|
Реферат: Казанский университет (История)
ДОКЛАД ПО ИСТОРИИ ТАТАРСТАНА
«КАЗАНСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ»
[pic]
10 «Г» класс. Школа 132
Выполнил: Шигабутдинов Адель
|Блаженной памяти Августейшая Прабабка|
|Наша Государыня Императрица Елизавета|
|Петровна, шествуя по стезям великого |
|Преобразователя России, между прочими|
|славными подвигами благоволила |
|основать в Казани 1758 года Гимназию |
|и даровать ей некоторые права, |
|незадолго пред тем Московскому |
|Университету пожалованные. |
|Предположив, сообразно просвещения |
|настоящих времен, в сем самом месте |
|учредить Университет, дабы |
|существование сего благотворного |
|заведения соделать навсегда |
|неприкосновенным и даровать ему |
|возможность к достижению важного |
|назначения образования полезных |
|граждан на службу Отечества и |
|распространения в нем нужных |
|познаний. |
| |
|Александр I |
КАЗАНЬ 2002
Казанский университет.
В первые годы XIX века в жизни Казани произошло событие огромного
значения: 5 ноября 1804 года было принято решение об открытии в городе
университета – третьего в стране.
Среди многочисленных экспонатов музея КГУ есть документ,
представляющий особую ценность - Утвердительная грамота Императорского
Казанского университета, подписанная Александром I 5 ноября 1804г. стала
поистине университетской реликвией.
В зеленом бархатном футляре, расшитом золотой нитью, с подвесной
Государственной печатью, с полным императорским титулом, она открывает
экспозицию музея. В ней 9 страниц, каждая из которых - подлинное
произведение оформительского искусства; неизвестным художником с большим
вкусом и мастерством выполнены и сам текст, украшенный красивейшим
орнаментом, и изображения двуглавого орла и гербов российских городов. Но
значимость этого документа не только и не столько в его внешней форме, а в
его содержании. Грамота включает в себя 21 статью, в которых изложены
задачи, права и основы университета. Открывается она указанием цели
основания в Казани университета:
"Блаженной памяти Августейшая Прабабка Наша Государыня Императрица
Елизавета Петровна, шествуя по стезям великого Преобразователя России,
между прочими славными подвигами благоволила основать в Казани 1758
года Гимназию и даровать ей некоторые права, незадолго пред тем
Московскому Университету пожалованные. Предположив, сообразно
просвещения настоящих времен, в сем самом месте учредить Университет,
дабы существование сего благотворного заведения соделать навсегда
неприкосновенным и даровать ему возможность к достижению важного
назначения образования полезных граждан на службу Отечества и
распространения в нем нужных познаний".
Далее излагаются отдельные пункты Грамоты. Так, п.1 гласит, что
"Императорский Казанский Университет пребудет сословием ученых мужей,
которое под непосредственным Нашим покровительством управляемо будет
на основании Устава, в сей день Нами утвержденного".
"В нем, - говорится в следующем пункте, - преподаваемы будут науки во
всем пространстве как общие, каждому человеку нужные, так и особенные,
служащие к образованию гражданина для разных родов государственной
службы".
И в заключение:
"Тако утверждая Императорскою Нашею Грамотою и ограждая благосостояние
Императорского Казанского университета, надеемся, что Начальство и
члены оного, ревнуя о совершении Наших намерений, ничего не упустят из
виду, дабы доставить Сословию сему полное и непрерывное действие на
пользу Округа, которому оно дано средоточием, и крупно на пользу
прочих любезнейших Наших верноподданных всех званий. В сем уповании
благоволили Мы настоящую Грамоту, как свидетельство непреложной воли
Нашей, собственноручно подписать и повелели утвердив оную
Государственной печатью, отдать для хранения на вечные времена
Университету".
Документ скреплен подписью министра народного просвещения графа
П.Завадовского. 11 февраля 1805г. Грамота была доставлена в Казань
попечителем казанского учебного округа, известным ученым астрономом, вице-
президентом Императорской АН С.Я. Румовским.
Через три дня 14 февраля в зале гимназии состоялось первое собрание
Совета, на котором присутствовали учителя гимназии, назначенные попечителем
профессорами и адъюнктами в открывающемся университете. С.Я. Румовский
выступил с краткой речью, поздравив присутствующих с величайшим событием -
открытием университета, а затем, лично прочитав Утвердительную грамоту,
вручил ее Совету.
Ежегодно, 4 ноября, во время публичных собраний по поводу Дня рождения
Казанского университета, Утвердительная Грамота вместе в Уставом выносилась
в актовый зал, устанавливалась на столе перед портретом Александра I,
выполненного по заказу С.Я. Румовского художником Рацету в 1806г.
Основатель университета был изображен во весь рост в момент подписания
Утвердительной Грамоты и Устава. Более века портрет императора украшал
актовый зал. Если само открытие университета в феврале 1805г. прошло в
очень скромной обстановке, то через 10 лет - 5 июля 1814г. - акт полного
открытия университета отмечался широко и торжественно.
Уставом предусматривалось создание в университете четырех отделений
(факультетов): нравственных и политических наук, физических и
математических, врачебных или медицинских, словесных наук с кафедрой
восточных языков; 28 профессоров, 12 адъюнктов, 3 лектора и 3 учителя
"приятных искусств". Но фактически никаких факультетов и кафедр вначале не
существовало. И первым 33 студентам приходилось слушать лекции по
российской словесности и тригонометрии, римскому праву и ботанике, медицине
и философии. Они учились с огромным воодушевлением, одухотворенные верой в
то, что русская земля может рождать собственных «Платонов и быстрых разумом
Ньютонов».
И это стало реальностью. Уже первыми студентами университета являлись
будущие крупные представители науки и культуры России: писатель С. Т.
Аксаков, братья академики Д. М. и В. М. Перевощиковы, профессора П. С.
Кондырев (политэконом), А. В. Кайсаров (физик), В. И. Тимьянский
(естественник). В последующие годы среди выпускников университета были
великий русский математик Н. И. Лобачевский, известный астроном и
путешественник И. М. Симонов и многие другие ученые, завоевавшие славу
отечественной науке, принесшие мировую известность университету.
Трудные времена наступили для университета, когда в 1819 году сначала
ревизором, а затем попечителем Казанского учебного округа был назначен
крайний реакционер и мракобес М. Л. Магницкий. В результате ревизии он
предложил вообще «публично разрушить» университет. «Зачем разрушать, можно
исправить»,-начертал на докладе мракобеса свою «милостивую» резолюцию
Александр I.
И наступает эпоха «исправления». Девять профессоров по причине
«неблагонадежности» были уволены, все предметы (даже математика) стали
преподаваться по основам «благочестия», с разоблачением «лжеименного
разума». Официальные инструкции требовали, «чтобы дух вольности ни открыто,
ни скрыто не ослаблял учения церкви в преподавании наук философских и
исторических». В вузе начинает царить атмосфера всеобщей слежки – и за
профессорами, и за студентами, из библиотеки изымаются сочинения Вольтера и
Дидро.
Начиная с 1826 года после отстранения Магницкого, университет начинает
оправляться от недугов страшной поры. Это было связано, прежде всего, с
деятельностью профессора Н. И. Лобачевского, избранного в 1827 году
ректором. На этом посту он находился до 1846 года. Но и впоследствии он
имел отношение к университетской жизни, являясь в 1846-1855 годах
помощником попечителя Казанского учебного округа. Ему суждено было стать
подлинным строителем университета, его талантливым руководителем.
Под руководством Н. И. Лобачевского было завершено сооружение всего
комплекса университетских зданий, оснащение их необходимым оборудованием
для научной и учебной работы. Он наладил деятельность университетской
типографии, организовал первое научное периодическое издание – «Ученые
записки Казанского университета», которые начали выходить в 1834 году и
вскоре превратились в один из лучших научных журналов России.
