|
Реферат: Формирование социальных отношений (Социология)
ФИЛИАЛ МОСКОВСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ АКАДЕМИИ ПРИБОРОСТОЕНИЯ И ИНФОРМАТИКИ В
ГОРОДЕ УГЛИЧ
Кафедра «СОЦИОЛОГИИ»
Реферат по СОЦИОЛОГИИ
на тему «ФОРМИРОВАНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ ОТНОШЕНИЙ»
|Шифр:96228 |Какфедра: ПР |
| | |
|Студентка: Улитина О.Ю. |Преподаватель: Сакина Л.П. |
|Дата 29.03.2000 | |
| | |
|Подпись:_________________ |Подпись:___________________ |
Углич 2000 г.
ВВЕДЕНИЕ
Почему же социальные отношения, порождаемые подчас сходными
взаимодействиями, отличаются друг от друга по содержанию? Почему, например,
конфликтные взаимодействия могут порождать одновременно у разных индивидов
отношения ненависти и солидарности или даже дружбы?
Глава 1
СОЦИАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ И ОБМЕН ЦЕННОСТЯМИ
Очевидно, социальные взаимодействия осуществляются на различной основе.
В настоящее время ряд видных социологов (например, Г. Лассвелл и А. Кэплэн)
считают, что этой основой, придающей социальным взаимодействиям
определенные окраску и содержание и делающей из них социальные отношения,
являются ценности. Ценность в принципе можно определить как желательное
целевое событие.
В силу неравенства, существующего в обществе, ценности распределяются
среди членов общества неравномерно. В каждой социальной группе, в каждом
социальном слое, или классе существует свое, отличное от других
распределение ценностей между членами социальной общности. Такое
распределение обусловливает первоначальный характер взаимодействий, а затем
и социальных отношений. Именно на первом распределении ценностей строятся
отношения власти и подчинения, все виды экономических отношений, отношения
дружбы, любви, партнерства и т.д.
Распределение ценностей в социальной группе называется ценностным
образом данной группы. Для измерения ценностного образа какой-либо
определенной группы используется распределительный индекс, показывающий
разброс показателя какой-либо ценности среди всей членов группы. Чем выше
этот индекс, тем менее равномерно распределяется данная ценность внутри
социальной группы.
Что касается места относительного индивида или однородного социального
объекта в ценностном образе, то оно называется ценностной позицией.
Личность или группа, имеющая преимущества при распределении ценности
обладает высокой ценностной позицией, а личность или группа, обладающая
меньшими ценностями или вообще не имеющая их, имеет низкую ценностную
позицию. Ценностные позиции, а стало быть, и ценностные образы, не остаются
низменными, так как в ходе обмена имеющимися ценностями и взаимодействий,
направленных на приобретение ценностей, индивиды и социальные группы
постоянно перераспределят ценности между собой.
В своем стремлении к достижению ценностей люди вступают в конфликтные
взаимодействия, если они считаю существующий ценностный образец
несправедливым, и активно пытаются изменить собственные ценностные позиции.
Но они также используют кооперативные взаимодействия, если ценностной
образец их устраивает или если надо вступать в коалиции против других
личностей или групп. И, наконец, люди вступаю во взаимодействия в форме
уступок, если ценностный образец считается несправедливым, но часть членов
по разным причинам не стремится изменить существующее положение.
Активность индивидов определяется двумя показателями: 1) ценностной
экспектацией (это позиция, ожидаемая индивидом) – показателем,
характеризующим удовлетворенность ценностным образцом; 2) ценностными
требованиями (это позиции, которые пытается занять индивид в процессе
распределения ценностей). Бывает, что индивид или группа имеет высокие
ценностные экспектации, но не принимает активных действий для занятия более
высоких позиций. Только сочетание ценностных экспектаций с повышенными
ценностными требованиями приводит к активному взаимодействию, направленному
на перераспределение ценностей. Реальная возможность в достижении той или
иной ценностной позиции называется ценностным потенциалом.
Следовательно, социальные отношения возникают из взаимодействий,
направленных на достижение разного рода ценностей. Анализ человеческих
ценностей позволяет условно разделить их на две основные группы: ценности
благосостояния и прочие ценности. Под ценностями благосостояния понимаются
те ценности, которые являются необходимым условием для поддержания
физической и умственной способности индивидов. В эту группу ценностей
входят прежде всего: благополучие, богатство, мастерство (квалификация),
просвещенность. Благополучие означает здоровье и безопасность индивидов;
богатство – услуги и различные материальные блага; мастерство –
приобретенный профессионализм в некоторой практической деятельности;
просвещенность – знания и информационный потенциал индивида, а также его
культурные связи.
Прочие ценности, как правило, выражаются в действиях, как данного
индивида, так и других. Наиболее значимой из прочих ценностей следует
считать власть, уважение, моральные ценности и аффективность. Самой
значимой из них является власть. Это более универсальная и высокая
ценность, так как обладание ею дает возможность приобретать любые другие
ценности. Уважение – это ценность, включающая статус, престиж, славу и
репутацию. Стремление к обладанию этой ценностью по праву считается одной
из основных человеческих мотиваций. Моральные ценности включают в себя
доброту, великодушие, добродетель, справедливость и другие моральные
качества. Аффективность – это ценности, включающие прежде всего любовь и
дружбу.
Глава 2
ОТНОШЕНИЕ СОЦИАЛЬНОЙ ВЗАИМОСВЯЗИ И ВЛАСТИ
Среди бесконечного разнообразия социальных отношений существуют такие,
которые являются основой и в той или иной форме присутствуют во всех
остальных отношениях. Это прежде всего отношения социальной зависимости и
власти. Действительно, если рассматривать отношения любви, то очевидно, что
любовь двух людей друг к другу предполагает взаимные обязательства и
зависимость одного человека от мотивов и действий другого. То же самое
можно сказать о дружбе, уважении, управлении и руководстве, где отношения
зависимости и власти наиболее очевидны.
В с этим отношения социальной зависимости и власти являются основными в
анализе социальных структур и процессов, в них происходящих.
Социальная зависимость. Категория зависимости занимает важное место во
всех научных изысканиях, и любое научное знание без нее трудно себе
представить. В естественных науках, как правило, изучается вид зависимости
между явлениями а или множеством явлений А и явлением b или множеством
явлений B. Мы, однако, не используем категорию зависимости в этом
естественно-научном смысле.
Социальная зависимость – это социальное отношение, при котором
социальная система S1 (может быть индивид, группа или социальный институт)
не может совершить для нее социальное действие d1, если социальная система
S2 не совершит действий d2 . При этом система S2 будет называться
доминирующей, а система S1 –зависимой. Например, школа или ВУЗ не может
начать процесс обучения, пока им не будут выделены средства той
организации, которая этими средствами обладает (банком или вышестоящей
организацией). В этом случае учебное заведение можно рассматривать как
зависимую систему, а организацию со средствами как доминирующую .
