|
Реферат: Культура ставропольцев в XIX ВЕКЕ (История)
Министерство образования Российской Федерации
Ставропольский государственный университет
Исторический факультет
Кафедра историографии и
источниковедения
Дипломная работа
на тему: “Культура, духовная жизнь и быт ставропольцев в XIX в.”
Выполнила: студентка
5курса гр. “А”
Коваленко Олеся
Александровна
Научный руководитель:
Доцент, Бочкарева З.В.
Ставрополь,2002.
Оглавление.
Введение…………………………………………………………………………...3
Глава I. Культурная жизнь и просвещение ставропольцев XIX в.
I-I. Театр……………………………………………………………………9
I-II. Библиотека………………………………………………………...…12
I-III. Гимназия…………………………………………………………….14
Глава II. Православная церковь в жизни ставропольцев в XIX в.
II-I. Ставропольская духовная семинария………………………………17
II-II. Последователи и ученики духовной семинарии………………….27
Глава III. Быт ставропольцев в XIXв.
III.I. Жилище…………………………..………………………………….34
III.II. Одежда……………………………………………………………...41
Заключение……………………………………………………………………….48
Примечания………………………………………………………………………51
Список использованной литературы…………………………………………...55
Приложение.
Введение.
Актуальность.
В последнее время объектом исследования многих историков
становится культура, духовная жизнь и быт населения. Этот пласт жизни
человека интересен, своей особенностью и неповторимостью.
До определенного момента в науке господствовало марксистское
понимание истории, которое не признавала и отклоняла полностью духовную
жизнь как таковую. Она практически обезличивала историю, лишая ее духовного
и культурного смысла. Культура ими объяснялась с позиции материального.
С крушением данной позиции и появлением новых подходов в истории и др.
науках, с появлением цивилизационного подхода в частности, научный поиск
все более поворачивается от “обстоятельств к человеку”: речь здесь идет о
переносе центра тяжести с исследования структур событий на исследования
человека в этих структурах и событиях. Все больше внимание уделяется не
только изучению глобальных экономических, социальных аспектов, но и самому
человеку, его ментальности, образу жизни, внутреннему миру, представлениям
человека о добре и зле, о духовных и нравственных ценностях.
История наполняется новыми частными фрагментами человеческой, которые
являются не менее важными, для объяснения и выявления каких-либо событий и
явлений. Таким образом, важны именно культурные и духовные корни человека,
которые отчасти были заложены в XIX в., ведь именно достижения в этих
областях являются не только великим достоянием России, но и ее отдельных
частей. XIX в. дал нам то, чем пользуемся и гордимся в наше время.
XIX в. явился важным рубежом в развитии не только экономики, но
социального и духовного развития общества. Новые исторические условия,
развитие капиталистических отношений в стране требовали формирования
широкого слоя образованных людей в стране. Для развития техники, для
формирования промышленности, к расцвету, торговли и транспортных средств
нужны были грамотные люди, а значит, требовалось ликвидировать почти
поголовную неграмотность населения. В 40-е- 50-е гг. тон общественной и
культурной жизни задавал Ставрополь. К тому времени в губернском центре
сложились свои очаги культуры. Первый на Северном Кавказе театр, публичная
библиотека, училища, мужская и женская гимназии, семинария.
К 70-80-м гг. Ставрополь становится центром просвещения и духовной
жизни всего Северного Кавказа. В его гимназиях обучались русские, украинцы,
осетины, армяне, карачаевцы, кабардинцы, абазины и дети других народов
Кавказа. В ней получили образование такие деятели культуры, как Коста
Хетагуров, Адиль-Гирей Кешев, такие борцы за свободу, как Герман Лопатин,
М.Ф. Фроленко, А.Ф. Михайлов, М.И. Бруснев и другие прославившиеся люди.
В Ставрополе было две женских (позже две мужских и три женских),
казачье юнкерское училище, духовная семинария, епархиальное училище, пять
начальных училищ, три церковно-приходских и одно духовное училище.
Для улучшения просвещения в Ставрополе было создано “Общество для
содействия распространению народного образования”, а для лучшего развития
искусства – “Кружок любителей изящных искусств”, отделение Русского
музыкального общества.
Расцвету, культуры в губернии помогали и приезжавшие в нее на
жительство или на отдых многие крупные деятели литературы и искусства. Так,
в частности, созданию библиотек в школах губернии помогала жившая несколько
лет в Ставрополе знаменитая украинская писательница Марко Вовчок.
Таким образом, далекая в те времена южная провинция России
Ставропольская губерния втягивалась в общее русло великой русской культуры,
науки и просвещения. Она порождала свои самобытные таланты, которые внесли
вклад в общие дело. Ученые разных профилей объединялись в различные
общества, создавая комитеты, кружки по изучению истории, статистические
комитеты и т. д. Издавали периодические издания, которые не потеряли своего
значения и теперь.
Целью данной дипломной работы, является проанализировать культурную,
духовную жизнь и быт г.Ставрополя в XIX в.
В связи с поставленной целью были сформулированы следующие задачи:
. Рассмотреть основные составляющие жизни ставропольцев в XIXв.;
. Показать роль православной жизни горожан в данный период;
. Выявить основные направления деятельности церкви в образовании;
. Раскрыть жизненный уклад и повседневную жизнь жителей
г.Ставрополя в XIX в.
Историография.
Рассматриваемая тема представляла интерес для ряда историков, хотя
специальных работ практически нет, для раскрытия поставленных вопросов
важную роль имеет работа “Край наш Ставрополье”1, в котором глава VII
посвящена культуре края второй половине XIX в. Она была написана
профессорами Невской В.П., Невской Т.А., так же были использованы материалы
директора Ставропольского краеведческого музея Охонько Н.А., Черной Т.К.
Ранее в свет вышла работа “Очерки истории Ставропольского края”2, в
которой особое место отводится развитию образования в Ставропольской
губернии. Но это работа, не смотря на свою значимость, для поставленных
задач написана со старых идеологических позиций.
Ставропольский краевед Г.Беликов в своих трудах “Дорога из
минувшего”3, “Ставрополь врата Кавказа”4, в отдельных главах раскрыл
культурную жизнь Ставропольской губернии.
Изучением истории культуры Ставрополя в контексте общего исторического
развития города занимается Кругов А.И. “Ставропольский край в истории
России на рубеже XIX-XX вв.”5.
Всякое церковно-историческое исследование имеет свою историографию, т.
е. принципы, способы исследования. Несколько последних десятилетий в
отечественной общей истории господствовала марксистская методологическая
схема, которая навязывала свои взгляды и идеи, с точки, зрения которой
исторический процесс определяется, в конечном счете, внешней жизни
общества. Но все эти отношения не отражаются на внутреннем образе
существования Церкви, и их влияние заканчивается на духовной общности. При
изучении истории образования семинарии верующему человеку легко впасть в
соблазн идеализации. В этом случае наука заменяется иллюзорными
представлениями о прошлом, простым развлечением для осмысления. “Но такие
осмысления” опасны, так, по словам Н.А.Карамзина, “Вымыслы и нравятся и не
нравятся, а истина она где-то рядом”. И если исходить из всего этого, то
можно сказать, что духовное образование – это создание всегда “исторична”,
всегда включает в себя “прошлое”.6
Большое количество работ освещают роль церкви в культурной жизни
Ставрополя. К подобным работам можно отнести исследования ШепиловаТ.Ф.
