|
Реферат: Кельтская цивилизация (История)
МОСКОВСКИЙ ГОРОДСКОЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
ИСТОРИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ
КАФЕДРА ИСТОРИИ МИРОВЫХ ЦИВИЛИЗАЦИЙ
Реферат по истории древнего мира
на тему:
«Кельтская цивилизация»
Руководитель: Крыкин C.М.
Выполнила
студентка I курса до 11 гр.
Дороганич Ольга
Москва 2002 г.
Содержание
Вступление 3
Происхождение названия 3
Область расселения и взаимоотношения с античным миром 4
Ремесла и развитая кельтская технология. Обработка металлов 6
Кельтские оппидумы и их система укреплений 8
Земледелие и землевладение 11
Структура кельтского общества. Семья и род. 13
Религия 15
Представления о кельтской цивилизации в прошлых столетиях. Кельтские
традиции. 19
Список используемой литературы: 21
Вступление
В первой половине последнего тысячелетия до н.э. из массы безымянных
первобытных народов на территории севернее от Альп первыми выделились
кельтские племена. Начальные страницы их писаной истории были отмечены
кровавыми битвами и опустошительными набегами на богатейшие центры того
времени, приводившие в смятение всю остальную Европу. Образованный южный, в
частности греческий и римский мир, которому мы обязаны первыми сведениями
по древнейшей истории Европы, до той поры о кельтах ничего не знал. А между
тем на северо-западе от Альп в сложном процессе рождалась общность этого
удивительного народа, который первым из варваров, как их любил называть
южный мир, стал классическим представителем "варварского" мира. Народ этот
сблизил Среднюю Европу с южной средой и благодаря своим творческим
способностям завершил развитие первобытной цивилизации на территории
севернее от Альп.
К этому времени, т. е. примерно к концу 6—5 вв. до н. э. в кельтской
среде уже произошли важные экономические и общественные перемены:
общественное расслоение, вызванное в первую очередь местными условиями и
предпосылками. Возникли многочисленные центры власти местной племенной
знати, о которых южный мир узнавал тогда, когда для него было экономически
выгодно поставлять им свои изделия, помогая таким образом повышать
жизненный уровень и блеск господствующего слоя.
Происхождение названия
Греческие писатели называли их ((((((. Обозначение впервые появляется у
Геродота (Hist., II, 33, IV, 49) и пользуется всеми греческими авторами
вплоть до III в. до н.э. как единственное наименование кельтов. Цезарь (B.
G., I, 1) и Павсаний (Paus., X, 21, 5) говорят, что так называли себя сами
кельты.
В начале III в до н.э. Иероним Кардийский (F H G, II, 450-461),
рассказывая о набегах кельтов в Македонию и в Грецию и об их утверждении в
Малой Азии, в первый раз назвал их Galatai. Галатами названы кельты также в
эпитафии на могиле молодого афинянина Кидия, погибшего в борьбе с галатами
у Дельф в 279 г. до н.э. (Paus., X, 21, 5).
Когда появились два слова для обозначения кельтов, некоторые греческие
авторы стали делать попытки распределить их между различными группами
кельтов, часто противореча друг другу. Так, Диор Сицилийский (Diod., V, 32,
1; 25, 4) называл кельтов ((((((, а племена, жившие за Рейном, - (((((((.
Дион Кассий, наоборот, помещал кельтов на правом берегу Рейна, а галатов –
на левом. Римляне континентальных кельтов единообразно обозначали словом
Galli, шла ли речь о кельтах Центральной Европы, Фракии или Малой Азии.
Один из лучших знатоков кельтского прошлого, современный исследователь А.
Юбер считал, что ((((((, (((((((, Galli могут быть тремя формами одного и
итого же имени, «услышанного, как он писал, - в различное время, в разной
среде, различными ушами и переписанного людьми, которые не имели одинаковых
орфографических навыков». Гортанный звук перешел в глухой на Западе
Средиземноморья и, может быть, под влиянием тартесситов, которые были
предшественниками греков в обследовании кельтских стран, - в звонкий в
Греции.
Область расселения и взаимоотношения с античным миром
Первоначально область расселения кельтов была значительно меньше. Даже
Галлия (современная Франция), основная опора кельтского могущества и арена
римской агрессии в последнем столетии, первоначально не вся была заселена
ими. Однако в древние времена в основную кельтскую территорию входила также
Южная Германия и часть Чехии, а в последующие столетия новые волны кельтов
овладели почти всей Средней Европой.
В период второго железного века (начиная приблизительно с 475 года до
н.э.) кельты захватили в Европе обширные территории: Галлию и Богемию,
Англию и Ирландию, Северную Италию и Средний Дунай. С 390 по 207 г. до н.э.
почти каждый год кельты совершали походы (набеги) в южные страны Европы,
наводя ужас на обитателей античного юга грабежами, неустрашимостью и
презрением к смерти. Разграбив Грецию, пройдя через Фракию, кельты
переправились в Малую Азию, где основали быстро эллинизировавшееся
Галатское царство. Некоторые отряды кельтов достигали Дакии, Силезии,
Украины. На протяжении второй половины I тысячелетия до н.э. кельты
представляли один из самых важных военных факторов древней Европы.
Своеобразными были отношения кельтов с античным миром и с остальной
частью древней Европы. Кельты не только воевали с античными странами.
Одновременно они осуществляли с ними и мирные контакты, которые
устанавливались, налаживались и развивались еще в доримский период. Это
были главным образом торговые связи, в результате которых кельтам стали
известны образцы различных отраслей греко-италийского ремесла, произведения
искусства стран античного юга, а иногда и более отдаленных восточных
регионов, быт и обычаи этих стран – одним словом, разнообразные аспекты
античной средиземноморской культуры. Будучи чрезвычайно восприимчивы к
иностранным влияниям, кельты творчески перерабатывали их и насыщали новыми,
прогрессивными элементами первобытную цивилизацию, развивавшуюся на
европейских территориях к северу от Альп. Исследователи кельтской истории
отмечают, что кельты сыграли весьма важную роль в деле завершения процесса
развития европейской культуры и сближения ее с южной античной средой.
А. Юбер, размышляя о роли, сыгранной кельтами в древней истории, пришел к
выводу, что это была не политическая роль, так как их политические
образования были несовершенны. Кельты выступали как цивилизаторы. Сначала в
качестве посредников они принесли в Центральную Европу греческую
цивилизацию. Затем, когда кельты впитали римскую культуру, случилась одна
удивительная вещь: чрезвычайно быстро развились и широко распространились
по всей Галлии римские школы, ставшие преемницами кельтских школ, которые
во времена независимости возглавляли кельтские жрецы-друиды. Таким
образом, Галлия получила собственную классическую культуру из рук галльских
учителей, обученных друидами, и, более того, некоторые из этих учителей
были способны вести преподавание в самом Риме. Естественно, что они могли
лучше, чем это сделали бы иностранцы, интерпретировать для галлов
средиземноморскую цивилизацию (науку, искусство, философию и духовную
культуру). Юбер сравнивает роль кельтов, сыгранную ими в античной Европе, с
ролью ирландских монахов, которые в средние века вернули Европу к развитию
письменности, к греческой и латинской философии.