На практике часто встречается ситуация, когда личность или социальная
группа в отношении достижения одной цели является зависимой от другого
индивида или социальной группы, а в отношении другой цели – доминирующей.
Такие двойственные отношения называются взаимозависимыми. Например, рабочие
на предприятиях зависят от руководителей в части получения заработной
платы, но и руководители зависят от рабочих, от их желания сделать
порученную работу качественно и в срок. Это типичный случай
взаимозависимости.
Можно сделать вывод, что отношения зависимости ограничивают некоторое
множество ролей зависимой системы. Размеры этого ограничения очевидно
пропорциональны силе зависимости. По мнению чехословацких ученых Ф. Хорвата
и Я. Кучеры , «зависимость следует расценивать как силу, принуждающую к
выполнению определенных ролей или к отказу от них и к выполнению других
ролей[1]».
На практике отношения зависимости далеко не всегда осознаются. Не зная
о законах тяготения, ребенок те м не менее зависит от них. Рабочие и
управленцы могут не знать, не видеть лицо в лицо друг друга, но находится в
отношениях зависимости. Осознание отношений зависимости индивида может
значительно изменить характер этих отношений. Например, зависимые индивиды
пытаются выйти из зависимости, а доминирующая сторона попытается превратить
эти отношения в отношения власти и подчинения.
Социальную зависимость делят по типам ее функционирования. Так,
существует структурная зависимость, которая означает зависимость,
основанную на различии статусов в группе (этот тип зависимости особенно
характерен для организаций). Индивиды или группы, имеющие низкий статус,
будут зависимы от индивидов или групп, имеющий более высокий статус, если
их деятельность связана отношениями иерархии. Руководитель доминирует над
подчиненными, если они находятся в его коллективе; генерал руководит
офицерами, если они входят в состав его дивизии, и т.д. Второй тип
зависимости называется латентным. При нем отношения зависимости появляются
в силу различий и обладании значимыми ценностями, когда официальный статус
не имеет решающего значения. Например, руководитель в структуре организации
может иметь подчиненного, от которого он не зависит в денежном отношении.
Статусы руководителя и подчиненного в данном случае отходят на второй план,
уступая место скрытым и невидимым отношениям зависимости.
Отношения власти. Большинство современных ученых-социологов в самом
общем виде представляют власть как способность одних индивидов
контролировать действия других. Однако у ученых нет согласия в том, как
осуществлять отношения власти и каков характер этого контроля. Можно
выделить два имеющих право на существование основных подходов к определению
сущности властных отношений.
Первый подход связан с именем М.Вебера. В наиболее концентрированном
виде его сущность выражена в следующем определении власти: «Власть означает
любую закрепленную социальными отношениями возможность настаивать на своем
даже при наличии сопротивления, независимо от того, в чем эта возможность
выражается[2]». Очевидно, что власть в данном случае понимается как часть
межличностных или групповых отношений, с помощью которых преодолевается
сопротивление других индивидов или социальных групп. Большинство ученых
придерживается этой точки зрения (П. Блау, К. Левин, П. Лоренс и Дж. Лош и
др.). Такой подход к пониманию власти основан прежде всего на наличии
личностных способностей для осуществления контроля за действиями других и
преодоления их сопротивления этому контроля.
Второй подход к объяснению сущности властных отношений называется
системным. Его последователи полагают, что основной власти в
организационном, сложном человеческом обществе является статус индивида или
социальной группы. Иными словами, власть только тогда способна
контролировать действия других индивидов, когда она узаконена в
соответствии с коллективными требованиями—ожиданиями или с некоторым
множеством ролей в человеческой организации. Таким образом, власть
руководителя в организации проявляется в том случае, если его личное
положение заставляет других подчиняться ему, несмотря на личностные
качества руководителя и подчиненных.
Опыт показывает, что в зависимости от ситуации оба рассмотренных
подхода встречаются в социальной практике. Например, становление
политического лидера начинается с проявления им способностей к руководству
людьми, правильному, оптимальному использованию ресурсов власти, но для
наибольшего влияния личность должна подняться до определенного узаконенного
общественного положения.
Механизм действия социальной власти с точки зрения межличностных
отношений. Социальная власть имеет по крайней мере три компонента: силу,
авторитет и влияние. Сила – это применение или угроза применения
физического принуждения, а также использование таких средств, как
ограничение движения, контроль через силу за удовлетворением потребностей,
например в еде, сексе, комфорте. Очевидно, что для укрепления своего
положения и власти в преступной банде главарь должен полагаться на силу
собственных кулаков или свои приближенных. Только этим путем чаще всего он
может настоять на своем, не взирая на сопротивление. Авторитет – это
установленное и узаконенное право принимать решения и управлять действиями
других людей. Неотъемлемой, существенной частью авторитета является
узаконенное право ожидать послушания и контролировать его. Право руководить
и требовать уступчивости обуславливается согласованием подчиненных на
уступки и на несамостоятельность повеления. Говоря об авторитетном
руководителе, мы подразумеваем, что все подчиненные с готовностью следуют
его указаниям, и даже побуждая в этом других, создают нормативную основу
авторитета. Сила и авторитет часто могут объединяться, комбинироваться
(например, в армии или органах правопорядка). Влияние – это способность
взаимодействовать на решения и действия других помимо авторитета, на
основании престижа, уважения, привязанности. Газетный репортер может не
иметь силы, ни личного авторитета, но высокий престиж его газеты заставляет
многих людей идти на уступки и подчиняться его контролирующему
взаимодействию.
Какова же взаимосвязь между понятиями зависимости и власти? Зависимость
– это неотъемлемое свойство властных отношений. Зависимость отличается от
власти нем, что: 1) от нее можно уйти, ускользнуть, уклониться; 2) в
отношениях зависимости нет уступчивости, договоренности, согласия на
подчинение со стороны зависимой стороны; 3) зависимость может быть
неосознанной, в то время как отношения власти всегда осознаны. Власть – это
зависимость в действии, зависимость от которой нельзя скрыться. Когда с
помощью принуждения, потенциальной возможности насилия или добровольно, на
основе авторитета зависимая сторона соглашается на несамостоятельность
своего поведения, с этого момента в силу вступаю отношения власти.
Для того чтобы несколько упорядочить множество властных форм, ученые
прибегаю к построению абстрактных моделей власти. Наиболее известны три
модели, предложенные П. России в 1957 г.[3]
Первая модель – это потенциальная власть, которая предполагает
накопление ресурсов власти в тесную связь с определенными социальными
позициями и ситуациями в обществе и социальных группах. Такова, например,
власть «господствующей элиты». Элита может не предпринимать видимых
социальных действий, но ее возможности контролировать поведение других
членов общества практически ни чем неограниченны. Мэр города, очевидно,
будет иметь большую потенциальную власть, чем простой служащий в мэрии, а
министерство высшего образования народного образования – большую власть,
чем учительский совет.