“Геогнозия местности”, в которой он отражает становление ставропольской
духовной семинарии и первые истоки. Один из главных церковных деятелей
Ставрополья митрополит Гедеон, опубликовал свою книгу “Митрополит Гедеон к
тридцатилетию епископской хиротонии. Ставропольский край в истории России
на рубеже XIX-XX вв.”7
Отдельные статьи, посвященные первым этапам развития и становления
семинарии, а так же духовной жизни города Ставрополя содержаться в
церковном журнале “Православный вестник”.8
В сборнике “Труды Ставропольской ученой комиссии 1903г.” под редакцией
Г.Н.Прозрителева9, содержится статья раскрывающая роль деятелей культуры не
только в духовном развитии, но и в просвещении города Ставрополя.
Подводя итог анализу историографии можно отметить, что вопросы
культурного развития Ставрополя являются предметом изучения ряда историков,
которые внесли значительный вклад в изучение данного вопроса. Не смотря на
большое количество литературы, посвященных этому вопросу, тем не менее,
специальных работ на данную тему пока еще нет.
Источниковая база исследования.
Поиск и познание исторической истины требует надежных источников,
кропотливого изучения и анализа всей совокупности фактов без искажения,
компетентного их рассмотрения и оценки. В процессе работы были использованы
разнообразные группы источников, в том числе архивного материала. Одну из
групп источников составляют неопубликованные материалы, содержащиеся в
фондах Государственного архива Ставропольского края. Здесь содержаться
документы, в которых можно найти описание женского костюма XIX в.10, о
жилых домах крестьян11, об их поселениях12 и т.д. Другой группой
источников являются воспоминания виднейших деятелей культуры, как
К.Хетогуров, Неверова Я.Л., ВасильеваВ.А. и др. Так же немаловажными
источниками представляются художественные произведения того времени
отражающие атмосферу царившую в Ставрополе на тот момент. Даже используя
знания такого рода, возможно, выяснить какой морально-нравственный уровень
установился в городе далекого прошлого. Под определенным видом источником
стоят вещественные источники, хранящиеся как в Краеведческом музее, так и в
Андреевском соборе г.Ставрополя, которые могут рассказать о многочисленных
событиях и процессах в культурной жизни города такой насыщенной эпохи, как
XIX в.
Хронологические рамки дипломной работы на тему: “Культура, духовная
жизнь и быт ставропольцев в XIX в.”, охватывают период с появления первых
культурных центров г.Ставрополя, как театр, библиотека, училища, семинария,
это 40-е гг. XIXв., по конец XIX в., так как именно на это время приходится
пик расцвета культуры г.Ставрополя.
Территориальные рамки дипломной работы простираются по всей площади
Северо-Кавказского центра культуры в XIX в. – города Ставрополя.
Глава I. Культурная жизнь и просвещение ставропольцев XIX в.
I-I. Театр.
В 40-50-е гг. тон в общественной и культурной жизни края задавал
Ставрополь. К тому времени в губернском центре сложились свои очаги русской
культуры – первый на Северном Кавказе театр, публичная библиотека, училища,
мужская гимназия, появились первые печатные издания.
Театральное искусство провинциальной России развивалось в трудных
условиях. Мысль о создании театра в Ставрополе возникла в 1841г., а к
1842г. было уже построено для него помещение, правда, во многом походившее
на лубочный балаган. Первым содержателем театральной группы был губернский
секретарь Г.П. Яценко.1 Спектакли начались в 1843г., но в первые два года
они большого успеха не имели, и вскоре Яценко оказался не состоятельным.
Тем не менее, театр пользовался широкой известностью. Через два года
местный купец И. Ганиловский выстроил здание, которое, как писали
современники, “может поспорить с многими театрами наших лучших губернских
городов”.2
Кавказская администрация весною 1845г. возбудила вопрос об устройстве
постоянного русского театра в Тифлисе. В связи с этим по предложению
администрации содержателем ставропольского театра, харьковским мещанином
И. Дрейсигом был заключен контракт “для театральных представлений” в
Тифлисе силами ставропольской труппы. Контракт был подписан “директорами
тифлисского театра”, среди которых был князь, генерал-лейтенант русской
армии Александр Чавчавадзе - известный грузинский поэт и общественный
деятель.3
В 1846г. в Ставрополь прибыла из Киевской губернии русская труппа
известного тогда актера и антрепренера К.М. Зелинского.4 Спектакли этой
труппы пользовались большим успехом, их высоко ценили не только
провинциальные зрители, но и столичные критики. Украшением труппы был
лучших провинциальный трагик Н.Х. Рыбаков, ученик великого Мочалова, а
также актеры А.А.Алексеев, П.Г. Рыбакова.
В репертуаре этого года имелось более двухсот драм, комедий,
водевилей. Ставили “Гамлета” Шекспира, “Разбойников” Шиллера, “Горе от ума”
Грибоедова, “Ревизора” Гоголя. В течении трех лет Н.Х. Рыбаков сыграл на
сцене Ставропольского театра свои лучшие роли: Гамлета в одноименной
трагедии Шекспира и Карла Мора в “Разбойниках” Шиллера. Поборник
демократического искусства А.А. Алексеев в те же годы с блеском выступил
перед ставропольскими зрителями в роли Фамусова в комедии “Горе от ума” и
Хлестакова в “Ревизоре”.
Царский наместник на Кавказе князь М.С. Воронцов, учитывая успехи
ставропольского театра, назначил ему ежегодную дотацию в 1200 руб.5
Ставрополь стал одним из театральных городов России. Здесь была не столь
жесткая, как в центре, цензура, поэтому сюда стремились лучшие актеры и
режиссеры. Здесь выступал знаменитый актер, выдающийся комедийный актер
В.И. Живокини. Считалось, что если актер прошел у зрителей Ставрополя, он
смело может играть в любом городе страны. Вот как писал в своих
воспоминаниях о театральной жизни середины XIX в. известный актер Н.Н.
Синельников: “Молодой актер, по обычаю того времени, стремился хоть один
сезон прослужить в ставропольском театре. Публика этого города сыздавна
имела репутацию понимающей, любящей театр и очень требовательной.
В прежние времена Ставрополь был населен бывшими петербургскими
светскими людьми. Это были те офицеры гвардии, которых ссылали на Кавказ,
часто разжалованными в солдаты. Они затем снова получали офицерский чин, но
без права возвращения в столицу. Вот эти-то аристократы поселились в
Ставрополе, и единственным их развлечением был театр. Для этого небольшого
городка антрепренер составлял дорогую хорошую труппу, получая на покрытие
расходов от местных богачей аристократов субсидию”.6
В 60-70-е гг. ставропольский театр был первым на Кавказе. В
ставропольском театре пользовались успехом пьесы Чехова, особенно “Вишневый
сад” и “Дядя Ваня”. Шли так же драмы Шекспира и комедии А.Н. Островского.
По своему репертуару, а порой и по профессиональному мастерству актеров,
губернский театр не отставал от столичных.
В 1910г. театр получил новое здание, которое было построено на
средства крупного купца и промышленника Меснянкина и его брата. Здание это
получило название “Пассаж”. Сообщения о театральных постановках регулярно
печатались в местных газетах, особенно в “Северном Кавказе”.
Приезжали с гастролями и драматические актеры. В ставропольском театре
с успехом выступали актриса Малого театра Г.Н. Федотова.
Кавказ играл большую роль и в музыкальной жизни страны. Горские напевы
вдохновляли российских музыкантов. Важно отметить, что в здании театра
проходили вечера музыки. Они пленяли М.И. Глинку, А.А. Алябьева, М.А.
