|
Реферат: Антигитлеровская коалиция: военно-политические проблемы и отражение их в современной и советской историографии (История)
Тема диплома: «Антигитлеровская коалиция: военно-политические проблемы и
отражение их в современной и советской историографии».
СОДЕРЖАНИЕ.
|введение……………………………………………………………………. |3 |
|1. Военно-политическое сотрудничество СССР, Великобритании и США. | |
|Атлантическая хартия.…………………………………………….. |14 |
|Англо-американский альянс 1941-1945 гг. Атлантическая хартия | |
|……………………………….……………………………... |14 |
|Советско-британское соглашение ……………………………….. |22 |
|Советско-американские отношения. Антифашистское сотрудничество | |
|……………...…………………………………….. |31 |
|2. Открытие второго фронта в Европе….……………………………………… |37 |
|3. Экономическое сотрудничество коалиции. Роль ленд-лиза в Великой | |
|Отечественной войне 1941–1945 годах.……………………….. |45 |
|Заключение………………………………………………………………… |54 |
|Библиография………………………………..……………………………. |57 |
| | |
Введение
Дипломная работа посвящена изучению и анализу истории антигитлеровской
коалиции: её военно-политическим проблемам, а также отражению их в
современной и советской историографии.
Актуальность работы.
Из четырёх с лишним тысяч лет известной нам истории лишь около трёхсот
были полностью мирными. Всё остальное время в том или ином месте Земли
полыхали войны. XX век вошёл в историю как эпоха, породившая две мировые
войны, в которых участвовали десятки стран и миллионы людей. Во вторую
мировую войну было втянуто более 70 государств, а общие потери составили 55
млн. человек. Но проблема войны и мира как ни когда актуальна в наше время.
Исследование военной историй за три и более тысяч лет свидетельствует,
что в большинстве случаев для ведения войны создавались военно-политические
союзы – коалиции. Так было и во Второй мировой войне: блоку государств -
агрессоров во главе с гитлеровской Германией и Японией противостояла
Антигитлеровская коалиция, главными участниками которой были СССР, США и
Великобритания.
Антигитлеровская коалиция была мощным оружием борьбы против
агрессивного блока. От прежних военно-политических союзов её отличало то,
что в ней объединились государства с различным общественным строем.
Следствием этого явилось наличие двух противоречивых тенденций: союзников
объединяла общая цель – разгром фашизма, и в то же время разъединял подход
к решению столь сложной задачи. Это объяснялось стремлением союзных держав
подчинять ведение войны и решение послевоенных проблем своим целям.
Особенно наглядно эти противоречия отразились в решении кардинального
вопроса - об открытии втором фронте в Европе.
История открытия второго фронта и сегодня продолжает привлекать
внимание государственных и политических деятелей, историков и писателей. С
начала 90-х годов российские историки получили возможность, освободившись
от цензурных ограничений и некоторых идеологических догм, проанализировать
весь комплекс событий, связанных с деятельностью антигитлеровской коалиции.
В свет вышли труды, которые заслуживают особого внимания своей новизной и
привлечением ранее не известных архивных материалов. Высказываются довольно
противоречивые точки зрения.
Историография.
Аспект второй мировой войны – взаимоотношения стран – союзников при
всей изученности остаётся не до конца ясным в отечественной историографии,
в силу того, что решение проблем взаимопомощи таких разных стран, как США,
СССР и Великобритания, были не всегда ровными и прямолинейными. Осталось
много тайн в их отношениях в период с 1939 по 1946 годы, которые сейчас
становятся известными по мере рассекречивания архивов. Военно-политические
архивы хранились в тайне более пятидесяти лет. Это – обычная практика,
обусловления требованиями сохранения государственной тайны. Но чем дальше
мы удаляемся от исторических событий середины двадцатого столетия, тем
реалистичнее начинаем смотреть на сам ход войны. К сожалению, участников
этих событий, становится с каждым годом всё меньше и меньше, поэтому наряду
с публикациями документов приходится полагаться только на историко-
публицистическую литературу разных периодов.
В Советском Союзе изучение истории Антигитлеровской коалиции и второго
фронта началось вскоре после войны, но до середины 50-х годов не отличалось
особой активностью. В то время историки имели в своем распоряжении весьма
ограниченный круг источников. Им были доступны факты, зачастую почерпнутые
из работ, которые публиковались в США и Великобритании, из немецких
трофейных документов, оказавшихся в архивах Министерства обороны СССР и
частично обнародованных еще во время войны.
В конце 50-х годов была опубликована переписка главы Советского
правительства с президентами США и премьер-министрами Великобритании во
время Великой Отечественной войны,[1] материалы Тегеранской и Ялтинской
конференций,[2] а такжа мемуары видных советских военачальников и
дипломатов.[3] С расширением круга источников историки получили
долгожданную возможность более основательно изучить историю
Антигитлеровской коалиции и дать обоснованную оценку действий союзников.
Основные направления исследований в этот период:
1. политика и стратегия союзников по вопросу об открытии второго фронта
в Европе;
2. определение роли второго фронта в войне против блока агрессоров в
Европе;
3. геополитические интересы и цели союзников;
4. военное искусство вооруженных сил западных союзников;
В.Г.Трухановский в своей книге «Внешняя политика Англии в период
второй мировой воины (1939-1945 гг.)» прямо сводит проблему второго фронта
к непосредственной военной помощи союзников СССР. Он уделяет большое
внимание борьбе между СССР, Великобританией и США по вопросу о втором
фронте и делает вывод, что разногласия по этому вопросу существовали не
только между СССР я западными союзниками, но я внутри стран и правящих
кругов последних. При этом он поддерживает точку зрения академика
И.М.Майского (см. ниже), что правительство Великобритании во главе с
У.Черчиллем сильнее других тормозило открытие второго фронта.
Мысль о том, что открытие второго фронта активно поддерживалось
широкими народными массами союзных стран, была доказана в работе
В.Л.Исраэляна «Антигитлеровская коалиция» (М., 1964). Автор монографии, в
целом придерживаясь вышеизложенных точек зрения, при этом активно
доказывает, что позиции западных союзников изменились вследствие борьбы
трудящихся за скорейшее открытие второго фронта.
Убежденность в том, что Великобритания более всех виновна в
затягивании открытия второго фронта, стала общим местом в советской
историография. Во всяком случае именно эта точка зрения изложена в таких
изданиях, как «Советская историческая энциклопедия», «История Великой
Отечественной войны Советского Союза», двенадцатитомной «Истории второй
мировой войны».
Это мнение опровергают работы Н.Н.Иноземцева и Л.В.Поздеевой, глубоко
изучивших внешнюю политику США в военный период и пришедших к выводу, что
несмотря на различные подходы к проблеме второго фронта, американская точка
зрения на ее разрешение в принципе совпадала с английской.[4]
В капитальной работе «Внешняя политика США в эпоху империализма»
Н.Н.Иноземцев подверг критике версию американских и советских историков,
утверждавших, будто правящие круги США могли и хотели выполнить свои
обязательства, а откладывать это приходилось из-за позиция, занятой
правительством Черчилля» На основе приведенных им фактов Н.Н.Иноземцев
заключил, что правящие круги США виновны в затягивании открытия не менее,
чем правительство Великобритании.