Вторая модель – власть репутации. Это власть, принадлежащая
определенным личностям и группам, которые хорошо известны в обществе. При
определении степени и возможностей этой власти обычно хотят получить ответ
на вопрос о том, кто действительно лучше других ориентируется в данной
ситуации. Если найдется личность, лучше всех ориентирующаяся в политической
обстановке, сложившейся в данный момент, то это самый компетентный политик
будет иметь наилучшую репутацию, что позволит завоевать ему авторитет и,
стало быть, определенную власть.
Третья модель – власть принятия решения, которая степень участия
индивида или группы в контроле за принятием решения в управлении
социальными объектами. Например, при обсуждении вопроса о финансировании
научного проекта принимается решение, подготовлено и обоснованное на 80%
главным инженером предприятия. В этом случае очевидно, что власть принятия
решения находится в основном у него.
Применение идеальных моделей власти для реальных ситуаций имеет
специфическую черту – ни одна из них не существует в действительности в
чистом виде. Однако наложение идеальных моделей на реальные ситуации
позволяет на вопрос о том, кто на самом деле и в какой степени контролирует
ситуацию, каков возможен авторитет и каковы его потенциальные возможности в
укреплении и использовании власти.
Для воздействия на поведение других личностей и групп применяющий
власть должен в своем распоряжении определенные ресурсы, т.е. средства
подкрепления, с помощью которых он может обеспечить удовлетворение
соответствующих мотивов другого, задержать это удовлетворение или
предотвратить его. Иными словами, такие ресурсы могут обмениваться на
уступки со стороны других личностей или групп, что приводит к установлению
властных отношений. Ресурсы такого рода были названы Дж. Френчем и Б.
Рейвеном основаниями власти. Ими же было выделено несколько оснований
власти.[4]
1. Власть принуждения – ее сила определяется ожиданием индивидом или
группой В, во-первых, той меры, в какой индивид или группа А
способен наказать его за нежелательные для А действия путем
блокирования того или иного мотива, и, во-вторых, того, насколько А
сделает неудовлетворение потребности зависящим от нежелательного
поведения В. Принуждение заключается в ограничение возможных
действий В ввиду угрозы наказания. В крайних случаях власть
принуждения может осуществляться непосредственно физически,
например, когда ребенок насильно укладывается в постель.
2. Власть связей основывается на том, что А способен воздействовать на
поведение В, используя власть другого влиятельного или важного лица
С, поддержкой которого он смог заручиться. Например, мастер в цехе
может применить санкции по отношению к рабочему своего участка и
достичь успеха, ссылаясь на авторитетного начальника цеха. По ряду
причин он не может от своего имени заставить рабочего выполнить
задание. Власть связей – просто один из вариантов власти
принуждения, только с подключением дополнительных ресурсов третьих
лиц.
3. Власть эксперта. Ее сила зависит от объема приписываемых А со
стороны В особых знаний, интуиции, навыков, относящихся к сфере того
поведения, которого А добивается от В. Так, ребенок по какому-либо
вопросу слушается своего отца, т.к. полагает, что отец знает в этой
области больше, чем он. Новичок на производстве подчиняется
наставнику, т.к. тот имеет больше мастерства, и навыков в работе.
4. Информационная власть имеет место в случаях, когда А владеет
информацией, представляющей ценность для В. Стремясь быть « в
курсе», В может пойти на уступки в отношении желаний А. Здесь В
обменивает свою независимость в некоторых вопросах на приобретение
необходимой ему информации. Студент, желающий получить знания,
подчиняется преподавателям, ограничивая свою свободу.
При реальном осуществлении власти субъект, по мнению Х. Хекхаузена,
«должен оценить какие источники власти находятся в его распоряжении, а
также принять решение об их использовании[5]». Одновременно он должен
оценить сферу значимых ценностей и потребностей того, на кого он
пытается оказать воздействие, а уже за тем на основании этой оценки
определить силы имеющихся у него оснований власти. Такая оценка
собственных сил и потребностей другого необходима для обеспечения
наиболее оптимального соотношения затрат и результатов при
использовании различных ресурсов власти.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
-----------------------
[1] Dowse R, Hugnes J. Political sociology. L., 1972 стр. 187
[2] International encyclopedia of the social sciences. N. Y. 1968. стр. 556
[3] Rossi P. Review of C.W. Mills. The power elite // Ibid. 1956.
September. Стр.120-127
[4] French J., Raven B. The Bases of social power // Group dynamics:
Research and theory. L., 1960.
[5] Хекхаузен Х. Мотивация и деятельность. В 2 т. М., 1986, т.1 стр. 221
Реферат на тему: Формирование ценностных ориентаций студенчества в КНР и России
ВВЕДЕНИЕ 1
1.Теоретико — методологические основания исследования ценностных ориентаций
студенческой молодежи. 10
1.1 Студенчество как объект исследования и ее место в социальной структуре
общества и в группе молодежи 10
1.2 Ценностные ориентации и их особенности у студенческой молодежи 30
1.3 Общие тенденции изменения ценностных ориентаций в современном обществе
50
1.4. Особенности динамики ценностных ориентаций
в период реформирования общества 77
2. Особенности формирования ценностных ориентаций студенчества в КНР и
России: сравнительный анализ 98
2.1 Содержание реформ: политические, экономические и социальные изменения
в России и КНР 98
2.1.1 Содержание и итоги реформ 98
2.1.2 Основные факторы, влияющие на изменение ценностных ориентаций
студенчества в России и КНР 124
2.1.3. Молодежная политика России и Китая 139
2.2. Социальные изменения и ценностные ориентации студенческой молодежи
России и КНР 149
2.2.1. «Базовые» (дореформенные) ценностные ориентации студенчества
России и КНР 149
2.2.2. Изменение ценностных ориентаций студенчества в результате
реформирования общества 158
2.2.3. Выявление воздействия специфики реформ на изменение ценностных
ориентаций студенчества Китая и России. 177
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 187
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 191
ВВЕДЕНИЕ
Актуальность темы исследования. Проблема ценностных ориентаций
студенческой молодежи в реформируемом обществе, их структуры и динамики
остается неизменно актуальной на протяжении всего существования социологии
вообще, и социологии молодежи в частности. Эта проблема приобретает особую
значимость в условиях социально — экономической и духовно — культурной
трансформации суперэтнических обществ России и Китая, вызванной ситуации
переходного перехода, сопровождающегося кардинальной переоценкой
политических и экономических ценностей.