Философ-материалист Н. И. Лобачевский придерживался передовых
педагогических взглядов. Он изложил их в знаменитой актовой речи «О
важнейших предметах воспитания», произнесенной на торжественном собрании 5
июля 1828 года. В ней явно чувствуются идеи передовых философов-
материалистов. «Мы живем уже в такие времена, когда едва тень древней
схоластики бродит по университетам, - провозглашал ученый. - Здесь, в это
заведение вступивши, юношество не услышит пустых слов без всякой мысли,
одних звуков без всякого значения. Здесь учат тому, что на самом деле
существует, а не тому, что известно одним праздным умам».
В эпоху Николая «Палкина», в эпоху, когда грибоедовский Скалозуб грозил
каждому университету «фельдфебеля в Вольтеры дать», Н. И. Лобачевский
пророчески, гордо и смело говорил о торжестве человеческого разума.
«Человек родился быть господином, повелителем, царем природы, - утверждал
он. – Но мудрость, с которой он должен править с наследственного своего
престола, не дана ему от рождения: она приобретается учением». Не
знатность, не царская служба, не слепое повиновение, не деньги – главное в
жизни. Главное – в учении, в понимании и подчинении законов природы.
Педагогические мысли о воспитании граждан, полезных отечеству, ученых,
преобразующих науку, активно применялись в учебной работе. Скольким
пытливым умам Н. И. Лобачевский стал «крестным отцом» на пути в науку! Он
ободрил А. М. Бутлерова и Н. И. Зинина во время их первых научных шагов,
предсказав им великое будущее. В приказчике книжной лавки Н. А. Больцани,
не окончившем даже и гимназии, он увидел будущего профессора физики
университета. И таких примеров очень много.
Н. И. Лобачевский глубоко понимал необходимость всемерного развития
науки, стремился создавать для этого необходимые условия. В университете
начинают формироваться научные школы, в нем совершаются открытия, которые
навсегда вписались золотыми буквами в летопись мировой науки. Великий
математик первым подал пример того, как нужно отказываться от устаревших
воззрений и действительно по-революционному решать сложнейшие научные
проблемы.
11 февраля 1826 года в университете Н. И. Лобачевским была публично
прочитана его записка «Сжатое изложение начал геометрии о параллельных
линиях», ознаменовавшая рождение новой, неэвклидовой геометрии. Более двух
тысячелетий безраздельно царившая мысль о единственно правильной геометрии
– геометрии Эвклида – оказалась опровергнутой.
В дальнейшем Н. И. Лобачевский подробно развил свою геометрию в ряде
печатных работ. Первая из них – «О началах геометрии» была опубликована в
1829 – 1830 годах а «Казанском вестнике». Позднее он продолжал
разрабатывать различные стороны своей теории, результатом чего явились его
фундаментальные монографии «Воображаемая геометрия», «Новые начала
геометрии с полною теорией параллельных», «Пангеометрия».
Идеи великого математика, намного опередившие науку того времени, не
были поняты его современниками. Только профессор университета П. И.
Котельников в 1842 году отметил в своей актовой речи, что «изумительный
труд» новатора-математика рано или поздно найдет своих ценителей. Всеобщее
признание пришло к Н. И. Лобачевскому после его смерти. Его открытие
привело к важнейшим результатам не только в развитии математики, но и ряда
других наук, поставило его имя в один ряд с такими гениями, как Архимед,
Ньютон, Коперник, Ломоносов.
Большую известность университету принес астроном И. М. Симонов. Он был
единственным ученым среди участников кругосветной экспедиции Ф. Ф.
Беллинсгаузена и М. П. Лазарева в 1819-1821 годах, открывшей Антарктиду. По
его работам «Слово об успехах плавания шлюпов «Восток» и «Мирный» около
света», «О разности температур в южном и северном полушариях» и другим
ученый мир ознакомился с результатами важных наблюдений, сделанных в
экспедиции. Научные исследования принесли И. М. Симонову всемирную
известность. Он был избран членом-корреспондентом Российской Академии наук,
почетным членом многих русских и зарубежных научных учреждений.
Выдающуюся роль в развитии отечественной науки сыграла казанская школа
химиков. Первый ее успех связан с именем Н. Н. Зинина, который в 1842 году
получил анилин из нитробензола. Это открытие скоро стало известно всей
Европе, оно имело большое значение для развития анилинокрасочной и
фармацевтической промышленности. «Зинину обязана русская химия своим
вступлением в самостоятельную жизнь, - писал А. М. Бутлеров. -…Его труды
впервые заставили ученых отвести русской химии почетное место».
Через два года ученые-химики многих стран снова произносили слово
«Казань»: профессор К. К. Клаус открыл здесь новый химический элемент –
рутений. «Рутений» в переводе с латинского означает «российский». К. К.
Клаус говорил, что новый элемент он назвал в честь своего отечества.
Открытия ученика Н. Н. Зинина – А. М. Бутлерова подтвердили, что
химическая лаборатория университета стала центром химической мысли страны.
А. М. Бутлерову принадлежит честь создания теории химического строения
органических веществ. Этой теории суждено было сыграть в органической химии
такую же роль, которую сыграла периодическая система Д. И. Менделеева в
неорганической химии. Исследования А. М. Бутлерова открывали дорогу синтезу
новых органических веществ, закладывали фундамент современной органической
химии.
С успехом продолжали славные традиции казанских химиков В. В.
Марковников, А. М. Зайцев, Ф. М. Флавицкий. Плодотворно трудились астроном
М. А. Ковальский, математики В. Г. Имшенецкий, А. П. Котельников, Ф. М.
Суворов, П. С. Порецкий, механик И. С. Громека и другие.
Блестящими успехами прославилась казанская школа медиков. Еще в 50-е
годы Е. Ф. Аристов провел ряд оригинальных исследований, пытаясь разгадать
строение мозга. Сама школа формируется трудами терапевта – клинициста Н. А.
Виноградова, гистолога К. А. Арнштейна, физиолога Н. О. Ковалевского. В 80-
е годы имя профессора Е. В. Адамюка сделалось даже нарицательным: всех
врачей окулистов в городе народ ласково называл «адамюки». Казань,- писала
газета «Волжский курьер»,-сделалась местом поломничества для тысяч больных
и не было, кажется, более известного имени из врачей среди населения
востока России, как имя Адамюка». Фундаментальные работы профессора Е. В.
Адамюка по-существу создали русскую офтальмологию.
Основоположником эксперементальной психологии в России стал В. М.
Бехтерев, организовавший в университете психофизиологическую лабораторию.
Его наблюдения обобщены в фундаментальном труде «Основы учения о функциях
мозга». Выдающиеся исследования в области физиологии были деланы
профессором Н. А. Миславским, в области электрофизиологии – профессором А.
Ф. Самойловым, который широко применял при исследовании сердца и
центральной нервной системы электрофизиологический метод.
Профессор-геолог Н. А. Головкинский первым начал интенсивно изучать
геологию Волжско-Камского края; он явился основоположником учения о фациях,
разработав проблем соотношения слоев различных геологических горизонтов. В
70-е годы формируется казанская школа геологов, представленная такими
крупными учеными, как А. А. Штукенберг, П. И. Кротов, М. Э. Ноинский, М. Э.
Янешевский. Основателями геоботанической школы стали С. И. Коржинский и А.
Я. Гордягин.
Мировое признание получили так же труды ученых-востоковедов: арабиста
Х. Д. Френа, тюркологов и иранистов А. К. Казембека, И. И. Хальфин, И. Н.