Балакирева, возглавляющего “Могучую кучку”, куда кроме него входили такие
великие композиторы, как М.П. Мусоргский, А.П. Боролин, Н.А. Римский-
Корсаков. Они были представителями нового течения в русской музыкальной
культуре, использовавшего народные напевы и фольклор в произведениях
“высоких” жанров. Вот почему для Балакирева, как и для многих других
музыкантов, Кавказ был источником вдохновения. Он восторгался черкесским
костюмом, своеобразными ритмами и мелодикой горской музыки.7
Близки и дороги были кавказские места величайшему музыканту XX в.
С.Рахманинову. В Кисловодской филармонии храниться рояль, на котором
Рахманинов играл в свой последний приезд на Кавказ.
В Ставрополе в начале XXв. жил композитор и хормейстер В.Д.Беневский.
В период русско-японской войны он откликнулся на тяжелые поражения русского
флота песней “Плещут холодные волны” на мотив песни “Варяг”, которая тоже
стала народной.
I-II. Библиотека.
В Ставрополе начал функционировать и другой культурный центр, и очаг
просвещения – публичная библиотека. В 1839 г. в Ставрополе открылась
небольшая частная библиотека купца Челахова, но в ней было мало интересных
и полезных книг.
Позже в 1852г. появляется публичная библиотека. Вначале фонд ее
составлял всего 600 книг,1 однако там были прижизненные издания Пушкина,
Лермонтова, Гоголя. Библиотека выписывала 46 наименований периодики, среди
них известные журналы “Отечественные записки”, “Вестник Европы”, “Всемирный
путешественник”, “Русский вестник” и др. Читатели – действительные члены
библиотеки – за право пользования книгами вносили: состоящие на службе - по
одному проценту от получаемого жалования; а купцы и прочие лица – по семи
рублей серебром в год.2 Однако без ежегодных субсидий от городской Думы
библиотека развиваться не могла, и ее становление обеспечивалось поддержкой
местной власти.
Библиотека духовной семинарии в Ставрополе стала основой для
созданного в советское время педагогического института (ныне Ставропольский
государственный университет). В этой библиотеки охраняться ценнейшие редкие
издания старинных книг, особенно местных кавказских периодических изданий и
журналов.
Сельские школы имели, разумеется, библиотеки с более скромными
фондами. Часто учеников снабжали литературой учителя, которые не жалели
денег из своих скромных зарплат на приобретение книг.
В конце XIX в. в Ставрополе было пять массовых библиотек. Одну из них
– бесплатную народную библиотеку им. В.Г. Белинского – открыло “Общество
для содействия распространению народного образования” в г. Ставрополе.3
Торговлей книг занимались две лавки и четыре книжных магазина. Имелись
в Ставрополе и свои типографии, выпускавшие свои книги и газеты.
Расцвету, культуры в губернии помогали и приезжавшие в нее на
жительство или на отдых многие крупные деятели литературы и искусства. Так,
в частности, созданию библиотек в школах губернии помогала жившая несколько
лет в Ставрополе знаменитая украинская писательница Марко Вовчок.4
I-III. Гимназия.
К концу XVIII – началу XX вв. в Ставропольской губернии большое
внимание стали уделять образованию. Так в 1804г. появляется первая школа.
Возникла она по приговору городского общества. Первому учителю Полякову из
общественных средств было назначено жалование 50 руб. в год, кроме того, он
мог собирать с каждого ученика по 1 руб. за обучение “азбуки с букварем”.1
В конце 1815г. школа была преобразована в приходское училище и перешла в
ведение учебного начальства. Обучалось в ней 69 мальчиков. В 1811г. в
Ставрополе открыто уездное училище, в котором насчитывалось всего 25
учеников.2 В 1837г. это училище стало называться – мужская гимназия,
которая играла значительную роль в просвещении населения. В 1839г. в ней
обучалось 129 человек, из них дети дворян и офицеров составляли 75,2%, а
дети купцов – 14,7%, дети мещан и разночинцев – 10,1%. 3
Ставропольская мужская гимназия со временем стала центром образования
для всего Северного Кавказа. В 1842г. в Ставрополе было открыто
подготовительное отделение и создан пансион для горской молодежи; гимназия
начинала приобщать к передовой русской культуре горские и кочевые народы.
Здесь стала формироваться местная интеллигенция, как славянских, так и
коренных народов.
В ставропольской гимназии работали замечательные и прогрессивные
педагоги. В 1850—1861 гг. её директором был Януарий Михайлович Неверов,
выдающийся педагог и просветитель. Выпускник Московского университета, он
был близко знаком со многими выдающимися людьми того времени — В. Г.
Белинским, А. И. Герценом, Н. В. Станкевичем и разделял их взгляды. Неверов
стремился воспитывать у учащихся способность размышлять, работать не
памятью, а умом. При нём в гимназии были созданы два дополнительных класса
— университетский, для подготовки к поступлению в высшие учебные заведения,
и педагогический, для подготовки учителей. Неверов был сторонником
распространения просвещения среди горских народов. При нём в гимназии
сложилась замечательная традиция: ежегодно проводить конкурс лучших
сочинений на русском языке. Нередко высших наград удостаивались кавказцы.
Так, в 1853 г. высшей награды были удостоены сочинения абазина Адиль-Гирея
Кешева на тему “О сатирическом направлении в русской литературе” и осетина
Тхостов “Кавказ по сочинениям Марлинского, Пушкина и Лермонтова”. Выпускник
Ставропольской гимназии, выдающийся осетинский писатель Коста Хетагуров
посвятил памяти Неверова стихотворение:
Мы шли за ним доверчиво и смело,
Забыв вражду исконную и месть, —
Он нас учил ценить иное дело
И понимать иначе долг и честь...
Он нам внушил для истинной свободы
Не дорожить привольем дикарей...
Большое влияние на воспитанников гимназии оказывала атмосфера
общественной и культурной жизни Ставрополя, которая создавалась под
влиянием тех замечательных людей.
К.Л. Хетагуров писал в 70-х гг. XIXв.: «Ставрополь был в то время
одним из самых культурных городов на Северном Кавказе, и школьное дело было
поставлено там сравнительно хорошо».
Для улучшения просвещения в Ставрополе было создано “Общество для
содействия распространению народного образования”, а для лучшего развития
искусства – “Кружок любителей изящных искусств”, отделение Русского
музыкального общества. Все это говорит о достаточно высоком уровне развития
культуры среди интеллигенции города.
В 70-егг. количество школ стало быстро расти. Так, за 1872г. в селах
Ставрополья было открыто 10 сельских училищ, а за 1873- уже 16 сельских и 6
городских училищ, а всего в губернии стало 74 училища; через год их уже
было 90.4 Если первые училища подчас не имели собственных зданий, а ютились
в церковных сторожках, крестьянских избах (даже семинария и гимназия в
Ставрополе помещались в приспособленных помещениях), то во второй половине
XIXв. Для учебных заведений стали строить специальные здания, часто
создаваемые лучшими архитекторами губернии.
Важно отметить, что к середине XIXв. в Ставропольской губернии
уделялось большое внимание женскому образованию.