В силу особой восприимчивости и высокой социальной мобильности
студенческой молодежи возникновение новых ценностных ориентаций и
девальвация прежних затронули эту переходную социальную группу в большей
степени, чем другие слои общества.
Особую значимость здесь приобретают процессы, захватывающие ценностное
сознание молодых людей, ибо именно они представляют собой ближайшее будущее
данных обществ, тем более это важно в отношении потенциальной
интеллектуальной, политической, экономической, культурной элиты общества,
каковую представляет из себя студенчество.
Происходящее в российском и китайском обществах перемены обуславливают
формирование нового ценностного сознания, соединяющего в себе лучшие
культурно — исторические традиции духовности и гуманизма с новым мышлением,
связанным с процессами глобализации, охватившими экономическую, политико —
правовую, информационно — технологическую, культурно — бытовую сферу
социальной жизни.
Изучение динамики ценностных ориентаций студенческой молодежи России и
Китая, предполагающее выявление основных доминант реформенных процессов,
определяющих и фундирующих этой процесс, и создает теоретическую базу для
эффективного прогнозирования различных социальных трансформаций, а также в
известной степени управления ими.
Социологическое исследование динамики ценностных ориентаций
студенческой молодежи в диверсификационном обществе, ее функций и поля
имеет очевидную теоретическую ценность, а также обеспечивает точность
содержания всех вышеперечисленных наук. Данное обстоятельство также
позволяет считать выбор заявленной темы исследования оправданной.
Степень научной разработанности проблемы. Проблема динамики ценностных
ориентаций студенческой молодежи в реформируемом обществе исследуется
как социологами, так и культурологами, психологами, педагогами, философами,
представителями других наук. Исследование этой динамики распадается на три
большие группы вопросов — на вопросы, связанные с социокультурной
структурой студенчества, на вопросы динамики и схемы его ценностных
ориентаций и на вопросы их трансформации в условиях диверсификаций
общества.
Общетеоретическое определение опирается на общие теоетико —
методологические принципы, заложенные в работах российских специалистов в
области социологии молодежи А.И. Запесоцкого, С.Н.Иконниковой, В.Т.
Лисовского, А.А. Козлова, Ю. Колесникова, Л.Я. Рубиной, Т.Э. Петровой, Е.Г.
Слуцкого. Студенчество рассматривается как специфическая социально —
демографическая группа, переходность положения которой определяется
особенностями образовательного воспроизводства знания и включения
студенческой молодежи в общественную практику. Специфика положения
студенчества в обществе определяет и особенности динамики ее ценностных
ориентаций.
Большую роль в формировании теории динамики ценностных ориентаций
сыграла психологическая социологическая традиция, крупнейшими
представителями которой являются Г. Тард, Г. Лебон, В. Томас, Ф.
Знанецкий, Л.И. Петражецкий, Э. Гидденс. Заметное влияние на развитие
представлений об институциональных механизмах ценностной динамики оказали и
«объективисты» К. Маркс, Э. Дюркгейм, Ч. Кули, Ф. Теннис.
Понятие ценностной ориентации неоднократно становилось в центр
многочисленных исследований видных зарубежных и российских ученых, таких
как В.Б Ольшанский, А.Г. Здравосмыслов, А.И. Запесоцкий, С.Н. Иконникова,
Н.И. Лапин, В.А. Ядов, М.С. Каган, А.А. Козлов, А.Г. Кузнецов, И.С. Кон,
С.А. Кугель, Н.Д. Никандров, В.Ф. Левичева, Н.Э. Смирнова, Е.Г. Слуцкий,
И.А.Сурина, З.В. Сикевич, В.П. Тугаринов, В.И Чупров и др. Среди китайских
авторов, занимающихся проблемами ценностей и ценностных ориентаций
молодежи, в том числе и студенческой, следует назвать таких специалистов
как Ден Сяопин (традиционные ценности китайского народа), Мао Цзедун
(социалистические ценности), Чень Ицзы (динамика ценностных ориентаций в
годы модернизации), Чжань Цземинь, Чжан Сянго и многие другие.
В последнее десятилетие, отражая происходящие в Китае и России перемены,
появляются работы, в которых исследуются экономические, социальные,
культурные последствия системных преобразований китайского и российского
обществ, а также теоретико — методологические принципы их изучения. Среди
российских авторов, посвятивших особое внимание анализу принципов и
структуре реформ в России и Китае следует выделить А.С. Ахиезера, А.А.
Давыдова, А. С. Панарина, В.В. Ильина, В.Т. Пуляева, С.Л. Ланцова, Д.В.
Полякова, Н.И. Лапина, Л.П. Куксу, В.В.Козловского, В.А. Красильщикова,
В.П. Милецкого, В.О. Рукавишникова, М.Л. Титаренко, В.Я. Портякова, Л.С.
Переломова, П.М. Кожина, А.В.Шитова, среди китайских специалистов по
реформам в России и Китае необходимо назвать такие имена как Чжан Цземин, а
также Чжан Сянго, Фэнь Луй, Лю Инцзы, Цата Сяньвэй и др.
Однако на общем фоне публикаций по вопросам динамики ценностных
ориентаций студенческой молодежи России и Китая социологический аспект,
акцентирующий внимание на их сравнительном анализе, остается наименее
разработанным.
Отсутствие четко определенных критериев формирования ценностных
ориентаций студенческой молодежи в условиях реформирования общества
препятствует разработке результативного механизма оптимизации адаптационных
механизмов в студенческой среде. Это определило выбор цели, объекта и
предмета диссертационного исследования.
Объектом исследования являются ценностные ориентации студенческой
молодежи России и Китая.
Предмет исследования заключается в динамике ценностных ориентаций
российского и китайского студенчества в период реформирования.
Цель исследования: выявление условий, факторов влияния, основных
тенденций и способов трансформации ценностных ориентаций в ценностном
сознании российских и китайских студентов в переходный период в контексте
теории социокультурной динамики. Для достижения поставленной цели в
диссертации решаются следующие задачи:
— уточнение структурного статуса и функции ценностной ориентации, а
также рассмотрение основных подходов к исследованию проблемы ценностной
ориентации в философии, аксиологии, ювенологии в свете их использования в
социологической теории;
— выявление эвристических возможностей социологии студенчества как
особой отрасли социологического знания в исследовании ценностной динамики
современного студенчества;
— раскрытие специфики ценностного сознания китайского и россисйского
студенчества в условиях происходящих изменений как на социентальном, так и
на институциональном уровне;
— проведение сравнительного анализа доминирующих факторов
реформирования российского и китайского общества, влияющих на динамику
ценностных ориентаций китайской и российской студенческой молодежи;
— аналитическое сопоставление динамик ценностных ориентаций
студенчества Росси и Китая.