Березина, Н. Ф. Катанова, синолога В. П. Васильева, монголистов О. М.
Ковалевского и А. В. Попова. Славу казанским лингвистам принесли
исследования И. А. Бодуэна де Куртене, а так же В. А. Богородицкого –
основателя экспериментальной фонетики.
Казанский университет играл огромную роль в культурном развитии края и
многих других районов страны. Здесь следует сказать, что состав Казанского
учебного округа вначале входили все Поволжье, Урал, Сибирь, Кавказ,
Пензенская и Тамбовская губернии. Только после 1825 года Территория его
несколько сократилась.
Важную роль в развитии культуры и просвещения играла университетская
библиотека. Уже в 20-е годы она стала публичной, доступной для всех. Вскоре
в ней была организована специальная «комната для чтения» периодических
изданий. Университет выписывал около 50 русских, французских, немецких,
английских газет и журналов.
В 1806 году в Казани было организовано общество любителей отечественной
словесности. Вначале в него входили только преподаватели и студенты
университета, но вскоре его членами стали любители литературы из Нижнего
Новгорода, Перми, Астрахани и других городов Поволжья и Урала. Общество
успешно развивало свою деятельность. В 1817 году вышел первый том его
трудов – альманах, в котором были опубликованы произведения около двадцати
авторов.
В 1811 году издательский комитет университета стал выпускать «Казанские
известия» - первую провинциальную газету России. Она выходила один раз в
неделю, публикуя сообщения о международной и внутренней жизни, научные
статьи, исторические и этнографические материалы, литературные
произведения. Первый в Поволжье литературный журнал «Заволжский муравей»
так же издавался в 1832-1834 годах сотрудниками университета.
С 1821 года вместо «Казанских известий» университет стал выпускать
журнал «Казанский вестник» и в виде приложения к нему – еженедельную газету
«Прибавления к «Казанскому вестнику». Благодаря хорошо оснащенной
университетской типографии Казань стала одним из крупных книгоиздательских
центров страны.
Университет подготовил много талантливых педагогов. Среди них был отец
В. И. Ленина – И. Н. Ульянов, блестяще окончивший университет в 1854 году и
посвятивший всю свою жизнь просвещению трудового народа.
Царское правительство, открывая в Казани университет, ставило своей
целью превратить его в оплот русификации и христианизации, в центр
подготовки преданных ему кадров. Иной видели свою задачу передовые ученые-
гуманисты. Они считали, что университет должен быть центром развития науки,
образования и просвещения народов различных национальностей, изучения их
истории, языка и литературы. Большую роль в становлении его таким центром
сыграл Восточный разряд, где были созданы кафедры арабского и персидского,
монгольского, армянского, санскритского, маньчжурского языков, а так же
турецко-татарская кафедра.
Хотя царское правительство всячески ограничивало прием в университет
лиц других национальностей, презрительно третируя их как «инородцев», в
него все же попадали татары, башкиры, казахи, калмыки, буряты, монголы.
Конечно, это были единицы, но они были первыми представителями своих
народов, получившими высшее образование. Одним из замечательных
воспитанников Восточного разряда был Дорджи Банзаров – первый бурятский
ученый, известный просветитель-демократ.
Профессора университета К. Ф. Фукса называли одним из первых людей,
соединивших «русский и татарский народ тесными узами содружества». И в этом
нет преувеличения: К. Ф. Фукс был первым исследователем быта казанских
татар, он познакомил русского читателя с татарской народной поэзией.
Университет многое сделал для укрепления дружбы двух братских народов.
В нем плодотворно работал видный татарский ученый и прсветитель И. Хальфин,
который первым из татар был удостоен звания адъютанта. Он являлся автором
многих работ и публикаций, представлявших большую научную ценность. С
помощью Н. И. Лобачевского преподавателям университета стал и татарский
крестьянин М. Г. Махмудов.
Бескорыстную щедрую помощь и поддержку выдающемуся татарскому
просветителю-демократу К. Насыри. Он был другом многих из них, активно
участвовал в деятельности Общества археологии, истории и этнографии. То же
самое можно сказать и о таких выдающихся представителях татарского народа,
как Г. Ильяси, Ш. Марджани, Х. Фаезханов. В типографии университета были
изданы десятки исторических и литературных памятников, учебников для
татарских школ, философских и других научных сочинений. Первыми книгами,
отпечатанными в ней, были брошюра Ф. Волкова «О прививании коровьей оспы»,
изданная на татарском языке, и «Азбука и грамматика татарского языка».
Казанский университет сыграл важную роль в развитии революционно-
освободительного движения в России. Революционный дух среди его студентов
был особенно силен. Уже в сороковых годах здесь действовал тайный
политический кружок. Известный революционер В. В. Берви-Флеровский,
вспоминая о своих студенческих годах в Казани, рассказывал о приезде в
город трех посланцев из петербургского кружка М. В. Буташевича-
Петрашевского и об их влиянии на студентов. С этими воспоминаниями
перекликаются доносы инспектора о «тайных сборищах» студентов.
На формирование революционной идеологии в студенческой среде большое
влияние оказывали передовые ученые. В их числе был выдающийся педагог-
демократ Д. И. Мейер, работавший на кафедре гражданского права. В своих
лекциях он гневно обличал крепостное право, неравенство сословий. Один из
студентов писал о его лекциях: «Врезались в моей памяти воспоминания Мейера
об Остзейском крае и раздражение, с которым он говорил о жалком положении
крестьян… Такой искренний, правдивый, впервые встреченный протест открывал
глаза на многое, что не замечалось до того времени».
В апреле 1849 года в своей заключительной лекции Д. И. Мейер выступил с
пламенным призывом к своим ученикам: «Предчувствие не обманывает меня – я
верю в близость переворота во внутренней жизни нашего отечества. Каждый, в
ком есть человеческое сердце, невольно сознает всю нелепость крепостного
права… Я не допускаю даже мысли, чтобы вы, питомцы университета, когда-
нибудь оказались сообщниками постыдной торговли правосудием… Мало одного
пассивного в отношении к злу, вы обязаны бороться с ним на каждом шагу, в
каждый момент своей жизни, не останавливаясь ни перед какими затруднениями
или жертвами».
Слова Д. И. Мейера мало кого оставляли равнодушным. Именно под его
влиянием у студента университета Льва Толстого выраьоталось резко
отрицательное отношение к крепостному праву. Под руководством профессора-
демократа будущий великий писатель писал курсовую работу.
Студенты начинают участвовать в открытых политических выступлениях
против царских властей. Одним из первых таких выступлений была их петиция с
требованием отставки профессора физиологии В. Ф. Берви, который в своих
лекциях ратовал против вторжения материализма в «святилище науки». Студенты
добились своего: незадачливому профессору пришлось уйти в отставку.
Кумиром студентов был профессор истории, убежденный демократ А. П.
Щапов. Он преподавал в университете меньше года, но память о нем надолго
осталась в сердцах студентов. Уже первая его лекция, посвященная истории
русского народа, вызвылы гром аплодисментов. Она прозвучала апофеозом
деятельности декабристов. Г. В. Плеханов справедливо назвал эту лекцию
«едва ли не единственным в истории наших университетов» явлением такого
рода в ту эпоху.
Лекции А. П. Щапова звали студенчество на служение народу, на борьбу за
его права, го слова не расходились с делом. Это ярко доказал 1861 год,
когда была учинена кровавая расправа царских властей над безоружными
крестьянами в селе Бездна, возмутившая всю передовую Россию. Это событие
взволновало и казанских студентов. На многочисленной панихиде в память
жертв, павших от рук царских карателей, прозвучали пламенные слова А. П.