Естественно, что кельты распространили в Европе и свою собственную,
созданную ими замечательную цивилизацию[1], некоторые аспекты которой
являются сложными и своеобразными явлениями. Объяснение их природы требует
выхода за рамки примитивных культур, характерных для обществ героической
эпохи.
Ремесла и развитая кельтская технология. Обработка металлов
Еще в позднебронзовый век ремесло у кельтов вышло за границы простого
домашнего производства. Возросшая добыча золота в рейнских областях
послужила основой развития ювелирных мастерских, которые в большинстве
случаев при помощи чеканки превращали золото в диадемы, венцы, браслеты и
другие украшения. В гальштаттское время производство во многих отношениях
специализировалось. Сложное изготовление деревянных повозок с хорошо
обработанными втулками и спицами колес требовало наличия искусных
специалистов. Это еще в большей степени относится к оковке этих повозок,
при изготовлении которых железу придавали различные формы и часто
комбинировали его с бронзой.
Позднелатенская металлургическая техника сделалась основой
среднеевропейской цивилизации вообще. Во время кельтской экспансии
необходимо было снабдить военные отряды высококачественным оружием. С
течением времени кельты овладели производством железа и кузнечной техникой
во всех деталях и изготовляли специализированные орудия и инструменты:
железные напильники, рашпили, сверла со спиральным резцом, различные виды
топоров, молотов и клещей, пробойники, кочерги, клепки, специальные резцы
для бондарей, ножи, пилки, косы, бороны, плуги и т.д. Разумеется, эти
изобретения нельзя приписывать только кельтам. Во время своих походов
кельты познакомились со способами производства в других, более развитых
странах; заслуга же их состоит в том, что, стремясь увеличить производство,
они не только внедрили различные рабочие процессы, но и приспособили к ним
свои орудия, а затем весь этот технический прогресс стал достоянием Средней
и Северной Европы. Кельты планомерно отыскивали железную руду, особенно
там, где она выходит на поверхность.
С конца 3 века и особенно во 2 веке производство явно приобретает
массовый характер. Вскоре кельты переходят также к массовому производству
железа и железных изделий. Благодаря хорошо организованному производству
железо сделалось обычным металлом, доступным для всех деревенских
поселений. Руда плавилась в шахтовых печах при помощи древесного угля;
получаемому продукту иногда придавался вид гривен продолговатой формы с
двумя заостренными концами весом в 6—7 кг. Мы находим их, начиная с
позднегальштаттского времени, в Швейцарии, южной Германии, во Франции и
Англии, о них говорит и Цезарь, который хвалит умение аквитанских и
битурижских горняков. Железо в болванках вывозилось и в некельтские, в
частности в германские, области и иногда играло роль монет при торговых
сделках.
Не менее развита была и добыча серебра и особенно золота. Галлия
считалась золотоносной страной, большое количество которого шло на чеканку
кельтских монет.
Кельтские оппидумы и их система укреплений
"0ппидум" означал первоначально укрепленное место, защищенное валом —
стеной и рвом; обычно они были расположены на возвышенных или мало
доступных местах. Название, по-видимому, возникло от латинского "ob pedes",
так как это пространство, как замкнутый объект, приходилось обходить. В
научной литературе отдельных стран этим названием пользуются для
обозначения укрепленных мест самого различного характера; иногда под ним
подразумевают места, служащие убежищем (рефугиум) для населения всей
области во время грозящей опасности, а иногда места, постоянно населенные,
со значительным производством, отождествляемые не всегда правильно с
понятием древнейших городов. Характер кельтских оппидумов не одинаков, и
без системного обследования отдельных объектов трудно решить, что здесь
было - рефугиум, усадьба князя или центр, напоминающий в некоторых чертах
возникшие позже города.
Еще в древние времена, кроме укрепленных замков князей, у кельтов были
также укрепленные городища-убежища, часто расположенные на высоких
недоступных местах, которые приобретают особо важное значение во время
больших передвижений в позднегальштаттское и гальштаттско-латенское время
(с конца 6 и вплоть до 4 века). Еще в 5 веке, а время от времени и позже, в
латенский период городище несомненно служило временным убежищем, но
постоянного населения оно не имело. Городище служило убежищем и в эпоху
Римской империи. Однако, эти убежища, не были оппидумами в полном смысле
слова – народ в беспокойное время уходил в леса и горы вместе со своим
скотом; для временного пребывания здесь были построены простые хижины.
Необходимо напомнить, что в гальштаттско-латенское время был построен целый
пояс таких более или менее крупных городищ, который шел по нынешней юго-
западной границе Чехии в направлении на Байрейт в Баварии и по территории
на север от реки Майн в южной части Тюрингии.
С середины 2 века до н.э. кельтские оппидумы в настоящем смысле слова
строились как стратегические укрепления и производственные центры, из
которых многие на рубеже 2 и последнего веков представляли собою поселения
со значительной концентрацией населения. Кроме влияния городской среды
южного мира и южно-французского примера, сказывалось также давление извне,
со стороны германских племен (натиск кимвров около 113 г. до н.э. был
особенно силен). Этот напор на разные части кельтского мира вызвал во
многих местах катастрофу, потому и в других областях необходимо было
своевременно принять меры предосторожности. Если учесть происходящие
перемены в экономической структуре Средней Европы, то становится понятным,
что группы, производящие большое количество движимых ценностей,
предпочитали пребывание за стенами подобных сооружений.
Есть, конечно, разница между кельтскими оппидумами в современной Франции
и Швейцарии и оппидумами в Средней Европе. Небольшие племенные крепости и
крупные объекты, служащие убежищем, на западе существовали и раньше. О
галльских оппидумах последнего столетия наиболее полные сведения дает Г. Ю.
Цезарь. Отдельные племена имели несколько оппидумов, у гельветов, по его
словам, их было 12, из которых лишь некоторые были очень крупными. Во всей
Франции можно предполагать существование не менее 200 оппидумов.
Среднеевропейские оппидумы отличаются иногда более крупными размерами, и
было бы ошибочным считать их во всех случаях образованьями городского типа.