Л.В.Поздеева в итоге специального исследования пришла к выводу, что
стратегические концепции США и Великобритания в Европе совпадали. По ее
мнению, союзники исходили из расчета на всемерное затягивание борьбы на
советско-германском фронте. Их отдельные разногласия не касались этого
аспекта.
Такая постановка вопроса дает возможность более полно выявить суть
проблемы второго фронта, в которой непросто сочетались антисоветская
политика западных союзников и действия, диктуемые интересами и целями
каждого яз них.
Еще более сложный и неоднозначный подход к исследуемой теме
обнаруживается у В.М.Кулиша. В монографии «История второго-фронта» он
показал, что причины, обусловившие затягивание открытия второго фронта,
очень запутанны и не ограничиваются дипломатическими и военными проблемами.
Не отрицая того факта, что политические цели оказывали непосредственное
влияние на планирование и ведение войны, В.М.Кулиш доказывает: исследование
политики и стратегии западных союзников в целом и при решении вопроса о
втором фронте в частности не может ограничиться только выяснением этой
прямой связи. «Немалую роль играли также опосредованные экономикой,
техникой, внутренней политикой, морально-психологическими и прочими
условиями связи между политикой и военной стратегией».[5] Он отмечает
также, что большое значение имели конкретные политические я стратегические
обстоятельства, складывавшиеся в ходе войны, которые учитывались
политическим и стратегическим руководством обеих стран. В целом же, делает
вывод В.М. Кулиш, политика западных союзников характерна не «выжиданием», а
активными и целенаправленными действиями в своих собственных интересах.
Советские исследователи истории второй мировой войны занимались и
изучением средиземноморской стратегии западных союзников, которая
фактически являлась альтернативой десанта в Северной Франции, а также части
этой стратегии, получившей наименование «балканского варианта». Во всех без
исключения работах, посвященных этому вопросу, делается общий вывод:
средиземноморская стратегия имела антисоветскую направленность.
Расхождения между авторами касаются лишь частностей и отдельных деталей
проблемы.
Так, например, А.М.Некрич в статье «Балканский вариант»,
опубликованной в журнале «Международная жизнь» (1959, № 8) писал, что под
«балканским вариантом подразумевался комплекс планов, которые были
рассчитаны на срыв десанта во Франции путем нанесения удара немецко-
фашистской армии на Балканах. Иными словами, балканский вариант
рассматривается А.М.Некричем как преднамеренные действия правительств США и
Великобритании, натравленные исключительно к ослаблению Советского Союза и
имевшие политическую подоплеку. Причем автор считает, что этот вариант
реализовался главным образом англичанами.
Н.И Лебедев дополняет данное мнение тем, что балканский вариант с
самого начала являлся частью средиземноморской стратегии, главная цель
которой заключалась в затягивании войны между СССР и Германией.
В целом все авторы приходят к единому выводу: решение союзников
сосредоточить усилия в районе Средиземноморья в 1942 - 1943 годах
объясняется тем, что и американские и английские правящие круги ставили на
первое место собственные интересы, что, в общем-то, вполне естественно.
Подводя черту под кратким обзором советской историография по проблемам
антигитлеровской коалиции и её военно-политическим проблемам, нужно
подчеркнуть, что отечественные историки провели большую исследовательскую
работу по различным аспектам проблемы. Но нельзя не отметить тот факт, что
актуальность исследований до сего дня не утрачена. Еще не поставлены все
точки над «И» в отношении политики правительства США в войне и к проблеме
второго фронта. Вероятно, это объясняется тем, что в США существовали
разногласия по решению этого вопроса. Очень часто мнения военного
руководства и правительства по проблемам стратегии были противоречивыми.
Во второй половине 80-х гг. вновь была предпринята попытка, переписать
историю войны. Военный историки начали работать над созданием 10-томной
«Истории Великой Отечественной войны», которую предполагалось завершить к
50-летию Победы. Однако в их работу вмешалась политика, и завершить работу
изданием хотя бы одного тома не удалось. События 1989 года в Прибалтике и
Восточной Европе заставили некоторых историков по-иному взглянуть на
события, предшествовавшие началу войны, и на ее военно-политические итоги.
Этому же способствовала публикация в нашей стране работ по истории второй
мировой войны, изданных на Западе и дошедших наконец до российского
читателя.
Современная историография рассматривают историю Второй мировой войны
как полигон для сведения политических счетов и выбирает из нее лишь те
факты, которые позволяют обосновать их радикальные взгляды. Небольшая
группа исследователей уже проделала значительную работу для освещения тех
«белых пятен», которые существовали в предшествующей историографии. К ним
можно отнести историка Д.А.Волкогонова, усилиями которого прояснены многие
аспекты военно-политической истории Отечественной войны. Слабой стороной
современной отечественной историографии является недостаток интереса к
изучении внутри - и внешнеполитических проблем истории войны, состояния
советской экономики, роли тыла в войне. Определенную помощь в освещении
этих проблем оказывают западные исследователи истории войны.
Зарубежная историографическая литература, в которой рассматривается
проблема антигитлеровской коалиции, весьма обширна. Но, к сожалению, при
написании дипломной работы удалось воспользоваться незначительным
количеством работ, которые переведены на русский язык. В основном эти
работы написаны сразу после войны, а современные исследования представлены
коротким рядом статей.
Сроки открытия второго фронта и причины откладывания их - тема, широко
обсуждаемая западными историками. Уже в 1946 году вышла в свет сенсационная
книга американского офицера и известного журналиста Ральфа Ингерсолла
«Совершенно секретно», где была освещена деятельность американских и
английских штабов в Европе. Как участник событий он описывает большое
количество фактов, относящихся к планированию и проведению боевых действий,
а также проливает свет на разногласия союзников по вопросам стратегии.
Особое внимание уделено в работе проблеме англо-американских отношений в
процессе подготовки десанта в Северную Францию. По мнению Р.Ингерсолла,
явно антисоветская направленность политики и стратегии англичан была
нейтрализована американцами, победа в Европе явилась торжеством стратегии
США, а не Великобритании. Причину такой диспозиции он видит в том, что
американцы «знали, чего они хотят, и были достаточно сильными и достаточно
ловкими, чтобы добиться своей цели».[6]
Таким образом, Р.Ингерсолла можно причислить к основоположникам
концепции о сильной и благородной позиции американцев в коалиции.
Мнение о том, что американцы настаивали, а англичане затягивали десант
в Северной Франции, нашло отражение во многих исследованиях американской
историографии.
В отличие от вышеизложенной концепции, американский историк Р.Шервуд
говорит, что действия США и Великобритании в общем-то были согласованы без
проблем. Опираясь на воспоминания и документы советника Рузвельта Гарри
Гопкинса, он выдвигает версию о том, что Великобритания, как и США, вполне
признавала необходимость вторжения их войск во Францию, но отложила его на
более позднее время, чтобы накопить достаточные ресурсы.