В 1838г. жена учителя гимназии Крупье открыла в Ставрополе частный
пансион для воспитания девушек дворянского происхождения. В 1849г. было
открыто среднее учебное заведение – женское училище св. Александры., целью
которого, как говорилось в его уставе, было «воспитание набожных девиц,
хороших матерей семейств, скромных и попечительных хозяек». В начале 50-х
гг. здесь обучалось 100 человек – «благородных девиц и дочерей купцов и
почетных граждан».5 В 1855г. было начато собственного дома для училища,
которое позже стало гимназией. Деньги на строительство пожертвовал
коллежский регистратор Л.Е. Павлов. Этот очень богатый человек много сделал
для развития просвещения, культуры; он завещал свое состояние родному
городу на пользу народного образования и помощи бедным.
В 70-е-80-е гг. Ставрополь был центром просвещения и духовной жизни
всего Северного Кавказа. В его гимназии обучались русские, украинцы,
осетины, армяне, карачаевцы, кабардинцы, абазины и дети других народов
Кавказа. В ней получили образование такие деятели культуры, как Коста
Хетагуров, Адиль-Гирей Кешев, такие борцы за свободу, как Герман Лопатин,
М.Ф. Фроленко, А.Ф. Михайлов, М.И. Бруснев и другие прославившиеся люди,
учащиеся издавали свой рукописный журнал и создавали тайные кружки, читали
запрещенную литературу, готовили себя к просветительской и революционной
деятельности.
В Ставрополе было две женских (позже две мужских и три женских),
казачье юнкерское училище, духовная семинария, епархиальное училище, пять
начальных училищ, три церковно-приходских и одно духовное училище.
Глава II. Православная церковь в жизни ставропольцев в XIX в.
II-I. Ставропольская духовная семинария.
Северный Кавказ одна из древнейших территорий распространения веры
Христовой. Об этом свидетельствуют не только летописи (начиная с Повести
временных лет, рассказывающей о пребывании на Кавказе святого апостола
Андрея Первозванного), но и многочисленные материальные памятники,
относящиеся к первому тысячелетию до Рождества Христова, а также
существование среди местных народов, ныне преимущественно мусульманских,
например, кабардинцев, из древне христианских родов.
Учреждение Ставропольской Духовной Семинарии на Северном Кавказе в1846
г. было закономерным шагом на пути распространения и утверждения Святого
Православия в этом многонациональном и неспокойном регионе России.
Недостаток в образованных пастырях стал ощущаться с момента основания
первых приходов. Особенно печальная ситуация складывалась на окраинах
Кавказской области.
Преосвященный Иеремия (Соловьев) епископ Кавказский и Черноморский
(1843-49), вступив в начале 1843 г. в управление новообразованной
Кавказской Епархией, нашел свою паству не в лучшем духовном состоянии.
Среди населения широко распространялись учения раскольников и сектантов, со
стороны же духовенства не было особенного религиозно-нравственного этому
противодействия по причине малочисленности и малообразованности.
Считая открытие Семинарии в Кавказской епархии делом самой
настоятельной необходимости, Владыка Иеремия, в декабре 1843 г. посылает
пространную докладную записку по этому поводу в Священный Синод. В ней
Преосвященный указывает на отдаленность ближайших к Кавказской епархий
Семинарий (Воронеж, Астрахань и Екатеринослав) и на необходимость
подготовки собственных миссионерских кадров, в том числе, и из
представителей коренных народностей края: как для проповеди Православия
среди местных народов, так и для противодействия сектантам и раскольникам.
Особую помощь в организации Семинарии оказал наместник Кавказа, князь
М. С. Воронцов. Во время своей встречи с Преосвященным Иеремией, выразил
ему свое сочувствие и желание помочь в деле открытия Семинарии. Незадолго
до этого об открытии в Ставрополе Духовной Семинарии перед наместником
ходатайствовал экзарх Грузии митрополит Исидор.
Желая ускорить решение вопроса об открытии Семинарии, Владыка Иеремия,
от лица «неизвестного покровителя», пожертвовал 10000 рублей из личных
сбережений в пользу строительства будущей Семинарии.1
20 июля 1846 г. Постановление Священного Синода об открытии в
Ставрополе Кавказской Семинарии было Высочайше утверждено.
В план учебных занятий, разработанный на основе опыта Тифлисской
Духовной Семинарии, включены были следующие дисциплины: Пасхалия, История
Церкви, Библейская история, Литургика, Геометрия, Алгебра, Риторика,
Поэзия, греческий, латинский и немецкий языки, факультативно, местные языки
(калмыцкий, татарский, осетинский). На низшем отделении, как, впоследствии,
и на двух других (среднем и высшем) обучение составляло двухгодичный курс.
Учебным планом предполагалось шесть учебных дней в неделю, по четыре урока
в день. Рекомендовано было также открыть класс иконописи.
Резолюцией Священного Синода от 23 августа 1846 г. Ректором Семинарии
был определен инспектор Казанской Духовной Академии, профессор богословия
архимандрит Серафим. На должность Инспектора был определен наставник
Тверской Семинарии профессор, магистр богословия, иеррмонах Герасим.2
В сентябре 1846 г. Святитель Филарет (Дроздов), митрополит Московский,
направил письмо епископу Иеремии, в котором выразил горячую поддержку его
начинаниям. Официальное открытие Кавказской Семинарии состоялось 13 ноября,
в день памяти святителя Иоанна Златоуста. В Приветственном Слове Владыка
Иеремия сказал, что в Святителе Иоанне Златоусте будущие воспитанники
Семинарии «должны видеть идеал пастыря Церкви», «в нем предуказанна цель, к
достижению которой должны быть устремлены все их силы».3
В первый год существования Кавказской Духовной Школы в ней было 5
наставников: Ректор, Инспектор и три преподавателя. На низшее отделение
Семинарии было принято 55 учащихся.4 Воспитанникам вменялось в обязанность
посещение воскресных и праздничных богослужений.
В первые годы своего существования Кавказская Семинария была
поставлена в более благоприятные условия, чем подобные учебные заведения
внутренних губерний: штатные оклады были достаточно значительны,
наставниками были определены люди молодые и энергичные. Кавказская
Семинария была открыта, главным образом, для удовлетворения местных
церковных нужд, здесь получали образование выходцы из Закавказья и
Северного Кавказа: грузины, осетины, абхазцы, калмыки, адыги и другие. Так
Кавказская Духовная Школа служила делу утверждения Православия,
христианской культуры и нравственности в этом сложном, во многих
отношениях, регионе России.
Большое значение для развития Семинарии имела деятельность Святителя
Игнатия (Брянчанинова), епископа Кавказского и Черноморского, (1857-61). В
1860 г., по его просьбе, Семинарии были выделены 3 дома, находившиеся рядом
с Андреевской церковью (ныне - Кафедральный собор Святого Апостола Андрея
Первозванного). Богослужения здесь совершались по монастырскому уставу:
каждодневное участие в богослужении Святителем определялось как
обязательное для воспитанников школы. В деле воспитания будущих пастырей
Владыка Игнатий был строг, но рассудителен. Мудрый воспитатель, - по словам
Святителя, - «должен более внимания обращать на нравственную сторону
взысканий, развивая в детях и юношах совестливость, как более гарантирующую
их поведение».5
Особое внимание среди светских дисциплин, изучавшихся в Семинарии,
Святитель Игнатий уделял философии и логике. Само же преподавание считал
необходимым доверять лишь «зрелым мужам, изучившим положительные науки,
философию и писания отцов Церкви». В 1861 г. Владыка Игнатий передал в дар
Семинарии 180 томов из личной библиотеки.