Щапова. «И вы, други, первые… - говорил он, - пали искупительными жертвами
деспотизма за давно ожидаемую всем народом свободу. Вы первые нарушили наш
сон, разрушили своей инициативой наше несправедливое сомнение, будто народ
наш не способен к инициативе политических движений… Земля, которую вы
возделывали, плодами которой питали нас, которую теперь желали приобресть в
собственность и которая приняла вас мучениками в свои недра, - эта земля
воззовет народ к восстанию и к свободе».
Слова А. П. Щапова облетели всю Россию. Недаром А. И. Герцен писал в
«Колоколе» в 1861 году: «Как только пахнет свежим воздухом, здоровым,
обещающим весну, то это, наверное, с Урала или из Казани, из Киева или из
Харькова…». Щапова увезли из Казани под надзором жандармов.
О том, насколько были сильны Щаповские традиции в университете, показал
«казанский заговор» 1863 года, когда студенты приняли участие в подготовке
вооруженного крестьянского восстания против царизма. «Нравственное обаяние
личности Щапова, его огненная речь к студентам необходимости изучения
русского мужика, его нужд, его умственного просвещения сделали из них истых
демократов, борцов за права угнетенных и униженных»,-писал один из
участников студенческого освободительного движения И. М. Красноперов.
Прошло около десяти лет – и снова Казанский университет приковал
внимание всей России. На сей раз, это было связано с делом Лесгафта.
П. Ф. Лесгафт был избран на кафедру анатомии в 1868 году. С первых же
шагов своей деятельности он проявил себя последовательным ученым-
демократом, противником реакционной политики царизма в области просвещения.
В январе 1871 года был издан царский указ о «недопущении лиц женского
пола к слушанию лекций совместно со студентами». Однако в аудиториях, где
преподавал выдающийся ученый, стало появляться все больше девушек, решивших
посвятить себя медицине. Среди них была и Вра Фигнер, будущая знаменитая
революционерка.
Демократ по убеждению, П. Ф. Лесгафт не мог мириться с политикой
царизма, стремившегося превратить университет в учреждение для подготовки
верноподданных ему чиновников. Он публично выступал против этого в
«Петербургских ведомостях», разоблачая произвол, чинимый в Казанском
университете попечителем Шестаковым. Затем он опубликовал еще одну статью с
резкой критикой порядков , сложвшихся в университете. Этого власти уже не
могли перенести: П. Ф. Лесгафт был отстранен от преподавания и уволен из
университета. В знак солидарности с ним профессора Н. А. Головкинский , А.
Я. Данилевский, В. Г. Имшенецкий, В.В. Марковников, А. И. Якобий, А. Е.
Голубев и П. И. Левитский подали в отставку.
Так год от года за Казанским университетом упрочивалась репутация
«неблагонадежного». Особенно усиливается в нем революционный дух в эпоху,
когда на арену классовой борьбы выходит пролетариат. Передовое
студенчество стремится помочь ему. Наступает пора изучения марксизма.
13 августа 1887 года студентом первого курса юридического факультета
университета был зачислен Владимир Ульянов. В этот день открылась новая
страница в истории университета. Ведь именно здесь великий вождь
пролетариата вступил на путь прямой революционной борьбы, сделал первый шаг
в революцию.
4 декабря 1887 года состоялась знаменитая студенческая сходка в
Казанском университете, эхо которой прозвучало по всей России и за ее
пределами. Среди самых активных участников и руководителей сходки был
Владимир Ульянов.
Горделивостью Казани назвал поэт университет. И по праву: уже в
дореволюционный период он снискал городу славу научными открытиями и
богатыми традициями освободительной борьбы. Эту славу университет
значительно приумножил в последующие годы.
Список использованной литературы
«Молодость Древнего Города» 1978г Татарское книжное издательство, 1978
Web-site Казанского Государственного Университета (www.ksu.ru)
Web-site «Татарстан в сети Интернет» (www.kcn.ru)
-----------------------
Утвердительная грамота
Александр I в момент подписания грамоты
Устав Казанского университета
Н. И. Лобачевский
П. И. Котельников
И. М. Симонов
В. Г. Имшенецкий
А. Ф. Попов
Х. Д. Френ
К. Ф. Фукс
Реферат на тему: Казахское ханство в XV-XVII вв.
Глава 6.
КАЗАХСКОЕ ХАНСТВО В XV-XVII ВВ.
§ 1. Политическая история
Становление и развитие казахской государственности в регионе
средневекового Казахстана имело важнейшее значение для сложения и
консолидации, сохранения целостности казахского этноса на длительном пути
его развития. Письменные источники содержат достоверные сведения о крупном
позднесредневсковом государстве — Казахском ханстве, игравшем заметную роль
в регионе Центральной Азии, в системе государств евразийских народов. С
середины XV в. и до начала XVII в. Казахское ханство было фактически единым
политическим организмом, отличавшимся большей или меньшей степенью
стабильности. Оно пережило время становления, подъема и упадка, а в XVII в.
распалось на отдельные ханства (в территориальных пределах жузов).
Территория ханства неоднократно меняла свои очертания под влиянием главным
образом внешнеполитических событий, но почти всегда в пределах расселения
казахского этноса — отИртышаиКараталадоСырдарьииУрала(Яика),отАлтая и Тянь-
Шаня до Каспия и Арала. Хотя, разумеется, в средневековье этнические и
государственные территории казахов, как и других народов региона, как
правило не совпадали.
Территория Казахского ханства в XV—XVII вв. по данным источников того
времени была на разных этапах меньше этнической территории казахов,
территории их расселения как в оседлых районах, так и в пределах основных
пастбищ и границ кочевых маршрутов Старшего, Среднего и Младшего жузов.
Зайн ад-Дин Васифи (XVI в.) в сочинении «Бадаи ал-вакаи», как упоминалось
выше, термином «Казахстан» называет земли на Чу и Таласе в Юго-Западном
Семиречье, т. е. район размещения тех казахов, что были подданными ханов
Джаныбека и Гирея, район возникновения Казахского ханства в его
первоначальных границах'. Автор «Михман-наме-йи Бухара» размещает кочевья
казахов намного западнее, чем Зайн ад-Дин Васифи. Он пишет, что казахи
(времени ханов Бурундука и Касыма) кочуют от Итиля (Волги) до Сырдарьи и
располагаются вдоль нее на зимовку. Обитателями обширной степной территории
к северу от Сырдарьи и Арала он называет также мангытов (ногайцев) и
узбеков-шайбанидов2. По русскому источнику — «Книге Большому Чертежу» (XVII
в.) «кочевья Казахской Орды» располагались по среднему течению Сырдарьи и
севернее ее «на 600 верст», т. е. на Сарысу, в районе Улутау, Сары-Арка.
Противоречивость сведений источников о землях Казахского ханства отражает
успехи и неудачи его правителей в борьбе за укрепление власти на разных
этапах развития этого государства. Правители ханства вели самостоятельную
внешнюю политику, их подданные имели мирные контакты, хозяйственно-
культурные связи с соседними народами и странами Средней и Центральной
Азии, с Российским государством. Нередко эти отношения прерывались краткими
набегами и затяжными войнами. В ходе военных акций, борьбы за пограничные
земли, миграции племен и родов нередко менялись, но в конечном итоге —
формировались государственные и этнические территории народов региона.
Важно отметить, что казахские ханы собирали воедино земли, уже
подготовленные к общей государственности и объединению долгим
этнополитическим и хозяйственно-культурным развитием.