Некоторые из них действительно представляли собою важные укрепленные центры
с мастерскими и собственными монетными дворами и основывались в местностях,
где были ископаемые богатства, железная руда или графит. Иногда
использовалось уже заселенное или укрепленное место. Другие оппидумы имели
в первую очередь стратегическое значение, иногда лишь оборонительное, когда
в последнем веке усилился германский напор, и наскоро воздвигаемые
укрепления (кое-где еще не законченные) должны были хотя бы на время
отдалить упадок кельтского могущества.
Стены укреплений кельтских оппидумов строились двумя способами. Описание
Цезарем так называемой галльской стены (murus gallicus) в настоящее время
подтверждено результатами многих археологических исследований. Этот способ
применялся в первую очередь на территории современной Франции, где известно
около 24 таких укреплений, затем в Швейцарии, в Бельгии, а кое-где и на
британских островах. В Средней Европе такая стена встречается редко.
Галльская стена строилась на материковой земле, причем продольные и
поперечные балки, скрепленные на перекрестиях длинными железными гвоздями
(укрепление типа Аварик), образовывали клетки, заполняемые щебнем и камнем;
лицевая сторона представляла собою стену сухой кладки из камня, уложенного
слоями. Так сооружалась стена шириною до 3 м, устойчивость которой
обеспечивалась ее деревянной конструкцией; ее трудно было пробить или
поджечь, так как с внешней стороны были видны только концы поперечных
балок, а не целые балки; за стеной, т.е. внутри укрепления, была еще
широкая наклонная насыпь, так что не только пехота, но и конница могла
быстро подняться на укрепление высотою в несколько метров. Некоторые
исследователи ошибочно утверждают, что этот способ возведения укреплений
стал обычным лишь во времена Цезаря. Он должен был быть известным еще в
конце 2 века, так как в Манхинге галльская стена обнаружена наряду с более
старыми укреплениями.
Второй способ укреплений оппидумов более древний, он был известен еще в
гальштаттское время и широко применялся и в латенское время, иногда даже
при перестройке оппидумов или реконструкции их укреплений, так что в
некоторых оппидумах встречается обоа типа (Манхинг). Здесь укрепление имеет
деревянную конструкцию и каменную стену с внешней стороны, но последняя
поддерживается вертикальными, врытыми в землю балками, видимыми издалека;
до настоящего времени в лицевой стороне таких стен обнаруживаются
вертикальные пустые полосы.
Ворота в английских и германских оппидумах имеют часто "улице образный"
(так наз. клещевидный) профиль: стены с обеих сторон загибаются внутрь и
образуют узкий коридор, иногда длиною 20—40м. И этот способ был уже
известен в гальштаттское время.
Сооружение многих из этих оппидумов было очень трудоемким; необходимо
было собрать огромное количество камня и дерева. Только при хорошо
организованной работе крупных коллективов можно было в короткое время
построить такие укрепления высотою и шириною в несколько метров.
Земледелие и землевладение
Экономической базой кельтского общества были земледелие и скотоводство,
которыми на западе кельты занимались сами. На востоке, особенно в Средней
Европе, где кельты составляли лишь верхний слой, они отчасти опирались на
сельскохозяйственное производство местного населения.
Земледелие в Галлии приносило значительные доходы, и в последнем столетии
до нашей эры страна считалась богатой. Сам Цезарь в течение почти
восьмилетней войны получал для своей многочисленной армии провиант, главным
образом хлеб, непосредственно в Галлии. Там возделывались все виды зерновых
пшеница, ячмень, рожь и овес. Ирландские кельты долгое время из зерновых
возделывали главным образом ячмень, из которого варили кашу, пекли хлеб и
приготовляли пиво; по-видимому, такое же положение было и в других местах.
Кроме того, культивировались свекла и репа, лен, конопля, затем лук,
чеснок, некоторые виды овощей и растения, необходимые для получения
красителей. Главным образом использовался колос, зерно. Зерно хранилось в
особых складских ямах, вырытых в земле (silos) по соседству с домом или
прямо во дворе; большое количество таких ям находится в оппидумах позднего
времени, например в Манхинге в Баварии. На юге современной Франции
(оппидумы в Анзерюн, Cayla de Mailhad) складские ямы выкапывались в
известковой почве, а позже в лангедокской области были заменены большими
глиняными сосудами. Помол зерна в латенское время производился уже на
ручных мельницах, состоящих из двух круглых жерновов того же типа, который
в некоторых частях Европы сохранился до нового времени.
Важную роль играло скотоводство, которое в некоторых областях, в
зависимости от их характера, например, в гористых районах Рейна или в
Ирландии, имело первостепенное значение. Большую часть года стада паслись
на лугах и пастбищах, летом перегонялись на более высокие места.
Разводились главным образом свиньи, крупный рогатый скот, овцы и лошади.
Свиноводство базировалось на наличии дубовых зарослей. Однако и охота на
диких вепрей, кабанов (наряду с охотой на оленей и других диких животных),
была весьма распространена; зубы кабанов, обычно окованные и обработанные в
виде подвесок, являлись гордостью и украшением знати и клались в могилу.
Уже начиная с гальштаттского времени мы находим в погребениях части скелета
вепря, в захоронениях знатных лиц и целые костяки; в могиле женщины в с.
Горни Ятов-Трнов на Ваге в Словакии, окруженной четырехугольным рвом,
находилось больше половины приблизительно годовалого домашнего кабана.
Кабан или, по крайней мере, его окорок является обычным приношением в
латенских захоронениях; но голова всегда отсутствует. Реже там находят и
кости крупного рогатого скота, весьма редко встречается коза и гусь.
Сравнительно широко в Галлии было распространено овцеводство. Шерсть
кельтских овец славилась даже в Риме. Выращивалось также много лошадей;
согласно Тациту, галльская конница высоко ценилась еще в римскую эпоху.
Галлия снабжала римские армии на Рейне как тягловыми, так и верховыми
лошадьми. Эпона, галльская богиня—покровительница лошадей, почиталась не
только на западе, но и в восточных областях, например, в Паннонии.
Юбер предполагает, что на западе существовали два типа собственности:
пахотная земля, принадлежащая семье, и пахотная земля, принадлежащая общине
в целом. В Ирландии земля долго принадлежала племени, которое и разделяло
ее между семьями. В Галлии незадолго до римского завоевания большая часть
земли принадлежала знатным собственникам; частная собственность там была
известна и весьма развита. Во время экспансии право собственности на землю
вытекало из права, основанного на победе отдельных групп или частей
племени, которые и давали территории свое имя. Однако в стране имелось
коренное население, и кельтский слой, как нам прекрасно показывают
захоронения, вынужден был держать значительную часть мужского населения в
состоянии боевой готовности, хотя, как кажется, регулярных воинских частей
в виде гарнизонов не было. Действительное соотношение между собственностью
на землю кельтов, с одной стороны, и коренного населения, с другой, нам не
известно. Однако, несомненно, судя по археологическим материалам, что
коренное население продолжало вести хозяйство на своей прежней земле, хотя
результаты его труда, по крайней мере, частично, служили экономической
базой господствующего слоя. Можно сделать заключение, что пришлые кельты на
части земли вели хозяйство сами; об этом свидетельствуют и признаки
перемещения населения внутри страны.