Научная новизна диссертационного исследования заключается в следующем:
— дано социокультурное определение студенчества, обозначено его место в
общей системе общества и выделен его особый статус в молодежной группе
общества при совмещении историко — генетического и структурно —
функционального подходов;
— сделано системно — функциональное определение ценностной ориентации в
соотнесении с социальной структурой и структурно схемой студенчекой
молодежи;
— разработана классификация ценностных ориентаций, основным принципом
которой является диалектическая оппозиция «дифференцирующее —
интегрирующее»;
— обоснована необходимость совместного применения интегративного и
структурно — функционального подходов в исследовании ценностных ориентаций
студенческой молодежи России и Китая;
— выявлены особенности происходящей в современных России и Китае переоценки
ценностей, показано их влияние на ценностное сознание студенческой
молодежи этих стран;
— на основе анализа результатов социологических исследований сформулирован
вывод о незавершенности и сложном характере системы ценностных ориентаций
российского и китайского студенчества;
— произведена оценка перспектив дальнейшей переоценки ценностей и
возможностей позитивного развития ценностных ориентаций современного
студенчества России и Китая.
Теоретическая и методологическая база исследования. Методологическими
идеями при работе над диссертацией служили фундаментальные положения
социологии о преемственности теоретико – познавательного и историко –
социологического процессов. По причине структурной раздвоенности ценностной
ориентации на субъективную и объективную составляющие, когда ценностная
ориентация предполагает не только объект ценностного стремления, но и
субъект, активного носителя этого стремления, то теоретико —
методологическая база исследования с необходимостью основана на
двунаправленном анализе ценностных ориентаций студенческой молодежи. С
одной стороны, анализируются объективные факторы влияния на формирование
ценностных ориентаций, а, с другой стороны, рассматриваются субъективные
факторы, влияющие на образование ценностных ориентаций.
В конечном итоге основным методологическим приемом динамики ценностных
ориентаций студенческой молодежи является метод, совмещающий принцип
структурно — функционального анализа и принцип диалектического метода,
излагаемого в трудах классиков идеалистической и материалистической
диалектики (Г.В. Гегель, К. Маркс, Ф. Энгельс, В. Ленин, Мао Цзедун, Дэн
Сяопин). Совмещение структурно — функционального анализа и диалектического
метода позволяет обнаружить подлинное единство диалектических
противоположностей, обладающих характером бинарной оппозиции и одновременно
находящихся в состоянии динамического равновесия (Н.И. Лапин).
Эмпирическая база исследования составляют как статистические данные, так и
результаты социологических исследований, которые включают в себя несколько
исследовательских блоков, посвященных комплексному изучению этнической
идентичности и гражданского сознания молодежи Росси и Китая: формированию
культурной идентичности, ценностного сонания, отношения к культурно —
историческому наследию; формированию культуры межнационального наследия,
установок на толерантность, а также блок вопросов по формированию
экономической и юридической культуры.
Основные положения, выносимые на защиту:
Исходя из основных положений социокультурного анализа, определяющего
студенчество как гетерогенную и взаимосвязанную систему, динамично
развивающуюся и активно реагирующую на внешние и внутренние изменения, для
которой характерны как инвариантность и стабильность и их ценностные
составляющие так и противоречия и вариации, на защиту выносятся следующие
позиции:
1. Применение современной социологией студенчества таких подходов как
интегративный и системно — функциональный к динамику ценностных ориентаций
студенческой молодежи оказывается недостаточным для полноохватного
определения структуры и функции ценностных ориентаций. Представляется, что
такое определение может быть существенно скорректировано в системно —
диалектическом подходе, который определяет ценностные ориентации в
соотнесении с социальной структурой.
2. Социология студенчества в исследовании динамики ценностных
ориентаций должна опираться не только на традиционные методы исторического
материализма, структурного функционализма и конфликтологии, но и активно
использовать подходы, развивающиеся в рамках социологии реформ и
фиксировать социально — антропологические характеристики студенчества.
3. Ценностные ориентации отличают один период исторического развития
общества от другого, характеризуют присущие данному периоду ментальность,
идеологичность, уникальность его культурно — исторического опыта. И в то же
время ценностные ориентации являются символическим экраном всей
социокультурной сферы жизни всего общества, благодаря чему возникает
возможность выявления и анализа доминирующих факторов трансформации
ценностного сознания общества России и Китая.
4. Современная переоценка ценностей, происходящая в условиях
социального перехода и культурной трансформации, делает проблему
ценностных ориентаций ключевым моментом социокультурного строительства,
связывая ее с проблемой конвергенции и интеграции в единый культурный
универсум по принципу «многообразия в единстве».
5. Выявление тождества и различия в динамике ценностных ориентаций
китайского и российского студенчества обуславливает более точного анализа
тождества и различия китайского и российского обществ в целом.
Теоретическая и практическая значимость исследования. Положения и выводы
диссертационного исследования могут быть использованы в научно —
исследовательской и преподавательской деятельности. Определенные аспекты
проблемы сравнительного анализа динамики ценностных ориентаций российского
и китайского студенчества могут найти отражение в учебных программах по
социологии, социальной философии, культурологии, стать базой для разработки
вузовских специальных и факультативных курсов по проблемам социологии
реформ в России и Китае.
Апробация работы. Диссертация обсуждена, одобрена и рекомендована к защите
на расширенном заседании кафедры социологии Санкт — Петербургского
государственного университета. Материалы и теоретические выводы
диссертации использовались в ряде докладов и выступлений на конференциях в
СПбГУ: на научных конференциях гг. Кроме того, положения диссертации
излагались на теоретических семинарах социологического факультета СПбГУ.
Структура диссертации. Работа состоит из введения, двух глав, содержащих 8
параграфов заключения. В конце работы помещен список использованной
литературы, включающих 150 наименований. Общий объем работы — 180
машинописных страниц.
1.Теоретико — методологические основания исследования ценностных ориентаций
студенческой молодежи.
1.1 Студенчество как объект исследования и ее место в социальной структуре
общества и в группе молодежи
Методология концептуального определения студенчества как объекта
социологического исследования распадается на два принципиально различных
модуса анализа — на историко — генетический и структурно — функциональный.
Эти два способа анализа подходят к объекту с разных сторон, применяя
различные способы, но преследуют они в конечном итоге одну и ту же цель.
Вообще, как правило, становится нормой факт разрыва между структурой и
генезисом. Но на примере нашего анализа будет предпринята попытка его
преодоления, что, возможно, создаст определенный теоретический прецедент.
Большую часть теоретических исследований студенческой молодежи
представляют работы российских специалистов в области социологии молодежи
А.И. Запесоцкого, С.Н.Иконниковой, В.Т. Лисовского, А.А. Козлова, Ю.
