|
Реферат: Внутрипартийная борьба во второй половине 20-х годов (История)
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОРЛОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ И ИСТОРИИ
Доклад
по Отечественной истории
на тему:
«Внутрипартийная борьба во второй половине 20-х годов».
|Выполнил: | |
|Группа: | |
|Руководитель: |Коренев В. И. |
Орёл, 2001 г.
В апреле 1926 года произошло создание «объединённой оппозиции», куда
вошли Зиновьев, Каменев, Троцкий и их сторонники — Радек, Преображенский,
Серебряков, Пятаков, Сокольников, Антонов-Овсеенко, Муралов и другие,
активисты из «рабочей оппозиции» (Шляпников) и из группы «демократических
централистов» (Сапронов). Объединение было очень разнородное и непрочное,
так как все эти люди, ссорившиеся друг с другом по личным и теоретическим
поводам, были едины только в своей неприязни к Сталину. За последние годы
большинство из них потеряло свои посты и политическое влияние. Зиновьев
больше не руководил партийной организацией Ленинграда, Троцкий больше не
был военным наркомом.
Идеи оппозиции не доходили до первичных организаций из-за
многочисленных «фильтров» и препон, стоящих на пути инакомыслия. Кроме
того, патологический страх перед «фракциями», проникший уже и в первичные
организации, лишал будущего любые действия меньшинства против «рабочего
государства». Всякая борьба с аппаратом была заранее обречена на провал, и
оппозиции оставалось только попытаться аргументировано убедить массы.
Троцкий выдвинул тезис о том, что революция предана бюрократами и
грядёт победа бюрократии над пролетариатом. Единственным выходом, по его
мнению, было радикальное изменение политического курса: быстрое развитие
тяжелой промышленности, улучшение условий жизни рабочих, демократизация
партии, борьба с обогащением кулаков. Как только была выработана система
аргументации, которая могла затронуть определенные слои рабочих-
коммунистов, оппозиция встала перед необходимостью распространить эти идеи
в массах. Оппозиционеры (их было несколько тысяч) начали создавать
подпольные организации и выступать на собраниях партячеек некоторых
предприятий, пытаясь настроить их против партийного руководства.
Параллельно с этим руководители оппозиции выработали заявление,
представленное на июльском пленуме ЦК 1926 г. Дискуссии были настолько
яростными, что в разгар заседания у Дзержинского (председатель ВСНХ и глава
ГПУ) произошел сердечный приступ, повлекший его смерть. Политбюро было
перетасовано в угоду Сталину: Зиновьев заменен Рудзутаком, появились новые
кандидаты в члены Политбюро: люди, близкие Сталину, — Микоян, Андреев,
Каганович, Орджоникидзе и Киров. Оба бывших заместителя Зиновьева —
Евдокимов и Лашевич — были смещены со своих постов.
В последующие месяцы отдельные оппозиционеры пытались продолжить
пропагандистскую работу, но теперь за их деятельностью неотступно следило
ГПУ. Опасаясь навлечь на себя гнев всей партии, шесть самых влиятельных
деятелей оппозиции — Троцкий, Зиновьев, Каменев, Сокольников, Евдокимов и
Пятаков — 16 октября 1926 г. опубликовали настоящее покаяние, где они
признавали неправильность своей фракционной борьбы и давали обязательство
впредь подчиняться партийной дисциплине. Через несколько дней состоялся
пленум ЦК (23-26 октября 1926 г.), сурово осудивший руководителей
оппозиции, дискредитированных своим заявлением. Троцкого и Каменева
исключили из состава Политбюро, Исполкому Коминтерна было предложено
отстранить Зиновьева от поста председателя, и в декабре его заменил
Бухарин. На XV партийной конференции (27 октября — 3 ноября 1926 г.)
разбитая оппозиция не имела ни права голоса, ни возможности выдвигать свои
предложения. |«Тезисы» Сталина о «построении социализма в одной, отдельно
взятой стране» были приняты единогласно. Выпущенные сотнями тысяч
экземпляров, они вооружили «большинство» примитивной аргументацией,
понятной низовому партийному пропагандисту, поскольку в ее основе лежала
национальная честь и вера в силы народа, который первый проложил дорогу к
социализму.
Однако осенью 1927 г., сознавая реальное положение вещей, находясь под
постоянным контролем ПТУ, оппозиция решила дать последний бой. В сентябре
она представила программу реформ и потребовала, чтобы следующий ЦК,
выбранный на XV съезде, был тесно связан с массами и не зависел от
аппарата. Так как ЦК запретив распространять эту программу среди делегатов
съезда, оппозиции попыталась напечатать её подпольно. ГПУ использовало этот
предлог, чтобы уничтожить всю организацию. Пленум ЦК, состоявшийся 21— 23
октября, вывел из своего состава Троцкого и Зиновьева. Через две недели
Троцкий открыто нанес последний удар: 7 ноября, в 10-ю годовщину
Октябрьской революции, во время праздничной демонстрации его сподвижники
(Зиновьев и Радек в Ленинграде, Раковский в Харькове, Преображенский и сам
Троцкий в Москве) развернули лозунги со своими призывами. 14 ноября
Троцкого и Зиновьева исключили из партии, а Каменева и Раковского — из ЦК.
Еще 93 видных деятеля оппозиции были исключены из партии на XV съезде.
Некоторые из оппозиционеров — Каменев, Зиновьев и еще около 20 человек —
покаялись в надежде восстановиться в партии после полугодового
испытательного срока, большинство же (Троцкий и его сторонники) отказались
от такого публичного унижения. 19 января 1928 г. Газета «Правда» сообщила
об «отъезде» из Москвы Троцкого и еще 30 оппозиционеров. На самом деле за
два дня до этого они были сосланы в Алма-Ату.
«Правая оппозиция».
На апрельском пленуме ЦК 1928 г. было высказано недовольство снова
начавшейся политикой продразверстки, напоминавшей о временах гражданской
войны. He cмoтря на крайне напряженную обстановку, в апреле 1928 г.
большинство членов ЦК еще не было готово следовать за Сталиным. В
резолюциях, принятых на пленуме, подчеркивалась важность рыночных
отношений, осуждались перегибы по отношению к зажиточным крестьянам. Был
отвергнут законопроект о новом сельскохозяйственном Уставе, где пожизненное
землепользование разрешалось только членам колхозов. Споры между
сторонниками и противниками нэпа велись одновременно в ЦК, Политбюро (где
Сталин, поддерживаемый Куйбышевым, Молотовым, Рудзутаком и Ворошиловым,
располагал незначительным большинством; Калинин колебался, а Рыков, Томский
и Бухарин составляли «правую оппозицию») и в учреждениях, занимающихся
планированием. Экономисты Госплана разработали план умеренного
промышленного роста, где темпы накопления капитала соотносились с темпами
роста сельскохозяйственного производства в рамках нэпа. Со своей стороны
экономисты из ВСНХ во главе с Куйбышевым предложили план более быстрого
роста (135% за пять лет), основанный главным образом на вере в энтузиазм
советских людей.