Надо отметить, что эта версия подтверждалась в документах участников
событий, на что указывают и английские и американские историки в своих
работах. В частности, об этом пишет У.Черчилль в книге «Вторая мировая
война», на которую как на источник, ссылаются ученые.
Но все же наибольшее распространение в западной историографии получила
концепция «борьбы двух стратегий» - трансламаншской и средиземноморской.
Наиболее полно эта концепция изложена в работах: Рузвельт Э. Его глазами.
М., 1947; Шервуд Р. Рузвельт и Гопкинс глазами очевидца. М.. 1958; Мэтлофф
М., Снелл Э. Стратегическое планирование в коалиционной войне. М., 1955 и
др. Суть этой концепции заключается в следующем. В основе европейской
стратегии США лежали не политические, а чисто военные факторы, а именно -
желание добиться скорейшего разгрома Германии. И вследствие этого они
боролись за поход во Францию в 1942-1943 годы. Английское командование в
это время активно отстаивало средиземноморскую стратегию. Борьба, в
конечном счете, увенчалась победой американской стратегии в 1944 году. Так
трактуют эту концепцию американские историки. Об этом писал и Д.Эйзенхауэр
в книге «Крестовый поход в Европу», хотя и утверждал, что открытие второго
фронта в 1942-1943 годах было невозможно.
Трактовка английских историков, в свою очередь, несколько иная: не
отрицая, что до конца 1943 года политические и военные лидеры
Великобритании упорно (и успешно) выступали против десанта во Францию, они
подчеркивают, будто в этом и проявилась мудрость английского руководства,
предотвратившего преждевременную и обреченную на провал высадку в Западной
Европе. Средиземноморская стратегия, утверждается в английской
историографии, раздробляла силы Германии по многим фронтам и при этом
подготавливала благоприятные условия для вторжения в Европу. Следовательно,
только благодаря действиям англичан десант и дальнейшая война в Западной
Европе имели успех.
В современной историографии, о которой можно судить лишь по отдельным
статьям, много внимания уделяется детальному рассмотрению вопроса: дается
подробный анализ документов, тщательно изучается деятельность руководителей
большой тройки. В частности, М.Л.Штолер в своей статье досконально
разъясняет позицию Рузвельта. Он пишет, что обещания об открытия второго
фронта имели тактическое значение: заставляли Германию всегда быть
наготове, и следовательно, в Западной Европе всегда находилась в резерве
значительная часть немецких вооруженных сил.[7] В 1989 году была
опубликована книга Макса Хастингса «Операция Оверлорд».[8] Эта работа
ставит своей задачей детальное рассмотрение подготовки и проведения данной
операция. Первая глава посвящена проблемам открытия второго фронта. Автор
считает, что в затягивании начала высадки во Франции виновны прежде всего
англичане, так как они всегда были категорически против этой операции,
тогда как американцы стремились к открытию второго фронта именно в этом
районе.
Затягивание открытия второго фронта сводилось к тому, что английская
сторона вела гибкую политику на переговорах, не обостряя отношений.
Конечная победа американской стратегии объясняется тем, что к 1943 года у
Великобритании были на исходе свои военные силы, и она приняла планы
Соединенных Штатов, боясь потерять их как сильного союзника.
Таким образом, можно убедиться, что западная историография глубоко
изучает проблемы антигитлеровской коалиции. В целом выводы историков не
беспочвенны - они доказываются фактически и документально, хотя по
отдельным моментам можно и не согласиться с суждением западных ученых.
Цель работы.
Проанализировать ход сотрудничества стран, входивших в состав
Антигитлеровской коалиции. Исследовать политические, военные и
экономические аспекты, не забывая о противоречиях современной и советской
историографии. Подвести итоги дискуссии отечественных и зарубежных авторов
по военно-политической и дипломатической истории второй мировой войны.
Задачи.
Для достижения поставленной цели решаются следующие задачи:
1. Рассмотреть проблемы военно-политического сотрудничества СССР,
Великобритании и США.
2. Выяснить роль Атлантической хартии в создании Антигитлеровской
коалиции.
3. Объяснить причину затягивания открытия второго фронта в 1941-1943
годах.
4. Дать оценку роли второго фронта в ходе заключительного периода Второй
мировой войны.
5. Выяснить значение материальной помощи союзников для СССР в Великой
Отечественной войне.
Хронологические рамки.
Данная работа ограничивается 1940 – 1945 годами.
Источники.
Работы, наиболее полно осветившие проблему открытия второго фронта в
Европе, принадлежат академику И.М.Майскому. В них впервые была глубоко
изложена история открытия второго фронта и дипломатические отношения
союзников в тот период. Работы И.М.Майского безусловно интересны еще
потому, что автор - одновременно и активный участник событий. В своей книге
«Воспоминания советского посла» он рассматривает проблему второго фронта с
единственной точки зрения, а именно - как США и Великобритания выполняли
свои обязательства по оказанию военной помощи Советскому Союзу. Здесь его
позиция однозначна: «Когда сейчас, много лет спустя, суммируешь весь
материал, относящийся к вопросу о втором фронте, становится совершенно
ясно, что мотивы помощи СССР играли второстепенную и третьестепенную роль в
организации вторжения во Францию летом 1944 года. А на протяжении трех лет,
которые ушли на борьбу за второй фронт, главным противником неизменно
оказывался...Черчилль.[9]
Помимо исследовательских работ были рассмотрены мемуары (источники)
Дуайта Эйзенхауэра,[10] а также отрывки из воспоминаний У.Черчилля,
Г.Гопкинса, Ш. Де Голля. Приняты во внимания публикации таких документов
как «Переписка Председателя Совета Министров СССР с президентом США и
премьер-министром Великобритании во время Великой отечественной войны, 1941
- 1945 гг. Ознакомились с документами международных конференции периода
Великой отечественной войны.
Структура работы.
Введение
Глава 1-я раскрывает военно-политические планы союзников в отношение
СССР и необходимость образования Атлантической хартии.
Глава 2-я определяет значение открытия второго фронта и причины
затягивания его открытия.
Глава 3-я рассматривает значение экономическое помощи Советскому союзу
в годы Великой Отечественной войны. Раскрывает роль ленд-лиза в 1941–1945
годах.
Заключение
Военно-политическое сотрудничество СССР, Великобритании и США.
Атлантическая хартия.
1. Англо-американский альянс 1941-1945 гг.
Атлантическая хартия.
В августе 1941 года Рузвельт и Черчилль, встретившись в Атлантическом
океане у берегов Канады, подписали так называемую хартию, которая излагала
официальные цели США и Великобритании в войне - и стала одним из
программных документов антигитлеровской коалиции.
Такова трактовка подписания «Атлантической хартии» в учебниках истории
послевоенного периода и 50-80 годов.
В ходе выработки документа между Рузвельтом и Черчиллем выявились
существенные разногласия. Так, Рузвельт, который потом с таким энтузиазмом
стал поддерживать идею создания ООН, не соглашался включать в документ
упоминание о намерении создать после войны международную организацию для
поддержания мира: печальный опыт Лиги Наций создал прочное предубеждение в
американском общественном мнении против подобных институтов. После
интенсивных переговоров был, достигнут компромисс.