Структура кельтского общества. Семья и род.
Основными единицами кельтского общества были семья и род (по-ирландски
"fine"). По свидетельству Цезаря, отец обладал неограниченной властью над
членами семьи (в юридическом смысле), правом жизни и смерти (potestas vitae
necisque). Если смерть кого-либо из мужчин вызывала подозрения, жену
допрашивали и судили. Это не означает, что женщина не пользовалась
уважением, особенно в высшем обществе. Известно, что в позднегальштаттский
период некоторые женщины жили в небывалой роскоши и что им воздавались
высшие почести и при похоронах. Как сообщают древние источники, кельтская
женщина не уступала мужчине в отваге. В Ирландии и Галлии у мужчины могло
быть несколько жен, но, судя по ирландским данным, лишь одна из них была
главной. Остальные занимали второстепенное положение, от второй жены почти
до рабыни. В конце латенского периода многоженство, правда, еще
разрешалось, но фактически общество требовало единобрачия. В том случае,
когда отцовство ребенка было ясным, мать не пользовалась какими-либо
особыми правами. Следы материнского права можно наблюдать в положении
внебрачных детей, которые носили имя матери. Ирландское право прямо
связывало внебрачных детей с матерью и признавало за ними политические
права. В более позднее время жена приносила приданое (обычно серебро). Это
имущество было общей собственностью супругов; после смерти одного его
наследовал другой.
Членов семьи и рода объединяло сознание общей ответственности и общих
обязанностей. Можно было лишить члена рода некоторых прав и преимуществ, но
от обязанностей он не освобождался. Организация семьи определяла также
порядок наследования, что иногда влекло за собой серьезные осложнения в
высших слоях и даже в королевской семье. Если у короля не было сына,
который мог бы стать его преемником, преемник избирался из той же линии
наследников (из линии его отца, дяди, двоюродного брата). Воспитание
определялось также известными порядками и обычаями. В Галлии сыновья не
могли появляться в обществе вместе со своими отцами и не могли носить
оружия, пока не достигали совершеннолетия.
Развитие родового общества в кельтской среде уже находилось на высокой
ступени и сопровождалось многочисленными явлениями, создавшими предпосылки
для формирования классового общества; однако этот процесс был прерван
упадком кельтского могущества. Наличие родовой аристократии свидетельствует
о прогрессирующей стадии разложения первобытнообщинного строя, но еще не
означает образования классов. Процесс развития был различным в Средней
Европе, в Галлии и на островах.
Высшим общественным образованием было племя (по-ирландски "туат", в
Галлии — civitas, pagus), члены которого признавали общих предков. Следы
родовой организации и тотемистического мышления еще долго сохраняются
(запрет некоторой пищи, культ животных, кельтское пристрастие к символам и
т. п.).
Кельтских племен было очень много. Названия 60 галльских племен были, по
свидетельству Страбона, написаны на алтаре, посвященном Цезарю Августу, в
Лугдуне (нынешний Лион). Некоторые племена были малочисленны, другие очень
сильными, имели крупные вооруженные силы и боролись за первенство во всей
Галлии. К ним нужно отнести в первую очередь арвернов и эдуев, из южно-
французских племен – саллиев, в состав которых, по-видимому, хоть частично,
но входили и кельты. В 124 г. они были разбиты римлянами, когда предприняли
враждебные действия против Массилии.
Во время кельтской экспансии части отдельных племен проникли в различные
европейские страны. Нельзя предполагать, что в процессе дальнейшего
развития состав племен не подвергся изменениям. Как известно из
исторических источников, кельты часто переселялись с места на место и
нередко часть одного племени отделялась и присоединялась к другому племени.
Впрочем, археологические материалы из Карпатской котловины и Моравии дают
основание предполагать, что во 2 веке кельты находились уже в самой тесной
связи с древним исконным населением, из культуры которого немало перешло в
латенскую культуру господствующего слоя. Некоторые группы, в том числе
группы наемников, поступавших на иностранную службу, в новой среде
постепенно растворялись, сливаясь с исконным населением. Нельзя забывать,
что латенская культура в узком смысле слова в Средней Европе является
культурой лишь одной этнической группы и господствующего слоя.
Религия
Самой яркой и наиболее существенной чертой вероучения друидов была их
вера в бессмертие, которая особенно поражала воображение древних.
Бессмертие у галлов явно не состояло во второй жизни на земле в новом теле.
Они не верили в немедленное переселение души ни в тело животных, ни в
другие человеческие тела, а скорее в выживание личности умершего в другом
мире и форме, которая может быть указана.
Тексты не дают ясных сведений о том, где располагался этот другой мир
кельтов, для обозначения которого у Лукана использовалось выражение «orbe
alio». Все специалисты, занимающиеся этим вопросом, считают, что словами
«orbe alio» автор хотел обозначить другой район земли, а не другую планету
или светило.
Судя по отголоскам старых верований, которые содержаться в стихах
Клавдиана, написанных им в 395 г. н.э., друиды могли помещать место
пребывания своих мертвых в какие-то чрезвычайно удаленные земли, омываемые
водами их Океана: “Там, где простирается самое удаленное побережье Галлии,
есть место, окруженное водами Океана, и где, говорят, Уллис кровавыми
возлияниями привел в движение молчаливый народ мертвых. Там слышится слабое
посвистывание, это жалобное стенание, которое издают тени пролетая;
крестьяне видят, как проходят бледные призраки, стада мертвых”.
Достаточно старая традиция, зафиксированная Плутархом, также помещает
кельтское царство мертвых на острова, расположенные по соседству с
Британией, где души ведут, видимо, ту же жизнь, что их боги.
Кельтские захоронения не только дают представление о социальной
структуре общества героического типа с выделившейся аристократической
верхушкой, но и позволяют сделать вывод, что загробный мир мыслится
кельтами этого времени как такой, где земной статус признавался и
закреплялся на вечные времена.
Литературные свидетельства вступают в согласие с археологическими.
«Похороны у галлов, сравнительно с их образом жизни, великолепны и связаны
с большими расходами. Все, что, по их мнению, было мило покойнику при
жизни, они бросают в огонь, даже и животных, и еще незадолго до нашего
времени по соблюдении всех похоронных обрядов сжигались вместе с покойником
его рабы и клиенты», - пишет Цезарь.