Колесникова, Л.Я. Рубиной, Т.Э. Петровой, Е.Г. Слуцкого [1]. Почти все
авторы этих работ при квалификации студенчества останавливаются на факте
сходства нынешней динамики ценностных ориентаций с коренным переломом
ценностных устремлений российских студентов начала XX –го века.
Методологические принципы социологии студенческой молодежи
эволюционировали вместе с принципами социологии вообще, чьи «эмпирические
основания и на Западе, и на Востоке вызревали в недрах статистики». С
самого начала социология студенчества основывалась на количественных
методах анализа эмпирических данных, получаемых в результату широких
полевых исследований путем различных опросов, анкетирования, тестирования и
т.д. Социология студенчества носила описательно — дескриптивный характер.
По мере накопления и обобщения данных описательной социологии, у нее
начинает появляться собственный терминологический и методологический
аппарат, с помощью которого формируется структурно — функциональная и
конфликтологическая социология. Качественные методы этой структурно —
статистической социологии позволили совершить существенный скачок в
объяснении структуры и функции студенчества.
В. Т. Лисовский выделяет три исследовательских подхода в социологии
молодежи:
«1) научный, присущий ученым, изучающим молодежь в становлении и
развитии с учетом конкретных исторических, социальных условий, в которых
проходит ее жизнедеятельность;
2) критически — осуждающий, или негативный, подход, характерный для
социологов, которые называют молодежь «потерянным», «растерянным»,
«равнодушным», «опоздавшим», «взрывающимся» и т.п. поколением;
3) восторженно — оптимистический, проявляющийся в идеализации
молодежи»[2].
Но только с появлением концепции, позволяющей в единой методологии
соединить структурный и генетический подходы, опираясь при этом на
статистические данные, удалось наиболее близко подойти к феномену
студенчества, умело, совмещая культурную функцию и поле социальной базы
студенчества.
Петрова Т.Э., автор наиболее объемного, на наш взгляд, и наиболее
глубокого по содержанию исследования, посвященного социологии студенчества,
выделяет в истории социологической аналитики студенчества три этапа,
которые совпадают с внутрисоциологической эволюцией.
Так, первый этап (1960-1970 гг.) характеризуется «постоянным
совершенствованием разновидностей применяемых количественных методов,
апробацией всевозможных их комбинаций, повышенным вниманием к
обоснованности реализуемых выборных поцедур, сочетанием их в целях
повышения надежности выводов, освоением все новых математических методов
анализа в целях повышения уровня интерпретации социальной информации»[3].
На втором этапе по мере освоения достижений лучших современных западных
социологов, таких как Р. Мертон, П. Бурдье, Будон, П. Сорокин, Т. Парсонс,
социология студенчества прилагает их методологический и терминологический
аппарат к проблеме анализа студенчества. С помощью структурно —
функционального анализа Т. Парсонса, социологических концепций «габитуса»
(структурной функции) и «поля» Пьера Бурдье, его понятия «символического
капитала», концептуального единства «социальной группы» и «культурной
идентичности», дающего в итоге понятие «социокультурной общности» и др.,
социологии студенчества удалось преодолеть период долгой теоретической
стагнации в понимании такого феномена как студенчества, выражавшегося в
описании его как «переходной, маргинальной, гомогенной группы». Отныне
студенчество понималось как гетерогенная социокультурная общность, функцией
которого является воспроизводство символического капитала общества и его
авангарда в виде интеллигенции, интеллектуалитета нации.
Однако эти подходы в итоге давали лишь синхронный срез студенчества и,
описывая статический план, совершенно игнорировали динамику студенческих
ориентаций, вследствие чего исчезала из виду такая существенная черта
студенчества как переходность.
Современный этап социологии студенчества проходит под знаком
«интенсивного освоения качественных методов исследования, которые задают
совершенно иные параметры выборочных процедур, механизмы выдвижения
гипотез, обобщения и анализа собранных данных»[4].
Студенческая прослойка молодежного слоя общества в качестве объекта
исследования является, пожалуй, самой неоднородной и неоднозначной
системной единицей, как по своей структуре, так и по своей функции.
Существует множество социально — стратификационных дифференцирующих
признаков социально — системного определения слоя — экономические,
профессионально – образовательные, властно – полномочные, социально –
авторитетные в качестве основных, а также поло — возрастные, этно
—национальные, религиозные, семейственные в качестве дополнительных[5].
Однако не все они подходят для такого сложного в социальном отношении
образования, каким является студенчество, поскольку изначально призваны
определять социальный страт в соответствии с идеологическими установками,
которыми была ангажирована социология в СССР. Студенчество со своими
характеристиками явно не вписывалось в ее «прокрустово ложе».
Определенное значение имеет возрастная характеристика студенческой
молодежи и ее социальный статус. Определение возрастных границ молодежи, а
именно, верхнего, имеет очень большое значение. Ван Лупин, профессор
Китайского института молодежной политики, указывает: "Это знание важно в
двух аспектах: во-первых, молодежный возраст – это стадия получения
квалификации, завоевания положения в обществе. Если человек уже получил
квалификацию, то его уже нельзя относить к молодежи. Во-вторых, молодежный
возраст – это стадия выбора и принятия решений, затрагивающих его будущее.
Независимо от того, каков будет результат выбора, важно, что, молодой
человек, находясь в процессе выбора (например, выбора образования,
профессии, решения вопроса брака, создания семьи), ведет себя как взрослый.
Например, человека, не состоящего в браке, но старше указанной верхней
границы и осуществивший такой выбор, уже нельзя отнести к молодежи. К
такому выводу пришло современное общество»[6].
Несмотря на эти проблемы, студенчество все – таки поддавалось
теоретическому определению, например, Б. Рубин и Ю. Колесников (1968)
определяют его так: «Студенчество — это мобильная социальная группа,
основным условием которой является организованная по определенной программе
подготовка к выполнению высокой профессиональной и социальной роли в
материальном и духовном производстве»[7], а С.Н. Иконникова и В.Т.Лисовский
(1972) считают, что «в социальной структуре общества студенчество может
быть названо социальной группой, по своему общественному положению стоящей
близко к интеллигенции, являющейся ее резервом и предназначенной в будущем
к занятию высоко квалифицированным трудом в различных областях науки,
техники, управления, культуры и т.д.»[8].
Эти определения, по мнению Т.Э Петровой, интерпретируют студенчество
как «социальную группу переходного (по существу маргинального характера) с
«отложенным» включением в социальные отношения»[9]. При всей
аргументированности позиции автора с ней трудно согласиться, поскольку как
бы то ни было, а студенчество остается такой социальной группой, чьей
основной характеристикой является «пограничность» (но не «маргинальность»).