«Декларация, в которой в общей форме излагались цели Англии и США во 2-
й мировой войне и послевоенном устройстве мира, была подписана президентом
США Ф. Рузвельтом и премьер-министром Великобритании У. Черчиллем 14
августа 1941 на борту английского линкора «Принц Уэльский» в Атлантическом
океане близ Ньюфаундленда».[11]
В Атлантической хартии были выдвинуты задачи: уничтожение нацистской
тирании, разоружение агрессора и избавление народов от бремени вооружений.
Обе стороны объявили, что не стремятся к территориальным изменениям без
согласия заинтересованных на то народов, обязались уважать право народов
избирать себе форму правления, провозгласили себя сторонниками создания
равных возможностей торговли и экономического сотрудничества.
В Атлантической хартии выражалась надежда на установление после
разгрома нацизма мира и безопасности для всех стран, указывалось, что будут
приняты меры против попыток возобновления агрессии. Достижение этих целей
предполагалось на основе всеобщего отказа от применения силы и разоружения
агрессоров, поскольку, говорилось в Атлантической хартии, «никакой будущий
мир не может быть сохранен, если государства, которые угрожают или могут
угрожать агрессией за пределами своих границ, будут продолжать пользоваться
сухопутными, морскими и воздушными вооружениями».
Часть принципов Атлантической хартии противоречила политике Сталина и
вызвала настороженность в Москве: восстановление суверенитета для наций,
лишенных его, делегитимизировало территориальные захваты Сталина 1939-1940
годов.
Однако Атлантическая хартия уже воспринималась в Западном мире как
идейная основа антифашистской коалиции, и надо было с этим считаться. К
тому же Сталин надеялся, что принципы Атлантической хартии не будут
трактоваться буквально. Дальнейший процесс взаимодействия в ходе Большой
Тройки показал, что он был абсолютно прав.
24 сентября посол И.М.Майский в Лондоне от имени СССР подписал
Атлантическую хартию. К тому времени это был единственный документ,
объединяющий СССР, США и Великобританию. 1 января 1942 представители
правительств, заявивших о поддержке принципов Атлантической хартии,
подписали в Вашингтоне Декларацию 26 государств. Этим актом было завершено
оформление Антигитлеровской коалиции. Коалиция включала СССР, США,
Великобританию, Францию и Китай, а также Югославию, Польшу, Чехословакию и
др. страны, участвовавшие в военных действиях или оказывавшие помощь
союзникам против агрессивного блока Германии, Италии, Японии и их
сателлитов. К концу войны в состав Антигитлеровской коалиции входило более
50 государств. Но уже в ходе 2-й мировой войны и особенно после её
окончания США и Англия стали на путь нарушения принципов Атлантической
хартии.
В Атлантической хартии прозвучала апелляция к праву всех наций на
самоопределение и провозглашено «право всех народов избирать себе форму
правления, при которой они хотят жить». Народы никогда не испрашивали на
это у кого-либо разрешения, следовательно, смысл такого заявления - в
провозглашении права англосаксов судить, являются ли существующие
суверенные государства «угнетающими права своих народов», и права
англосаксов избирательно не признавать их суверенитет. США и Великобритания
объявили также о своем решении содействовать «восстановлению суверенных
прав и самоуправления тех народов, которые были лишены этого насильственным
путем», причем никакой ссылки на гитлеровскую агрессию в документе не было.
Под нациями имелись в виду не только государства, но и народы, которые не
имели своей государственности. Если бы этот пункт был расшифрован,
требованием вернуться к состоянию «ante bellum» - положению «до войны», это
означало бы лишь отмену всех результатов агрессии и аннексии, совершенных
гитлеровской Германией, странами оси и сателлитами. Но этого уточнения не
было. Это было провозглашением права с момента войны признавать или не
признавать не только результаты агрессии, но и довоенные реалии. Фактически
это эвфемизм для объявления карты мира «чистой доской» и своего права
«начертать судьбу населяющих ее народов» (расшифровка полковником Хаузом
пункта о России Программы XIV пунктов Вильсона). Рузвельт имел в виду,
прежде всего Прибалтику, Югославию, все российские народы кроме русского,
рассматривая их как «жертв империалистической политики коммунистической
России», которые будут фигурировать в законе конгресса США «О порабощенных
нациях» 1959 год.
Важный материал для размышлений представляет деятельность загадочного
американского Совета по внешним сношениям. Это орган провел до августа 1942
года исключительно интенсивную работу по систематизации и изучению
возможностей переустройства послевоенной Европы, прежде всего ее восточной
и центральной части. Доклады и обсуждения проходили в подразделении СВС под
названием, вполне соответствующим духу и букве Атлантической хартии:
«Группа по изучению мирных целей европейских наций».[12] В заседаниях
принимали участие, иногда с докладами, А.Сметона - бывший президент Литвы,
К.Р.Пушта - бывший министр иностранных дел Эстонии, А.Бильманис –
«полномочный посол» Латвии в США, Эрцгерцог Австрии Отто фон Габсбург,
А.А.Грановский - президент организации по возрождению Украины,
представители македонских политических организаций - очевидно, Внутри-
македонская революционная организация, польская эмигрантская элита, бывшие
государственные чиновники Чехословакии и Румынии, О.Яши - бывший министр
национальностей Венгрии и другие. Председателем этой важнейшей Группы был
Г.Ф.Армстронг, членами А.Даллес и У.Мэллори (исполнительный секретарь).
Итак, представленные в Совете «нации» не совпадали с государствами на
официальной карте Европы до начала гитлеровской агрессии, что лишний раз
позволяет трактовать Атлантическую хартию отнюдь не как требование
отвергнуть результаты гитлеровских завоеваний и вернуться к положению «ante
bellum», а, воспользовавшись этой агрессией, объявить пересмотр и довоенных
границ на карте Европы.
Это доказывает и официальное письмо американскому президенту,
подписанное македонскими эмиссарами - К. Поповым, Х.Анастасовым, К.Ролевым,
Л.Димитровым и др.. В нем выражается благодарность Докладу фонда Карнеги
1943 года и надежда, что «применение второго и третьего пунктов Декларации
Рузвельта и Черчилля от 14 августа 1941 года (Атлантической Хартии) для
разрешения вопроса Балкан позволит македонцам получить давно лелеемое
географическое и политическое единство, независимость и управление».[13]
Тот факт, что здесь связали именно с Атлантической хартией судьбу
македонцев как «разъединенной» нации, «находящейся под гнетом режимов трех
государств - Югославии, Болгарии и Греции», а вовсе не гитлеровской
агрессии, подтверждает смысл хартии, задуманной не как ответ германским
завоеваниям, а как возможность объявить чистой доской карту всей Европы.
Через неделю после Атлантической Хартии 22 августа СВС посвящает
американской стратегии в новых условиях заседание «Вопросы американской
политики, касающейся нацистско-большевистской войны», циничный прагматизм
которого смутил бы Талейрана и Макиавелли.