На основании литературных данных и археологических источников можно
сделать вывод, что кельты представляли себе загробную жизнь более
счастливым продолжением земной, происходящим где-то на удаленных
оконечностях земли или на дальних островах за морем. Кроме того, идея
правосудия, насколько можно судить, отсутствовала в вероучении кельтов.
Они, кажется, не делали различия между судьбой добра и зла, и не похоже,
чтобы у них было какое-нибудь представление об искупительной
последовательности жизней, где душа была бы заключена в цепь земных тел,
что является существенной чертой пифагорейского учения. Важнейшим элементом
идеологической деятельности друидов было проводившееся ими воспитание
молодежи, вообще представлявшее одну из их самых значительных функций.
Цезарь сообщает, что многие молодые люди, привлеченные привилегиями
друидов, из которых главной было освобождение от налогов и военной службы,
поступали в обучение к друидам: некоторые по собственной воле, некоторых
посылали родители или родственники.
Правда, в этом отрывке Цезаря речь идет только о неофитах “ордена”
друидов, о тех, которые по истечении срока ученичества должны были принять
жреческий сан друида. Но друиды были и вообще воспитателями знатной
галльской молодежи. Об этом говорит Мела, и Цезарь в другом отрывке,
называя дисциплины, которым обучали друиды, имеет в виду в качестве из
слушателей уже галльскую молодежь вообще.
Друиды учили своих учеников всему тому, что они знали и во что верили
сами. Подле них молодые аристократы приобщались к тайнам природы, божества
и человеческой жизни, узнавали о своих обязанностях, из которых главные
состояли в том, чтобы хорошо сражаться и уметь умирать. Друиды давали своим
ученикам и уроки науки, и уроки морали.
Эта система образования представляла один из самых интересных аспектов
кельтского общества. Знатная молодежь подчинялась интеллектуальной
дисциплине. Они проходили через период ученичества, который длился иногда
20 лет.
Во время обучения молодые люди жили вместе с учителями, деля с ними
пищу и кров. Конечно, это не были школьные группировки или регулярные
курсы. Обучение передавалось, может быть, от человека к человеку, во всяком
случае при тесной близости учителя и ученика.
Уроки проходили в торжественной обстановке; они давались вдали от
людей и их жилищ, в тишине и как бы в непосредственной близости божества, в
глубине пещер и лесов. На это таинственное и торжественное обучение друидов
намекает Лукан, говоря, что их жилищами являются сокровенные рощи и леса,
куда они удаляются. Урок проходил в форме приобщения к истинам,
единственным хранителем которых был жрец и которые он доверял по секрету
своему ученику.
Из Цезаря мы знаем, что запрещено было записывать стихи друидов. Нужно
было слушать, удерживать в памяти, чтобы ничего не забыть из раскрытых
истин. Цезарь объясняет запрещение друидов записывать положения их учения
таким образом: “Мне кажется, такой порядок у них заведен по двум причинам:
друиды не желают, чтобы их учение делалось общедоступным и чтобы их
воспитанники, слишком полагаясь на запись, обращали меньше внимания на
укрепление памяти”.
Это пожелание друидов сделать их знание общедоступным можно объяснить
определенной социальной направленностью их идеологии.
Друидическое знание было привилегией аристократии: одни только знатные
были допущены к тому, чтобы узнать друидические истины. И жрецы запрещали
записывать что-либо относительно их религии, чтобы учение не
распространялось среди плебса.
Несомненно, в свое качестве учителей друиды играли важную роль в
галльском обществе и, во всяком случае, до того, как римляне начали
устанавливать свои школы в Галлии, они должны были оказывать значительное
влияние на все аспекты кельтской мысли. То, что их учение не представляло
строго научной доктрины, не влияло на их возможное могущество в этом
отношении.
Представления о кельтской цивилизации в прошлых столетиях. Кельтские
традиции.
С конца 18 в. под влиянием романтизма возрастает интерес к прошлому
кельтов, проявлявшийся уже ранее в Западной Европе и на Британских
островах, где жило много потомков этого народа. Этот интерес превратился в
настоящую кельтоманию, в результате чего, часто без какого-либо
критического подхода, собирались подлинные и мнимые свидетельства о славном
прошлом кельтов. Еще с 17 в. существовало мнение, что кельты на западном
побережье Франции и Англии были строителями мегалитических сооружений,
возведенных из крупных каменных глыб, как менгиров (высоких стоячих
монолитов) и дольменов (похоронных камер из крупных камней), так и длинных
каменных аллей или кругообразных сооружений (Stonehenge), которые считаются
астрономическими обсерваториями и местами культа. Романтики считали кельтов
древнейшим народом, отождествляли их с потомками библейских персонажей и
часто на основе произвольных этимологических сравнений приходили к выводу,
что кельты были расселены почти по всей Европе. Представления о высоком
уровне развития кельтов подкреплялись также литературными фальсификатами.
Самыми известными из них являются эпические произведения шотландского поэта
Д. Макферсона, относящиеся к 1760—1763 гг., которые автор выдавал за
перевод с кельтского творений Оссиана, кельтского барда, жившего в 3 в.
Отголоски пустого этимологизирования удержались очень долго, по существу до
нашего времени, и в течение всего этого процесса самые разнообразные
археологические находки без разбора приписывались кельтам. Еще в конце
прошлого века наблюдались панкельтские тенденции как противовес
воинствующему германизму или английскому империализму и до того же времени
считались подлинными бретонские народные песни, повествующие о
сопротивлении друидов христианству или о борьбе с франками; в
действительности же это были произведения Эрсарта де ла Виллемарке,
изданные в 1839 г.
На западе, следовательно, кельтские традиции были очень сильны и
поддерживались самыми разнообразными источниками и памятниками; это были
сообщения древних писателей, рассказывающих о жизни кельтов и их
воинственности, литературные памятники галльско-римской эпохи, в
особенности надписи на надгробных камнях и подобных сооружениях,
этимологическая связь в названиях рек, местностей и возвышенностей,
кельтские монеты, находки которых быстро множились, предметы кельтского
искусства и материальные памятники в природе и, наконец, случайные
антропологические исследования. Источники, как видно, всесторонние, разной
ценности и по-разному толкуемые. Еще в 19 в. появляются крупные работы
исторического, филологического, нумизматического и, наконец,
археологического характера, и в настоящее время эта литература почти
необозрима. Да и не удивительно, так как различные этапы развития
кельтского общества и цивилизации были связаны с территорией значительной
части Европы, простирающейся от Ирландии и Шотландии на северо-западе до
самого Черного моря на юго-востоке.
Список используемой литературы:
1. Ян Филип Кельтская цивилизация и её наследие. Прага: Издательство
Чехословацкой Академии Наук и АРТИЯ 1961 г.
2. Н.С. Широкова Культура кельтов и нордическая традиция античности. С-
Пб.: Евразия 2000.