Ha пленуме ЦК, состоявшемся с 4 по 12 июля 1928 г., произошло
столкновение различных точек зрения. В речи Сталина, опубликованной только
несколько лет спустя, подчеркивалось, что политика нэпа зашла в тупик, что
ожесточение классовой борьбы объясняется все более отчаянным сопротивлением
капиталистических элементов, что крестьянству придется потратиться на нужды
индустриализации. Но в своих резолюциях пленум не пошел за Сталиным.
Бухарин, по его собственному выражению «пришедший в ужас» от выводов
генсека, которые, как он считал, доведут страну до террора, гражданской
войны и голода, решил перенести полемику в массы. 30 сентября Бухарин
публикует в «Правде» «Заметки экономиста», в которых излагает экономическую
программу оппозиции. Согласно автору статьи, кризис в стране был вызван
ущербностью планирования, ошибками в политике ценообразования, дефицитом
промышленных товаров, неэффективностью помощи сельскохозяйственной
кооперации. Курс еще можно было изменить, но только за счет определенных
уступок крестьянству (открытие, рынков, повышение закупочных цен на хлеб, а
при необходимости и покупка хлеба за границей). Таким образом, Бухарин
выступал за возврат к экономическим и финансовым мерам воздействия на рынок
в условиях нэпа.
Несмотря на высокий научный уровень, статья Бухарина вызвала мало откликов.
Тем временем Сталин, предусмотрительно не раскрывая имен, создал миф об
«оппозиции справа», об опасном уклоне в партии, конечная цель которого —
создание условий для реставрации капитализма в СССР. В ноябре 1928 г.
пленум ЦК единогласно осудил «правый уклон», от которого отмежевались
Бухарин, Рыков и Томский. Пригрозив отставкой, добившись незначительных
уступок, они все же во имя сохранения единства партии проголосовали за
противоречившие их принципам сталинские резолюции о необходимости догнать и
перегнать капиталистические страны благодаря ускоренной индустриализации и
развитию обширного социалистического сектора в сельском хозяйстве. Такое
поведение лидеров оппозиции, по сути дела, закрепляло их поражение. B
течение нескольких недель, последовавших за пленумом, «правая оппозиция»
потеряла два бастиона: московскую парторганизацию, первый секретарь
которой, сторонник Бухарина Угланов, был снят со своего поста, и профсоюзы.
VIII съезд профсоюзов, нарушив обещание ввести семичасовой рабочий день,
одобрил сталинские тезисы об ускоренной индустриализации. Влияние
председателя профсоюзов Томского было значительно ослаблено вводом в
президиум пяти сталинцев (в том числе Кагановича) и установлением более
жесткого контроля Политбюро над руководством профсоюзов. Желая,
предупредить возможное соглашение между оппозиционными группировками,
Сталин, наконец, решился выдворить сосланного в Алма-Ату Троцкого за
пределы СССР.
Впрочем, "левая оппозиция" ослабленная разрозненностью ее активистов и
растерявшаяся в связи с принятием новой линии партии опасности больше не
представляла. 21 января 1929 г. Троцкий был выслан в Турцию.
В тот же день, в пятую годовщину смерти Ленина, Бухарин повторил свою
концепцию, опубликовав статью в «Правде». Предназначенная, как и «Заметки
экономиста», для осведомленного читателя, эта статья не вызвала особой
реакции. А вот появившиеся на следующий день сообщения, что 11 июля 1928 г.
имели место контакты Бухарина и Сокольникова с Каменевым, значительно
подорвали престиж лидеров оппозиции.
Апрельский пленум ЦК партии 1929 г. завершил разгром наконец-тo публично
разоблаченной оппозиции.
На XVI партконференции (апрель 1929 г.) оппозиция уже не выступала
против пятилетнего плана в варианте, предложенном ВСНХ, который
предусматривал коллективизацию 20% крестьянских хозяйств в течение пяти лет
и ускоренную индустриализацию. Вскоре Бухарин был снят с поста главного
редактора «Правды», а затем (3 июля) отстранен от руководства Коминтерном.
Во главе профсоюзов стал Шверник. Рыков подал в отставку с поста
Председателя Совнаркома. ЦКК предприняла всеобщую проверку и чистку рядов
партии, которая за несколько месяцев привела к исключению 170 тыс.
большевиков (11% партсостава), причем треть из них — с формулировкой «за
политическую оппозицию линии партии». В течение лета 1929 г. против
Бухарина и его сторонников развернулась редкая по своей силе кампания в
печати. Их ежедневно обвиняли в «пособничестве капиталистическим элементам»
и в «сговоре с троцкистами». На ноябрьском пленуме ЦК полностью
дискредитированная оппозиция подвергла себя публичной самокритике. Бухарин
был исключен из Политбюро.
Литература.
1. Верт Н. История советского государства. 1900-1991. – М., 1995.
2. Авторханов А. Г. Технология власти // Вопросы истории. – 1991. - № 6.
– с. 90-96, № 7-8. – с. 101-109, № 12. – с. 73 -78.
3. Авторханов А. Г. Технология власти // Вопросы истории. – 1992. - № 2-
3. – с. 108-113.
4. Страницы истории КПСС. – 1988.
Реферат на тему: Военная и экономическая помощь СССР Китаю в годы японо-китайской войны 1937–1945
министерство образования российской федерации
барнаульский государственный педагогический университет
Исторический факультет
Кафедра всеобщей истории
Военная и экономическая помощь СССР Китаю в годы японо-китайской войны
1937–1945
Дипломная работа
Выполнила студентка
4 группы
Серегина Маргарита Владимировна
______________________________
(подпись)
Научный руководитель
д.и.н., профессор В. А. Бармин
______________________________
(подпись)
Дипломная работа защищена
«___» ___________________ 2003г.
Оценка _______________________
Председатель ГАК _____________
(подпись)
Барнаул 2003
оглавление
Введение 3
ГЛАВА 1. Вторжение японских агрессоров в Китай 8
ГЛАВА 2. Борьба СССР и патриотических сил Китая за организацию
коллективного отпора японским милитаристам 14
2.1. Позиция США, западных держав и Лиги Наций в отношении японской
агрессии в Китае 14
2.2. Восстановление дипломатических отношений СССР с Китаем. 20
2.3. Борьба Советского правительства за принятие коллективных действий
против Японии 25
2.4. Помощь СССР Китаю в создании единого национального фронта 28
ГЛАВА 3. Организация советской помощи Китаю в первые годы японо-китайской
войны (1937–1941гг.) 32
ГЛАВА 4. Деятельность советских военных советников в Китае 38
ГЛАВА 5. Советско-китайские отношения в период с 1941 по 1945гг. 44
Заключение 53
Использованные источники 55
Библиографический список литературы 58
1 Введение
Огромный интерес российской общественности к прошлому и настоящему
нашего великого соседа, его культуре и экономическим успехам, ко всем
аспектам его жизни сегодня удовлетворяется публикацией значительного числа
книг и статей самой разнообразной тематики.
В настоящее время российское китаеведение — одна из наиболее
плодотворных работающих отраслей российского востоковедения. Это в полной
мере относится и к историкам-китаеведам, за последние годы опубликовавшим
книги и статьи почти ко всем периодам долгой и непрерывной китайской
истории. Однако явно не хватает работ обобщающего характера, которые могли
бы претендовать на изложение всей истории нашего великого соседа.