1. Если большевистский режим сохранится:
б) Должна ли Америка добиваться установления равновесия между послевоенной
Германией и Россией путем создания независимых от них обеих буферных
государств...
2. Если большевистский режим падет:
а) Должна ли Америка стараться восстановить большевизм в России.
б) Должны ли США по примеру Гитлера санкционировать массовое переселение
народов, чтобы создать буферную зону между Германией и Россией.
3. Если после большевистского режима будет установлен режим
сотрудничества с Германией:
а) Должны ли США не дать возможность этому режиму установить контроль над
Транссибирской железной дорогой.
Однако самое ценное заключают в себе итоговые тезисы обсуждения:
«Военный результат этой войны решит судьбу не только большевистского
режима; он может обусловить огромный процесс перегруппировки сил от Богемии
до Гималаев и Персидского залива. Ключ к этому лежит в реорганизации
Восточной Европы, в создании буферной зоны между тевтонами и славянами. В
интересах Америки направить свои усилия на конструктивное решение этой
проблемы».[14]
Между тем японская экспансия на Тихом океане расширялась. Преодолев
соблазн, напасть на Советский Союз, ослабленный войной с Германией
(оккупация советского Дальнего Востока не сулила особых экономических
выгод), Япония продвигалась на юг.
Американо-японские переговоры зашли в тупик. При этом Черчилль, Чан
Кайши, а также голландское и австралийское правительства оказывали
посильное давление на Вашингтон с тем, чтобы заставить его ужесточить свою
позицию на переговорах. Рузвельт колебался, опасаясь быть втянутым в войну
на Тихом океане. В конце концов, однако, он пришел к выводу, что
неограниченная экспансия Японии на Тихом океане более нетерпима: она
подрывала жизненные интересы Соединенных Штатов и меняла глобальную
обстановку в мире в пользу держав оси.
26 ноября 1941 года Вашингтон представил Японии документ из десяти
пунктов, носивший форму ультиматума. В нем, в частности, от Японии
требовалось вывести все войска из Китая и Индокитая и отказаться от
поддержки в Китае любого иного правительства, кроме правительства
Гоминьдана со столицей в Чунцине. Ответом Токио была массированная
бомбардировка 7 декабря 1941 года военно-морской базы США на Гавайях —
Перл-Харбора. Американский флот, которого японское нападение застало
врасплох, понес тяжелые потери: 4 линкора, 6 крейсеров, 272 самолётов, 3,4
тыс. человек убитыми и ранеными. США, до последнего стремившимся остаться
вне войны, пришлось стать ее участником. Черчилль связался с Рузвельтом.
«Теперь мы все в одной лодке», сказал американский президент.
8 декабря Великобритания объявила войну Японии, а Гитлер еще до
объявления войны США отдал приказ атаковать американские корабли. Вслед за
этим последовало немедленное распространение японской агрессии на Юго-
Восточную Азию. Мир окончательно раскололся на две противостоящие коалиции,
и война приняла общемировой характер.
В 1941 – 1942 годах соотношение сил на Тихом океане считалось ровным,
то спустя три года к началу 1945 г., силы агрессора было подорваны.
Объединенным флотам союзников, насчитывавшим 711 боевых кораблей основных
классов и 19,3 тыс. самолётов, противостояли остатки японских ВМС – 70
кораблей. «К середине 1945 года союзники, завершили изгнание японцев с
Филиппин, вели боевые действия на островах Голландской Индии, освободили
Бирму и овладели японскими островами Иводзима и Окинава. Японское военно-
политическое руководство принимает меры по укреплению обороны метрополии
для отражения возможной высадки союзников».[15]
9 февраля 1945 года Объединенный комитет начальников штабов представил
Рузвельту и Черчиллю доклад, в котором рекомендовалось «наметить
ориентировочной датой окончания войны с Японией время через 18 месяцев
после поражения Германии»[16], то есть конец 1946 года. Возможные потери
союзников прогнозировались при этом в пределах 1 мил. человек.
29 марта 1945 года был утверждён план вторжения в Японию,
предусматривавший последовательную высадку американских войск на островах
Кюсю и Хонсю. Последняя планировалась на март 1946 года. Важным условие для
поражения Японии явилось нанесение удара по его вооружённым силам на
материке.
26 июля 1945 года руководители США, Великобритании и Китая в
Потсдамской декларации потребовали от Японии безоговорочной капитуляции
(СССР, не находившийся в то время в состоянии войны с Японией, к декларации
присоединиться не мог). Дальнейшее урегулирование отношений с Японией
должно было вестись на принципах искоренения милитаризма, отстранения от
власти виновников агрессии, наказания военных преступников и демократизации
страны. Но японское руководство отвергло требования декларации. Война
продолжалась...
Накануне вступления СССР в войну с Японией США впервые применили
ядерное оружие, подвергнув ударам города Хиросиму (6 августа), а вслед за
ним 9 августа Нагасаки. Этот акт не вызывался военной необходимостью, но
был рассчитан как демонстрация «новой силы» прежде всего для союзника —
СССР. Поскольку для ядерной бомбардировки были избраны невоенные объекты,
она не могла оказать существенного влияния на ход боевых действий на
фронтах. Расчет же на моральный эффект ее был преувеличен, ибо в то время
никто, в том числе сами конструкторы ядерного оружия, не подозревал об
ужасных последствиях его применения.[17]
Уже 9 — 10 августа в правящей верхушке Японии происходили дебаты по
вопросу принятия условий Потсдамской декларации. 15 августа последовало
обращение по радио императора Хирохито к народу Японии о признании
необходимости капитуляции. 16 августа японское правительство
телеграфировало союзникам о готовности принять условия Потсдамской
декларации, но военные действия продолжались вплоть до начала сентября.
2 сентября 1945 года в Токийском заливе на борту американского линкора
«Миссури» представители японского правительства и военного командования
подписали акт о безоговорочной капитуляции.
Вторая мировая война, которая длилась шесть лет, завершилась победой
Антигитлеровской коалиции.
Таким образом, мы видим, что создание коалиционной стратегии шло
подчас болезненно, сказывались разногласия между союзниками. Но в итоге
были разработаны планы, которые легли в основу победы во второй мировой
войне. Приведение этих планов в действие происходило в несколько этапов:
освобождение Северной Африки, вывод Италии из войны и полное закрепление
в Средиземноморье, фронт в Северной Франции, нанесение последнего удара по
Германии с последующим захватом Берлина, полная капитуляция Японии. Такая
трактовка даёт возможность наиболее полно осветить военное сотрудничество
внутри антигитлеровской коалиции. Несмотря на трудности и разногласия,
объясняемые собственными интересами стран-участниц, в итоге страны союзницы
шли на уступки друг другу, что обусловлено решением общей задачи скорейшего
разгрома Германии и прекращения второй мировой войны.
Антигитлеровская коалиция вошла в историю как яркий пример возможного
сотрудничества государств с разными политическими строями в самых различных
(экономических, военно-политических) областях для достижения окончательной
победы над фашизмом.
1.2.Советско-британское соглашение.