Развитие государственности местного населения в XIV—XV вв. шло на основе
постепенного восстановления хозяйства, городов и земледелия на юге
Казахстана, в условиях определенного развития феодальных отношений, на
местной этнической основе, хотя и под эгидой Чингизидов, удерживавших
власть на обширной территории Казахстана в течение более пяти столетий. Но
в отличие от монгольских улусов, насильственно объединивших множество
разнородных этнополитических организмов, племен и народностей, пришла
государственность, основанная на более определенной этнической основе, на
базе формировавшихся народностей. Образование государств Ак-Орды (Кок-
Орды), Ханства Абулхайра, Могулистана, Ногайской Орды было значительным
этапом в развитии государственности местного, главным образом, населения, в
конечном счете — казахской народности, но наряду с ней — и других народов,
формировавшихся частью и на территории этих государств. Оно способствовало
заметной эволюции хозяйства в регионе, укреплению хозяйственных связей
между кочевым и полукочевым скотоводческим и оседло-земледельческим
населением. Это, в свою очередь, содействовало общению близких по языку,
материальной и духовной культуре этнических групп. В этих государствах было
много общего в вопросах обеспечения их жизнедеятельности — в улусной
системе организации кочевого населения, в структурах правящей (ханской)
власти, комплектовании вооруженных сил, налоговой системе. В основном эти
формы и структуры были взяты из монгольского времени, сохранились они в
последующее время и в Казахском ханстве. Относительно стабильное
существование в политических рамках упомянутых государств создавало
отдельным этническим коллективам гарантии выживания и развития,
возможность, например, долгого и упорного противодействия внешней
агрессии—завоевательной политике эмира Тимура, калмакским тайшам, другим
претендентам на их территорию.
Ак-Орда (Кок-Орда), ханство Абулхайра, Могулистан и Ногайская Орда
подготовили условия для последующего генезиса этнически однородных
феодальных государств в регионе, для более тесной консолидации этнических
общностей — народностей казахской, ногайской, киргизской, отчасти
узбекской, уйгурской.
Однако вхождение отдельных частей формировавшейся казахской народности в
несколько политических образований — государств, а также беспрерывные войны
и усобицы Джучидов и феодальной верхушки родов и племен, приводившие к
потере производительных сил, в том числе и людских резервов, к
экономическому упадку, разобщению родственныхэтничсских групп, разрыву
политических и хозяйственных связей, тормозили процесс консолидации
народности. Со всей необходимостью вставала задача преодоления политической
разобщенности этнически близких групп, государственного объединения
казахских племен и родов, фактически уже сложившихся в народность. Решению
ее реально способствовало образование Казахского ханства.
Возникновение Казахского ханства явилось закономерным итогом социально-
экономических и этнополитических процессов на обширной территории
Восточного Дашт-и Кипчака, Семиречья и Туркестана (Южного Казахстана).
Формирование в XIV—XV вв. единого экономического региона на базе
естественной интеграции областей со смешанной экономикой, кочевой
скотоводческой и осед-ло-землсдсльческой, городской — с тоогово-ремесленным
направлением хозяйства, подготовило условия к объединению всех земель
региона в одной политической структуре. Укрепление экономических,
культурных, общественно-политических связей кочевого и оседлого
населения~способствовало этническому единению казахских родов и племен,
фактическому завершению длительного процесса сложения народности. Эти
обстоятельства явились объективными причинами и условиями формирования
собственно казахской государственности. Стремление сформировавшейся крупной
этносоци-альной общности к созданию моногосударственности, к собственной
социально-территориальной, государственной организации, характерно не
только для позднего времени — времени формирования наций, но и для
средневековья, когда завершалось в основном сложение современных народов
региона Центральной Азии.
Преодоление раздробленности, политической разобщенности частей казахского
народа в разных государственных объединениях, связано с именами Джаныбека и
Гирея. Их династийныс интересы, борьба с другими Чингизидами за власть в
степи совпали с интересами различных социальных групп народа, как из
родовой знати, так и рядовых тружеников-скотоводов и земледельцев. Они
объективно отразили стремление консолидировавшегося народа к созданию
самостоятельного государства.
Согласно родословным, помещенным в ряде источников (например, «Таварих-и
гузида-йи нусрат-наме»), Джаныбек и Гирей были близкими родственниками3. В
источниках, повествующих о действиях этих первых казахских ханов-
соправителей в 51)—70-х гг. XV в., нет точного разъяснения, кто из них был
главным, их имена пишутся рядом не в строгом порядке. Оба они имели право
на власть, один как прямой потомок хана Барака (Джаныбек), другой — как
старший по возрасту (Гирей). Но поскольку в государствах средневекового
Казахстана наряду с постепенно утверждавшимся принципом прямого
наследования ханской власти (от отца к сыну) сохранялся и старый тюрко-
монгольский принцип преимущественного права на ханскую власть старшего в
роде, то Гирей, как и Джаныбек, тоже мог претендовать на титул хана.
Конкретный ход образования Казахского ханства связан с внутриполитическим
состоянием двух государств на территории Казахстана
— ханства Абулхайра (Государства кочевых узбеков) и Могулистана,
исторические судьбы которых во второй половине XV в. завершались упадком и
развалом. В обоих государствах усиливалось экономическое могущество кочевой
знати, росли ее центробежные стремления. Наиболее влиятельные вожди родов и
племен восточного Дсшт-и Кыпчака и Семиречья стремились к политической
независимости или искали покровителя в лице кого-либо из Чингизидов, в
середине века продолжавших оспаривать власть ханов Абулхайра(в Государстве
кочевых узбеков) и Есен-Буги (в Могулистане).
Действия первых казахских ханов, направленные на создание и упрочение
единого государства, были поддержаны верхушкой казахских родов и племен,
так как отражали интересы господствующей прослойки казахского общества.
Значительная ее часть сплотилась вокруг Гирся и Джаныбека еще в 40—50-х гг.
в южных районах Казахстана — в предгорьях Каратау, в низовьях Сырдарьи,
северной части Туркестана. Пока Абулхайр-хан был занят борьбой за
укрепление своей власти в степи, наследники ханов Ак-Орды обеспечивали на
юге Казахстана сильную власть. К ним стекались многие недовольные
Абулхайром вожди родов и племен со своими подданными.
В руках Джаныбека и Гирея находились городские центры и крепости в
предгорьях Каратау и на Сырдарье — Сузак, Сыгнак, Сауран и другие менее
крупные крепости. Поддерживавшие Джаныбека и Гирея кочевые роды и племена
испытывали значительные трудности в связи с отсутствием возможности
совершать традиционные сезонные перекочевки в степные районы Казахстана,
занятые кочевыми подданными Абулхайра. Эти последние, в свою очередь, были
лишены возможности прикочевывать на привычные места зимовок в районы Нижней
и Средней Сырдарьи, вести торговый обмен.
Враждебные отношения между племенами улуса Шайбана и улуса Орды еще более
усугубились после занятия Абулхайром Сузака, Сыгнака, Аркука, Узгенда, Ак-
Кургана в 1446 г. Подданные Джаныбека и Гирея сосредоточились в низовьях
Сырдарьи, восточной части предгорий Каратау. От этой политической
разобщенности страдали подданные и Шайбанидов и казахских правителей,
поскольку были нарушены традиционные экономические и культурные связи, этно-
политическое взаимообщение. Еще более стесненным стало положение казахских
родов и племен, подчиненных Гирею и Джаныбеку, после поражения Абулхайра от
калмаков (ойратов) в конце 50-х гг.
Еще в 20-х гг. XV в. ойраты стали нападать на Семиречье в поисках
пастбищ, добычи, выхода на торговые центры. В 50-х гг. они появились на
территории Туркестана. В 1457 г. Абулхайр-хан потерпел от них жестокое
поражение, бежал с поля боя. Заключив мир с Абулхайром на тяжелых для него
условиях, ойраты ушли через Чу в свои земли, а Абулхайр принялся жестокими
мерами наводить порядок в своих улусах, в том числе и на юге Казахстана,
расправляясь с непризнавшими его власть Джучидами. Действия Абулхайра в
объятых разбродом и возмущением после пиратского погрома улусах Восточного
Дешт-и Кыпчака, как и неспособность могулистанского хана оградить население
Семиречья от пиратских орд, привели к еще большему недовольству народных
масс.