Постепенное обновление всей духовной жизни нашей страны сказалась и
на современной российской историографии — в научный оборот вводятся новые
источники, складывается критический подход к исследованию некоторых
исторических сюжетов, возникают плодотворные различия в трактовке
исторического процесса.
В ленинский период российской истории советско-китайские отношения
рассматривались однобоко, с точки зрения коммунистической идеологии. Многие
документы, касающиеся внешней политики Советской России, были скрыты и не
освещались в средствах массовой информации.
Проблему советско-китайских отношений в период с 1937 по 1945гг.
необходимо рассматривать в нескольких аспектах. Например, что же реально
стояло за экономической и военной помощью СССР китайскому правительству и
народу в годы японо-китайской войны.
Объект исследования — советско-китайские отношения в годы японо-
китайской войны (1937–1945).
Предмет исследования — экономическая и военная помощь СССР Китаю в
годы японо-китайской войны (1937–1945).
Хронологические рамки — с 1937 по 1945г.
Цель исследования — выявление особенностей взаимоотношений СССР и
Китая в экономических и военных сферах в 1937–1941г.
Задачи:
- описать вторжение японских агрессоров в Китай;
- определить позиции США, западных держав и Лиги Наций в отношении
японской агрессии в Китае;
- проследить борьбу СССР и патриотических сил Китая за организацию
коллективного отпора японским милитаристам;
- охарактеризовать и описать организацию советской помощи Китаю в
первые годы японо-китайской войны (1937–1941);
- описать деятельность советских советников в Китае.
Историография. Проблема советско-китайских отношений в
рассматриваемый нами период освещалась многими историками. Нами были
использованы наиболее известные и серьезные из них.
Видный китаевед, академик РАН С. Л. Тихвинский на материалах
биографии выдающегося политического и государственного деятеля Китая Чжоу
Эньлая воссоздает историю страны первой половины XX века[1].
В работах[2] Сладковского М. И. члена-корреспондента АН СССР и одного
из крупнейших советских китаеведов, освещаются узловые проблемы развития
китайского общества в XX веке: идейные истоки и сущность маоизма; экономика
КНР и перспективы ее развития; интернациональный курс в отношении Китая и
др.
В книгах[3] Севостьянова Г. Н. исследуется политика Японии, США,
Англии, Франции, Германии, Италии на Дальнем Востоке накануне второй
мировой войны. Большое внимание уделяется внешней политике Советского Союза
и борьбе китайского народа против японской агрессии. Автор приводит
материал, показывающий, наглядно, как по мере расширения японской
вооруженной агрессии на Дальнем Востоке происходило обострение
межимпериалистических противоречий в Азии, изменение расстановки сил,
углубление и нарастание кризисов в международных отношениях. В его работах
использовано большое число архивных материалов и документов вскрывающих
секретные переговоры и тайную дипломатию капиталистических государств перед
второй мировой войной. На основе обширных статистических данных и
официальных межгосударственных договоров и соглашений характеризуются
отдельные этапы в отношениях между двумя соседними странами, анализируются
торговля и другие виды экономических связей между ними.
В работе [4] Ледовского А. М. на фоне сложных событий, развернувшихся
в Китае на завершающем этапе войны против Японии и в первые послевоенные
годы, анализируются два диаметрально противоположных внешнеполитических
курса в отношении Китая — Советского Союза и США. Показано эффективное
противодействие советской дипломатии американским планам проникновения в
Маньчжурию, расчленение Китая, попыткам развязывания прямой военной
интервенции в целях разгрома демократических сил, возглавляемых КПК, и
превращения Китая в полуколонию США.
Монография профессора Ю. М. Галеновича[5] рассказывает о жизни и
деятельности Цзян Чжунгжэня, известного в нашей стране как Чан Кайши, —
одного из лидеров Китая в XX веке, преемника отца основателя китайской
республики Сунь Ятсена, руководителя Китая во время второй мировой войны,
главы партии Гоминьдан Китая.
В книге Сапожникова Б. Г.[6] показаны основные формы и методы
колониальной политики японских монополий и государства в Китае от создания
марионеточного правительства Маньчжоу-го в 1932 году до начала войны на
Тихом океане в декабре 1941 года. Автор раскрывает содержание
колониалистской программы японских империалистов. В книге раскрыты также
роль и значение партизанского фронта войны против японских захватчиков в
Китае.
В монографии профессора Дубинского А. М.[7] исследуются советско-
китайские отношения в период, когда китайский народ подвергся агрессии со
стороны Японии. На основе свежего и интересного материала в книге показана
помощь СССР Китаю в борьбе против агрессора, раскрыто значение решающих
побед Советских Вооруженных Сил на советско-германском и советско-японском
фронтах и их влияние на исход справедливой борьбы китайского народа за
свободу и независимость.
Новизна исследования. С начала 90-х годов в научный оборот были
введены многие документы, касающиеся внутренней и внешней политики СССР и
Китая исследуемого периода, которые подтверждают или опровергают известные
ранее факты. Также появляется множество монографий и книг, которые освещают
проблему советско-китайских отношений в данный период со всех сторон:
экономической, социальной, идеологической, политической, военной, которые
раньше освещались в официальных источниках однобоко.
Источниковая база. В качестве используемых источников привлекались
сборники документов, которые характеризовали официальную сторону
исследования.
Также много использовано в работе воспоминаний людей, которые
непосредственно участвовали в организации помощи Советского правительства
китайскому народу в годы японо-китайской войны. Это и военные советники, и
летчики-добровольцы, и дипломатические послы в Китае, и другие официальные
и неофициальные лица. Эти исторические источники важны при рассмотрении
более глубоких сторон советско-китайских отношений, что не напишут в
официальных источниках.
Структура работы. Работа построена по проблемно-хронологическому
принципу.
Вторжение японских агрессоров в Китай
В 1929–1933 мировая система капитализма переживала невиданный кризис.
Империалистическая реакция усиленно искала выход из него на путях войны,
широко распространяя миф об «агрессивности» Советского Союза, якобы ставшей
особенно угрожающей в связи с его успехами в индустриализации. На Дальнем
Востоке роль главного борца против «красной опасности» взяла на себя
Япония.
Однако СССР был слишком сильным противником, и война с ним требовала
обстоятельной и длительной подготовки. Прежде всего, необходим был удобный
плацдарм. В качестве такого плацдарма Японией указывалась Маньчжурия
(Северо-Восточный Китай). На огромном протяжении граничащая с Советским
Союзом и МНР и располагающая значительными сырьевыми ресурсами,
необходимыми для создания военно-промышленной базы. Но как военный плацдарм
этот район был удобен и для расширения агрессии против Китая.
Японское командование решило, что 1931г. — наиболее удобное время для
захвата китайского Северо-востока. Главные империалистические соперники
Японии — США и Англия переживали тогда самый острый момент экономического
кризиса и были всецело заняты поисками выхода из внутренних трудностей.
Советско-китайские дипломатические отношения в канун японского
вторжения в Китай переживали критическое состояние. Они были фактически
прекращены в 1929г. в результате захвата КВЖД китайскими милитаристами.