Сталин не верил, в отличие от Чемберлена, что подпись Гитлера под
пактом о ненападении гарантирует мир для целого поколения. Война с
Германией была неизбежна. Однако Сталин роковым образом ошибся в оценке
сроков приближавшейся войны и, к тому же, не сумел в полной мере
воспользоваться мирной передышкой, выигранной за счет подписания пакта о
ненападении.
По различным разведывательным и дипломатическим каналам Сталину
поступила информация о готовящейся агрессии Германии; но он не поверил ни
своим разведчикам, ни своему потенциальному союзнику Черчиллю. В
результате, когда германские войска атаковали СССР практически по всей
западной границе, они застали страну врасплох. Красная Армия стала
отступать. Потери были огромными.
3 июля 1941 года Сталин обратился по радио к соотечественникам с
проникновенной речью. Он начал прилагать усилия с тем, чтобы остановить
беспорядочное отступление советских войск. Одновременно с этим ему надо
было заново строить свои отношения с внешним миром, вступая в новую систему
союзов.
Советско-британские контакты не прерывались и в период сотрудничества
Сталина с Гитлером. Однако, как правило, инициатива исходила со стороны
Великобритании при полной пассивности Кремля, опасавшегося раздражить
Берлин. При этом британское правительство во главе с новым премьер-
министром Уинстоном Черчиллем понимало, что о моральных оценках поведения
Сталина в 1939 - 1940 годах лучше забыть, и что в войне с Германией,
угрожавшей существованию Великобритании (не говоря уже об оккупированных
странах континентальной Европы), Советский Союз рано или поздно может
оказаться важнейшим союзником.
Такова трактовка начала Великой отечественной войны, которую
предлагала историография и учебники историй послевоенных лет.
Союз с Великобританией автоматически обеспечивал Сталину союз с
Австралией, Новой Зеландией, Индией, Южной Африкой, Канадой и колониями
Британской империи.
Вечером 22 июня Черчилль выступил по радио, с энтузиазмом предложив
объединить усилия в борьбе с Гитлером. Это развеяло советские опасения
насчет того, что Великобритания оставит СССР один на один с Гитлером и,
может быть, даже заключит мир с Германией.
Молотов в Москве и советский посол И.М.Майский в Лондоне стали
выяснять у британской стороны, на какой уровень сотрудничества можно
рассчитывать: подразумевалось ли только политическое сотрудничество и можно
ли было подписать формальное соглашение.
8 июля посол Великобритании Ричард Криппс встретился со Сталиным и
передал ему послание Черчилля, в котором британский премьер обещал сделать
все возможное для помощи СССР. Сталин выдвинул свои предложения по советско-
британскому соглашению: декларировать сотрудничество, не определяя точно
качественные и количественные параметры взаимной помощи, и ни в коем случае
не заключать сепаратного мира. Черчилль собирался включить в соглашение
параграф о том, что послевоенные границы будут определяться на послевоенной
мирной конференции, исходя из принципа волеизъявления народов и общих
этнографических границ, с тем, чтобы освобожденные народы сами определили
устраивающую их форму правления. Однако, предвидя осложнения (этот параграф
был бы истолкован Сталиным как отказ, Великобритании признать западную
границу СССР), он отказался от этого намерения. Лондон согласился со
Сталиным, и соответствующее советско-британское соглашение было подписано
12 июля в Москве. Предложение СССР об открытии фронта на севере Франции
было отклонено.
Формальные основы для советско-британского союза были созданы. Это
устраивало и Москву, и Лондон. Однако хотя союз оказался прочным в силу
необходимости разбить чрезвычайного сильного противника, серьезнейшие
противоречия между союзниками сохранились.
В 1941-1942 же годах открытие второго фронта представлялось Москве
жизненно важным. Германия сосредоточивала почти всю мощь своей сухопутной
армии на Восточном фронте.
Великобритания, благословляя Ла-Манш, который нацисты не могли легко
форсировать, была в относительной безопасности, пока Советский Союз
держался. Даже если бы британским войскам не удалось сдержать Гитлера в
Северной Африке, это не означало бы катастрофы. США в военные действия в
Европе не вступали, а без американской поддержки высадка британской армии в
какой бы то ни было части Европы, была обречена на поражение. Но пока
Великобритания и США не убедились, что Германия в достаточной степени
измотана войной на Восточном фронте, в Европе они не высадились.
«4 сентября Сталин направил очередное послание Черчиллю, в котором
писал, что второй фронт на Балканах или во Франции, который бы оттянул на
себя 30-40 германских дивизий, был столь же необходим, как и ежемесячная
поставка СССР 400 самолетов и 500 танков; без этих мер, предостерегал
Сталин, Советский Союз будет не в состоянии оказывать помощь союзникам или
вовсе будет разбит».[18] «Получив очередной отказ, Сталин просил послать 25-
30 дивизий в Архангельск или перебросить их через Иран».[19] Сталин обещал
Черчиллю не заключать сепаратного мира, но предупредил, что, если СССР
потеряет центральную часть страны, он будет вынужден образовать
оборонительный фронт, возможно, за Волгой. К этому времени германское
наступление продолжалось крайне успешно, и судьба Москвы висела на волоске.
28 сентября 1941 года британская (во главе с лордом Уильямом
Максуэллом Бивербруком) и американская (во главе с Авереллом Гарриманом)
делегации прибыли в Москву. Московская конференция выработала
договоренности о поставках СССР с 1 октября 1941 года по 1 июля 1942 года,
что было зафиксировано в протоколе, подписанном в Кремле. Согласно этому
соглашению, Советскому Союзу ежемесячно поставлялось 400 самолетов, в том
числе 100 бомбардировщиков, 500 танков; значительное количество
автомобилей, зенитных и противотанковых орудий, телефонное оборудование,
алюминий, никель, медь, сталь, нефть, медикаменты и т.д.
Помимо переговоров о поставках, Бивербрук имел четкую миссию: дать
понять Сталину, что высадка британских войск в Западной Европе или на
территории СССР совершенно нереальна. Единственно, что было предложено —
это чтобы британские войска соединились с советскими на Кавказе (через
Иран).
Военные поражения СССР продолжались. 15 октября началась частичная
эвакуация правительственных учреждений и дипкорпуса из Москвы в Куйбышев
(Самару).
Советско-британское партнерство в 1941 году. Отношения между Москвой и
западными партнерами, которые пока что не были союзниками в полном смысле
этого слова, осложнялись. Москва просила у Лондона, по крайней мере,
объявления войны Финляндии, Венгрии и Румынии. 11 ноября Сталин направил
резкое послание Черчиллю, в котором указывал, что четкого взаимопонимания
относительно целей войны и послевоенного урегулирования достигнуто не было,
как не было заключено и соглашения о совместном военном противостоянии
Гитлеру в Европе. Черчилль в ответ пообещал направить в Москву для решения
этих вопросов министра иностранных дел Идена.
Положение Великобритании оставалось крайне шатким; она была последним
очагом сопротивления Гитлеру в Западной Европе и боялась ослабить свое
положение посылкой войск или значительной экономической помощью.