В 1871 г. Кавказскую Семинарию посетил с ревизией член Училищного
Совета при Священном Синоде С. В. Керский. Он с положительной стороны
отмечал сам характер учащегося Кавказской школы, «резко отличавшийся от
того оригинального типа, который характеризует семинаристов центральных
губерний... В воспитанниках Кавказской Семинарии нет того горького,
разъедающего чувства недовольства и озлобления, какое обыкновенно
вырабатывает тип бурсака; напротив, в них преобладает довольство настоящим
и спокойный взгляд на будущее. Никаких следов антиправославного направления
в них нет, нет и других грубых пороков, или же последние слишком редки и
исключительны».
Первым зданием, в котором размещалась Семинария, был дом городского Головы,
купца И. Г. Гониловского (ныне — Вечерняя школа-лицей: пр. К. Маркса, 46).
Здесь Семинария находилась до начала 60-х гг. Вторым помещением Семинарии
был дом на Александровской площади купца Я. Н. Крутицкого. Сейчас там
располагается Краевой телерадиоцентр.
29 декабря 1878 г. Указом Священного Синода Преосвященному Герману
разрешено было построить здание для Кавказской Семинарии. В 1880 г., после
Божественной литургии в Андреевской церкви, Преосвященным Германом была
торжественно совершена закладка первого камня здания Кавказкой Духовной
Семинарии. Через три года постройка была завершена. В самом здании был
устроен семинарский храм во имя Святителя Димитрия Ростовского. Ныне здание
Семинарии занимает Ставропольский Государственный Университет, а в храме
Святителя Димитрия Ростовского - спортивный зал.
В 1885 г. на Кавказе были учреждены две новые епархии: Владикавказская
и Сухумская. По причине изменения границ епархии, Кавказская епархия была
переименована в Ставропольскую. Соответственно, и Семинария стала
именоваться Ставропольской.
В 1896 г. Духовная Школа торжественно отметила 50-летие. За полвека
своего существования она действительно стала центром христианского
просвещения на всем Юге России, рассадником благочестия, воспитав множество
достойных пастырей и служителей Церкви, учителей, наставников и других
деятелей, послуживших Отечеству, как на гражданском, так и на военном
поприще.
Некоторые преподаватели Ставропольской (Кавказской) Семинарии известны
своими литературными и учеными трудами. Наиболее известны труды: инспектора
семинарии священника Н. П. Малиновского "Православное догматическое
богословие" (по этой книге и по сей день учатся семинаристы), "Практическое
руководство для пастырей" и "Православная христианская литургика" Ф. Д.
Хорошунова, "Опыт нравственного богословия" и "Введение в православное
богословие" И. Г. Пятницкого. В свое время преподавал в семинарии и
известный северокавказский краевед Г. Прозрите-лев.
Последующие 25 лет своего существования Ставропольская Семинария
действовала под архипастырским руководством Архиепископа Ставропольского и
Екатеринодарского Агафодора. За это время количество церквей и духовенства
в епархии удвоилось.
В связи с революционными событиями в Ставрополе, дважды - с октября
1905 по январь 1906 г., и с ноября 1906 по январь 1907 г. - занятия в
Духовной Семинарии прекращались. По ходатайству владыки Агафодора перед
Священным Синодом, с января 1907 г. занятия были возобновлены.
В 1918 г. Семинария была закрыта большевистскими властями и не плодоносила
28 лет. В 1946 г. (юбилейном) она была открыта вновь. В ноябре 1946 г.
преподавателей и первых 12 студентов возрожденной Духовной Школы
приветствовал Владыка Антоний (Романовский).6 Ставропольская Духовная
Семинария в суровые послевоенные годы в богоборческом Советском Союзе была
первой возрожденной Духовной Школой в которой
нашли приют маститые преподаватели дореволюционных Академий Русской
Православной Церкви. Ректором семинарии был назначен протоиерей Иоанн
Богданович, кандидат Богословия Московской Духовной Академии, инспектором -
Александр Иванович Преображенский, также кандидат Богословия.
Семинария разместилась в помещениях, прилегающих к Крестовоздвиженской
(тогда кафедральной) церкви г. Ставрополя. Церковный Устав, Литургику,
Церковную историю и Священную историю Ветхого Завета вел отец Ректор;
Катехизис, Сравнительное и Догматическое богословие читал кандидат
богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии И. А. Самойлович;
Священное Писание Ветхого и Нового Заветов, греческий язык - Петр
Николаевич Евладов; славянский язык и церковно-славянское чтение - кандидат
богословия Павел Сергеевич Харламов; Раскол и сектантство - Иван Иванович
Зеленицкий; Основное и Нравственное богословие - кандидат богословия Санкт-
Петербургской Духовной Академии архимандрит Амвросий (Богданов). Ректор
семинарии протоиерей Иоанн Богданович одновременно был настоятелем
Крестовоздвиженской церкви. В 1950 г. состоялся первый выпуск возрожденной
Ставропольской Духовной Семинарии. В этом г. ее окончило 10 человек.7
В 1953 г. Ставропольскую Духовную Семинарию окончил наш Владыка Ректор
Митрополит Ставропольский и Владикавказский Гедеон. В 1947 г. Владыка,
тогда Александр Докукин, напутствованный мамой, блаженнопо-чившей старицей
Матроной, поступил в Семинарию.
Всего 14 лет просуществовала семинария после своего возрождения. В
1960 г. ее закрыли вновь. Но за эти четырнадцать лет она дала Церкви около
200 священнослужителей, многие из которых и по сей день плодотворно
трудятся на Ниве Христовой.8 Из стен Ставропольской семинарии того периода
вышло четыре архипастыря: ныне здравствующие маститый кандидат богословия,
митрополит Ставропольский и Владикавказский Гедеон, епископ Пензенский
Серафим. И покойные - архиепископ Краснодарский и Кубанский Гермоген
(Орехов) и архиепископ Ставропольский и Бакинский Антоний (Завгородний).
Весь мир знает имя протоиерея Иоанна Белевцева, профессора Санкт-
Петербургской Духовной Академии, доктора церковной истории. Одним из первых
окончил он Ставропольскую Духовную Семинарию. Там же в Санкт-Петербурге
трудится профессор протоиерей Богдан Сойко, выпускник Ставропольской
Духовной Семинарии 1960 г., а ныне благочинный патриарших приходов в
Финляндии, настоятель Свято-Никольского собора в Санкт-Петербурге. Добрым
подвигом подвизается в Свято Троице-Сергиевой Лавре всемирно известный
регент патриаршего хора, профессор Московской Духовной Академии архимандрит
Матфей (Мормыль). Другой выпускник Ставропольской Духовной Семинарии -
протоиерей Николай Дмитриев - активно трудится на внешне-церковном поприще.
Ответственное послушание несет в Грузинской Церкви протоиерей Михаил
Диденко. В приходах многих епархий и поныне добросовестно и неутомимо
трудятся послевоенные выпускники Ставропольской Духовной Семинарии. Среди
них бывшие офицеры, участники Великой Отечественной войны протоиереи отец
Василий Афонин, отец Илья Воронин, а также труженик и подвижник веры
протоиерей отец Петр Сухоносов, благочинный церквей Ингушетии, ныне
томящийся в чеченском плену.