Модель советско-китайских отношений XX века является частью более широкой
модели сосуществования двух разносистемных государств в экстремальных
условиях (1917–1949гг.), которая охватывает период революционных
преобразований в России и активного революционного процесса в Китае,
гражданских войн и Второй мировой войны, период, когда оба государства
осуществляли свои программы, противодействуя активному вмешательству извне.
Советская Россия последовательно поддерживала борьбу китайского народа за
объединение и независимость страны.
В 1937–1945гг. эта модель претерпевала воздействие разноплановых
движущих сил. Во-первых, отношения СССР с Китаем впервые за всю их историю
развивались в тесной взаимосвязи с международными отношениями на Дальнем
Востоке и в мире в целом. Они носили не только двусторонний характер, но и
стали элементом многосторонней дипломатии в международных организациях, в
дипломатической переписке, на конференциях лидеров ведущих держав.
Существенный отпечаток на них наложил общий кризис международных отношений,
предшествовавший Второй мировой войне. И также экстремальная ситуация, в
которую попали обе страны в связи с развернувшейся против них агрессией. В
этих условиях для каждого из правительств национальные интересы выживания
становятся императивными. Тем не менее, это не означает, что лидеры двух
государств не понимали, что судьбы их стран зависят не только от силы
сопротивления агрессорам их собственных народов, но и от тесного
взаимодействия друг с другом и с коалицией антифашистских государств в
целом.
Во-вторых, оба государства принадлежали к разным социально-
экономическим системам. В этом плане их отношения относились к смешанному
типу, что сказывалось на торгово-экономических связях, например, в процессе
расчетов китайской стороны за советские товары.
В-третьих, на характер связей двух стран влияло то, что они
относились к разным цивилизационным комплексам, межгосударственные
отношения были и формой межцивилизационного контакта. И по этому параметру
характеристика их отношений попадает в разряд смешанных, что отражалось на
степени взаимопонимания в ходе дипломатических контактов.
В самом Китае не прекращалась междоусобная борьба враждующих
группировок внутри гоминьдана, грозившая вылиться в очередное открытое
вооруженное столкновение. А, начиная с июля 1931г. у Чан-Кайши были связаны
руки проведением третьего по счету и наиболее крупного по масштабам похода
против революционных баз, руководимых коммунистами.
В то время части японской Квантунской армии находились в отдельных
пунктах северо-восточных провинций Китая. В их задачу формально входила
охрана Южно-Маньчжурской железной дороги, принадлежавшей японскому
капиталу. Увеличив численность своих войск в районе помеченного театра
военных действий, и усилив их оснащение боевой техникой, японское
командование искало лишь повода для начала операций.
18 сентября 1931г. у Лютяугоу близ Мукдена с ведома и при участии
японской разведки было взорвано железнодорожное полотно. Командование
Квантунской армии заявило, что взрыв якобы произвели китайцы. Немедленно
после спровоцированного «инцидента» японские войска развернули наступление
на важнейшие центры Северо-Восточного Китая. В течение нескольких дней они
захватили главные города и железнодорожные узлы Северо-востока. Полностью
завершив оккупацию китайских провинций Ляонин, Гирин и Хэйлунцзян, японские
империалисты в марте 1932г. создали на их территории марионеточное
государство Маньчжоу-го.
Существенной поддержкой захватническому курсу Японии явилась политика
захватов, осуществлявшаяся Германией и Италией. 25 октября 1936г. эти
державы оформили военно-политический блок — «Ось Берлин–Рим». Германия
поддержала захват Италией Эфиопии; оба государства, признав правительство
Франко, перешли к совместным действиям против республиканской Испании.
Одновременно страны оси приступили к разделу экономических сфер влияния на
Балканах и в придунайских государствах. Развитием блока фашистских
агрессоров явилось подписание 25 ноября 1936г. Германией и Японией
«Антикоминтерновского пакта», к которому около года спустя, присоединилась
и Италия. Так сложился пакт — «Ось Берлин–Рим–Токио», направленный своим
острием против СССР.
Правительство Чан–Кайши заняло капитулянтскую позицию по отношению к
японской агрессии. Узнав о событиях 18 сентября, Чан-Кайши срочно
телеграфировал китайскому командованию в Дунбэе «Данные действия японских
войск носят обычный провокационный характер. Во избежание расширения
инцидента сопротивления ни в коем случае не оказывать»[8]. Чан-Кайши
рассчитывал путем уступок агрессору заручиться его поддержкой в подавлении
растущего революционного движения, которое возглавляла КПК.
Не удовлетворившись захватом северо-восточных провинций в
1931–1932гг., Япония продолжала расширять свой плацдарм в Китае. В начале
1933г. японские войска заняли провинцию Жэхэ и, миновав Великую китайскую
стену, вторглись в провинцию Хэбэй, подойдя вплотную к Пекину. В марте
1933г. Япония демонстративно вышла из Лиги Наций, развязав себе, таким
образом, руки для дальнейшей агрессии против Китая. В 1935г. она прибрала к
своим рукам почти всю провинцию Чахар и повела наступление на провинцию
Суйюань.
2 июля 1935г. генерал Хэ Инуинь подписал с генералом Умэдзу
соглашение, по которому все гоминьдановские войска отзывались из провинций
Хэбэй и на территории этой провинции прекращали свою деятельность все
гоминьдановские организации; одновременно нанкинское правительство
обязалось на всей территории Китая запретить любые антияпонские
выступления, рассматривая их как коммунистические[9].
Одновременно японские милитаристы развернули интенсивную подготовку к
новым, более крупным военным столкновениям. Япония начала перестройку
экономики на военный лад и стала выступать главным покупателем вооружения и
стратегического сырья на мировом рынке.
По дипломатическим каналам Чан-Кайши предлагал японскому
правительству начать переговоры о заключении договора о дружбе на основе
принципов равенства, отмены неравноправных договоров и прекращение японской
помощи «местным правительствам» в Северном Китае. Япония отвергла эти
предложения. Более того, в октябре 1935г. министр иностранных дел Японии К.
Хирота провозгласил «3 принципа», с которыми, по его настоянию, должны были
согласиться китайские власти:
1) Китай не должен ориентироваться на европейские страны и США и
обязан пойти на полное сближение с Японией;
2)Китай должен де-факто признать Маньчжоу-го, а также особые интересы
Японии в Северном Китае;
3)Китай должен согласиться на совместную с Японией борьбу с
антияпонским коммунистическим движением[10].
7 июля 1937г. во время ночных маневров японских войск, недалеко от
Пекина «пропал» солдат. Для его «поисков» японский отряд попытался
проникнуть в город Ваньпин. Китайский гарнизон, не дожидаясь приказа
гоминьдановского командования, оказал японцам сопротивление. И хотя солдат
вскоре «нашелся» в районе Лугоуцяо закипели ожесточенное бои.
После событий 7 июля гоминьдановское правительство продолжало
проводить капитулянтскую линию. Оно не приняло никаких мер для организации
отпора врагу, ограничившись лишь дипломатическими протестами, и призывали
приостановить военные действия. Японская сторона для отвода глаз
согласилась на переговоры с представителями нанкинского правительства об
урегулировании конфликта. Но, несмотря на то, что в ходе переговоров
гоминьдановцы беспрекословно принимали одно за другим требования японцев,
последние превратили переговоры в ширму, за которой шли приготовления к
новым боям.