3. Н.С. Широкова Древние кельты на рубеже старой и новой эры. С-Пб.: ЛГУ
1989.
4. С.В. Шкунаев Община и общество западных кельтов. М.: Наука. 1989.
5. С.В. Шкунаев Кельтская мифология // Мифы народов мира. Т.1. М.: 1980.
-----------------------
[1] Кельтскую цивилизацию соотносят с двумя археологическими культурами,
представляющими европейский железный век: с гальштатской культурой
(датируется временем с VIII до V в. до н.э.), названной по могильнику,
обнаруженному возле небольшого города Гальштат в юго-западной Австрии, и с
латескной культурой (V-I вв. до н.э.), получившей название от стоянки Ла
Тен на берегу швейцарского озера Невшатель.
Реферат на тему: Кенесары Касымов
[pic]
Министерство науки и образования Республики Казахстан
Технико-экономическая академия кино и телевидения
Кафедра инженерных
дисциплин
РЕФЕРАТ
по предмету «История Казахстана»
на тему «Кенесары Касымов»
Специальность: 380440 “Программное и аппаратное
обеспеспечение вычисли-
тельной техники и сетей”
Студент:
Бучинский Ю.А.
Группа: ПАОС-03-2у с
Руководитель:
Лихачев С.В.
Защищена с оценкой
Алматы
2004
Восстание 1837—1847 гг. под руководством хана Кенесары
В первой четверти XIX в. царское правительство приступило к проведению в
Казахстане административно-политических нововведений, имевших целью
присоединить те районы края, которые еще не вошли в Российскую империю.
Устав о сибирских казахах 1822 г. коренным образом изменил структуру
управления степными районами, вводя окружную систему, в соответствии с
которой казахское общество было разделено на округ, волость, аул. Аул, как
низовая административная единица, имел в своем составе от 50 до 70 кибиток,
10—12 таких аулов образовывали волость, 10—15 волостей — округ, имевший
определенную территорию. Старшие султаны, за которыми правительство
сохраняло административную власть, в основном были призваны обеспечивать
упрочение позиции правительства. Во главе волостей стояли волостные
султаны, приравнивавшиеся к чиновникам 12 разряда, во главе аулов аульные
старшины, в своих правах приравнивавшиеся к сельским старостам. Из ведения
суда биев стали изыматься наиболее существенные прерогативы.
Образование Каркаралинского (в бывшем владении Букей-хана) и
Кокшетауского (в бывшем владении хана Уали) округов положили начало для
постепенного захвата царизмом казахских земель на стыке Среднего и Старшего
жузов. Произошло сужение традиционных кочевий казахов, расширилось
переселение казачьего населения в плодородные районы. Росло недовольство
казахского населения, которое сгруппировалось вокруг потомков Абылай-хана.
Один из чингизидов Габайдулла султан был схвачен карательным отрядом и
сослан в Березов и возвратился из сибирского заточения лишь в ноябре 1840
г. благодаря настойчивым требованиям султана Кенесары.
Султан Саржан, сын Касым-торе объединил разрозненные отряды и выступил
против политики колонизации казахских земель. Теснимый царскими
карательными отрядами султан Саржан со своими приверженцами перекочевал в
пределы Кокандского ханства, надеясь заручиться поддержкой кокандского
бека. Здесь в 1836 г. Саржан был злодейски убит по указанию кокандского
правителя, в 1840 г. погибли Касым-торс — отец Кенесары и другие его
близкие. Надежда Касым-султана на поддержку кокандских беков в его борьбе
против колониальных устремлений царизма не оправдалась. Однако борьба
султана Касыма и его сыновей, несмотря на стихийный, неорганизованный
характер, имела немаловажное значение в последующей консолидации
антиколониальных сил под предводительством султана, затем хана Кенесары
(1802-1847).
Кенесары Касымов выступил на историческую арену как продолжатель дела
Абылай-хана в условиях, когда вследствие массированных выступлений царских
войск нависла угроза над независимостью трех районов Казахстана, которые,
несмотря на принятие уставов о сибирских и оренбургских казахов 1822—1824
гг., продолжали сохранять политическую обособленность. Поэтому главной
целью восставшего султана явилось восстановление целостности
территориальных пределов Казахстана времен Абылай-хана, упразднение
«диванов» (как в письмах его обозначены округа, учрежденные в Казахстане в
20—30-х гг. XIX в.), сохранение полной самостоятельности не вошедших в
состав России земель.
Основные требования «мятежного султана» четко определены в его
многочисленных письмах, адресованных императору Николаю I, оренбургским
губернаторам В. А. Перовскому, В. А. Обручеву, сибирскому губернатору,
князю П. Д. Горчакову, председателю Оренбургской пограничной комиссии А. Ф.
Генсу и др. Ни Габай-дулла-султан, ни его брат Саржан не могут встать в
один ряд с Кенесары Касымовым, который, по мнению, М. Красовского «уступая
своему деду (Абылаю) в уме, но, превосходя и его и своего отца (Касым-торе)
энергией характера, стал известен во всей степи.
Как «ловкий, своеобразный политик» султан Кенесары Касимов отдавал себе
отчет в том, что борьба с такой могущественной державой, как Россия,
требует объединения сил трех казахских жузов, значительных жертв,
использования не только военных, но и дипломатических усилий. Он жестоко
подавлял своеволие отдельных султанов, старшин, биев, отколовшихся от
народного движения, строго расправлялся с теми, кто поддерживал политику
России, но оставался сторонником мирного решения недоразумений с царским
правительством. Терпимо относился к военнопленным, в том числе русским,
некоторые из которых служили у него, деликатно принимал российских
посланцев, да и в характере не обнаруживал жестокость, разве что
проявленные в период противоборства с киргизами, хотя вспышки гнева в
отношении тех, кто предавал интересы восстания, нарушал воинскую
дисциплину, были нередки. Об этом, в частности, свидетельствует поэма «
Кенесары-Наурызбай», автор которой поэт, воин Нысанбай, активно участвовал
в этом движении.
Кенесары всеми средствами добивался объединения феодальных групп,
родоплеменных подразделений трех жузов, хотя эта цель не была достигнута
даже в самый пик освободительной борьбы в 18Ф1—1845 гг. С самого начала
восстания казахская знать разделилась на два противоборствующих лагеря:
часть, обласканная правительством, опираясь на поддержку колониальной
администрации, добивалась сокрушения своих политических противников.
Непримиримыми противниками Кенесары были старший султан Акмолинского округа
Коныркулжа Кудаймендин, султаны — правители Младшего жуза Ахмед и Мухамед
Джантюрины, султаны Айчуваковы. После перехода Кенесары в Жетысу
непримиримой позиции в отношении восставших придерживались сыновья Абылай-
хана Али, Суюк, родственники самого предводителя освободительной борьбы.