Почти незатухавшие усобицы и войны тяжело отражались на положении
народных масс. Военные действия отрывали рядовых кочевников от
производительного труда, несли им бедствия и разорение, болезни и гибель.
Возмущение народных масс выливалось в характерную для средневекового
кочевого общества форму сопротивления — уход, откочевку из-под власти
своего правителя. Начиная с конца 50-х годов XV в. в течение десятилетия
произошла одна из таких откочевок — массовая передвижка части казахского
населения из Восточного Дешт-и Кыпчака, оазисов Туркестана и предгорий
Каратау в западную часть Семиречья, на территорию Могулистана. Джаныбек и
Гирей возглавили роды и племена, уходившие за пределы ханства Абулхайра.
Известие об этом впервые появилось в «Тарих-и Рашиди» Мухаммад
Хайдардуглата4. Махмуд бен Вали подчеркивает, что Джаныбек и Гирей
отказались повиноваться Абулхайр-хануи мотивировали свой отказ традицией
наследования власти в степи Чингизидами, обеспечивавшей их право как
потомков ханов Ак-Орды на власть в Восточном Дешт-и Кыпчаке3.
О том, что бегство недовольного населения было не единичным актом, а
длилось в течение многих лет, свидетельствуют данные многих источников.
Особенно оноусилилось после смерти Абулхайра в 1468 г. и распада его
государства: «В то время как они [казахские ханы] благоденствовали там,
Узбекский улус после смерти Абулхайр-хана пришел в расстройство; [в нем]
начались большие неурядицы. Большая часть [его подданных] откочевала к
Кирай-хану и Джани-бек-хану, так что число [собравшихся] около них [людей]
достигло двухсот тысяч»''. Этим действием народных масс было положено
начало последующему объединению разрозненных групп казахов, в том числе и
семиреченских, в одно государство.
-Казахское ханство в первое время занимало территорию Западного Семиречья,
долины Чу и Таласа. Оно объединяло как переместившиеся из Центрального и
Южного Казахстана казахские роды и племена, так и местные. Правитель
Могулистана Есен-Буга не имел реальных сил, чтобы остановить
передвинувшихся сюда казахов. Он вступил в союз с казахскими
предводителями, надеясь с их помощью обеспечить безопасность границ
Могулистана от территориальных претензий Абулхайра, Тимуридов, набегов
калмаков. После смерти Есен-Буги в 1462 г. в Могулистане наступило
фактически полное безвластие. В этих условиях возникновение и упрочение
Казахского ханства в Семиречье было вполне закономерным актом. Мухаммад
Хайдар дуглат относит время образования Казахского ханства к 870 г. хиджры
(1465—1466 гг.)7.
,В~последующие десятилетия XV— начале XVI вв. Казахское ханство
укрепилось экономически и расширилось территориально, включив значительную
часть этнической территории казахов. Укрепление Казахского ханства
происходило в сложной обстановке последних десятилетий XV в., заполненных
войнами, усобицами, большими и малыми миграциями населения в пределах
казахстанско-среднеазиатского региона. Сошло с исторической сцены в
Восточном Дешт-и Кипчаке ханство Шайбанида Абулхайр-хана; ушла в прошлое
военная и политическая мощь государства Тимуридов, на исходе XV и в самом
начале XVI вв. окончательно потерявших власть над
МЪвсраннахром в борьбе с предводителем кочевых узбеков внуком Абулхайра
Мухаммадом Шайбани; фактически распался на несколько феодальных владений
Могулистан. В результате окончательного распада Золотой Орды на
территориях, расположенных севернее и западнее казахских степей,
вычленились новые государства— Сибирское, Казанское, Астраханское ханства.
Казахские ханы сразу же после смерти Абулхайра вмешались в борьбу за
власть в степи. Главными их противниками были наследники Абулхайр-хана —
его сын Шайх-Хайдар и внуки Мухаммад Шайбани и Махмуд-султан. Союзниками же
были их давние сторонники Ахмад-хан (потомок Тука-Тимура), Шайбанид Ибак-
хан, в 60-х гг. захвативший власть на большей части территории Западной
Сибири, мангытские (ногайские) мирзы. После гибели сына Абулхайра его внуки
бежали в Туркестан, где получили помощь тимуридского наместника Мухаммад
Мазид-тархана. Именно в этом регионе разыгрались основные события истории
Казахского ханства последней трети XV в., определившие дальнейшие судьбы
молодого государства, возможность политического объединения многочисленных
родопле-менных групп, вошедших в казахскую народность, и ее этнической
территории в одном государстве.
Район Присырдарьи и Каратау был ближайшим к владениям казахских ханов в
Западном Семиречье. Ханы Джаныбек и Гирей стремились в первую очередь
утвердить права на эти земли, являвшиеся для них наследными, в том числе на
города Сузак,Сыгнак и другие. Но главной причиной того, что борьба ханов-
джучидов за власть над Восточным Дашт-и Кыпчаком развернулась не столько в
степных районах, сколько в Туркестане, было экономическое и стратегическое
значение данного региона. Присырдарьинские города были важными центрами
торгово-экономических связей для населения степных районов; превосходными
для своего времени крепостями и могли выдержать длительную осаду.
Традиционно они являлись административно-политическими центрами
предшествующих государственных образований на территории Казахстана. Земли
нижнего и среднего течения Сырдарьи были необходимы казахским кочевым
племенам как ценные зимние пастбища. Однако использовать эти пастбища можно
было, лишь владея ключевыми пунктами этой территории — городами-крепостями
Туркестаном и Каратау.
Отмеченные причины, побудившие казахских ханов в первые же годы после
создания ханства вести борьбу за Присырдарьинские города и Туркестан в
целом, относятся полностью и к их противнику Мухаммаду Шайбани, когда он
пытался восстановить власть Шайба-нидов в Восточном Дешт-и Кыпчаке. В свою
очередь, Тимуриды Мавераннахра отстаивали захваченные ими когда-то у Ак-
Орды города, превращенные в оборонные крепости против кочевников степных
районов. Вмешались в борьбу и могульские ханы Юнус и его сын Султан Махмуд,
пытавшиеся в условиях упадка Могулистана и ухода из-под их власти
казахского Семиречья и киргизсих районов При-тяньшанья заполучить города в
районе юга Казахстана.
Казахские ханы в развернувшейся на три десятилетия борьбе обладали
несомненной реальной силой, вокруг них сплотились значительные массы
кочевников, у них был прочный тыл в Семиречье, их нередко поддерживали
городские власти и население в Туркестане. Удачными были шаги по
привлечению в союзники других претендентов на власть в степи и в
Туркестане. Им удалось привлечь на свою сторону и эмира из Ногайской Орды,
Муса-мирзу, прежде обещавшего поставить Мухаммада Шайбани «ханом Дсшт-и
Кыпчака».
В 70-е гг. произошло несколько крупных сражений — под Саура-ном, Сузаком,
у перевала Согунлук в горах Каратау, в других местах. Захватывали Ясы
(Туркестан), Сыгнак то казахские ханы, то Мухам-мад Шайбани, победы и
поражения выпадали на долю обеих враждующих сторон. В одном из сражении
погиб сын Джаныбек-хана Махмуд-султан. Он был владетелем Сузака, в то время
как его брат Иренчи занимал Сауран. Одним из видных предводителей казахских
войск в этот период был сын Гирей-хана (правившего примерно до 1473—-74
гг.) Бурундук. Одни источники называют его ханом примерно с середины 70-х
годов, другие — с 14УО года''. Во время правления Бурундука приобрел
известность сын Джаныбек-хана Касым (род. ок. 1455). Он был удачливым
полководцем, предводителем конницы, участвовал во многих битвах.