В конце июля японские войска заняли Пекин и Тяньзинь.
В августе японский флот и морская пехота начали бои за овладение
Шанхаем, крупнейшим торгово-промышленным центром и портом Китая, в котором
было сосредоточено до 50% всей китайской промышленности, и около 60%
оборота всей внешней торговли страны. Захват Шанхая должен был поставить
под угрозу столицу Китая — Нанкин. Японским агрессорам казалось, что они
близки к победе, что Китай непременно сложит оружие и будет поставлен на
колени.
Таким образом, внутриполитическое положение в Китае, отсутствие
единства всех его сил создавали Японии благоприятные условия для
развязывания «молниеносной войны» против китайского народа.
Борьба СССР и патриотических сил Китая за организацию коллективного отпора
японским милитаристам
1 Позиция США, западных держав и Лиги Наций в отношении японской агрессии в
Китае
Вооруженная агрессия японского империализма против Китая существенно
изменила международную обстановку не только в Азии, но и во всем мире.
Прежде всего, она обострила борьбу между империалистическими державами на
Дальнем Востоке и в значительной мере определила направление их политики в
этом районе. США, Англия, Франция, Германия и Италия, как и Япония,
рассматривали Китай как выгодный рынок сбыта товаров и богатейший источник
сырья с огромными возможностями для приложения капитала.
Американские монополисты владели на Дальнем Востоке важными
экономическими позициями. К 1937г. в Китае насчитывалось около 400
американских фирм. Их капиталовложения достигли 295,2 млн. долл. В торговле
с Китаем США заняли первое место: их доля в китайском экспорте составляла
30%, в импорте 20%. Империалисты США рассчитывали на дальнейшее расширение
китайского рынка для сбыта американских товаров[11].
Английский монополистический капитал занимал в Китае еще более важные
экономические позиции. Общая сумма британских капиталовложений достигла
1486,5 млн. америк. долларов[12]. Кроме того, в Китае имелась разветвленная
сеть английских банков со значительным числом отделений. Англия также
занимала первое место в судоходстве Китая.
Германские монополии, как известно, упорно добивались восстановления
экономических и политических позиций в Китае, потерянных ими в первую
мировую войну. Крупнейшие концерны заключали многочисленные контракты на
строительство заводов, фабрик и железных дорог. Немецкие монополисты
предоставляли кредиты и займы, поставляли машины, автомобили, паровозы,
химикалии.
Позиции Франции и Италии в Китае были слабее. Зато французский
империализм владел на Дальнем Востоке богатой колонией — Индокитаем.
Американское, английское, французское и немецкое правительства с
тревогой следили за непрерывно и быстро усилившимся экономическим, торговым
и военным наступлением Японии на азиатском континенте. Они понимали, что
Япония добивается не только господства в Китае, но и контроля над всей
Восточной и Юго-Восточной Азией, а также над бассейном Тихого океана.
В этих условиях стратегия США состояла в том, чтобы в ходе войны
Япония и Китай взаимно истощали друг друга. США рассчитывали использовать
Японию для подавления национально-освободительного движения в Китае. Все
это должно было обеспечить США более благоприятные условия для занятия
господствующего положения в экономике Китая. Кроме того, монополисты США
были заинтересованы в расширении военных действий в Китае, ибо поставки
воюющим сторонам вооружения приносили огромные прибыли. Также, США
стремились столкнуть Японию с Советским Союзом.
Англия также рассчитывала, что путем небольших уступок японскому
агрессору в Северном Китае им удастся направить японскую агрессию против
СССР и добиться этим ослабления Японии как конкурента.
Планы Франции были направлены на сохранение своих позиций в
Индокитае, а также в Южном Китае посредством направления агрессии на север.
Что касается Германии и Италии, вступивших на путь развязывания войны
в Европе, то они вступили в поддержку японского агрессора, рассчитывая
договориться с Японией о совместном ограблении Китая. Также стремились
отвлечь внимание и силы США, Англии и Франции к этому району и облегчить
свои агрессивные действия в Европе.
Вашингтон не спешил выступать с официальными заявлениями по поводу
событий на Дальнем Востоке. Дипломатия США разрабатывала внешнеполитическую
программу с целью усиления своих позиций на Дальнем Востоке.
16 июля 1937г. Государственный департамент США опубликовал
декларацию, которая изобиловала словами о «миролюбии и гуманности» и
возвещала, что основными принципами американской внешней политики являются
соблюдение международных соглашений, свобода торговли и уважение принципа
равных возможностей[13]. В декларации ни слова не было сказано об
ответственности Японии за действия в Китае. Текст декларации был вручен 62
странам, что имело целью подчеркнуть намерение США выступить в роли
«международного арбитра» на Дальнем Востоке.
Англия с тревогой следила за политикой Вашингтона. Она опасалась, что
США возьмут в свои руки инициативу урегулирования японо-китайских
отношений. 15 июля поверенный в делах Доддс посетил министра иностранных
дел Японии и спросил, может ли Британия быть полезной в урегулировании
отношений между Японией и Китаем. Готовясь к роли посредника, министр
иностранных дел Англии Иден заявил, что военные действия в Северном Китае
не спровоцированы Японией, и что акта агрессии Япония не совершила, и что в
Китае нет войны, а только конфликт «локального» характера[14].
Стремясь перехватить инициативу, государственный секретарь США Хэлл
заявил 21 июля японскому послу Сайто, что правительство США готово принять
участие в разрешении конфликта между Японией и Китаем[15].
Таким образом, ни США, ни Англия не признали действия Япония
агрессивными, а, напротив, наперебой предлагали агрессору свои услуги.
Необходимо также иметь в виду, что США и Англия были для Японии
главными поставщиками военно-стратегических материалов и усилением своих
поставок способствовали возникновению и расширению войны.
За первые шесть месяцев 1937г. монополии США продали Японии железа,
стали, меди, нефти гораздо больше, чем за соответствующий период 1936г.
Американские поставки дефицитных материалов возросли в 1937г. более чем в 3
раза по сравнению с 1936г. Структура экспорта США в Японию резко изменилась
за счет повышения удельного веса военных материалов. Если в 1937г. весь
американский экспорт по сравнению с 1936г. увеличился на 41%, то экспорт
военных материалов за то же время возрос на 124%. Из всего ввоза в Японию
материалов и оборудования для использования в военных целях поставки США
составляли 54,4%[16].
Большое значение для Японии имели также закупки военно-стратегических
материалов в Англии и странах Британской империи. Английские поставки
составляли 17% всего импорта японских военных материалов.
Совершенно иной была картина в отношении торговли с Китаем. В связи с
войной, и особенно японской морской блокадой, торговля США и Англии с
Китаем стала быстро сокращаться: если экспорт США в Китай за первое
полугодие 1937г. составлял 115386 тыс. долл., то за второе полугодие того
же года он упал до 73473 тыс. кит. долл. В сентябре 1937г. торговля США
через Шанхай сократилась в 7 раз по сравнению с июлем того же года, а
Англии в 4,5 раза[17]. Это также резко ухудшило экономическое положение
Китая.