К 1000-летию Крещения Руси трудами покойного архиепископа
Ставропольского и Бакинского Антония (Завгороднего, 1975-89) впервые в
Советском Союзе после хрущевских гонений в Ставрополе было открыто Духовное
Училище. 16 февраля 1989 г. состоялись вступительные экзамены, а 20 февраля
начали занятия двадцать первых студентов. Сначала занятия велись в здании
Архиерейских покоев (ул. Краснофлотская, 6). Первым Ректором возрожденного
Духовного Училища был назначен кандидат богословия протоиерей Петр Савенко,
выпускник СтДС 1960 г. Новый учебный год студенты Училища встретили в
специально отстроенном трехэтажном здании с храмом в честь Святителя
Игнатия (Брянчанинова), епископа Ставропольского.
В январе 1990 г. на Ставропольскую кафедру назначен митрополит
Новосибирский и Барнаульский Гедеон. В праздник Сретения Господня Владыка
отслужил Божественную Литургию в своем Кафедральном Соборе и объявил о
возрождении в Ставрополе Духовной Семинарии, и пожертвовал семинарии 1000
томов из личной библиотеки и 45 тысяч рублей личных сбережений. Эта
радостная весть сразу же разнеслась по всем концам огромной епархии.
День 15 февраля 1990 г. вошел в историю, как день третьего возрождения
Ставропольской Духовной Семинарии. Первым Ректором возрожденной
Ставропольской Семинарии стал сам Владыка Митрополит Гедеон. Проректором
Семинарии был назначен кандидат богословия протоиерей Павел Рожков. Немного
позднее Святейшим Патриархом Московским и всея Руси Алексием II и Священным
Синодом Ректором семинарии был назначен доктор теологии, профессор,
архимандрит Макарий (Веретенников).
В 1991 г. Святейший Патриарх Алексий II и Священный Синод назначили
Ректором Семинарии архимандрита Евгения (Решетникова ныне епископ). В
течении двух с половиной лет отец Евгений неустанно трудился на благо
Ставропольской Духовной Школы. В этот период значительно возросли
качественный уровень и количественные возможности библиотеки, был
упорядочен учебный процесс и воспитательная работа с учащимися. Заботами
архимандрита Евгения была учреждена газета СтДС - «Православное Слово». В
1994 г. определением Святейшего Патриарха Алексия II и Священного Синода
архимандрит Евгений возведен в сан епископа Верейского и назначен
Председателем Учебного комитета при Священном Синоде, а так же Ректором МДА
и С.
13 мая 1996 г. в день памяти святителя Игнатия (Брянчанинова)
торжественно отмечалось 150-летие единственной на Юге России Православной
Духовной школы. Специальный доклад об истории Ставропольской Духовной
Семинарии прочитал Проректор СтДС протоиерей Павел Самойленко.
К началу 1996-97 учебного года для блага Церкви и Семинарии решением
Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II и Священного Синода
обязанности Ректора Ставропольской Духовной Семинарии были возложены на
управляющего Ставропольской епархией Высокопреосвященнейшего митрополита
Гедеона. Указом митрополита Гедеона Проректором Семинарии назначен
Секретарь Епархии протоиерей Павел Самойленко, Инспектором - выпускник СтДС
1958 г. протоиерей Павел Рожков, Духовником - настоятель Кафедрального
Собора св. Апостола Андрея Первозванного протоиерей Виктор Лукьянов.
С вступлением на ответственный и многотрудный пост Владыка Ректор со
всем усердием взялся за возобновление нормальной жизни его родной Духовной
Аlmа Маter. В короткий срок был восстановлен нормальный ход учебного
процесса, дисциплина воспитанников была приведена в нормы статуса Духовной
Школы. Для преподавания в Семинарии были призваны маститые и мудрые
протоиереи, многие являются выпускниками СтДС и имеют ученые степени
кандидатов богословия. Сейчас в Семинарии 23 преподавателя 17 из которых
имеют священный сан, что обеспечивает полноценный учебный процесс.9
Значительно увеличен фонд библиотеки, о чем особую заботу проявляет
Владыка Ректор. На сегодняшний день библиотека насчитывает около 18000
томов, 150 изданий на иностранных языках, 2470 учебных пособий и
конспектов. Библиотека располагает бесценным трудом Высокопреосвя-
щеннейшего Митрополита Гедеона. «История христианства на Северном Кавказе
до и после присоединения его к России». Это - кандидатская работа Владыки
Ректора, защищенная в 1960 г. в СПбДА, и изданная в 1990 г. в Москве
издательством «Наука». Библиотека оснащена современной техникой,
оборудованием, позволяющим формировать электронный каталог, множить
конспекты и осуществлять поиск литературы через Интернет. Распоряжением
Владыки Ректора библиотека размещена в пустовавшем Актовом зале. Имеет
оборудованный для индивидуальных занятий читальный зал, который также
служит местом проведения диспутов и конференций со студентами и
преподавателями ВУЗов, заинтересованных в связях с Православной Церковью.10
Самое пристальное внимание уделяет Владыка качеству образования
студентов, особенно богослужебному пению и чтению. Регулярно проводятся
нравственно-назидательные беседы Владыки Ректора с учащими и учащимися
Семинарии. Несмотря на отсутствие централизованного финансирования, наша
Семинария имеет все необходимое для осуществления нормального учебного
процесса. Студенты обеспечены общежитием, питанием. Лучшим из студентов
выплачиваются премии Митрополита, и всем нуждающимся Владыка Ректор всегда
оказывает помощь и поддержку.
Сейчас в Семинарии обучаются 80 студентов очного и 141 студент заочного
отделения из Ставропольской, Краснодарской, Ростовской, Майкопской,
Бакинской и Элистинской епархий.
Одна из основных обязанностей студентов - участие в богослужениях
Кафедрального Собора Святого Апостола Андрея Первозванного и Семинарского
храма Святителя Игнатия (Брянчанинова), а также других храмов города
Ставрополя и приходов обширной Ставропольской Митрополии.
Так молитвами и трудами Владыки Ректора Высокопреосвященнейшего
митрополита Гедеона возрождены замечательные традиции древней
Ставропольской Духовной Семинарии - вертограда духовного просвещения в
огнедышащем ныне Кавказском регионе. Небесное предстательство Святителя
Игнатия - покровителя Ставропольской Духовной Семинарии да пребудет с нами.
II-II. Последователи и ученики духовной семинарии.