Лондон счел необходимым активно взаимодействовать с Москвой только в
одном вопросе: иранском. Иран традиционно находился под влиянием двух
держав: СССР (как преемника России) и Великобритании. Между тем множащиеся
германские победы вызывали прогерманские настроения в Иране; там росло
убеждение в том, что Германия может помочь освободиться от влияния двух
традиционных патронов. Геополитически Иран был чрезвычайно важен и для
СССР, так как Иран мог служить коридором к южному флангу СССР, и для
Великобритании, так как он мог быть плацдармом для нападения на Индию и
британские ближневосточные владения. Уже в июле 1941 года между Москвой и
Лондоном было достигнуто взаимопонимание в иранском вопросе: германское
влияние в Иране должно быть ликвидировано. Иранское правительство не
поддалось на уговоры, и 25 августа 1941 года советские войска вошли в Иран
с севера, а британские — с юга, остановившись на согласованной
демаркационной линии. 26 января 1942 года стороны пришли к соглашению, и
через три дня британско-советско-иранский договор был подписан. СССР и
Великобритания обязались уважать территориальную целостность и
независимость Ирана и защищать его от агрессии извне. Они пообещали вывести
свои войска из страны не позже чем через 6 месяцев после окончания войны, а
пока что свести вмешательство во внутренние дела Ирана к минимуму.
Антони Иден встретился со Сталиным и Молотовым 16 декабря 1941 года.
Военная ситуация складывалась парадоксальным образом. С одной стороны,
вступление США и Великобритании в войну с Японией сводило к нулю
возможность их высадки на европейском континенте в ближайшем будущем. С
другой стороны, то, что США все же вступили в войну, означало окончательное
разделение мира на две группировки и обещало более тесное взаимодействие
между Москвой, Лондоном и Вашингтоном в будущем. К этому моменту германское
наступление под Москвой было остановлено, и Сталин обрел некоторую
уверенность в своих силах: именно его армия остановила гитлеровский
вермахт. Поэтому Сталин решил обсудить с Иденом принципиальный вопрос
послевоенного мироустройства. Реальное противодействие германской и
японской агрессии только начиналось, но Сталин хотел добиться от западных
партнеров признания легитимности его территориальных завоеваний и вообще
предложить план послевоенного устройства Европы. Сталина беспокоили
заявления западных союзников, зафиксированные в Атлантической хартии,
которые противоречили его планам послевоенного урегулирования. Успехи
советской армии давали ему основания наступать и в дипломатическом
взаимодействии. Однако, принимая во внимание тот факт, что, несмотря на
недавние победы, положение СССР оставалось крайне тяжёлым, заботы о
послевоенном мироустройстве могли показаться, мягко говоря,
преждевременными. Но Сталин упорно давил на Идена: если западные партнеры
не могли предложить реального военного сотрудничества, они должны
согласиться хотя бы на политическое.
Сталин предложил следующее послевоенное урегулирование. Восточная
Пруссия передается Польше, Тильзит и германская территория к северу от
Немана — Литовской ССР. Рейнская область отделяется от Германии. Австрия и,
возможно, Бавария обретают независимость. Если Франция теряет статус
великой державы, то Великобритания занимает Булонь и Дюнкерк как военные
базы, а также опорные пункты в Бельгии и Нидерландах. Сталин не возражал и
против британских баз в Норвегии и Швеции. Западная советская граница
должна была проходить там, где она установилась к 22 июня 1941 года. Это
подразумевало британское согласие на аннексию СССР Прибалтики, Бесарабии и
признание новой советско-финляндской границы. Румыния к тому же должна была
предоставить СССР военно-воздушные базы. Иными словами, Сталин приглашал
Лондон разделить Европу, все еще видя в Британии гегемона западного мира.
Он предложил подписать соответствующий секретный протокол.
Иден осторожно заметил, что без консультации с кабинетом он не готов
подписывать протокол и что британское правительство еще не пришло к
окончательному мнению о послевоенных границах. Сталин и Молотов, тем не
менее настаивали на признании новых советских границ. Иден сослался, как
того и опасался Сталин, на Атлантическую хартию. Сталин задал прямой
вопрос: уж не считает ли Иден, что Атлантическая хартия направлена против
Советского Союза? Не собирается ли Великобритания расчленить СССР, Иден
поспешил заверить Сталина, что отказ его правительства признать новые
советские границы вовсе не объясняется тем, что оно полагает, будто это
противоречит Атлантической хартии. Иден пообещал проконсультироваться с
Вашингтоном и британскими доминионами.
Иден уехал, но ответа на советские требования не поступало. В то же
время Лондон беспокоился, что советская армия, в случае военного успеха,
остановится на границах СССР, предоставив Великобритании разбираться с
Германией без помощи советских сил. Рузвельт высказывал мнение, что вопрос
о границах должна решать послевоенная мирная конференция. Для Черчилля
участие СССР в освобождении Европы было жизненно важно, и он информировал
Рузвельта, что Великобритания, будет вести переговоры с СССР о подписании
договора, подразумевающего признание границ СССР за исключением польско-
советской границы.
Визит Молотова состоялся в мае 1942 года в Великобританию. Молотов
прибыл в Лондон 20 мая, совершив рискованный перелет через территорию,
оккупированную Германией. Черчилль объяснил советскому наркому, что
Великобритания не может принять советские предложения в полном объеме.
Однако добавил он, после войны СССР, Великобритания и США будут
сотрудничать в послевоенном мироустройстве. Молотову пришлось
удовлетвориться этим и подписать 26 мая советско-английский договор. В нем
содержались обязательства по взаимопомощи, а также обязательство не
заключать сепаратного мира. Вторая часть договора, которая должна была
оставаться в силе 20 лет, закладывала основы для послевоенного
сотрудничества, как в предотвращении возможной агрессии, так и в
послевоенном урегулировании. Обе стороны обязались не стремиться к
территориальным приобретениям и не вмешиваться в дела других стран. Этот
договор стал формальной основой для сотрудничества между Великобританией и
СССР. Партнеры стали союзниками.
Молотов, тем не менее, заявил Черчиллю, что он считает вопрос о втором
фронте более важным, чем договор.
Молотов вернулся в Лондон после посещения Вашингтона с коммюнике,
требующим британского одобрения и констатирующим полное понимание в вопросе
о необходимости открытия второго фронта в Европе в 1942 году. Иден сказал
Молотову, что это коммюнике поможет напугать и обмануть немцев. Молотов
согласился, ядовито добавив при этом, что между друзьями обмана быть не
должно.
По возвращении Молотова в Москву выяснилось, что Сталин намерен
трактовать коммюнике как обязательство союзников действительно открыть
второй фронт. Как ни важно для него было взаимопонимание с Рузвельтом
относительно будущего мироустройства, сначала надо было выиграть войну, а
летом 1942 года германские войска рвались к Волге и Кавказу. Второй фронт
был первоочередной задачей.
Летом 1942 года военное положение СССР резко ухудшилось. Германское
наступление на юге поставило Советский Союз в самое трудное положение за
весь год войны. Черчиллю надо было поддержать союзника и в то же время
убедить его, что второй фронт был невозможен.
