участие в волеизъявлении); б) «политиками
«по совместительству» (быть доверенными лицами, членами правления партийно-
политических союзов, государственных советов и т.д.), когда политика «не
становиться для них первоочередным «делом жизни» ни в материальном, ни в
идеальном отношении»; в) «профессиональными политиками».
Весьма ценны и полезны рекомендации Вебера по вопросу о том,
что сделать, чтобы государственная власть перестала быть основным
источником благополучия, и, следовательно, самовоспроизводить коррупцию.
«За счет политики как профессии живет тот, кто стремиться из нее сделать
постоянный источник дохода, «для» политики – тот, у кого иная цель. Чтобы
некто в экономическом смысле мог жить «для» политики, при господстве
частнособственнического порядка должны наличествовать некоторые, если
угодно, весьма тривиальные предпосылки: в нормальных условиях он должен
быть независим от доходов, которые может принести ему политика».
Данную проблему Вебер не сводит к ее экономическому аспекту.
Страна, в которой утверждается политический плюрализм, сталкивается со
сложностями, вызванными коррупцией партийно-политического характера, когда
«партийными вождями за верную службу раздаются всякого рода должности в
партиях, газетах, товариществах, больничных кассах, общинах и государствах.
Все партийные битвы суть не только битвы ради предметных целей, но прежде
всего также и за патронаж над должностями».
Как видно, проблема эта не специфически российская, и, стало
быть, можно и нужно использовать веберовские социологические рекомендации
по ее нейтрализации. Для этого надо признать, что бюрократия, как
функциональный элемент управления, есть атрибут государства, отделяющегося
от господства одной социально – политической силы. Ориентация на этот
идеальный тип избавила бы от массовых иррациональных перемен в
государственных институтах после очередных выборов, отчего в конечном счете
общество несет большие материальные и духовные потери.
3.2 Веборовская социология религии
Веберовская социология религии подчинена исследованию социального
действия людей. М. Вебер стремиться выявить связь между религиозно –
этическими принципами и поведением индивидов, особенно их экономической и
политической деятельностью. По его мнению, поведение людей может быть
принято лишь с учетом их представлений о ценности религиозных догм. В
отличие от марксистов, ставивших в качестве центрального вопрос о
происхождении религии и ее сущности, Вебер делает акцент на основных видах
смыслов религиозных принципов, которые обусловливают то или иное поведение
человека, наличие в нем элементов рациональности. При этом критерием для
типологизации основных видов «смысла» у него опять – таки выступает
целерациональное действие. Так, анализируя различные формы религиозной
жизни, Вебер путем эмпирических наблюдений и сравнений фиксирует, где
преобладает ритуалистически – культовое начало, где мистически –
созерцательное, а где аскетически – рациональное. Это дало ему основание
сначало выдвинуть гипотезу, а затем сделать вывод о том, что существует
связь между религиозными убеждениями и поведением (прежде всего
экономическим) и что та религия, в которой преобладает рационалистическое
начало, способствует становлению рационального общественного строя.
По Веберу, наиболее рельефно рационалистическое начало
проявилось в конфуцианстве в Китае, индуистской религии и протестантстве.
Для конфуцианства, отмечает Вебер,[15] главное – благополучная земная
жизнь, отсутствие веры в загробную жизнь. Порядок и гармония – основные
принципы конфуцианства, применимые и к человеку, и к государственному
устройству. Однако конфуцианство не отвергало и магию, которая как
признавалось, имеет власть над злыми духами. В этой связи Вебер показывает,
что в конфуцианстве соединились два начала – этико-рациональное и
иррационально – магическое. В силу данного обстоятельства в Китае не мог
утвердиться формально – рациональный тип управления и сходный с западным
рациональный тип хозяйства.