Первый Епископ Кавказский ИЕРЕМИЯ (Соловьев) нашел свою паству в
недобром и колеблющемся состоянии. Но предаваться по этому поводу грустным
размышлениям или сетованиям было не в его характере. Владыка Иеремия был
строгий ревнитель Православия, полный сил и энергии, не останавливающийся
ни перед каким препятствием учитывая выдающуюся роль Преосвященного Иеремии
в деле становления и развития православного духовного образования на
Кавказе, считаем необходим кратко рассказать о нем самом. Сын бедного
причетника Орловской епархии, Ливенского уезда, Иродион Соловьев, так в
миру назывался Иеремия, родился 10 апреля 1799 года.1 В 1810 году он
поступил в Севское духовное училище, а затем в Орловскую Духовную
Семинарию, которую окончил в 1819 году. В родной семье он усвоил много
добрых обычаев, между прочим, любовь к церковности. Любовь эта выражалась в
его набожности, благочестии, необыкновенном смирении и сознании немощей
своих духовных сил. Эти черты его нравственного характера остались в нем
навсегда, с ними сошел он и в могилу. Но скромный, кроткий,
непритязательный в отношении к себе и другим, с горячею истинно
христианскою любовью, спешивший на помощь другим, он отличался в то же
время необыкновенною энергиею и силой воли, не выносил равнодушия к
Православию и, не взирая на лица и обстановку, смело и беспощадно
высказывал свое мнение, горячо отстаивая интересы Православия. Еще, будучи
учеником, он обратил на себя внимание своего начальства, в лице ректоров
Семинарии архимандритов Владимира и Гавриила (впоследствии архиепископа
Рязанского) и орловского епископа Досифея, своею набожностью, благонравием
и смирением. В 184 году он был посвящен в чтеца и книгодержца. Многие
товарищи не любили его за благочестие называли его ханжою и лицемером, в
особенности же не любили за то, что, при встрече с начальством и
товарищами, низко кланялся. Не все, впрочем, товарищи так относились к
нему, были и у него друзья, между которыми самым задушевным и неизменным
его другом был Иван Борисов, первый ученик в классе, впоследствии
знаменитый Иннокентий, архиепископ
Херсонский и Таврический. Иродион Соловьев и Иван Борисов неразлучно
просидели на одной парте в последнем богословском классе. Сознание немощей
своих духовных сил было у Соловьева так велико, что, несмотря на видимо
более чем хорошие успехи, он думал отказаться от продолжения семинарского
образования.2
В последний год пребывания в Семинарии Соловьев и Борисов много и
долго размышляли и беседовали о дальнейшей своей судьбе. Борисов, по
сильной склонности и жажде к знанию, думал поступить в Харьковский
университет для продолжения своего образования. Соловьев же, по своей
благочестивой настроенности, духовное звание предпочитал всем другим
званиям и состояниям и думал поступить в священники. Держась таких взглядов
относительно своего будущего, он сильно убеждал и Борисова не изменять
своему званию, не отказываться от служения Церкви и принять даже
пострижение в монашество. Эти интимные беседы не прошли бесследно в жизни
обоих. И тот и другой дали в заключение слово поступить в монашество.
По окончанию курса друзья расстались. Борисов поступил в Киевскую
Духовную Академию, а Соловьев, предназначенный вместе с Борисовым к
отправлению в Академию, по недоверию к своим силам, а, отчасти, из желания
помогать своим бедным родителям, уклонился от нее. Друзья встретились через
пять лет, но уже при другой обстановке. Борисов прожил четыре года в
Академии, в Киеве. По окончании курса наук в 1823 году он был назначен
инспектором и профессором богословских наук в Петербургскую Семинарию, а
через год бакалавром в Петербургскую Академию. 1823 году, в год окончания
курса, он исполнил обет, данный другу своему еще в Семинарии, принял
пострижение в монашество с именем Иннокентия. Соловьев же по окончании
семинарского курса четыре года прослужил в должности инспектора и учителя
греческого языка в Севском духовном училище.
Эти четыре года прошли собственно в подготовке к монашеству. Влечение
к иночеству, к которому он по основным чертам своего характера был склонен
и прежде, усилилось во время училищной службы под руководством ректора
Севского училища иеромонаха Иакова (впоследствии епископа Саратовского и
Нижегородского). Готовясь к поступлению в монашество, Соловьев очень далек
был от честолюбивых помыслов, лично для себя не видел в иночестве карьеры,
готовился, по своей аскетической настроенности, к совершенному уединению и
полному отрешению от мира и церковнообщественной деятельности. Искренно и
глубоко он был убежден в спасительности монашества, как высокого подвига
нравственной жизни: других взглядов на дело, в применении к своей личности
иноческого служения, он не понимал и не разделял. О чистоте и искренности
его стремлений и побуждений свидетельствует обстановка, при которой он
поступил в монастырь.3 Прежде чем принять пострижение в монашество, он
решился пройти предварительно все степени послушания, испытать свои силы и
достойно приготовиться к служению Богу и ближним в звании инока.
Прошло четыре года училищной службы. Орловский епископ Гавриил, хорошо
знавший Соловьева, когда был ректором Семинарии, сам предложил ему место
священника. Соловьев сначала с благодарностью принял место, но его охватило
духовное раздумье. Колебания его, впрочем, были непродолжительны.
Отказавшись от места, он обратился к епископу назначить его послушником в
Площанскую пустынь, но Преосвященный определил его в Брянский Печерский
монастырь. С этого времени и началась его нелегкая трудовая жизнь в
положении послушника. Пешком, с кожаной котомкой за плечами, с палкою в
руках, совершил он в весеннюю распутицу двухсотверстный путь до
назначенного ему брянского монастыря. В монастыре встретили его
подозрительно: не было примера, чтобы инспектор и учитель училища начал
поступление в монашество с низших степеней послушания.
Приставлен он был первоначально к должности чернорабочего на дворе и
при кухне. Через четыре месяца он был назначен к вакансии пономаря в ранней
Литургии; в этом звании думал он остаться навсегда. Но Промысел Божий дал
его жизни и деятельности другое направление.
В то время, когда Соловьев упражнялся в подвигах послушания,
неожиданно для епархиального начальства пришло распоряжение Святейшего
Синода о немедленном отправлении послушника Соловьева на казенный счет в
Петербургскую Духовную Академию, и Соловьев снова очутился на школьной
скамье. Распоряжение это было делом его друга Борисова, в то время
бакалавра Академии. Только привычка к послушанию и к беспрекословному
исполнению всех велений начальства заставила Соловьева явиться в Петербург
и остаться в Академии. Невольное пребывание в Академии скрашивалось
сердечною дружбой и привязанностью Борисова. Зная хорошо духовные дарования
и душевные качества Соловьева, Борисов не мог допустить, чтобы они остались
без применения к делу на более широком поприще в области
церковнообщественной жизни и заглохли в стенах монастыря, и привлек его
поэтому в Академию, где мысли его должны были получить другое направление.
Поступив в Академию, Соловьев принял пострижение в монашество с именем
Иеремии. Пострижение совершено было в академической церкви 21 ноября 1824
года Ревельским епископом Григорием (впоследствии митрополитом
Петербургским).4 Иеремия пробыл в Академии только три года. Это трехлетнее
пребывание не убило в нем прежней мысли остаться в монастыре, в уединении.
При окончании курса он заявил начальству о своем намерении поступить в
монастырь и просил, чтобы его не удостаивали никакой академической степени.
Просьба строгого инока была исполнена, но в монастырь ему не скоро пришлось
поступить. Вскоре по окончании курса в 1827 году он был рукоположен в
иеромонаха и был назначен Законоучителем кадетского корпуса. В 1829 году
перемещен был из корпуса бакалавром в Академию. В 1830 году состоялось
назначение Иннокентия Борисова ректором Киевской Духовной Академии.