30 августа 1937г. правительство Китая направило генеральному
секретарю Лиги Наций сообщение об агрессивных действиях Японии в Китае.
Англия и Франция, занимавшие в Лиге Наций ведущее положение, не были
намерены выступать против Японии. Желая выяснить позицию США, не состоявших
членом Лиги Наций, Лондон обратился к американскому правительству с
вопросом, будет ли оно представлено в Женеве. США ответило согласием.
15 сентября состоялось открытие очередной Ассамблеи Лиги Наций, перед
которой стояла задача: обсудить ситуацию на Дальнем Востоке в связи с
вероломным вооруженным вторжением Японии в Китай. Лига Наций не могла
отказать Китаю в его просьбе, т. к. статья 10 Устава Лиги обязывала ее
гарантировать территориальную неприкосновенность и политическую
независимость каждого члена Лиги. Кроме того, статья 16 Устава
провозглашала, что война против одного из членов Лиги означает совершение
акта войны против всех остальных членов Лиги, и предусматривала к агрессору
экономических и военных санкций.
В день открытия сессии Ассамблеи представитель китайского
правительства Веллингтон Ку призвал Лигу Наций помочь Китаю.
Но, несмотря на важность разыгравшихся на Дальнем Востоке событий,
Ассамблея не имела особого желания обсуждать просьбу Китая. Только
представитель СССР М. М. Литвинов указал, что сохранить мир возможно лишь
путем коллективного отпора агрессии и последовательного проведения
коллективной безопасности, с помощью активной борьбы за мир против войны.
Предложения Советского Союза не были, однако, рассмотрены Ассамблеей.
Последняя предложила Дальневосточному совещательному комитету 23-х,
созданному еще в период захвата Японией Северо-Восточного Китая, изучить
сложившуюся ситуацию в Китае.
Таким шагом Лиги Наций Япония была вполне удовлетворена. Она
направила дополнительные войска в Китай. Японские самолеты бомбили города
Китая, убивая тысячи мирных жителей.
В связи с этими событиями по всему миру прошли демонстрации с
требованиями совместных действий всех государств против агрессии Японии в
Китае. Но Лига Наций не делала никаких попыток к серьезному рассмотрению
вопроса о событиях в Китае.
21 сентября состоялось первое заседание Комитета 23-х. Приглашенные
на заседание участники конфликтов — Япония и Италия отказались прислать
своих представителей. Однако и после этого комитет продолжал
бездействовать.
Китайский народ и мировая общественность были возмущены позицией
западных держав и Комитета 23-х. 21 сентября китайский представитель
направил генеральному секретарю Лиги Наций ноту, в которой сообщал, что
Япония продолжает бомбардировку китайских городов и настоятельно просил
положить конец бесчеловечным действиям Японии.
Правительства США, Англии и Франции не могли больше делать вид, что
ничего не произошло. Они направили в Токио формальные ноты протеста против
воздушных бомбардировок Нанкина, Кантона и других городов.
Но Лига Наций и в этот напряженный момент продолжала бездействовать.
Однако 27 сентября Комитет 23-х собрался на очередное заседание,
единственным решением которого было решение создать специальный подкомитет
для изучения положения на Дальнем Востоке.
3 октября китайская делегация вручила генеральному секретарю Лиги
Наций ноту, перечислявшую новые факты зверства агрессора. В тот же день
представитель японского министерства иностранных дел официально заявил, что
никакие резолюции не смогут заставить Японию отказаться от принятого ею
курса.
По всему миру вновь прокатилась волна возмущения. Народы требовали от
Лиги Наций не резолюций, а действий. Антияпонское движение охватило самые
различные слои общества в Великобритании. И английское правительство не
могло с этим не считаться. 1 октября британское посольство вручило
госдепартаменту США меморандум, в котором говорило, что «готово рассмотреть
вопрос о бойкоте Японии, хотя оно и не совсем уверено в его
эффективности»[18]. Спустя пять дней госдепартамент ответил, что
американское правительство не намерено принимать участия в санкциях против
Японии.
5 октября сессия Ассамблеи Лиги Наций приступила к обсуждению
рекомендаций Комитета 23-х. Снова в проектах резолюций действия Японии не
были названы агрессивными. Резолюция, принятая на сессии, рекомендовала
всем членам Лиги воздержаться от всяких действий, направленных к ослаблению
сопротивления Китая, и предлагала рассмотреть, насколько они могут
индивидуально оказать помощь Китаю.
В результате Лига Наций по существу отказалась выступить против
Японии и помочь, как то предписывалось статьей 16 Устава, жертве агрессии —
Китаю. Становилось очевидным, что Лига Наций продолжала, как и прежде
политику уступок агрессору. Как известно, при ее систематическом
попустительстве Япония оккупировала Северо-Восточный Китай, Италия
захватила Абиссинию, германо-итальянский фашизм проводил вооруженную
интервенцию против Испанской Республики.
Таким образом, Лига Наций, западные державы и США оставили китайский
народ в одиночестве перед лицом японской агрессии, отклонив предложения
СССР об организации коллективного отпора агрессору.
2 Восстановление дипломатических отношений СССР с Китаем.
В результате, в начале 30-х годов Китай по существу оказался один на
один с японским агрессором.
К этому времени Чан Кайши убедился в тщетности надежд на поддержку
Китая в конфликтах с Японией со стороны Лиги Наций, Англии и США. И в
поисках союзников против дальнейших домогательств Японии стал
интересоваться возможностью улучшения отношений с Советским Союзом.
Еще летом 1934г. он договорился с профессором пекинского университета
Цин-Хуа, видным специалистом по истории международных отношений Цзян Тинфу
о его поездке в Москву с неофициальной миссией — выяснить, согласится ли
советское правительство вести с Чан Кайши переговоры об улучшении китайско-
советских отношений (Чан Кайши хорошо помнил о резко враждебном к нему
отношении в Советском Союзе как к палачу революции в 1927г. и организатору
карательных походов против КПК, Советских районов и китайской Красной
армии).
Министр финансов нанкинского правительства Кун Сянси в беседе с
советским полпредом в Китае Д. В. Богомоловым передал просьбу Чан Кайши
«оказать содействие профессору Цзяну» в Москве. Принимая Цзян Тинфу в
Москве, заместитель наркома иностранных дел СССР Б. С. Стомоняков рассеял
опасения Чан Кайши, заявив, что «при определении наших политических
отношений с Китаем сегодняшнего дня, и в частности отношений с Чан Кайши,
который играет руководящую роль в Китае, мы, конечно, ни в какой степени не
исходим из воспоминаний и чувств, а исходим из общности интересов наших
стран и искренне желаем развития и укрепления отношений»[19].
18 октября 1935г. состоялась конфиденциальная встреча советского
полпреда Д. В. Богомолова с Чан Кайши, на которой обсуждался вопрос о
заключении торгового договора и пакта о ненападении.
Еще 12 декабря 1932г. было подписано соглашение об официальном
восстановлении дипломатических отношений. Следует подчеркнуть, что мотивы,
которыми при этом руководствовались гоминьдановские правители Китая, отнюдь
не вытекали из интересов мира на Дальнем Востоке. Чан Кайши и его окружение
полагали, что советско-китайское сближение ухудшит отношения Советского
Союза с Японией и поможет вовлечь СССР в войну с ней.