К этому времени США согласились на высадку в Северной Африке. Это было
не то, чего хотел Сталин, и все понимали это. Но это было значительной
активизацией военных действий в районе Средиземноморья.
12-16 августа Черчилль провел со Сталиным переговоры, которые не сняли
принципиальных требований Сталина, но, как и надеялся Черчилль, установили
личный контакт и ослабили взаимную подозрительность. Вместе с тем Сталин
укрепился в мысли, что союзники ждут, пока Германия будет измотана в борьбе
с Советским Союзом, чтобы затем вступить в войну на европейском континенте
на последнем этапе. Собственно говоря, так оно и было.
Черчилль пообещал открыть второй фронт в 1943 году и приступить к
разрушительным бомбардировкам Германии уже в 1942 году. Сталин оживился и,
как доносил Рузвельту присутствовавший на встрече Гарриман, «скоро они
вдвоем уничтожили почти все крупные промышленные центры Германии». Черчилль
перешел к планируемой экспедиции в Северной Африке, которая, по его словам,
должна была представлять серьезную угрозу Германии. Вся Северная Африка
должна была оказаться под британско-американским контролем к концу 1942
года, что в сочетании с высадкой во Франции в 1943 г. обещало нанести
тяжелый удар по рейху. Британский премьер назвал Северную Африку «мягким
подбрюшьем гитлеровской Европы». Он заявил, что Великобритания,
самостоятельно или вместе с США, может послать военно-воздушные силы на
южную оконечность советско-германского фронта. Сталин принял разъяснения
Черчилля с воодушевлением.
Однако на другой день Сталин, следуя своей излюбленной тактике
контрастов в переговорах, когда он сбивал с толку партнеров, переходя от
любезностей к оскорблениям, резко атаковал союзников за отказ открыть
второй фронт немедленно. Он отказался рассматривать высадку в Северной
Африке как открытие второго фронта. Сталин не замедлил также посетовать на
то, что поставки из США и Великобритании зачастую бывали сорваны, и СССР
так и не получил того, в чем так нуждался и что ему было обещано. Черчилль
отвечал, что никто не гарантировал Советскому Союзу доставку грузов,
гарантировалось лишь их поступление в британские порты. Северные конвои,
курсировавшие между Великобританией и СССР, подвергались жестоким атакам
германских подлодок и авиации; из последнего, 17-го, конвоя, напомнил
Черчилль, только треть кораблей дошла до советских берегов. Сталин этого
объяснения не принял и намекнул, что союзники, вероятно, недостаточно ценят
значимость советских военных усилий и слишком боятся потерь.
Тем не менее, встреча закончилась на дружественной ноте. Разговор
зашел о необходимости встречи Рузвельта и Сталина или всей Большой Тройки.
Однако ни к какому окончательному решению Сталин и Черчилль не пришли.
В качестве главы Советского правительства Сталин участвовал в работе
Тегеранской, Ялтинской, Потсдамской конференций. На них, когда возникала
необходимость, советская делегация занимала жесткую позицию по отношению
к союзникам, твердо и решительно отстаивая интересы СССР. При
рассмотрении принципиальных проблем налаживания и организации
взаимодействия Советской Армии с войсками союзников Сталин последовательно
и твердо отстаивал интересы наиболее эффективного применения союзных сил
в борьбе с фашистским блоком.
Конференции глав правительств трех великих держав имели важнейшее
международное значение. Сталину как главе советской делегации
принадлежала выдающаяся роль в выработке решений этих конференций, в
отстаивании коренных интересов нашей страны, в поиске соглашений
направленных на укрепление антигитлеровской коалиции.
К концу войны в Европе отношения между союзникам по Антигитлеровской
коалиции в военной сфере приобрели непростой характер. Политический фактор
играл всё большую роль, оказывая прямое воздействие на принятие оперативно-
стратегических решений. Для союзников (в первую очередь англичан), как и
для советской стороны, вопрос о взятии вражеской столицы выходил далеко за
рамки военной необходимости и приобретал значение крупнейшего
политического козыря в послевоенных межсоюзных отношениях. Для решения
этого вопроса военным путём союзники готовы были пойти на немалые издержки.
Взятие Берлина советскими войсками 2 мая 1945 года разрубило тогда
этот узел. Но политические противоречия остались. Впереди была «холодная
война».
1.3. Советско-американские отношения. Антифашистское сотрудничество.
21 июня 1941 года Соединенные Штаты Америки официально выразили свою
решимость поддерживать СССР в войне против Германии.
Разведка Германиине могла добыть сведения такой важности и доложить их
так быстро. Но и без сообщений разведки Гитлер знал, на чьей стороне
Америка. В тот же день, 21 июня 1941 года, Гитлер пишет письмо итальянскому
вождю Муссолини: «Вступит Америка в войну или нет — безразлично, поскольку
она и так в полной мере поддерживает наших противников... За всем этим
кроются массированные поставки военных материалов из Америки...». Как
выяснилось, в дальнейшем так оно и оказалось.
Американский исследователь Антони Сюттон в 1973 году выпустил книгу
«Национальное самоубийство». Книга хороша тем, что автор своей точки зрения
читателю не навязывает, но совершенно безжалостно приводит поистине
убийственными документами. На страницах 80-81 он неопровержимо доказывает
существование тайного договора между Сталиным и Рузвельтом, который
готовился ещё в 1938 году. Сюттон добыл документ Государственного
департамента США под номером 800.51 W89 USSR/247. Документ представляет
собой отчет посла Джозефа Е.Девиса от 17 января 1939 года о завершении
работ по подготовке тайного соглашения.
В США о существовании тайного договора знали только четыре человека.
Учитывая наше искусство хранить секреты, можно предположить, что с
советской стороны круг посвященных был ещё более узким.
Найденный Сюттоном документ никогда не был опровергнут и даже
подвергнут сомнению. Но чтобы сомнений не возникало, Сюттон опрокидывает на
читателя лавину сопутствующих договоров, начиная с документа
Госдепартамента США N 711.00111 — соглашения, подписанного в марте 1939
года об участии США в строительстве советских подводных лодок. Далее он
приводит бесконечные списки американских стратегических поставок в СССР.
Этот список предвоенных американских стратегических поставок можно сравнить
только с бесконечным списком стратегических поставок в ходе войны. Когда
читаешь эти списки, перестаешь понимать, чем американские военные поставки
Сталину отличались от предвоенных. И приходишь к выводу: ничем.
Американский конвейер помощи Сталину был включен в тридцатых годах. В
январе 1939 года поток американских стратегических материалов набрал
скорость и огромную мощь и до конца войны уже не останавливался. Сталин
мог творить в Европе все, что считал нужным, но выше «морального эмбарго»
наказаний не получал. Сталин заручился американской поддержкой до того, как
германские танки взломали польские пограничные шлагбаумы.
26 июня Вашингтон заявил, что закон о нейтралитете не распространяется
на помощь Советскому Союзу. Советское правительство представило
американской стороне перечень необходимых поставок. Чтобы прояснить для
американской администрации ситуацию с помощью Москве и обсудить британско-
американское взаимодействие, в Европу на | |