В Индии рационализация свершалась внутри ритуалистической
религии и в рамках представлений о переселении душ. Однако, по мысли
Вебера, обрядово – ритуальный консерватизм в конечном счете не дал развития
целерациональным действиям людей и стал препятствием для утверждения
формально – рациональных основ хозяйствования и политической жизни. Лишь
рационализм протестантской этики прямо способствует рационализац
Анализируя конкретную деятельность протестантских сект, Вебер
подчеркивает, что ими в качестве наилучшего средства для обретения
внутренней уверенности в спасении рассматривается неутомимая деятельность в
рамках своей профессии. Кроме того, отмечает Вебер, рано или поздно перед
каждым верующим должен был встать один и тот же вопрос, оттесняющий на
задний план все остальное: избран ли я и как мне удостовериться в своем
избранничестве? На него протестантская церковь отвечает в том же ключе:
именно аккуратный, постоянный труд в мирской профессиональной деятельности
«дает уверенность в своем избранничестве». Наконец, Вебер указывает на
соответствие многих требований протестантской этики определенным
императивам рождающегося духа капитализма: неутомимо трудиться ради
получения прибыли и следовать аскетическому поведению. Это как раз
необходимое условие капиталистического развития, предполагающего
использование прибыли для постоянной реинвестиции, для дальнейшего
воспроизводства средств производства и т.д. Словом, прибыль важна не для
того, чтобы наслаждаться прелестями бытия, а для удовлетворения потребности
все больше воспроизводить. Все это, по мнению Вебера, позволяет сделать
обобщающий вывод о том, что поведение человека зависит от его
мировоззрения, а интерес, который каждый испытывает к той или иной
деятельности, обусловлен системой ценностей, которой человек
руководствуется.
Список использованной литературы
1. Боровик В.С., Кретов Б.И. Основы политологии и социологии: Учебное
пособие. – М.: Высшая школа, 2001. – 328 с.
2. Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология учебник для вузов / Под ред.
проф. В.И. Добренькова. – М.: Гардарики, 2002. – 432 с.
3. Добреньков В.И., Власюк К.Г., Зайналабидов А.С. Основы социологии и
политологии. – Ростов н/Д: «Феникс», 2001. – 416 с.
4. Елсуков А.Н., Соколова Г.Н. История социологии: Учебное пособие. –
Мн.: Выш. шк., 1997
5. Кравченко А.И. Социология: Общий курс: Учебное пособие для вузов. –
М.: ПЕРСЭ; Логос, 2002. – 640 с.
6. Кравченко А.И. Социология: Учебник для вузов. – М.: Академический
проект, 2002. – 508 с.
7. Осипов Г.В. История социологии в Западной Европе и США. Учебник для
ВУЗов – М.: Издательская группа Норма-Инфра М., 1999
8. Чесноков С.В. «Социология господства» Макса Вебера сквозь призму
теории верховной власти Л.А. Тихомирова.//ПолИС №2, 2000, стр. 13.
9. Шпакова Р.П. Типы лидерства в социологии Макса Вебера.//СоцИС №5,
1988, стр. – с. 134-139.
10. Современная западная социология. Словарь. М., 1990
-----------------------
[1] Шпакова Р.П. Типы лидерства в социологии Макса Вебера.//СоцИС №5, 1988,
стр. – с. 134-139.
[2] Чесноков С.В. «Социология господства» Макса Вебера сквозь призму теории
верховной власти Л.А. Тихомирова.//ПолИС №2, 2000, стр. 13.
[3] Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология учебник для вузов / Под ред.
проф. В.И.Добренькова. – М.: Гардарики, 2002. – 432 с.
[4] Кравченко А.И. Социология: Учебник для вузов. – М.: Академический
проект, 2002. – 508 с.
[5] Волков Ю.Г., Мостовая И.В. Социология учебник для вузов / Под ред.
проф. В.И.Добренькова. – М.: Гардарики, 2002. – 432 с.
[6]Елсуков А.Н., Соколова Г.Н. История социологии: Учебное пособие. – Мн.:
Выш. шк., 1997
[7]Кравченко А.И. Социология: Учебник для вузов. – М.: Академический
проект, 2002. – 508 с.
[8]Добреньков В.И., Власюк К.Г., Зайналабидов А.С. Основы социологии и
политологии. – Ростов н/Д: «Феникс», 2001. – 416 с.
[9] Чесноков С.В. «Социология господства» Макса Вебера сквозь призму теории
верховной власти Л.А. Тихомирова.//ПолИС №2, 2000, стр. 13.
[10] Осипов Г.В. История социологии в Западной Европе и США. Учебник для
ВУЗов – М.: Издательская группа Норма-Инфра М., 1999
[11]Кравченко А.И. Социология: Общий курс: Учебное пособие для вузов. – М.:
ПЕРСЭ; Логос, 2002. – 640 с.
[12] Боровик В.С., Кретов Б.И. Основы политологии и социологии: Учебное
пособие. – М.: Высшая школа, 2001. – 328 с.
[13] Кравченко А.И. Социология: Учебник для вузов. – М.: Академический
проект, 2002. – 508 с.
[14] Чесноков С.В. «Социология господства» Макса Вебера сквозь призму
теории верховной власти Л.А. Тихомирова.//ПолИС №2, 2000, стр. 13.
[15]Елсуков А.Н., Соколова Г.Н. История социологии: Учебное пособие. – Мн.:
Выш. шк., 1997
| |