В 80—90-е гг. борьба за сырдарьинские города и их оазисы продолжалась
также с переменным успехом. Казахи, как и узбеки-шайбани-ды, неоднократно
осаждали Сыгнак и Ясы, Аркук и Сауран, и нередко осада длилась по нескольку
месяцев. Один из эпизодов борьбы завершился сдачей Сыгнака, в котором
Мухаммад Шайбани оставил часть своего войска. При этом жители Сыгнака
мотивировали свои действия тем, что «прежде этот вилайет принадлежал
Бурундук-хану»9. В другой раз Сауран был сдан Бурундук-хану его жителями;
казахам был выдан и находившийся в городе брат Мухаммада Шайбани со всем
его окружением. Осада Отрара в конце 90-х гг. закончилась перемирием между
Мухаммадом Шайбани и Бурундук-ханом.
Итогом борьбы к исходу XV в. было включение в состав Казахского ханства
городов Сузака, Сыгнака, Саурана. Мухаммад Шайбани удержал в своих руках
Отрар, Ясы, Узгенд, Аркук, опираясь на которые, а также на поддерживавшие
его узбекские племена Дешт- и Кыпчака, он смог добиться победы над
Тимуридами Мавераннахра. У Мухаммада Шайбани для борьбы за власть в степи
не оказалось реальных сил, фактически он был вынужден ограничиться лишь
борьбой за присыр-дарьинскую территорию, так как в первые же годы потерял
всякую возможность утвердить свою власть в бывших владениях своего деда
Абулхайра в степных просторах Казахстана.
Присоединение к Казахскому ханству части присырдарьинских оазисов явилось
ключом к успеху казахских ханов по объединению страны в целом. К концу XV
в. расширились первоначальные границы их государства. В него вошли, помимо
Западного Семиречья, отмеченные выше города в Южном Казахстане, район
Каратау с прилегающими степными территориями, низовья Сырдарьи и Северного
Приаралья, значительная часть Центрального Казахстана. Многие Джучиды
удалились с территории Казахстана искать удачи в Астраханское, Сибирское,
Казанское ханства. Под власть казахских ханов переходили все новые и новые
казахские роды и племена; в тесный союз с ними вступили ногайцы. Фактически
к началу XVI в. Казахское ханство занимало территорию своей предшественницы
Ак-Орды (Кок-Орды) и часть Могулистана. Мухаммад Хайдар писал. что «в
продолжение всего времени до 940 г. х. (1533—34 гг.) казахи всецело
владычествовали в большей части Узбекистана [т. е. Восточного Дешт-и
Кыпчака]»'".
Наибольшего могущества Казахское ханство достигло в первой четверти XVI
в., особенно при хане Касыме (1512—1521 гг.). фактически он стал править
еще при Бурундуке". С началом его правления власть перешла к потомкам
Джаныбека. Еще в период противоборства Бурундука и Касыма Мухаммад Шайбани
предпринял несколько походов на территорию казахов. Казахские султаны также
совершали набеги на города южной части Туркестана и Мавераннахра. Участник
одного из походов Мухаммада Шайбани (1509 г.) Фазлаллах ибн Рузбихан
Исфахани сообщал об огромном количествен разнообразии захваченной в
разграбленном улусе Джаныш-султана добычи. Было захвачено свыше десяти
тысяч казахских юрт на повозках вместе с домашней утварью, имуществом,
одеждой, разными товарами, верховые лошади, коровы, верблюды, овцы,
количество которых «сосчитать невозможно»12. Эти сведения позволяют судить
не только об экономическом могуществе казахов, но и больших потерях,
которые несли им бесконечные войны. В результате трех походов Шайбани
против казахов ему удалось временно вытеснить казахских правителей за
пределы оазисов Туркестана.
В следующем, 1510 г. Мухаммад Шайбани вновь пришел к Сыгнаку, но потерпел
сокрушительный разгром от войск Касыма; остатки узбеков, разбитые и
рассеянные, бежали в Самарканд. В конце этого года Мухаммад Шайбани погиб в
Хорасане, под Мервом, в битве с шахом Ирана.
Для закрепления на Сырдарье Касым выгодно использовал политическую
ситуацию в Средней Азии. Борьба потомков Мухаммада Шайбани с Тимуридом
Захир ад-Дин Мухаммад Бабуром отвлекла внимание Шайбанидов от Туркестана.
Ряд его южных городов признал власть Бабура. В Сайрам и его окрестности он
назначил наместником Катта-Бека. Но вскоре, в 1512г., Шайбанид Убайдаллах-
султан одержал верх над Бабуром; наместники последнего были изгнаны из их
владений. Осажденному в Сайраме Катта-беку удалось оказать сопротивление
узбекам; он продержался в крепости всю зиму, а ранней весной 1513 г. позвал
на помощь Касым-хана, находившегося на зимовке на Караталс, обещав сдать
ему крепость. Касым принял предложение; Катта-бек уговорил Касым-хана
выступить против Шайбанида Суйундж-ходжи, правившего в то время в Ташкенте.
Разграбив окрестности города, казахи возвратились в Сайрам.
Касым поддерживал дружеские отношения с ханом Могулистана Султан
Саидом.Могульский хан предлагал Касым-хану организовать совместный поход на
Ташкент в конце лета этого же года, однако Касым уклонился от предложения,
сославшись на необходимость «подумать о зимовках, так как [сбор] и
построение войска в это время неосуществимы»'3.
Касым-хан утвердил свое господство над обширными степными пространствами
казахской территории. Уход Султан Сайда в 1514 г. в Восточный Туркестан
обусловил укрепление власти казахского хана в Семиречье. На западе под его
власть откочевали группы из родов и племен переживавшей кризис Ногайской
Орды. Границы ханства расширились до бассейна р. Яик. На юге владения Касым-
хана дохо-дилидоСырдарьи, включая Сайрамский вилайет. На севере и северо-
востоке владения Касыма простирались далеко за Улутау и оз. Балхаш.
Впервые после монгольского завоевания территории Казахстана были
объединены в одном государстве почти все казахские роды и племена, в том
числе и Семиречья. Число подданных хана Касыма современники (Мухаммад
Хайдар-мирза) определяли миллионом человек. При нем узнали о казахском
государстве и в западных странах. Начались посольские контакты Казахского
ханства с Московским государством. Крымский хан в переписке с турецкими
властями высказывал беспокойство по поводу расширения владений казахов в
западном направлении.
В 20-х гг., после смерти Касыма, междоусобицы султанов-джучи-дов на время
ослабили Казахское ханство. В междоусобной борьбе погиб преемник Касыма
Мамаш-хан. К неблагоприятным факторам жизни ханства относится сложившийся
против казахов союз узбекских и могульских правителей. Были потеряны
присырдарьинские города. Туркестанский вилайет оказался в подчинении
Шайбанида Убайдаллах-султана. Казахский хан Тахир (1523—1533) потерпел
неудачу в борьбе с Ногайской Ордой, безуспешно пытался отвоевать
сырдарьинские города. Распри заставили Тахира бежать в Семиречье, где в
союзе с киргизами он отражал попытки могульского хана Султана Сайда
восстановить свою власть в этом районе. При хане Буйдаше, брате Тахира,
казахи были разбиты в 1537 г. могульским ханом Абд ар-Рашидом.