На улучшение отношений с СССР гоминьдановцев толкало и мощное
давление патриотических сил внутри Китая, которые видели в СССР
надежнейшего союзника в борьбе против японской агрессии.
Тем не менее, восстановление дипломатических отношений с Советским
Союзом упрочило международные позиции Китая, создало предпосылки для
дальнейшего развития и укрепления советско-китайских отношений, что в свою
очередь могло бы повлиять на сдерживание японской агрессии.
Порицая неспособность Лиги Наций разрешить японо-китайский конфликт,
Советский Союз настаивал на принятии эффективных мер против агрессора. В
телеграмме генеральному секретарю Лиги Наций от 7 марта 1933г. Советское
правительство выражало готовность солидаризироваться с всякими действиями
предложениями международных органов и отдельных правительств, направленными
к скорейшему и справедливому разрешению конфликта на Дальнем Востоке.
Окружение Чан Кайши лелеяло надежду, что захват власти в германии
фашистами и усиление японского милитаризма вот-вот приведут к развязыванию
германо-советской или японо-советской войны.
Советский Союз не был готов заключить с Китаем не только пакт о
ненападении, но и договор о взаимной помощи, так как в условиях все более
возраставшей угрозы нападения на СССР со стороны фашистской германии Москва
опасалась спровоцировать Японию и оказаться в состоянии войны на два
фронта. Вместо двустороннего советско-китайского военно-оборонительного
союза Советское правительство активно поддержало идею коллективной
безопасности, выдвинутую австралийским правительством, предложившим всем
государствам, заинтересованным в сохранении мира на Дальнем Востоке и в
Азиатско-Тихоокеанском регионе, заключить Тихоокеанский региональный пакт.
Этот вопрос обсуждался 11 марта 1937г. народным комиссаром иностранных дел
СССР М. М. Литвиновым с китайским послом в Москве Цзян Тинфу. При этом М.
М. Литвинов подчеркивал, что «только такой пакт может окончательно
прекратить агрессию Японии и обеспечить мир на Дальнем Востоке. Япония не
могла бы, и не смела бы, противопоставлять себя тихоокеанским государствам
и рано или поздно сама присоединилась бы к ней»[20].
Дальнейшие переговоры с правительством Китайской Республики было
поручено вести послу СССР в Китае Д. В. Богомолову.
В мае-июне 1937г. советская дипломатия стремилась продвинуть идею
Тихоокеанского пакта в Лондоне и Вашингтоне. Но США, по заявлению
президента Ф. Рузвельта, сделанному в беседе с послом А. А. Трояновским,
считали, что пакт без Японии не имеет смысла, а главной гарантией мира
является «сильный флот, наш американский, английский и, может быть
советский». США уповали на то, что Япония не выдержит гонки вооружений.
Продолжая свою мысль, Ф. Рузвельт заметил: «Вам трудно, вам нужно охранять
много морей. На последней неделе выяснилось, что японцы не хотят
ограничиться 14-дюймовыми пушками. Мы будем строить 16-дюймовые, англичане
тоже. Посмотрим, как выдержат японцы морское соревнование»[21].
Переговоры Д. В. Богомолова в Пекине были трудными. Китайская сторона
видя резко отрицательное отношение к идее Тихоокеанского пакта со стороны
США, Великобритании и других держав и не желая конфликтовать с ними,
настаивала на заключении советско-китайского двустороннего договора СССР
отказывалось.
В этих условиях Япония 7 июля 1937г. начинала большую войну против
Китая. Чан Кайши снова начинает добиваться начала переговоров с Советским
правительством.
В конечном счете, Советское правительство согласилось заключить с
Китаем договор, но не о военном союзе или о взаимной помощи, как предлагал
Чан Кайши, а договор о ненападении.
Договор был подписан 21 августа 1937г. сроком на 5 лет с продлением
каждый раз на 2 года[22]. С Советской стороны договор подписал полпред СССР
в Китае Д. В. Богомолов, с китайской — министр иностранных дел Китая Ван
Чжун-хай.
В статье 1 Договора стороны осудили «обращение к войне для разрешения
международных споров», отказались от войны «как орудия национальной
политики в их отношениях друг с другом» и обязались «воздерживаться от
всякого нападения друг на друга». СССР и Китай обязались не оказывать
поддержки державе или державам, совершившим нападение на одну из сторон, и
в течение всего конфликта воздерживаться от всяких действий или соглашений,
которые могли бы неблагоприятно отразиться на стороне, подвергшейся
нападению.
Было оговорено, что Договор не может быть истолкован таким образом,
чтобы нарушить или изменить права или обязательства сторон, вытекающие из
прежних договоров и соглашений, участниками которых были СССР и Китай[23].
Как видно из формулировок Договора, они были составлены таким
образом, что не возлагали на СССР прямого обязательства помогать Китаю в
войне против Японии, но, и не лишали его такого права, не давая при этом
Японии формального права для агрессивных действий против СССР. Главное
значение Договора состояло в том, что, во-первых, в нем косвенно
обсуждалась японская агрессия против Китая и, во-вторых, Договором была
заложена международно-правовая основа для дружественных советско-китайских
отношений.
Тем не менее, и после заключения Договора о ненападении Чан Кайши не
прекращал попыток втянуть СССР в японо-китайскую войну.
С началом широкого наступления Японии на Китай, когда стало ясно
явное нежелание западных держав оказать Китаю поддержку, гоминьдановское
правительство начало активно добиваться подписания с СССР пакта о
взаимопомощи. С июля 1938г. оно трижды предложило заключение подобного
пакта. Принятие СССР такого пакта в условиях большой, хотя и не объявленной
войны Японии против Китая, привело бы лишь к дальнейшему расширению войны
на Дальнем Востоке и способствовало бы осуществлению давних планов западных
держав и гоминьдановского правительства втянуть СССР в войну с Японией.
Вполне закономерно, что Советское правительство отрицательно ответило на
явно провокационное предложение китайского правительства. Равным образом
оно отклонило его неоднократное предложение о заключение пакта о
взаимопомощи на случай нападения Японии на СССР, выдвинутые в июле-ноябре
1941г.
Таким образом, становится ясно, что правительство Чан Кайши
стремилось установить дипломатические отношения (в первую очередь пакт о
взаимопомощи) для того, чтобы столкнуть СССР с Японией.
3 Борьба Советского правительства за принятие коллективных действий против
Японии
После событий 7 июля 1937г. Советское правительство упорно продолжало
борьбу за принятие коллективных действий против Японии. Первый делегат СССР
в Лиге Наций М. М. Литвинов в своей речи на заседании Совета Лиги Наций 21
сентября 1937г. осудил бездеятельность этого органа перед лицом
расширяющейся японской агрессии в Китае. От имени Советского правительства
он призвал к коллективному отпору агрессорам. Однако делегаты Лиги Наций,
представлявшие капиталистические страны, отказались поддержать советскую
инициативу[24].
3 ноября 1937г. была созвана Брюссельская конференция государств,
заинтересованных в делах на Дальнем Востоке. Сюда прибыли представители
Австралии, Бельгии, Боливии, Великобритании, Дании, Индии, Италии, Канады,
Китая, Мексики, Нидерландов, Новой Зеландии, США, СССР, Франции, Швеции.