И все же Кенесары Касымов сумел объединить под свое знамя значительную
часть казахских родов трех жузов. Порой численность его войск доходила до
20000 человек. Большая часть казахских султанов, преимущественно Среднего
жуза, примкнула к восстанию. По данным, собранным судебно-карательными
учреждениями Омского областного правления, только в Кушмурунском,
Кокчетавском, Акмолинском, Каркаралинском и Баянаульском округах восставших
поддерживали свыше 80 султанов, биев, старшин. С 23-летнего возраста,
активно участвуя в освободительном движении, убедившись в пагубности линии,
приведшей к гибели братьев и отца, Кенесары отказался от переговоров с
кокандским Кушбеги, притеснявшим казахов в низовьях Сырдарьи, хотя
поддерживал дружественные отношения с Бухарским эмиром, порой снабжавшим
его порохом, оружием.
Восстание казахов с самого начала приобрело всеобщий масштаб. Это
единственное восстание в истории освободительных движений конца XVIII и в
XIX в., которое охватило все основные районы расселения казахских родов:
кроме родоплеменных объединений Среднего жуза, в нем приняли участие роды
Младшего жуза шекты, тама, табын, алшын, шумекей, жаппас и др., Старшего
жуза — уйсун, дулат и др.
Движущей силой восстания были казахские шаура. В борьбе за
восстановление политической независимости участвовали и рядовые егинши, и
старшины, и султаны. Всеобщая борьба против военной колонизации казахской
земли, засилья кокандских беков придало движению освободительный характер.
Правда, не все бии, старшины, султаны были последовательными в поддержке
Кенесары: по мере передислокации и перехода основных сил в другие районы
отдельные отряды, комплектовавшиеся по родовым признакам, отходили от
восставших. В числе предводителей отрядов были известные народные батыры:
Агыбай, Иман (дед Амангельды Иманова), Басыгара, Ангал, Жанайдар, Жеке,
Сураншы, Байсеит, Жоламан Тленшиев, Бухарбай и др. Состав участников был
интернациональным: русские, узбеки, киргизы, поляки и др.
Военные действия Кенесары начал весной 1838 г. осадой и сожжением
Акмолинского укрепления. Коменданту крепости войсковому старшине Карбышеву
и старшему султану Акмолинского округа полковнику Коныркулжа Кудаймендину с
трудом удалось выбраться из сожженной крепости. Вскоре восставшие
переместились в район Тургая. В письмах к оренбургским чиновникам Кенесары
объявляет этот свой шаг желанием своим, перекочевав ближе к Оренбургу,
облегчить ведение переговоров. Фактически султан задался целью
распространить восстание на Младший жуз, непосредственно примыкавший к
России, где в 1836—1838 гг. произошло восстание под руководством Исатая
Тайманова. Торт-каринцы, шумекеевцы, табынцы и другие роды под.
руководством батыра Жоламана Тленшиева присоединились к восставшим.
Движение охватило и Младший жуз. Переговоры, как и следовало, ожидать,
результатов не дали.
В сентябре 1841 г, представители трех казахских жузов избрали Кенесары
Касымова ханом. Казахское ханство было восстановлено. В августе 1841 г.
восставшие осадили крепости Созак, Жанакорган, Ак-Мечеть, Жулек, где были
расквартированы значительные силы кокандцев. Взятие нескольких кокандских
укреплений вдохновило восставших. Даже торткаринцы и чиклинцы, кочевавшие
вдали от основных очагов восстания, известили о признания его всеказахским
ханом.
Говоря об активном участии торткаринцев и чиклинцев на стороне Кенесары
Касымова, следует обратить внимание на побудительные факторы, которые
активизировали их действия в конце 30 — начале 40-х г. XIX в. Мы имеем в
виду стремление казахских родов региона внести вклад в общее дело
сохранения обособленности казахских земель не только от надвигающейся
угрозы колониальных захватов со стороны Российской империи, но и
освободиться от засилья кокандских беков. Обострение взаимоотношений
Кенесары и Кокандского ханства было вызвано и личными мотивами казахского
султана. Вероломное убийство кокандскими правителями его брата, одного из
предводителей восстания казахов партии колониальной политики царизма
султана Саржана в 1836 г., предательская казнь в 1840 г Касым-торе, своих
братьев султанов Есенгельды, Алжана и других Абылаев крови также ожесточили
антикокандскую позицию предводителя движения. Об этом, в частности,
Кенесары писал в одном из своих писем Оренбургскому губернатору. С самого
начала освободительной борьбы до самой гибели хан Кенесары в отношении
Кокандского ханства придерживался четкой линии — освобождения от гнета
кокандских правителей. Несколько отличалась политика казахского хана во
взаимоотношениях его с Бухарским эмиром и Хивинским ханом, с которыми
Кенесары поддерживал вполне доверительные отношения. Хивинский правитель
порой снабжал казахские отряды пушками, порохом. По мнению военного
историка В. Потто, эти государства готовы были подписать с Кенесары
взаимоприемлемый союз.
Все эти обстоятельства в известной степени предопределяли характер
политики Кенесары в отношении соседних стран, оказывали влияние на
структуру административного управления его ханства.
Государство, созданное ханом Кенесары, было феодальным, распространявшим
свою власть на всю территорию Казахстана, за исключением районов вдоль
линии Иртыша, Ишима, Урала, где утвердилась колониальная власть империи.
Был упорядочен сбор налогов: зякет — для скотоводов, ушур — для
хлебопашцев. Продолжение войны с царскими отрядами требовало материальных и
иных средств, что, естественно, привело к увеличению налогового бремени.
Государство Кенесары поощряло переход казахов к земледелию. Помимо
других обстоятельств это было продиктовано необходимостью обеспечения
восставших аулов хлебом в условиях ужесточения контроля со стороны царской
администрации над торговыми караванами. Хлеб, предназначенный для
восставших, конфисковывался, торговцы с риском, доставлявшие хлеб
восставшим, привлекались к суровой ответственности.
Торговая политика Кенесары претерпела значительные изменения. Видя, что
пошлины от купеческих караванов приносят значительные доходы, хан прекратил
разграбление караванов, лично принимал порой караван-баши, облагая
дополнительным налогом тех, кто уклонялся от уплаты пошлины за провоз
товаров.
Было преобразовано государственное устройство. Ханский совет как высший
совещательный орган состоял из преданных батыров, биев, султанов,
родственников. Главная нить бразды правления оставалась в руках самого
Кенесары. В ханский совет вошли в основном люди, верные интересам
освободительной борьбы, проявившие личную отвагу, дипломатические
способности.
Специальная служба управления следила за распространением, разъяснением
и выполнением в аулах решений, обращений ханского совета. Находясь во главе
государства Кенесары поощрял привлечение к управлению лиц, проявивших
незаурядные личные качества, невзирая на их происхождение.