Предстояла тяжелая, нежелательная для обоих друзей, разлука, так как, по
словам Иеремии "оба они (т.е. Иннокентий и Иеремия) надобны были для
поддержки в этом мудреном мире" (Преосвященный Иеремия. Биографический
очерк. М., 1897, стр.9). Но митрополит Серафим, которому хорошо была
известна жизнь двух друзей, пришел к мысли, что "Иеремия будет скучать без
него" (там же), т.е. Иннокентия, и решил снова соединить их. На следующий
день он предложил комиссии духовных училищ назначить Иеремию инспектором в
Киевскую Академию, г Друзья возблагодарили Бога за неожиданное
воссоединение и отправились в Киев, куда давно и всею душой стремился
Иеремия. С назначением на должность инспектора Академии последовало и
возведение Иеремии в сан архимандрита. В 1834 году он был перемещен
ректором Киевской Семинарии и настоятелем Киево-Выдубецкого монастыря. В
1839 году сделалась свободною должность ректора Киевской Духовной Академии:
Иннокентий друг Иеремии возведен был в сан епископа Чигиринского, викария
Киевской митрополии. Иеремия занял его место. "Исполнилось слово Спасителя,
говорит, цитированный нами автор биографического очерка Преосвященного
Иеремии, "всяк смиряя себя, вознесется" (Лк.ХУШ, 14). Сколько Иеремия не
уничижал себя, все напрасно: он добровольно принял на себя тяжелые
чернорабочие обязанности монастырского послушания, его против воли посылают
в высшее учебное заведение; добровольно он, оказывается, от ученой степени,
чтобы лишиться права получать высшие должности, его против воли назначают
на такую должность, которая дается только имеющим высшую степень".5
Друзья детства расстались, наконец, в 1841 году. Иннокентий переведен
был в Вологодскую епархию, а Иеремия, по обычаю, занял его место: назначен
был викарием Киевской митрополии, с возведением в сан епископа
Чигиринского. Разлука была тяжелая, но неизбежная. Оба они вступили уже в
такой возраст, когда благодаря продолжительному жизненному опыту, менее
могли нуждаться в нравственной взаимной поддержке и во взаимных
наставлениях и назиданиях. Не надолго после остался в Киеве и Иеремия.
Через два года он получил новое назначение: возведен в звание епископа
Кавказского и Черноморского.
На пути к Ставрополю еще раз произошла встреча Иеремии со своим другом
детства Иннокентием. Встреча произошла в Харькове. Иннокентий радовался
духовною радостью за своего друга Иеремию. Заветная, задушевная мечта
Иннокентия дать деятельности Иеремии направление, соответствующее его
духовным дарования и силам, осуществилась. В ревности и способностях своего
друга к труду для славы Божьей он никогда не сомневался; не сомневался и в
благих результатах этого труда и, как показали последствия архипастыре кой
деятельности первого Кавказского епископа, не ошибся в своих ожиданиях и
надеждах относительно его.(Васильев, 613)
Чтобы не дать угаснуть Православию на Кавказе, надо было заменить
существовавшее духовенство более образованным. Из опыта прошлых лет было
видно, что приглашение духовенства из других епархий не давало ожидаемого
результата. Нужны были местные силы, которыми могла бы свободно располагать
епархиальная власть и давать им надлежащее направление, а через них и всей
церковной жизни Северного Кавказа. Чтобы вызвать в духовенстве потребность
к образованию, уничтожить в жизни его все препятствия к получению
образования и создать из него способных и достойных служителей Слова Божья
среди разнородного населения Северного Кавказа, нужно было открыть свою
семинарию, и Преосвященный Иеремия с первых же дней вступления в управление
Епархией пришел к мысли, что без семинарии невозможно правильное
осуществление всех задач церковноепархиальной жизни, что пока не будет в
Епархии своей Семинарии, епархиальная власть не может считать себя полным
хозяином своего дела и действовать вполне самостоятельно. Мысль эта
сделалалсь господствующей архипастырской деятельности Преосвященного
Иеремии, всецело заняла его внимание, не давала ему покоя и нравственного
удовлетворения, пока не была осуществлена на деле. "Основание Духовной
Семинарии, говорил епископ Иеремия, я считаю не менее важным делом для
Церкви, как и покорение Кавказа для государства".6 Вопрос об открытии
Семинарии на Северном Кавказе возбужден был Преосвященным Иеремией вскоре
по прибытии его в епархию.
Глава III. Быт ставропольцев в XIXв.
III-I. Жилища.
Основным типом крестьянского жилища на Ставрополье во второй половине XIX
века были саманные хаты. Переселенцы, не успевшие еще отстроиться, жили в
землянках. Бедным семьям в них приходилось жить довольно долго, пока
собирались средства для постройки более основательного жилища. Землянку
вырывали целиком в земле, крышу тоже делали земляную на досках, при этом
она немного выступала над землёй. Вниз выкапывали ступеньки, стены внутри
обмазывали глиной и белили. В землянках, как и в хатах, устанавливали
русскую печь. В землянках крестьянe жили так же, как на «кочёвках» в степи.
Первые переселенцы на Ставрополье по приезде на новое, необжитое ещё место,
устраивали для жилья также «балаганы» — делали в земле углубление,
прикрывали его бурьяном, а затем сеном.
С конца XVIII до середины XIX веков переселенцы на Ставрополье строили
свои дома из дерева. Это объяснялось не только наличием тогда строительного
материала, но и тем, что колонисты из центральных губерний страны принесли
навыки деревянного строительства и не сразу привыкли к «привычному для них
саманному. Однако в 60-е годы большинство долов в сёлах построены были уже
из самана, и только дома старожилов оставались деревянными. С начала XX
века в крестьянском строительстве стали шире, чем во второй половине XIX
века, применяться деревянные тоски, которые крестьяне приобретали на
железнодорожных станциях.
В 70-е гг. XIX в. в Ставропольской губернии соотношение строительного
материала, использовавшегося крестьянами при строительстве домов, было
следующее. Домов, построенных из камня или обожжённого кирпича, в сёлах
было 0,23 проц., деревянных домов — 19,14 проц., саманных — 80,63 проц.1
Дома крестьян, построенные на хуторах, были из такого же строительного
материала, как и в сёлах.
Саманный кирпич — этот основной строительный материал на Ставрополье —
изготавливали из глины, смешанной с резаной соломой и навозом. Для
постройки средней крестьянской хаты требовалось две тысячи кирпичей. Яму
для фундамента рыли неглубокую — «в две лопаты», её обкладывали «диким»
камнем. Камень для строительства в изобилии имелся на Ставрополье около
большинства сёл. Порог в доме делали бревенчатый, а пол — земляной,
крестьяне называли его «земью».2 «3емь» крестьяне обмазывали жёлтой глиной,
подмазывали её каждую субботу и посыпали жёлтым песочком.
Крыша крестьянских домов во второй половине XIX — начале XX вв.
была двух-, реже — четырёхскатная, установленная на стропилах, крытая
камышом или соломой. С 70-х годов XIX в. начинают повсеместно появляться
черепичные крыши.
Отапливали дома в конце XIX — начале XX веков — в отличие от более
раннего периода, когда ещё в изобилии имелись дрова, — соломой, сухим
бурьяном, кизяком, «объедьями» (несъеденным кормом). Это топливо быстро
прогорало, поэтому на зиму его запасали очень много. Трубы в домах делали
из досок, камыша или хвороста и обмазывали глиной. В противопожарных целях
местные власти отдавали распоряжения заменять такие трубы каменными, однако
это редко выполнялось. Двери в крестьянских домах были деревянные,
изготавливавшиеся из покупных досок.
В каждой комнате или, как говорили крестьяне, «половине» дома делалось по
два окна на улицу и по два-три окна во двор. Окна в чистой комнате
делались нередко больших размеров, чем в жилой, поэтому её иногда называли
«светлицей». Окна закрывались деревянными ставнями, большей частью
неокрашенными, украшались наличниками с незатейливой резьбой.3 Дома
крестьяне обязательно белили и внутри, и снаружи белой глиной, цоколь
белили серой или жёлтой глиной. Для ставропольских сёл было характерно то,
что белились не только саманные дома и турлучные постройки, но и деревянные
дома, дома из камня и обожжённого кирпича.
Жилища (типа хаты) у ставропольских крестьян были, как правило, двух- или
трёхкамерные. В плане они | |