Япония и Германия отказались от участия в работе конференции.
Американская, английская, французская и другие делегации уклонялись
от принятия коллективных мер против агрессора, на которых настаивала
делегация СССР, оставались глухими к просьбам китайской делегации об
оказании помощи Китаю. Заветным желанием империалистов было повернуть
японскую агрессию в сторону Советского Союза.
Представители империалистических держав пытались использовать
конференцию для провоцирования японо-советского конфликта. На Брюссельской
конференции английские и американские представители пытались убедить
делегацию СССР, что Советский Союз должен первым выступить на защиту Китая
против японского агрессора. Однако, Советская сторона отдавала себе ясный
отчет в том, что вступление СССР в войну с Японией в условиях фактической
изоляции Советского Союза на Дальнем Востоке могло способствовать созданию
единого фронта капиталистических держав против СССР. Международный
империализм неизбежно поддержал бы Японию в войне с СССР. Советский Союз
дал отпор попыткам вовлечь его в опасную авантюру.
Когда представителям западных держав стало ясно, что их маневры и
интриги не достигают своей цели, они поспешили свернуть работу конференции.
24 ноября конференция проштамповала подготовленную американской и
английской делегациями декларацию, в которой констатировался факт нарушения
Японией Вашингтонского договора девяти держав и предлагалось Китаю и Японии
«прекратить военные действия и прибегнуть к мирным методам»[25]. Декларация
не содержала никаких гарантий подкрепляющих требование о прекращении
агрессии.
Брюссельская конференция не дала никаких практических результатов,
так как предложения о применении санкций или других эффективных мер против
Японии не были приняты.
В январе 1938 года на Сотой сессии Совета Лиги Наций Советский
представитель М. М. Литвинов вновь настаивал на принятии коллективных мер
по борьбе с агрессией на Дальнем Востоке. Он предложил оказать финансовую
помощь Китаю, но западные державы отказались.
Весной 1939 года делегация Китая вновь обратилась к ее совету с
просьбой рекомендовать всем членам Лиги оказывать Китаю финансовую и
моральную помощь. Только Советская делегация и делегация Новой Зеландии
поддержали ходатайство Китая. Лига Наций оказалась не инструментом мира, а
инструментом поощрения поджигателей войны. Было очевидно, что ни о каком
коллективном отпоре агрессору не могло быть и речи.
Правящие круги США, Англии и Франции противились созданию системы
коллективной безопасности, намериваясь оставить СССР один на один с
милитаристской Японией на Дальнем Востоке и фашисткой Германией в Европе.
Реакционные круги Запада поощряли германскую и японскую военщину в
подготовке к войне против Советского Союза. К осени 1939 года возникла
реальная угроза создания единого антисоветского фронта империалистических
держав. В обстановке усиливающейся внешнеполитической изоляции Советского
Союза было важно не дать англо-франко-американским империалистам вовлечь
СССР в войну с Германией. В этих условиях Советский Союз пошел на
заключение пакта о не нападении с Германией, а в апреле 1941 года — пакт о
нейтралитете с Японией.
Лишь после вступления Японии в войну с США и Англией в декабре 1941
года позиция западных держав на Дальнем Востоке изменилась. Только к этому
времени сложилась широкая антифашистская коалиция государств,
обеспечивавшая коллективный отпор агрессии, как в Европе, так и на Дальнем
Востоке.
4 Помощь СССР Китаю в создании единого национального фронта
Агрессивные действия японского империализма в Китае после событий 18
сентября 1931 года поставили на повестку дня политической жизни китайского
народа вопрос о сплочении патриотических сил. Инициатором борьбы за это
сплочение явилась Коммунистическая Партия Китая, которая уже 22 сентября
1931 года выступила с призывом начать всенародную борьбу против агрессора.
В Северо-Восточном Китае развернулось под руководством КПК партизанское
движение. Однако в начале призыва КПК к организации общенародной борьбы не
нашли в стране широкого отклика.
Гоминьдановское правительство, пытаясь дискредитировать КПК,
распространяло клевету о том, что ей якобы чужды национальные интересы.
Но вскоре патриотическим силам Китая становится ясно, что
гоминьдановское правительство, пренебрегая интересами страны, использует
свои войска и государственный аппарат, прежде всего для разгрома активных
борцов против японской агрессии и саботирует любые попытки организовать
серьезное сопротивление Японии.
Первыми стали сотрудничать с КПК войска из провинции Чахар, над
которой в то время нависла угроза японской оккупации. Созданная там Фэн Юй-
сяном весной 1933 года объединенная антияпонская армия развернула активные
действия против японцев. Однако она вскоре подверглась нападению со стороны
чанкайшистских войск и к октябрю того же года перестала существовать. В
ноябре 1933 года 19-я армия, переброшенная для борьбы с Красной армией из
Шанхая в провинцию Фуцзянь, отказалась подчиняться приказам Чан Кайши. Но в
январе 1934 года фуцзяньское выступление было подавлено.
Одновременно все туже затягивалась петля блокады вокруг советских
районов. К осени 1934 года стало очевидно, что пятый поход чанкайшистских
войск против Китайской Красной армии может завершиться ее полным
уничтожением. Поэтому в октябре 1934 года, прорвав блокаду, она начала
отходить на запад. Проделав путь почти в 13 тыс. км в 1936 году вышли к
провинциям Шэньси и Ганьсу. Этот рейд впоследствии получил название
Великого похода.
В результате непрерывных боев с гоминьдановцами, беспощадных
бомбардировок с воздуха, изнурительного марша, голода и других лишений
численность Красной армии сократилась с 300 тыс. до 30 тыс. человек[26].
1 августа 1935 года во время Великого похода КПК выдвинула
предложение прекратить гражданскую войну, создать объединенную антияпонскую
армию и коалиционное правительство национальной обороны.
Мысль о том, что прекращение гражданской войны и создание единого
фронта с КПК — непременное условие улучшения отношений с СССР и получение
от него материальной помощи в войне с Японией в середине 30-х годов
находила в Китае все большее число сторонников среди патриотических сил и
среди представителей высшей гоминьдановской военной и политической
верхушки.
18 сентября 1935 года Шанхайская антияпонская лига национального
спасения обратилась с призывом прекратить гражданскую войну и совместно
выступить против Японии. В июне 1936 года в Шанхае была создана
Всекитайская ассоциация Национального спасения.
В феврале 1937 года началось урегулирование вопроса о реорганизации
Красной армии в часть Национальной армии Китая. Однако по существу единый
фронт был оформлен в сентябре 1937 года, после того, как японцы вторглись
во внутренние провинции Китая. Чан Кайши был поставлен в безвыходное
положение. 16 июля 1937 года нанкинское правительство обратилось за
моральной поддержкой к СССР. Позиция фактического поощрения агрессивных
действий Японии против Китая, занятая в первой половине 30-х годов
участниками Договора девяти держав, подписанного в феврале 1932 года на
Вашингтонской конференции и служившего своего рода международным
обязательством сохранения территориальной целостности Китая, отнюдь не
давала оснований надеяться на их помощь в свя | |