Ведь именно это фундаментальное свойство накладывает специфический
отпечаток на формирование ценностных ориентаций, и мы это увидим в
дальнейшем.
В то же время Т.Э. Петрова безусловно права в критике тех концепций
студенчества, которые отказывают ему в социальной определенности,
приписывая ему «аморфность», «маргинальность», не дифференцируемую
«гомогенность», «асоциальность», социальную пассивность и т.д.
Студенчество — полноценная, самостоятельная, социокультурная общность,
которая обладая активностью в меру своей функции образования и
«функционирующая в системе высшего образования», «выступает в качестве
объекта производства, предметом которого является не вещь, а личность»
(Б.Г. Рубин, Ю.С. Колесников)[10]. Поэтому главной функцией этого
производства является образовательная деятельность.
Структурное определение студенчества базируется на одном важнейшем
критерии, по которому ту или иную группу молодежи можно отнести к
студенчеству. Этот критерий связан с промежуточным положением студенчества
между пассивным объектом социальной заботы
и активным субъектом социального действия. Студенчество, с одной стороны,
является предметом образовательной опеки государства и воспитательно —
культурной заботы общества, а, с другой стороны, способно принимать самое
деятельное участие в общественной практике, включая экономическое
производство и политическую деятельность.
Для усвоения понятия «студенческая молодежь» важно отметить следующее:
молодежь – как и остальные люди, имеет двойственную сущность, а именно
принадлежит и природе, и обществу. К. Маркс и Ф. Энгельс в «Немецкой
идеологии» пишут: «Человек с рождения имеет двойную природу: с одной
стороны – природные отношения; с другой – общественные».[11] Для
определения молодежи нельзя пренебрегать тем, что это и биологические
индивиды, и члены общества; однако главное в двойственности молодежи — это
разделение ее на природный (естественный), а социальный компонент»[12].
Имеется также ряд определений молодежи, в которых схожим образом
постулируется структура студенческой молодежи: «Молодежь — это поколение
людей, проходящих стадию социализации, усваивающих (а в более зрелом
возрасте уже усвоивших) общеобразовательные, профессиональные и культурные
функции и подготавливаемых (подготовленных) обществом у усвоению и
выполнению социальных ролей. В зависимости от конкретных исторических
условий возрастные критерии молодежи могут колебаться от 16 до 30 лет»[13].
Студенчество своей транзитивностью позиционирует свою принципиальную
характеристику, которая определяет все ее структурно — функциональные
атрибуты и обосновывает всю свою специфичность в системе социального
взаимодействия. Студенчество — это самая динамичная часть общества, которая
чутко реагирует на малейшие изменения в его структуре, его политические и
экономические трансформации, быстро улавливает новые тенденции в культуре.
Тот вроде бы малозначительный факт, что студенчество оперативней, чем
другие слои молодежной части общества, откликается на новые веяние в моде,
литературе, кино, музыке, говорит об ее крайней восприимчивости к новому,
которое оно впитывает подобно губке[14].
А здесь можно видеть обстоятельство, как позитивного, так и негативного
характера. В этой ситуации базовые ценности студенчества более чем у других
общественных слоев подвергаются мощной трансформации, что делает его
заложником экстремальных общественно — политических сил. Но именно это
обстоятельство делает студенчество интеллектуальным и культурным авангардом
молодежной части общества.
Лидирующее среди молодежи студенчество — это огромный интеллектуальный
и управленческий потенциал культурно — духовной, государственно —
административной, экономическо — материальной сфер общества. Оно, будучи
интеллектуальной, духовной элитой молодежи, является потенциальной элитой
общества в целом, будущей интеллигенцией, цветом нации. Именно эти два
обстоятельства — 1) стремление к новому, его оперативное восприятие,
связанное с обусловленной молодым возрастом легкой обучаемостью и
открытостью новым знаниям, и еще неизжитой и инерциально движущейся из
прошлой незрелости инфантильностью, с одной стороны,
2) а, с другой стороны, уже имеющее место осознание возлагаемых на него
обществом надежд и обязанностей, — именно эти два обстоятельства определяют
всю специфику структуры и динамики ценностных ориентаций студенчества.
Студенчество по типам специализации делится на гуманитарное и
техническое. В соответствии с этим делением определяется и система
ценностей для каждого типа.
Теперь, обратимся к истории, без анализа которой невозможно системное
усвоение социального феномена и структуры студенчества. С самого начала
необходимо заявить то, что студенчество в своей специфической роли явление
сугубо европейской истории и культуры[15].
Студенчество как самостоятельный социальный разряд появляется в
Средневековье, с появлением первых университетов (X – XII вв.). Их
возникновение было обусловлено необходимостью в идеологическом и
доктринальном обслуживании запросов религиозных властей и клира.
Христианская Церковь остро нуждалась в высокообразованных специалистах в
области теологии и философии. Первые выпускники университетов также
становились врачами и юриспрудентами — правоведами. Первыми
университетскими дисциплинами становится тот круг знаний (энциклик),
который сформировался еще в античной культуре.
Главными специальностями, которые стали осваивать первые студенты, были
метафизика (в основном Платона и Аристотеля), теология, математика,
грамматика, риторика, право, медицина, латинский и греческий языки. Весь
университетский цикл складывался из двух образовательных этапов — тривиума
и квадривиума[16].
Конечно, статус студенчества на первых порах его возникновения не мог
сравниться с его нынешним социальным статусом. Студенчество отличалось
миграционным образом жизни, так как студенты постоянно мигрировали из
одного университета в дугой в целях повышения образования. Само обучение
носило сезонный характер[17]. Первое студенчество еще не имело своей
идеологии, а скорее напоминало то, что сейчас принято называть в той же
студенческой среде «тусовкой» (то есть сами студенты и были первыми
«тусовщиками»), из которых самой известной является группа вагантов.
Будет интересным обратиться к исследованиям студенчества начала XX –го
века, В.В. Святловский (1909) пишет: «История студенчества — это история
Европы. ...Средневековые университеты — типичные порождения своей эпохи.
Это автономные и независимые республики, насквозь проникнутые духом
замкнутой корпорации, от ректора до новичка — студента. Студенчество всегда
на зоркой страже прав своих и своей alma mater. Но политические горизонты
учащейся молодежи узки, идеалы сомнительны. Средневековые студенты в массе
великовозрастны, как ландскнехты, и невежественны, как цеховые
ремесленники. Много- тысячные слушатели кафедр Болоньского или Парижского
университетов — беспечная, праздная и веселая толпа вооруженных и
недисциплинированных идальго. Беспросветность средневековья и сухость
схоластики убивали мысль. Теоретические споры часто оканчивались побоищами
и дуэлью»[18]. Вот так нелестно характеризует первое студенчество русский
истиорик.