Хан постоянно обращался с письмами к должностным лицам России, Средней
Азии. Организации дипломатической службы он придавал исключительно важное
значение. Его письма, обращения отличаются четким конкретным содержанием,
аргументированностью требований. При приеме русских дипломатов Герна,
Долгова, барона Ура, известных купцов проявлял дипломатический такт.
Являясь сторонником централизации власти в ханстве, Кенесары старался
исключить раздоры между влиятельными феодалами, осуждал барымту, строго
наказывал виновников межродовых столкновений. Кенесары сумел организовать
боеспособное ополчение, отдельными отрядами, которых предводительствовали
члены военного совета, знаменитые батыры. Разделенные на сотни и тысячи,
войска Кенесары были приспособлены к условиям затяжной степной войны.
Строгая дисциплина, введенная Кенесары, позволила ему в сравнительно
короткий срок обеспечить сбор воинов. Кенесары ввел в своих войсках знаки
отличия. Многочисленные источники подтверждают, что сам предводитель
восстания носил позолоченные офицерские эполеты русской армии.
Кенесары умело пользовался услугами своих агентов, доставлявших ему
нужные сведения. Благодаря такой информации, хан заблаговременно знал планы
военных передвижений карательных сил, что давало ему возможность избегать
людских потерь. Тактика ведения военных действий Кенесары подробно описана
в рапортах, отчетах, донесениях полковника Дуниковского, войскового
старшины Лебедева, в трудах историков прошлого века Н. Середы, В. Потто, Л.
Мейера и др.
Став во главе ханства, Кенесары более решительно, чем прежде, продолжил
борьбу за освобождение казахских земель. Взятием Кокандской крепости Сузак,
Кенесары намеревался не только расширить район военных действий, но и
отомстить за гибель своих близких.
Активное участие казахов трех жузов в антиколониальной борьбе сильно
встревожило царизм. Было решено вести крупномасштабную борьбу против
восставших. Подписывая резолюцию о том, что в одном государстве не может
быть другого государства, Николай I 27 июня 1843 г. санкционировал
крупномасштабный военный поход против Кенесары. Отряд войскового старшины
Лебедева в числе 300 человек должен был стать передовой силой, позднее
численность его отряда достигла 1900 человек; в августе 1843 г. была
снаряжена вторая группа во главе с султаном А. Жанториным и Б. Айчуваковым.
Сражение противоборствующих сторон 7 августа 1843 г. не дало правительству
желаемых результатов. Вооруженная группа во главе с полковником Бизановым,
не встретив основных сил восставших, возвратилась в Орскую крепость.
Кенесары, хорошо знавший край, перешел в наступление и в ночь с 20 на 21
июля 1844 г. наголову разбил отряд султана Жанторина. Войсковой старшина
Лебедев за медлительность и неоказание немедленной помощи был отстранен от
командования военным отрядом. Вдохновленные победой основные силы Кенесары
14 августа 1844 г. атаковали Екатерининскую станицу, сожгли предместье,
форштадт, 40 человек увели в плен
Для подавления восстания со стороны Оренбурга двинулся отряд полковника
Дуниковского, а сибирскую группу войск возглавил генерал Жемчужников.
Кенесары удалось ускользнуть от преследования царских отрядов.
Правительственные круги охватила растерянность. К тому же продолжительная
война с Кенесары отвлекла силы и средства правительства. Война не обещала
быстрой победы. Вдобавок к этому между Оренбургским губернатором П. А.
Перовским и Сибирским П. Д. Горчаковым возникли трения относительно путей
борьбы с Кенесары. Перовский стоял за решение конфликтов путем переговоров,
Горчаков — за военный вариант решения вопроса.
Оренбургское начальство сочло необходимым направить посольство Долгова и
Герна, которые в соответствии с полученными инструкциями поставили перед
Кенесары неприемлемые условия: восставшим разрешалось кочевать в пределах
ограниченного региона, определенного правительством. Царские посланники, не
добившись поставленной цели, вынуждены были возвратиться. При этом Долгов
довел до сведения Оренбургской администрации требование Кенесары о том, что
он согласится принять протекторат России лишь в том случае, если будут
уничтожены все русские укрепления, захваченные земли возвращены казахам,
прекратятся грабежи и насилия в степи.
Правительство стремилось вытеснить хана Кенесары из Оренбургского края,
построив несколько укреплений в районе Аральско-Сырдарьинского бассейна.
Зажатый с двух сторон Кенесары вынужден был оставить Сары-Арку (Золотую
степь) и перенести центр восстания в Старший жуз.
Сибирские же власти для упреждения прибытия отрядов Кенесары в регион
под видом проведения переписи населения и скота направили в Жетысу
значительные силы с артиллерией под командой Председателя сибирского
пограничного управления генерала Вишневского. Под давлением превосходящих
сил Кенесары перешел на правый берег р. Или и оттуда перекочевал в
предгорья Алатау, создав угрозу алатавским киргизам. Батыры Старшего жуза
Суранши, Байсеит, Тайшибек поддержали Кенесары. Восставшие приблизились к
землям киргизов. Первоначальный антиколониальный характер восстания
претерпел изменения. Хан требовал подчинения себе северо-киргизских
манапов. Киргизские манапы Ормон, Жантай и Жангарач созвали курултай
представителей племен Сарыбагаш, Бугу, Саяк, Солто, Черик и других племен и
отказались выполнять требования казахского хана. В апреле 1847 г. Кенесары
вторгся в Киргизию, имея 10 000 войск. Столкновения с киргизами происходили
в горной котловине озера Иссык-Куль и верховьях р. Чу. Вблизи Токмака в
последней неравной битве Кенесары вместе с 32 казахскими султанами погиб.
Поражение и смерть хана создали благоприятную обстановку для дальнейшего
продвижения русских отрядов в сторону Заилийского края и Северной Киргизии,
облегчив присоединение этих территорий к Российской империи.
В восстании Кенесары Касымова немало противоречий: война с Кокандским
ханством (имевшая цель освобождение казахов), с одной стороны, и
братоубийственная война с киргизами — с другой, жестокость по отношению к
казахским родам, отказавших ему в поддержке.
Крупнейшее народно-освободительное восстание казахского народа в XIX в.,
имевшее целью восстановление феодальной государственности хана, и на этот
раз закончилось поражением, оставив неизгладимый след в памяти народов
Средней Азии и Казахстана. Борьба Кенесары, его беспредельная преданность
интересам народа, полководческое искусство, незаурядные качества тонкого
политика еще в XIX в. снискали признание в народе.
Список литературы
К.А Пищулина. // История Казахстана // Очерк. Алматы 1993.
| |