По другим известиям он погиб в битве с узбеками под Сайрамом в 1559 г.
Вместе с ним погибли еще 20 казахских султанов. Кадыргали Джалаири отметил,
что узбеков в этой битве возглавлял Дервиш-хан, сын шайбанидского правителя
Туркестана и Ташкента Барака (Нау-руз-Ахмед-хана). Практически до конца XVI
в. присырдарьинские города Сыгнак, Сауран, Отрар, Туркестан (так стал
называться с XVI в. город Ясы) и другие входили в состав государства
Шайбацидов Маве-раннахра. Казахское ханство было ограничено в этот период с
юга по линии низовий Сырдарьи и Каратау. Основными направлениями
политической активности ханов казахов второй трети XVI в. были юго-восток,
где в союзе с киргизами они воевали с могулами и ойратами, а также запад и
север, где казахи вступили в сложные взаимоотношения с ногайцами,
башкирами, татарами. Успешными вначале были действия в этих направлениях
видного казахского хана Хакк-Назара (1538—1580). Он боролся против ойратов
и могульского' хана Абд ар-Рашида, отстояв на время казахские земли на
востоке и юге Семиречья. Для противостояния враждебным действиям сибирского
хана Кучума Хакк-Назар установил союзные отношения с узбекским ханом
Абдаллахом.
Хакк-Назар-хан пытался восстановить право казахов на земли, составлявшие
огромную территорию Казахского ханства при его отце Касыме. Но в условиях
тяжелой внешнеполитической обстановки задача эта в целом стала
невыполнимой. В его время к границам казахских степей приблизилось Русское
государство после завоева
ния Казанского, Астраханского, затем Сибирского ;»н(.ч в. В казанские
степи хлынули ногайцы, башкиры, сибирские титары, на ci>j))-дарье появились
каракалпаки. В Семиречье, тем временем, земли занимали,тесня казахов
Старшего жуза,ойраты (джунгары). В какой-то период казахские власти
контролировали лишь территории к югу от Улутау, на Сарысу, в Северном
Приаральс, Каратау, в Западном Семиречье, примерно в пределах, показанных в
..Книге Большому Чертежу».^раницы ханства менялись, таким образом, не
только в зависимости от военных и дипломатических способностей, побед или
поражений ханов, но, в основном, от внешнеполитических обстоятельств. В то
же время часть казахов оставалась в местах своего обитания и попадала в
подчинение соседних государств и правителеи. Казахи, проживавшие на
территории Туркестана, подчинялись узбекскому хану Бараку, его сыну Баба-
султану. Особенно часто переходило под власть других правителей кочевое
скотоводческое население степных пространств, например, казахские роды
кочевали ни территории Сибирского ханства, выходили в Бар.юинскис степи.
населенные в то время чатскими татарами. Перемежались кочевья казахов и
ойратов на землях Восточного Казахстана и Джунгарии в зависимости от
военных успехов предводителей тех или других народов. А под власть Хакк-
Назара на Эмбу, к Аральскому морю, на Сырдарью переходила часть ногайцев,
растворившихся затем в казахском Младшем жузе.
Процесс включения в состав Казахского государства западных земель,
входивших после распада Золотой Орды в состав Ногайской Орды, был сложным и
длительным. В середине XVI в. на Эмбе освободилась от Ногайской Орды,
находившейся в состоянии упадка и разброда, и фактически была
самостоятельной до начала XVII в. Алтаульская Орда14. Хакк-Назар-хану
удалось взять под свой контроль земли от Сырдарьи, Приаралья до Эмбы и по
левобережью Яика, приняв под свою власть часть ногайских улусов. В
намерениях его было продвинуться и далее на запад15. Однако на западных,
как и северных границах Казахского ханства препятствием для их расширения
стало Русское государство.
ВЮжном Казахстане Хакк-Назар-хан попытался раздвинутьзам-кнутый круг
своих владений, не имевшихвыхода к торгово-ремеслен-ным и земледельческим
центрам. Оказав поддержку Шайбаниду Абдаллаху в его борьбе с мятежным Баба-
султаном, он получил от шайбанидского хана обещание на право владения
несколькими городами в Туркестанском вилайете. Баба-султан тоже искал
помощи у казахского хана и тоже обещал отдать в суюргал «вилайеты Ясы и
Сауран», но сам же убил прибывших к нему на переговоры казахских султанов,
в том числе двух сыновей Хакк-Назара. Вскоре погиб и сам Хакк-Назар.
Ханом казахов стал Шигай (1580—1582), потомок хана Джаныбе-ка. Он со своими
сыновьями также оказал поддержку узбекскому хану в борьбе с Баба-султаном,
в частности участвовал в знаменитом походе Абдаллаха 1582 г. через
Туркестан, где последний осаждал крепости Сайрам, Сауран, Туркестан. На
обратном пути Баба-султан был убит казахским султаном Таваккулом
(Тевеккелсм), сыном Ши-гая. Сырдарьинские города сдались Абдаллах-хану, где
он поставил своих наместников. Казахским же правителям в награду за помощь
достались пожалования не здесь, а в Средней Азии. Нужны были другие пути
для закрепления в регионе сырдарьинских городов, а значит, усиления
ханства.
В 1586 г. Таваккул захватил ряд городов в Туркестане, пытался взять
Ташкент. В период с 1586 до 1594 г. ему пришлось утверждать свое право на
ханствование в длительной борьбе с другими казахскими султанами, сыновьями
Хакк-Назара. Наладив отношения с Москвой, в которых он видел возможность
военного союза для борьбы с узбекским ханом, Таваккул-хан в 1598 г.
предпринял новый поход в Среднюю Азию, в одном из сражений разбил войско
Абдаллаха, вернулся в Туркестан. В этом же году, используя мирную
обстановку на северо-западных границах своего государства и междоусобицу
Шайбанидов в Средней Азии, замену этой династии новой династией
Аштарханидов, он успешно завершает длительную борьбу за сыр-дарьинские
города. Предприняв новый поход в Среднюю Азию, Таваккул-хан занял города
Ахси, Андижан, Ташкент, но в одной из битв был тяжело ранен и умер в том же
году в Ташкенте. По договору нового казахского хана Есима (1598—1628), сына
Шигай-хана, с представителем Аштарханидов в состав Казахского ханства вошли
Туркестан с его городами, а также Ташкент с вилайетом, и на некоторое время
Фергана. Но на Ташкент распространялся суверенитет Аштарханидов (упоминание
имени хана этой династии в хутбе и на монетах, чеканенных в Ташкенте,
отправка ему части собранных в вилайете налогов и др.). Казахские правители
нарушали эти условия договора, что вызвало длительную борьбу в начале XVII
в. между казахскими и узбекскими ханами.
Так окончилась длительная борьба казахских ханов за оседло-земледельческие
районы Южного Казахстана, города на Средней Сырдарье. С этого времени в
состав казахского государства окончательно вошел этот регион и на двести
лет Ташкент16.
^Длительные войны на территории присырдарьинских городов вели к разорению
местного населения, упадку городского хозяйства, разрушению ирригационной
системы, сокращению'земледелия. Военные действия, грабительские набеги
противников нарушали торговлю и отрицательно сказывались на экономическом
положении в степных скотоводческих районах. С вхождением Южного Казахстана
как развитого хозяйственно-культурного региона в состав единого государства
предоставилась возможность преодолеть эти негативные явления.
В XVII в. внутриполитическая жизнь в Казахстане не отличалась
стабильностью. Казахское ханство все более распадалось на части,
усиливались феодальные распри. Различные группы кочевой знати соперничали
между собой. На юге фактически утвердились два хана. Преемник Таваккула хан
Есим сделал своей столицей город Туркестан.з | |