Однако в Новое время социальный статус студенчества заметно повышается,
что связано, во – первых, с беспрецедентным возрастанием статуса научного
познания и повышением теоретического качества образования, а, во-вторых, с
увеличением количества университетов и, соответственно, количества
обучающихся в них студентов. В это время студенчество становится заметной
социальной силой, у которой вырабатывается устойчивая система идеалов и
ценностей[19].
Студенчество Нового времени принимает самое активное участие в жизни
общества, всегда является теоретическим инициатором многих либерально —
демократических реформ в обществе.
Мы знаем, что студенчество как интеллектуальный и культурный потенциал
общества выступает в качестве чистой возможности общества, его абсолютной
потенциальности.
И в этом смысле, студенчество — это и объект социальной опеки, подобно
детству и старости, малоимущим слоям населения и т.д., метафорически
выражаясь — это «феминная» и пассивная часть общества по характеру своих
возможностей и прав, но, с другой стороны, это и субъект социального
действия, а студенты скоро пополнят верхушку общества и станут «отцами
нации», то есть студенчество — это также «маскулинная» и активная часть
общества. Имеет место диалектический баланс революционной активности
студенчества и его правовой и экономической зависимости от государства и
общества. С его правовым бесправием связаны и наиболее худшие качества
студенчества, его «девиантно — делинквентное поведение»[20], которое
провоцируется ярым противостоянием власти «отцов» с их право —
консервативной идеологией.
Лишенное субстанциального ядра, студенчество как социальная группа,
функционирующая в модусе крайне динамичного и подвижного перехода, группа
перехода, трансгрессии, трансферта из социума — объекта (предмет
социального контроля и регуляции) в социум — субъект (инстанция контроля и
регуляции), обладает весьма неустойчивой структурой и функциями.
Описывая студенчество в целом, можно сказать, что оно крайне
интенсивная проекция, метафора общества в целом. Это медицинские работники
и врачи, но будущие, это учителя и преподаватели, но будущие, это ученые,
изобретатели, инженерно — технические работники, но только в будущем, это
архитекторы и строительные менеджеры, но также в будущем, это будущие
министры и госчиновники, наконец, в рядах нынешнего студенчества находятся
будущий президент и премьер — министр. То есть студенчество — это фокус —
группа будущего социума в целом[21].
Интенсивная составляющая структуры студенчества связана с высотой его
потребностей, амбиций, намерений, способностей и запросов материальных,
культурных, духовных, политических и рациональных. А экстенсивный элемент
этой структуры коррелирует со спросом на студенчество со стороны общества в
своем студенчестве. Студенчество — это настоящее пересечение задатков,
заложенных в бывших детях в прошлом, и перспектив, ожидаемых от
становящихся в образовании студентов в будущем.
Таким образом, студенчество как коллективный воспитанник общества несет
в себе историю социального мира в виде совокупности теоретических знаний и
перспективы его развития в качестве потенции реализации этих знаний на
практике. В полном соответствии с этим система ценностей и динамика
ценностных ориентаций носит в студенчестве, с одной стороны, отвлеченный,
абстрактный, теоретический характер, не имеющий или почти не имеющий
практического значения, а, с другой стороны, ценности и идеалы слабо
выражены на практике по причине отсутствия возможности их приложения.
Студенчество оказывается в ситуации как бы «подвешенности» между «небом»
ценностей и «землей» общественной практики.
Закладываемый академическим образованием остов фундаментальных знаний
образует тот культурный стержень, в котором конденсируется вся культурная
память социума, аксиологической проекцией которого является система идеалов
и ценностей народа[22]. Этот культурный фундамент, монолит формируется как
теоретико — духовная вертикаль, в соответствии с ростом которой ширится
культурно — практический опыт нации. Вертикаль теоретической идентификации
и горизонт практической интеграции студенчества находится в состоянии
динамического равновесия.
Студенчество, будучи чистой формой социальности, которая уже
освободилась от абстрактного содержания детства, но еще не наполнилось
конкретным содержанием социальных функций зрелого агента социальности,
находится меду двух полюсов. И чтоб понять, каков их концептуальный
характер, необходимо снова вернуться к истории возникновения студенчества
как социального феномена, поскольку каждый элемент синхронной структуры
студенчества последовательно выступает моментом ее диахронического
генезиса[23].
На первой ступени своего исторического генезиса студенчества по своим
социальным и культурным функциям имело стихийный характер. Это заключалось
в полной социально — статусной неопределенности студенческого контингента
и в энциклопедической универсальности университетского образования[24]. Вот
как описывает Т.Э. Петрова специфику генезиса российского студенчества:
«Студенчество в среднем происходило из мало — или среднеобеспеченных слоев
общества (не только из дворянства). Но отчетливо сословный (а во второй
половине XIX в. сословно — имущественный) характер имели лишь отдельные
вузы. Некоторые являлись закрытыми (военные, дипломатические, ряд лицеев),
доступ в них ограничивался определенными сословными требованиями, другие
представляли свои аудитории выходцам из более широких слоев населения. Для
дворян более привычной и почетной оставалась военная карьера .
Преподавательская деятельность, служба «лекаря» считалась уделом
разночинцев. В университетах же готовили преподавателей, врачей, юристов,
инженеров, священников, ученых, литераторов, наиболее образованных
чиновников»[25]. Таким образом, студенчество изначально формируется как
демократическая группа общества.
Однако затем на втором этапе студенчество выступает в форме
определенной социальной группы, обладающей характеристиками замкнутости,
герметичности и оторванности от самого общества, — «к моменту воцарения
Елизаветы Петровна образованные люди в России составляли «тонкий» слой,
который, по замечанию В.О. Ключевского, «случайно взбитой пеной вертелся на
поверхности общества, едва касаясь его. Отделенный от народной массы
привилегиями, нравами, понятиями, убеждениями, не освящаемый притоками
новых сил снизу, он замирал в своих искусственных призрачных интересах и
никому ненужных суетах».
Такое студенчество формируется как привилегированная и
аристократическая элита молодежи, обладающая признаками касты, оно похоже
по своей структуре на рыцарский орден или религиозную секту. Оно готовится
к тому, чтобы пополнить ряды тех, кто материально обеспечивает ее нынешнее
образование, кто, грубо говоря, платит за ее обучение. Институтами,
готовящими в студенчестве свое идеологическое обеспечение, выступает власть
церковного клира и светская власть политической элиты.
И, наконец, наступает период демократизации студенчества, получающего
образование в целях обслуживания интеллектуальных и управленческих
интересов уже всего общества в целом. Диверсификация образования связана с
капиталистической диверсификация общества в целом, которая связана с
выведением идеологии общественной жизни из-под власти духовной власти
церкви и политической власти государства и учреждением этой идеологии на
«естественных» законах рыночной экономики и принципах научно — технической
ре | |
